Геннадий СУЗДАЛЕВ. По праву сердца… (original) (raw)

Валентин Сорокин и Вячеслав Богданов

К 75-летию со дня рождения поэта Вячеслава Богданова

Он самозабвенно любил жизнь. Часто говорят, что людей незаменимых не. Так ли это? Расхожая и бездумная фраза обесцениваем человека, легкомысленно затуманивает память. Человека заменить невозможно.

Тем более художника, который останавливает только им увиденное мгновенье, а иногда и вечность для будущих поколений. Попробуй, замени его. Сам он часто говорил: «Нам надо больше писать. Надо успеть как можно больше. Я не скажу за тебя, ты не скажешь за меня. Да и никто не скажет».

Сколько мог бы он еще сделать! Особенно сегодня, когда художественному слову даны революционные права. Замыслы одолевали. До их осуществления казалось, рукой подать. Он хотел написать поэму о современном рабочем, показать его духовное богатство в процессе созидания. Начал писать о Панфиловском – прославленном сталеваре, Герое Социалистического Труда. Эта мысль пришла к нему в Москве, когда мы (Иван Никитович Панфиловский, сталевар Владимир Гребнев, Вячеслав Богданов и я) ездили на вручение премии Ленинского комсомола Валентину Сорокину. В гостинице «Юность» Богданов читал нам свои стихи. Панфиловский слушал, глаза его светились. Он радовался, как ребенок Богданов заметно волновался. Когда все разошлись, он сказал: «Вот Человек с большой буквы! Обязательно напишу о нем». Написать он успел только вступление к поэме. А он был полон надежд.

Еще мне рано

Подводить итоги,

И впереди – и солнце,

И гроза…

Он часто называл себя великим русским поэтом. И при этом хитро улыбался. Это было не бахвальство, а самозащита. Не все, наверное, это понимали. Однажды он сказал: «Все, наверное, думают, и ты тоже, что я серьезно говорю «великий». Потом начал декламировать: «Выхожу один я на дорогу…» Голос его был полон горечи. Потом он читал Есенина. После строчек «Где-то в чистом поле у межи оторвал я тень свою от тела…», помолчав, открылся: «Как нам далеко до них!» Таким я его ни раньше, ни позже не видел.

Был он всегда веселым. Щедро рассыпал шутки, пародии и каламбуры. И тут же забывал о них. Никогда не записывал, хотя импровизации могли украсить любую из его книг.

Бывая в Москве, Слава любил приходить в Центральный Дом литераторов. Его тянуло к друзьям, в атмосферу этого дома. Однажды он пригласил меня. Его многие знали. Когда он дружески здоровался с известными поэтами, я тихо ему завидовал и гордился им. Самым памятным было знакомство с Николаем Тряпкиным. Их с Богдановым связывала многолетняя дружба. Мы сидели, за столиком Тряпкин напевал свои стихи, закрыв глаза и отбивая ногой такт. Потом он положил руку на плечо Богданову и сказал: «Завидую тебе. Село – это да. Знаю хорошо. Стихи о нем получаются как надо. Живу в Москве, а стихов о городе нет. Хочу написать, а не могу. У тебя и то, и другое. И хлеб, и железо. Молодец. Завидую».

В творчестве каждого поэта есть высоты, которые определяют степень его таланта. Далеко не каждая высота, взятая поэтом, становится «стратегической». В творчестве Богданова есть такая высота. Это органичное слияние духовного образа города и деревни. Чаще всего в стихах других поэтов город противопоставляется селу. У Богданова они друг с другом связаны духовным родством. Так оно и есть на самом деле.

Судьбой мне

вверено до гроба,

По праву сердца и,

сельчан,

Земную славу

хлеборобов

Роднить со славой

заводчан.

В поэме «Звено» он с гордостью говорит: «И я – звено единства между ними». Это о хлеборобах и заводчанах. Бережно и любовно храня память о тамбовском селе, где он родился, и где прошло его детство, он безоглядно любил наш край. В коксохиме ЧМК он проработал больше десяти лет. Для него то и другое – составные одной судьбы и великой Родины.

Здравствуй, край

Красоты и железа –

Молчаливая

гордость Руси!

Поэты не умирают, творчество Богданова живет среди нас. Ему подражают. И не только в творчестве. Молодые поэты и читатели постоянно соприкасаются с его звонкой, родниково-чистой поэзией. И уж никто не сомневается в том, что Богданов, как и другие наши земляки – замечательные поэты Борис Ручьев, Людмила Татьяничева, Михаил Львов, Валентин Сорокин остается талантливым и самобытным певцом Урала.

В 1978 году в Челябинске был создан поэтический клуб. И назвали его «Светунец». Так названа одна из книг Вячеслава Богданова. Эпиграфом к творческой работе членов клуба стали слова поэта «И никто не собьется с дороги в неподкупном свеченьи твоем».

- вышла у Славы книжка «Гость полей», - вспоминает поэт Анатолий Головин, которая порадовала и автора, и нас. Он, не торопясь деловито подписывал ее и вручал нам, его друзьям, как-то скромно и торжественно. Он как бы каждого одаривал своим вниманием и талантом. И было нам хорошо потому, что все были взволнованы радостью поэта. Он был среди нас связующим звеном.

Вячеслав Богданов долго руководил литературным объединением «Металлург» при ДК Челябинского металлургического комбината. Он любил эту работу. Приходил в литобъединение как на праздник. Был всегда внимателен, честен в оценке творчества собратьев по перу. Его доброжелательность, обаяние поддерживали в объединении атмосферу дружбы, искренности и творчества. Часто шутил.

Да, он был всегда веселым в жизни и в то же глубоко драматичным в творчестве. Это мы сегодня хорошо чувствуем, когда читаем его стихи особенно деревне. Но драматизм его был оптимистичен. Это поднимает его поэтическое слово до высокого гражданского звучания. И тем он дорог нам.

Неудача моя –

неудача России.

Его биография схожа с биографией многих сверстников нашего поколения, выходцев из села, переживших военное детство и связавших свою судьбу с городом.

Когда человек совершает подвиг или уходит их жизни говорить о нем плохо не принято. Богданов был неординарен. В чем-то ошибался, как всякий прокладывающий в поэзии свою тропу. Все это померкло и забылось. Осталось главное, ради чего и чем он жил – стихи. Теперь они окрашены другим светом и звучат значительнее и весомее. Читая их, мы понимаем, что человека заменить невозможно.