The New Times: Политзэки нашего времени (original) (raw)

Кто тут политический? Освободить политзаключенных — это требование многотысячных декабрьских митингов на Болотной площади и проспекте Сахарова пока остается безответным. Власть делает вид, что политзэков в стране нет. Но все последние годы правозащитники составляли списки политзаключенных и на прошлой неделе передали перечень из 34 фамилий в Лигу избирателей. Лига собирается вручить его Путину и Медведеву. Кто они, современные российские политзэки, — узнавал The New Times

В советское время политзаключенные определялись легко: ими считались все инакомыслящие, преследуемые по статьям Уголовного кодекса 70 («антисоветская агитация и пропаганда, направленная на подрыв или свержение советского строя») и 190¹ («распространение заведомо ложных клеветнических измышлений, порочащих советский общественный строй»)* * Осужденные по статье 190¹ сидели вместе с уголовниками. . Сегодня, когда в УК нет статей, в которых было бы четко обозначено, что люди преследуются за политическую деятельность, многие из тех, кого правозащитники причисляют к политзэкам, получают сроки по обычным уголовным статьям. Правда, на излете советской власти тоже были случаи, когда инакомыслящих сажали по уголовным статьям. Так, например, Арсений Рогинский_*_ * Ныне глава Международного общества «Мемориал». в 1981 году был осужден на 4 года за подделку документов, но все знали, что на самом деле его преследуют за составление и издание самиздатовских сборников «Память». А в начале 90-х Верховный Совет РФ реабилитировал его, как и многих других, и признал жертвой политических репрессий.

Нажмите, чтобы увеличить

Статья и воля

О том, что в России, как в свое время в СССР, есть политические заключенные, правозащитники впервые заговорили еще в 2004 году. Именно тогда группа «Общее действие»* * В нее входили «Мемориал», Московская Хельсинкская группа, комитет «Гражданское содействие», «За права человека» и др. начала составлять списки новых политзэков. С этими списками правозащитники периодически обращались то к Путину, то к Медведеву, прося их помиловать невиновных. Администрация президента автоматически переправляла обращения в Генпрокуратуру, которая заученно отвечала: оснований для пересмотра дел не существует, все законно и обоснованно. Ни Путин, ни Медведев даже ни разу не произносили этих слов — «политический заключенный», тем самым демонстрируя, что они не признают этой проблемы. Но теперь появилась возможность вынудить их признать хотя бы само существование вопроса.

На сегодня самый полный список «политических» составили члены неформальной организации «Союз солидарности с политзаключенными». Именно они проводят митинги и концерты, собирая пожертвования для оплаты адвокатов и для помощи семьям преследуемых. Союз продолжает работу по составлению списков политзэков, которую начало «Общее действие». «Отбирая ту или иную кандидатуру для включения в список политзаключенных, мы руководствуемся критериями, которые выработали вместе с «Мемориалом», — рассказал The New Times юрист Союза Сергей Давидис. — Первое: в деле должны быть серьезные процессуальные нарушения, фальсификация обвинений, избирательность применения закона, неадекватность применения закона. Второе: должно быть очевидно, что власть проявила политическую волю, преследуя этого человека».

„

Ни Путин, ни Медведев даже ни разу не произносили этих слов — «политический заключенный», тем самым демонстрируя, что они не признают этой проблемы

”

