109. Линьков, Бринский и евреи (original) (raw)

Пытаюсь понять логику исхода Линькова из-под Лепеля на Полесье. Слишком много точек соприкосновения у Линькова получалось с украинскими полицаями из "201-го" батальона, чтобы без них обошлось. Плюс, у Линькова стиль - умалчивать о самом главном, особенно о том, что поможет понять логику его оперативного замысла. ро украинцев он молчит, "как партизан". Подозрительно. Надо реконструировать хотя бы часть его задумок по итоговому результату.

Значит, теперь Бриньков как часть этого исхода. Заявление странно хорошо в некоторых вопросах информированного, но скрывающего свои источники и загадочного Поддубного. Констатации еврейских источников.

Поддубный пишет, что после операции прикрытия в виде якобы отказа украинцев подписывать новый контракт на службу под Лепелем с 1.10.42г. на самом деле они были переброшены на Волынь для борьбы с местными советскими партизанами и для отлова и уничтожения евреев, скрывавшихся в лесах и на болотах. Он приводит также высказывание, кажется, Гиммлера, что необходимо создать как бы повстанческое антинемецкое и антисоветское движение на Волыни, которое займется на деле именно этим: уничтожением советских партизан и евреев. По итогу, УПА в общем именно этим поначалу и занималась, пока не втянулась в геноцид поляков.

В то же время Линьков с самого начала позиционирует себя как очень покровитель евреев. Его комиссар - Кеймах - еврей. Именно комиссару он поручает самое крупное в Беларуси в тот момент, созданное им же партизанское диверсионное соединение в Налибокской пуще. Налибокская пуща - уникальный раон Беоларуси - там был относительно высоким процент евреев в партиазнских отрядах. В целом евреев было за всю воуны в партизанах процентов 5-10, но в Налибокской пуще даже к моменту операции Багратион они составляли ок. трети. Здесь же размещались наиболее крупные чисто еврейские отряды - Тувии Бельского и Зорина. Видимо, это можно объяснить географическим расположением Налибокской пущи - крупный лесной массив, окруженный деревнями и местечками, куда в отличие от Беловежской пущи можно было бежать и кормиться с окрестностей. Кроме того, в Налибокской пуще изначально было немало пришедших с востока партизан, а также польских отрядов. Немцы не могли навести тут такую стерильность, как в Беловежской пуще. ну и важно, что к моменту операции Багратион в совестких партиазнских отрядах в Налибокской пуще уже почти не было поляков - что-то около 1-3% состава. Поляки-партизаны были убиты в ходе локальной войны с АК или просто не пришли в партиазнские отряды, уходя партизанить в АК. Это дажло непропорционально большой процент евреям. В других местах, где АК не было, сохранялась примерно та же этничесая раскладка, которая была характерна для данной местности в целом.

Выбор Кеймаха комиссаром отряда в Налибокской пуще, а потом после смерти Щербины - назначение Кеймаха командира столь важного отряда и соединения отрядов - логичный выбор в условиях этого региона.

По приходу на Полесье Линьков также вбирает в свой отряд местных евреев. Их было немного, но он их находит и они знают, что он их примет. Линьков и после войны имел известность как командир, который пресекал антисемитизм.

Бринский, отправившийся к Ковелю довел эту линию до максимума. Бринский по примеру кеймаха быстро сохздал вокруг своего отряда на Волыни соединение отрядов и наполнил их людьми. Оно даже стало слишком многолюдным. то создало проблемы и нарекания на него. Бринский подбирал евреев, что называется едва ли ни целенаправленно. Он создал и содержал в условиях 42-го года даже гражданские еврейские лагеря, где спасались еврейские женщины, дети и старики. В одном из его отрядов количество евреев заметно превышало количество славян: на примерно 180 бойцов ок. 120 - евреи. Отряд был создан с таковым составом украинцем местным членом КПЗУ и влился в соединение Бринского.

То есть на Волыни в конце 42-го года - начале 43-го действительно в лесах находилось некоторое количество прячущихся евреев и некоторые евреи действительно состояли в местных партианских отрядах совесткой направленности. немцы действительно могли поставить задачей своей антипартизанской борьбы в регионе - уничтожение этих евреев и еврейских вооруженных группок, а идеологически оформитьь это через антисемитизм. Похоже было в Литве, где очень заметную часть членов немногочисленных партизанских отрядов составляли бежавшие из гетто или из-под расстрелов евреи и местная полиция воевала против партизан часто используя антисемитские "объяснения". В Литве антипартианская политика выстроенная таким образом оказалась успешной. И литовцы и поляки в целом были были настроены и антисемитски и антисоветски.

