- 2. (original) (raw)

Часть 2.
3. ИДЕЯ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ И ГОСУДАРСТВЕННАЯ ИДЕОЛОГИЯ

ИДЕЯ БЕЗЫДЕЙНОСТИ
В советские времена государство на Руси, вооруженное идеологической монополией и чекистским наганом такого наворотило, что, оглянувшись и ужаснувшись, с перепугу и вовсе решило идеологию запретить. Насовсем!

И это так по-нашему! По-русски! В стиле Иванушки-дурачка: «или-или». Зато строго! Страшно! И свирепо! А, главное, так привычно — рявкнуть во весь голос: «низзя!», «фу!», «вот я вас!» И Конституцией по столу — шлеп! Для убедительности. Чтобы пыль — столбом и во все стороны.

Поэтому сегодня Статья 13 Конституции РФ гласит:
«1. В Российской Федерации признается идеологическое многообразие.
2. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной...»
(http://constitution.kremlin.ru/)

Но «низзя» на Руси это не одно и то же, что и «не буду». Тем более, если такое «не буду» звучит в исполнении слуг государевых. Особенно таких «слуг», которых впору уже и на трон сажать. Чтобы не сажать за решетку. Это, кстати, тоже так по-русски: если не «на трон», то непременно «за решетку». Или «к стенке». Прям, какой-то инстинкт политический: «не трон, так решетка» — модернизация древней заповеди: «от сумы да тюрьмы не зарекайся». Философия, однако! Может нам ее государственной идеей провозгласить? Почему нет? Если так заведено еще Иваном Васильевичем. Который «Грозный».

Итак, православные, голосуем. Кто за то, чтобы государственной идеей на Святой Руси стал принцип:

«РЕШЕТКА ИЛИ ТРОН, А ТРЕТЬЕМУ НЕ БЫВАТЬ»?

Отсюда — переход к следующему вопросу сам напрашивается:

«ТРЕТЬИМ БУДЕШЬ?».

С такой госидеей мы не только державушку укрепим — духовно. Но и пьянство растрипроклятое победим. Наконец-то. Ведь пить вдвоем это и некомплект, и некошерно. Вот и перестанут пить на Руси. И, протрезвев, станут о державе своей всем миром печься. Может хоть тогда заживем!?

РУССКИЕ ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ИДЕИ В ПРОШЛОМ

Сперва русская государственность в своей идеологии не сильно-то и нуждалась. Госидею в давние времена заменяла воинская сплоченность. Да острый меч, который без лишних разговоров вставлялся меж ребер всякому, кто сомневался в праве князя распоряжаться завоеванными землями и людишками.

Хотя уже тогда, если приглядеться, можно заметить некие незыблемые принципы, на которых покоилась власть княжеская. И среди них едва ли не главный:

«УБИЛ, УКРАЛ — ПОДЕЛИСЬ С ТОВАРИЩАМИ».

Иначе в другой раз они с тобой не пойдут «на дело». А зачем им такое - «чужое горе»? Поэтому трофеями, данями принято было делиться с подельниками. Ибо сила власти напрямую зависела от численности дружины. А размер войска — от щедрости военачальника. Поэтому и госидея выглядела в те времена предельно примитивно. И откровенно:

«НЕ ЖАДИСЬ!»

Это уже гораздо позже на смену понятным и простым формулам смысла и цели древней державности, типа:

«МОЙ МЕЧ НА ВАШИ ГОЛОВЫ»

пришли замысловатые и хитровыкрученные философии, скрывающие сущность государства, а, заодно — инстинкт и дух безраздельной политической монополии, заботливо укрытый под фальшивыми покровами камуфляжа:

из Бога да из церкви:

- «Вся власть от Бога»,
- «православие-самодержавие-народность»,
- «Боже, царя храни»,

из истории — своей и зарубежной:

- «Москва — третий Рим, а четвертому — не бывать»,

из единства власти с народом на грани сказок про демократию и общинность:

- «православие-самодержавие-народность»,

из страха перед врагами — внутренними и внешними:

- «смерть классовым врагам»,

из человеческой зависти к соседу, живущему богаче или счастливее:

- «бей дворян, буржуев кулаков и подкулачников»,
- «бей всех, кто в очках и в пОльтах»,

из веры в рай на земле с «молочными реками и кисельными берегами»:

- «коммунизм — светлое будущее человечества»...

… и тысячи иных формул государственной идеи, известных и из собственной истории, и из зарубежной, типа:

«Правь, Британия, морями»,
«... бремя (миссия) белого человека»,
«Германия превыше всего»,
«Україна понад усе»...

