Руслана ЛЯШЕВА. Хлеб и пирожное (original) (raw)

И он к устам моим приник,

И вырвал грешный мой язык,

И празднословный и лукавый,

И жало мудрыя змеи

В уста замершие мои

Вложил десницею кровавой.

Это к Александру Проханову бога глас воззвал: «Восстань, пророк, и виждь, и внемли…», – ну и всё остальное и прочее насчет того, чтобы «глаголом жечь сердца людей». Проханов откликнулся на зов Господа и написал роман «Человек звезды». Пушкин в стихотворении «Пророк» предрек литературное событие еще в 1825 году, в возрасте 26 лет; считай, пацан, по нынешним меркам.

Очень символично, что одновременно идут две дискуссии в прессе – о новом романе Проханова и о постмодернизме; темы действительно пересекаются. «Литературная газета» с академической невозмутимостью «20 лет спустя» принялась трясти и перетряхивать поизносившееся бельишко постмодерна, как, якобы, не вышедший из воды прикид (то-то молодые с таким усердием демонстрируют пассажирам метро исподнее из-под кургузых курточек, девицы и вовсе шествуют по улицам в бюстгальтере и шортах; а как же? постмодернизм!). Валерий Черкесов из Белгорода («ЛГ», № 30, 2012) воскликнул: «Нет школ никаких!», – но, коли выпустили на трибуну, отвесил поклоны и вашим и нашим, а статью свел к совету: «Так, может быть, после того как завершится дискуссия о постмодернизме, (чудак, да она никогда не завершится – Р.Л.). «Литературной газете» стоит завести на своих страницах серьезный разговор вообще о современной поэзии…». В поэзии что-то значит, как сказал Владимир Соколов, «только совесть да кем-то завещанный дар». С такой, дескать, линейкой измерить бы рост и высоту всех поэтов!

Словом, призрак постмодернизма два десятилетия мелькает перед взором литературной публики, не давая ей задремать или чего доброго уснуть.

«Соловей генштаба» в союзе с классиком: «А вы, ребята подлецы, вперед!»

Русская литература XIX века – Золотой век! – для нас как второе Евангелие, проще говоря, русское Евангелие. Дорогие писатели-классики не оставляют нас своим попечением ни в стратегии, ни в тактике. В тактике мы еще мало-мальски соображаем, а вот точно выверенной стратегии позарез не хватает; тут-то Проханов высказался кстати. Не зря Александра Проханова нарекли в народе «Соловьем генштаба», что-то ценное в нем заприметили. Конечно, после реформирования нашей армии генштаб, надо полагать, несколько изменился; тем благороднее поступок прозаика, не сложившегося с себя полномочий представлять популярное у народа учреждение. В новом произведении писатель продемонстрировал свою верность (чуть не обмолвилась: фронтовому братству) армейскому товариществу. В чем это выразилось?

Я всегда, читая романы Александра Проханова, «Человека звезды» особенно, испытываю ощущение, будто являюсь участницей компьютерных игр, другими словами, армейских учений, апробируемых на экране компьютера (прежде обходились картой с флажками предстоящей операции войск).

Злодей Виктор Арнольдович Маерс бегает по городу П. и собирает под свое начало рыцарей Ордена Тьмы, куда охотно вошли Андрей Витальевич Касимов, губернский богач, владелец соляных копей и неутомимый собиратель бабочек; полковник Мишенька – истязатель на допросах; вице-губернатор Находкин, сжегший церковь вместе со священником; глава губернской наркомафии Джебраил Муслимович Мамедов; Иона Иванович Дубков, председатель областного законодательного собрания и лидер местных бандитов и другие «цветы зла», составившие по уверениям Маерса «Великолепный черный букет» – так витиевато назвал он Орден Тьмы.

«Армии» Тьмы в романе противостоит братство поборников Света, коих поддерживает в стремлении творить добро Антон Тихонович Садовников, бывший ученый-космист, а теперь экстрасенс и учитель рисования в детдоме.