С точки зрения целей и задач Бринского и Линькова - беспощадная диверсионная борьба на коммуникациях, а не "крестьянская самооборона" - опора на евреев, частично поляков, советских окруженцев и присланных из-за линии фронта бойцов была логичной. Бринский , правда, в итоге так разросся за счет притока местных жителей в отряды соединения, что стал терять мобильность и получать упреки относительно своих целей и задач. Если бы рядом с ним было сильное партийное партизанское движение, как это было в местах базирвоания Линькова, тогда бы этого не произошло. Но напряжение в борьбе с УПА сделало диверсионный отряд Бринского в общем неожиданно для него в значительной мере просто крупным партизанским отрядом, воевавшим в инетерсах нередко местных жителей. а не фронта.

Но, может быть, опора на преследуемых украинскими националистами - коллаборантами всех видов и УПА всех видов - культурные меньшинства Волыни и Полесья получилась у Линькова и Бринского случайно, по ходу решения текущих оперативных задач.

***
Сергей Древецкий
И целый мир спасти...
Глава VI. Евреи – партизаны
Наиболее действенной формой Сопротивления нацистам евреев Украины был переход к партизанской борьбе. Боевая деятельность евреев-партизан в рамках самостоятельных отрядов и советских партизанских формирований наносила оккупантам ощутимый ущерб.
Прежде всего это были бывшие командиры и бойцы Красной Армии, оказавшиеся во вражеском тылу или бежавшие из гитлеровского плена. Они стали организаторами и бойцами первых партизанских отрядов и групп, в частности, на севере Украины.
Некоторые евреи, сумевшие вырваться из гетто в городах и местечках Волыни, создали собственные партизанские группы и отряды, влившиеся позднее в состав советских партизанских соединений и отрядов.
Незначительная часть еврейского населения Украины, главным образом ответственные работники, члены партии, комсомола, оставлялись на оккупированной территории партийными и некоторыми другими органами для организации партизанских отрядов.
Ограниченное число евреев было десантировано из советского тыла на оккупированную территорию для командной и оперативной деятельности в составе советских партизанских формирований.
Стать партизаном для еврея, особенно для узника гетто, было непросто. И дело не столько в том, что для этого, естественно, надо было расстаться с семьей, оставленной в гетто, успеть уйти из него, достичь лесного массива, найти партизан или партизанских связных, а в том, что командование многих советских партизанских отрядов вообще отрицательно относилось к приему в отряды пришельцев из гетто.
О страшных и жестоких условиях, в которых существовали евреи Волыни, включившиеся в партизанскую борьбу против нацистских палачей и их сообщников, правдиво написал командир Ровенского партизанского соединения Иван Федоров: «Во время рейдов по северным районам области в одном из них, Рокитновском, партизаны обнаружили место, где скрывались евреи. Несчастные люди жили в жутких условиях. Голодные и оборванные женщины, старики и дети были похожи на ходячие скелеты. Питались тем, что могли раздобыть в лесу и примыкающих к нему огородах. Как они существовали зимой, трудно было представить. Среди них было немало молодых людей. Увидев нас, они сразу же изъявили желание воевать против оккупантов и их пособников. Мы не могли сомневаться в искренности этих парней и зачислили их в соединение. На партизанских харчах молодые бойцы вскоре окрепли. Забегая вперед, скажу, что до освобождения ровенской земли они сражались хорошо. Потом вместе с Красной Армией ушли воевать дальше и возвратились в родные места с боевыми наградами».
Наиболее активным партизанским отрядом Волыни был отряд, которым командовал Николай Парамонович Конищук – партизанская кличка Крук. В довоенной Польше он боролся против режима национального угнетения и санации, был членом КПЗУ, подпольщиком. С осени 1939г. возглавлял сельсовет в родном селе Грива. Ушел из Гривы вместе с отступающими советскими войсками и нелегально вернулся, направленный из Киева для организации антифашистской работы и партизанской борьбы. С самого начала отряд состоял из 17 евреев, но и в дальнейшем они составляли в отряде большинство или значительную часть: на апрель 1943 года согласно спискам личного состава, в отряде числилось 183 бойца, из которых 111 – евреи.
