Ep. CCCXXX. Папе Иннокентию против Петра Абеляра // Письма Бернара Клервоского против Абеляра (original) (raw)

Письмо CCCXXX1

Папе Иннокентию против Петра Абеляра

Возлюбленнейшему отцу и владыке Иннокентию Бернар, именуемый аббатом Клервоским, немного о насущном.

Горько плачет ночью Невеста Христова, и слезы ее на ланитах ее. Нет у нее утешителя из всех, любивших ее2. И раз замедлил Жених3, тебе, о владыка, доверена сунамитянка4 в месте странствований своих5. Никому более доверчиво, чем другу Жениха6, не расскажет она о несправедливостях, никому доверительнее не изольет, стеная, свои треволнения. Ты не оставишь Невесту, вопиющую к тебе в напастях и горестях, ибо ты любишь Жениха.

Среди же различных врагов, окружающих церковь Божью, подобную лилии между тернами7, нет более опасных и более вредных, чем те, которые взлелеяны грудью ее н пребывают в лоне ее, терзая ее изнутри. Из-за них и по поводу них прозвучал глас скорбящего и воздыхающего8: «Друзья мои и искренние отступили от язвы моей»9. Ведь нет чумы более вредоносной и гибельной, чем внутренний враг. Об этом нам говорит дружба Авессалома, и поцелуй Иуды10.

Закладывается иной фундамент, чем положенный ранее. Новая куется вера во Франции. О добродетелях и пороках рассуждают безнравственно, о таинствах — не соответствующим вере образом, о тайне Святой Троицы — не просто и не здраво и вопреки тому, как мы это восприняли. Против господа и против Христа его сошлись и объединились магистр Петр и Арнольд, от чумы коего ты очистил Италию11. Чешуя с чешуей соединяются, и нет между ними доступа воздуху. Испорченные вконец, они сделались отвратительными по своим занятиям и бродилом своей испорченности подрывают простоту веры, вносят беспорядок в нравственные устои и пятнают церковную непорочность. По образу и подобию того, кто преобразился в ангела света, они, имея вид благочестия, но от добродетели его отрекшиеся, разукрасили себя, подобно храму, лишь затем, чтобы исподтишка метать стрелы в праведных сердцем.

Мы избегли рыкания Петра Льва, захватившего престол Петра Симона12, но мы наткнулись на Петра Дракона13, нападающего на веру Петра Симона. Тот преследовал церковь божью явно, подобно льву, ищущему добычи; этот же, как дракон, расположился в засаде для того, чтобы умертвить невинную. Но ты, Господи Боже, ты заставишь взоры возгордившихся склониться долу, ты растопчешь Льва и Дракона. Вредил первый, пока был жив, и конец его злобы был также концом его жизни. Этот же, запечатлевая в письменах новые догматы, уже обдумывает, каким образом он изольет свой яд на потомков и каким образом причинит вред всем тем поколениям, кои будут. И, наконец,— скажу в немногих словах о многом,— наш теолог устанавливает ступени и степени в троице вместе с Арием; вместе с Пелагием предпочитает свободную волю благодати; вместе с Несторием, разделяя Христа, исключает воспринятую тем человеческую сущность из соучастия в троице. Но при всем этом бахвалится, что он открыл источники знания кардиналам и клирикам курии, что он вложил в руки римлян свои книги и заронил в умы римлян свои мысли. И он берет в защитники своих заблуждений тех, коими должен быть судим и осужден.

С какими мыслями, с какою совестью, гонитель веры, ты прибегаешь к защитнику веры? Какими глазами, с каким челом, осквернитель Невесты, ты будешь взирать на друга Жениха? О, если бы меня не удерживала забота о братии! О, если бы мне не препятствовали телесные немощи! Сколь желал бы я видеть друга Жениха ревностно заботящимся о Невесте в отсутствие Жениха!

Не имея сил молчать об оскорблениях владыки моего, могу ли я перенести поношения, которые.претерпевает церковь? Ты же, возлюбленнейший отец, не медли прийти ей на помощь: подумай о защите ее, препояшься мечом твоим. Ибо от изобилия несправедливости уже охладевает любовь многих, и Невеста Христова, если ты не приложишь руки своей, вот-вот выйдет и удалится по следам стад и будет пасти их возле шатров пастушеских.