На самом деле все они — ни что иное, как формы преднамеренной или даже нечаянной лжи и самообмана. Спекуляция человеческими иллюзиями. Иными словами — чистая психиатрия. Тем более опасная, если мобилизует себе на службу могущество государственного насилия. Что недопустимо. Категорически! Ибо самой Природой государство предназначено исполнять иную — главную и несовместимую с любыми прочими — функцию: тормозить внутривидовую агрессию, угрожающую существованию всего биологического вида «Гомо Сапиенс».

ПОДЛИННАЯ ИДЕЯ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ, КАКОЙ ОНА ДАНА ЛЮДЯМ ПРИРОДОЙ

Природа государственности требует, чтобы «ГОСУДАРСТВО СЛУЖИЛО ЗАКОНУ, НО НЕ ИДЕЕ». Потому что любая идея это, в конце концов, не более, чем отражение иллюзии обособленной части социума о собственной исключительности. И, поэтому, - о собственном праве жить за счет прочих членов общества. И иметь привилегии, отсутствующие у остальных. Любая идея, выкрученная изощренным умом человекообразных, озабоченным экономией собственной энергии за счет ее — энергии — перерасхода прочими неразумными тварями, способна стать апологией ПАРАЗИТИЗМА. А паразитизм, согласно Главному закону Природы, это наихудший из грехов. И потому заслуживает высшей меры Естественной Защиты — вырождения. При этом уничтожается на корню не только непосредственный источник паразитизма, а вся локальная популяция, допустившая и вырастившая его в себе.

В том, как неотвратимо и эффективно работает ЗАКОН ВЫРОЖДЕНИЯ ПАРАЗИТОВ мы можем судить, наблюдая собственную историю последнего столетия. В начале ХХ века население Российской империи насчитывало около 250 000 000 человек. При условии, что:
- средний прирост городской семьи за один цикл воспроизводства = 1 ребенок, а
- один цикл воспроизводства = примерно 25 годам, что
- примерно 1\5 населения по возрасту не способны к воспроизводству по старости и болезням, получается, что через 100 лет территорию бывшей империи должны были бы населять не менее, чем 650 000 000 человек. На самом же деле нас на нашей земле вряд ли осталось даже в том количестве, что и 100 лет назад. Согласитесь, убыль в 400 000 000 человек за 100 лет впечатляет. И, если сохранятся те же темпы нашего демографического «чуда», то лет через 200, если не раньше, на этой территории вовсе не останется сколь-нибудь ощутимых генетических следов ее нынешнего населения. И формула «свято место пусто не бывает» не утешает. Нисколечко!

Основной закон, которому служит государство: ограничение и обуздание внутривидовой агрессии и направление энергии, выделенной организмом на производство агрессии, на совершение полезной работы. Полезной всему человеческому виду. Или его обособленной популяции — семье, роду, клану, этносу, нации, корпорации...

В природе не существует иного вида животных, способных к самоуничтожению в результате внутривидовой агрессии, кроме «гомо сапиенс». Потому что нигде больше в животном мире ПРЕДСТАВИТЕЛИ ОДНОГО И ТОГО ЖЕ ВИДА не едят и не убивают друг друга ДЛЯ ПРОКОРМЛЕНИЯ. Такое случается только среди человекообразных. Другие животные виды по закону «пищевой цепочки» пожирают исключительно представителей «чужих», а не «своих» видов. Это обеспечивается ИНСТИНКТОМ ТОРМОЖЕНИЯ АГРЕССИИ ПО ОТНОШЕНИЮ К ПРЕДСТАВИТЕЛЮ «СВОЕГО» ВИДА, который напрочь отсутствует у человекообразных тварей.

(Подробнее о природе государственности:

Как особый биологический вид человечество существует благодаря тому, что стихийно, в конце концов, сумело породить социальный институт, способный компенсировать — подавить и перенаправить неуправляемую животную агрессию хитрой твари в русло созидательного творчества — к взаимной выгоде всего вида. Этот институт — ГОСУДАРСТВО. И он не сразу обрел свое идеальное состояние и адекватную главной функции оптимальную форму. На это ушли тысячелетия экспериментов и поисков, в ходе которых отбраковывался опыт негативный и накапливался позитив.

Государственность с ее законами и стройной — вертикальной — организацией общества, позволявшей концентрировать и управлять ресурсами — человеческими и вещными, была общественной силой, собиравшей рассеянные векторы разных персональных воль в один непобедимый фокус верховной воли, концентрировавший в себе всю энергию населения некоторой территории. И куда бы не направлялся этот могучий луч совокупного властного произвола, он рассеивал, подавлял и растворял в себе слабые искорки персональных судеб неорганизованных субъектов, подчиняя и порабощая одного за другим. Пока не встречался с могуществом: либо качественно иного общественного института (семья, род, клан, тейп, банда, профсоюз, клуб, политическая партия...), либо иной государственности. И тогда — опять стихийно — в противоборстве общественно-политических субъектов формировались периметры и радиусы властного произвола и обозначающие их пределы границы полномочий и взаимных уступок и компромиссов — согласно Общественному Договору, зафиксированному в человеческом законе.