Бежавших из гетто и скрывавшихся в лесах, в селах и хуторах евреев Конищук собирал себе в отряд и в «цивильный» лагерь, организованный в лесу. Так были спасены от смерти сотни евреев Камень-Каширского и Маневичского районов.
В самом конце 1942 года отряд Николая Конищука вошел в бригаду особого назначения, возглавляемую Героем Советского Союза полковником Антоном Бринским. В составе бригады отряд действовал по апрель 1944 года, успешно оперируя на коммуникациях врага в лесных массивах Западной Волыни. За время своей боевой деятельности партизаны подорвали около ста немецких эшелонов, вывели из строя около двух тысяч гитлеровских солдат и офицеров.
Крук неоднократно сам пробирался в гетто окрестных местечек, помогал заключенным уходить в лес к партизанам. Вскоре отряд вырос до 120 человек, впоследствии в нем числилось 700 бойцов. Вооружался отряд Крука за счет врага… Специализацией отряда были диверсионные операции.
В партизанский отряд Конищука вошли евреи, которым посчастливилось бежать из гетто. Они должны были отомстить за погибших. Взводами командовали И.Райхман, М.Эдельштейн, Б.Лорбер. Они принимали участие во многих боях, пустили под откос десятки вражеских эшелонов. Кроме того, они готовили тол. Этим делом руководил Ю.Киршенбаум. В боях погибло много евреев, среди них девушка Рая Плюс, у которой на счету было шесть вражеских эшелонов и командир взвода М.Эдельштейн.
Инициативный, авторитетный, опытный командир-подрывник Берл Лорбер возглавлял взвод, состоящий из 30 партизан-евреев. Бойцы взвода под его руководством подорвали 18 паровозов, 40 вагонов, 4 больших моста, уничтожили 300 гитлеровцев. Кроме того ими была разрушена вражеская телеграфная и телефонная линия на протяжении 28 километров. Один из организаторов отряда Шимон Валфер сумел лично вывести из гетто Маневичей и спасти 35 евреев. Все они стали активными бойцами против нацистов.
Смелым, решительным и инициативным командиром в отряде Конищука и бригаде Бринского показал себя Иосиф Бланштейн. Он родился в 1925 году в городе Ковеле. Когда Иосифу было четыре года, семья переехала в село Лишневку близ Маневичей. До начала Великой Отечественной войны Иосиф учился в сельской школе. В Лишневке семья Бланштейнов после бегства из Маневичского гетто летом 1942 года встретилась с Николаем Конищуком. Иосиф знал Конищука с довоенных времен. Конищук также хорошо знал семью Бланштейнов, доверял им. Он искал людей для организуемого партизанского отряда и забрал всю семью в лес. У пришедших в лес евреев не было оружия. Иосиф и несколько еврейских юношей, «вооруженных» кольями и дубинками, совершили нападение на полицейские посты. Так было добыто первое оружие.
Для подрыва вражеских эшелонов и автомашин нужна была взрывчатка. Чтобы получить ее, были использованы снаряды, сохранившиеся на военном полигоне близ села Повурск еще с довоенных времен. Иосиф, как и другие партизаны, таскал на плечах снаряды десятки километров до партизанского лагеря. Был создан своеобразный «минный завод», где выплавляли из снарядов тол и заливали его в пятикилограммовые ящики с детонаторами. Это была сложная и опасная работа. Во время извлечения тола и изготовления мин погибло немало подростков и взрослых из еврейского «цивильного» лагеря, передавшего партизанам более 15 тонн взрывчатки.
На «минном заводе» работали сестры Иосифа Бэлла и Лена, старшая сестра Мариам партизанила с 1942 года, была отважной разведчицей, участвовала во многих диверсионных операциях. Младший брат, Миша Бланштейн, вступил в партизаны, когда ему шел 13-й год. Он был связным между отрядом Конищука и штабом бригады Бринского, был тяжело ранен, стал инвалидом. Их мать Ханна Яковлевна Бланштейн с осени 1942 года была поваром в отряде Конищука.