Казалось бы, ставленник царства Тьмы – актер Маерс, он же – капитан американской разведки и, похоже, под разными масками – дьявол собственной «персоной», облепил уральский город П. роботами – красными деревянными человечками, которые манипулируют сознанием горожан, и заставил своих «рыцарей» заживо сжечь противников, борцов за Свет и добро. Восемь костров задымились на главной улице города, жгут праведников; оболваненные горожане несут хворост и дрова. Всех злодей Маерс подчинил своей воле, почти победил.

Эта часть романа «Человек звезды» Проханова перекликается с другим стихотворением Пушкина:

О, муза пламенной сатиры!

Приди на мой призывный клич!

Не нужно мне гремящей лиры,

Вручи мне Ювеналов бич!

В романе нашего современника ювиналовым бичом умело воспользовался Антон Тихонович Садовников, таким бичом стала буря с грозой, она налетела на город и потушила костры, и разогнала всю нечисть, собранную Маерсом в Орден Тьмы. Дальнейшие слова Пушкина звучат в стихотворении как еще один совет Проханову и его Садовникову.

А вы, ребята подлецы, –

Вперед! Всю вашу сволочь буду

Я мучить казнию стыда!

Но если же кого забуду,

Прошу напомнить, господа!

Это пародийное замечательное стихотворение написано Александром Сергеевичем еще раньше, чем «пророк», в годы с 1820 по 1826. Стихотворение Пушкина «О, муза пламенной сатиры!» через несколько лет отпразднует 200-летие. А какая актуальность! А какая бодрость в интонации, в голосе молодого поэта-классика!

О, сколько лиц бесстыдно-бледных,

О, сколько лбов широко-медных

Готовы от меня принять

Неизгладимую печать!

Что ж, Проханов и Садовников советом Александра Сергеевича не пренебрегли и поставили «неизгладимую печать» на широко-медные лбы «рыцарей Тьмы» губернского масштаба. Садовников победил Маерса.

Читатели, участвуя в такой компьютерной игре Проханова–Пушкина, выполненной «Соловьем генштаба» по былым наработкам наших полководцев, обрел опыт «сражений» и почувствовал радость победы. Пусть стратегия схватки Тьмы и Света не превысила масштаба губернского розлива, зато тактика местных, уральских аборигенов оказалась безупречной. Свет идет в мир к Садовникову от Господа-Бога, показывает автор романа, Свет Божеского Промысла и человеческого упорства неодолим. Гроза с мощным ливнем потушила костры, спасла праведников и разогнала всю нечисть Тьмы.

Ну, конечно, только «Соловей генштаба» так профессионально мог разыграть войну Тьмы и Света. Может быть, Проханов подкрадывается и к Льву Толстому, роман «война и мир» – общепризнанный эталон эпопеи. А все же назвать свое новое произведение, например, «Тьма и Свет» Александр Проханов не решился. Нет! И правильно сделал. Ведь слово «мир» в названии эпопеи у Льва Николаевича имело букву и с точкой – i, что обозначало не состояние общества вне войны, а Свет, Жизнь, Землю. Так сказать, божий мiр. Иными словами, смысл названия эпопеи Льва Николаевича Толстого как раз и выражает «Тьму и Свет». Во-о-он куда замахнулся прозаик Александр Проханов! А что? Правильно сделал! Плох тот солдат, который не хочет быть генералом. Уж что-что, этот афоризм «Соловей генштаба» на всю жизнь усвоил и, как видим, применяет на практике.

P.S. Под занавес вернемся к нашим баранам, то есть к дискуссии о постмодернизме. За 20 лет о нем много чего наговорили. Наталья Рубанова в эссе «Килограммы букв в развес и в розлив» («Знамя», № 5, 2006) назвала постмодерн альтернативной и нетрадиционной культурой, «культурой неприятия однообразия и догмы». Это т очка зрения либералов. Она напоминает известный афоризм королевы Марии-Антуанетты, которая, узнав, что крестьяне голодают, не имея хлеба, изрекла: «Пусть едят пирожное!». Проханов использует в стиле приемы (компьютерная условность) постмодерна, но предмет его заботы – хлеб культуры. Свет! Кому что надо, господа! Одним – хлеб, другим – пирожное!