Помимо военно-политической — ограничения внутривидовой агрессии локального социума — у государства есть и другие функции: организация общественных работ (хозяйственная кооперация и разделение труда), перераспределение общественного богатства в пользу пострадавших от стихийных бедствий и социально незащищенных членов общества... В учебниках можно насчитать их десятки. Однако наипервейшее и наиглавнейшее — подавление внутривидовой агрессии — жесткое, силовое, бескомпромиссное и универсальное.

Для экстренной защиты общества от внутривидовой агрессии необходима СИЛА НАСИЛИЯ. Без которой существование общества невозможно.

Силу насилия способна компенсировать СИЛА УМА, понимающего неотвратимую неизбежность насилия — в случае нарушения Закона.

Cила ума опирается еще на одну силу — СИЛУ ПАМЯТИ, запечатлевшей УЖАС НАКАЗАНИЯ за нарушение Закона. Поэтому казни в здоровом государстве совершаются публично — в назидание: чтобы помнили и боялись.

А еще сила ума опирается на СИСТЕМУ ГОСУДАРСТВЕННОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ, где детишек учат: что бывает с обществом, если в нем кто-то безнаказанно нарушает Закон. И как следует поступать с нарушителями Закона. Поэтому если не непосредственное участие школьников в публичных казнях, то хотя бы возможность их наблюдать с помощью современных средств коммуникации приветствуется и необходимо в здоровом государстве. Чтобы воспитать УВАЖЕНИЕ К ЗАКОНУ. Которое всегда основано на СТРАХЕ. И на УБЕЖДЕННОСТИ В НЕОТВРАТИМОСТИ НАКАЗАНИЯ — за нарушение Закона.

Итак, ПОРЯДОК в обществе или, иными словами, ЗАКОННОСТЬ устанавливается и поддерживается исключительно СИЛОЙ. Которой не бывает без ВОЛИ — к установлению порядка — инстинктивной или разумной — в зависимости от исторического уровня развития социальной материи: животного или человеческого. Воля непременно — закономерно — предполагает НАСИЛИЕ, ТОРМОЗЯЩЕЕ АГРЕССИЮ, осуществляемое либо извне — со стороны специальных репрессивных учреждений общества, которые и есть зародыш и основа государства, либо изнутри самой личности, имеющей предшествующий опыт социализации (воспитания), в ходе которого она усвоила правило: сохранять и беречь законность и порядок в обществе, как главную святыню и условие его существования.

Таким образом формула подлинной государственной идеи — универсальной и неизменной — такой, какой она дана нам ЗАКОНОМ ПРИРОДЫ:

«УБЕЙ УБИЙЦУ ЧЕЛОВЕКА»

или подробнее — для тех, кто еще не понял:

«ЛЮБЫЕ УГРОЗЫ ВОСПРОИЗВОДСТВУ ВИДА «ЧЕЛОВЕК РАЗУМНЫЙ» ДОЛЖНЫ БЫТЬ УНИЧТОЖЕНЫ — ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ»

и многословно — для самых бестолковых:

«ЖИЗНЬ, ЗДОРОВЬЕ, ПОТРЕБНОСТИ И ИНТЕРЕСЫ ДЕТЕНЫША И ЕГО РОДИТЕЛЕЙ (СЕМЬИ) — СВЯЩЕННЫ И ЯВЛЯЮТСЯ ВЫСШЕЙ И ЕДИНСТВЕННОЙ ЦЕННОСТЬЮ, СМЫСЛОМ И ЦЕЛЬЮ СУЩЕСТВОВАНИЯ ГОСУДАРСТВА»

Такой Закон не сами себе люди выдумали. Сами они бы до такого не додумались. Такой Закон дан им Природой. И нужно было его просто суметь расслышать в шелесте листьев, в журчании ручьев, в шепоте волн и в песнях наших животных современников. Которые пока что умнее нас. Хотя и лишены дара речи. Зато они не убивают представителей своего вида. И ценят и берегут своих самок и детенышей куда лучше, чем люди. Они бы научили нас этому. Да только мы не хотим учиться. Или не способны? Как ошибка Эволюции.

Кто мы на самом деле: ошибка Эволюции или ее триумф станет ясно из того, какую новую идеологию мы себе сочиним? И каким станет наше отношение к государству?

Интрига?!