Шпионы, экстремисты

В списке «Союза солидарности с политзаключенными» сегодня числится 34 человека, которые находятся в местах лишения свободы, и 37 человек, которые подвергаются уголовному преследованию без содержания под стражей или освобождены по УДО. Среди них люди, осужденные по самым разным статьям. Есть осужденные по статье 282 и 282¹ УК РФ («возбуждение ненависти или вражды», «организация экстремистского сообщества»). В отдельную группу можно выделить нацболов, которые получают сроки по самым разным статьям, от «хулиганки» до «хранения наркотиков», хотя основной причиной их преследования, как правило, является принадлежность к запрещенной партии. Есть и ученые, осужденные по статьям «шпионаж» и «госизмена», — их кандидатуры в список политзэков внес Общественный комитет в защиту ученых. Эта организация существует уже 8 лет, она занималась делами 20 ученых, которых считает жертвами государственной шпиономании. Некоторые уже освободились, в отношении других дела были закрыты, так и не дойдя до суда. Сейчас в списке ученых-политзэков пять имен_*_ * Валентин Данилов, Сергей Визир, Игорь Решетин, Евгений Афанасьев, Святослав Бобышев. . «Мы считаем, что их дела сфабрикованы. Это искусственно созданные судебные процессы, — объяснил The New Times академик Юрий Рыжов, который входит в комитет. — Их обвиняют в шпионаже, а это политическая статья, поэтому мы считаем фигурантов подобных дел политическими заключенными».

Руководитель комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина включила в список Союза тех, кого государство неправомерно обвинило в причастности к терроризму. «Речь идет о делах, напрямую связанных с политикой государства, — рассказала она The New Times. — Например, чеченка Зара Муртазалиева_*_ * В 2005 г. осуждена на 8,5 лет лишения свободы за «приготовление к теракту» в ТЦ «Охотный ряд». . Она была выбрана в качестве потенциальной террористки просто потому, что она чеченка. А едва следствие закрутилось, стало очевидно, что она будет осуждена, потому что спецслужбам надо было отчитываться за раскрытые и предотвращенные теракты. Для нас она — политзаключенная. Мы также внесли в список членов организации «Хизб-ут-Тахрир», поскольку их судят не за то, что они совершили, а за принадлежность к организации, которая Верховным судом РФ была признана террористической. Насколько я знаю, за «Хизб-ут-Тахрир» не числится ни одного теракта. Мне несимпатична их идеология — намерение построить всемирный халифат. Но это лишь намерения. К политическим заключенным мы причисляем не только своих единомышленников, но и тех, чьи взгляды мы не поддерживаем, но в чьих делах присутствует политическая составляющая».

В список «Союза солидарности» включены все фигуранты «дела ЮКОСа», не только Михаил Ходорковский и Платон Лебедев, но и другие сотрудники компании, осужденные на разные сроки_*_ * «Международная амнистия» признала Ходорковского и Лебедева политзаключенными только в мае 2011 г. .

Нажмите, чтобы увеличить

Пример Горбачева

Требования декабрьских митингов освободить политзэков власть привычно не заметила. Но после декабрьских выступлений оппозиции появилась возможность вручить список с их именами лично российским лидерам. На встрече с главными редакторами СМИ 18 января премьер-министр Владимир Путин заявил, что готов встретиться с представителями Лиги избирателей — писателями Борисом Акуниным и Дмитрием Быковым. Именно Лиге избирателей на прошлой неделе правозащитники передали список «Союза солидарности».

Григорий Чхартишвили_*_ * Литературный псевдоним — Борис Акунин. сказал The New Times, что не очень верит в серьезность намерений Путина. Но если со временем премьер все же убедится в необходимости подобной встречи, то он, разумеется, к Путину придет. И обязательно передаст ему список политзаключенных, поскольку считает требование их освобождения одним из наиболее важных и принципиальных решений декабрьских митингов.

Могут ли первые лица государства решить проблему политзаключенных, не отфутболивая ее Генпрокуратуре — дескать, это ее компетенция? В конце 1986 года Михаил Горбачев позвонил академику Андрею Сахарову, находившемуся тогда в ссылке в Горьком, и сообщил: он может вернуться в Москву. Сахаров в ответ попросил об освобождении всех политзаключенных. Принципиальное решение об этом было принято на Политбюро ЦК КПСС, и с января 1987 года Горбачев начал подписывать указы о помиловании советских политзэков. «Процесс затянулся на два года, — говорит историк Александр Даниэль. — На местах требовали обязательно написать какую-то бумажку, согласие на помилование. Доходило до курьезов: Валерий Сендеров написал: «Согласен принять помилование от Государственной Думы, даже если в ней будет фракция большевиков». Но и тех, кто отказывался писать прошение, в конце концов все равно освободили».

„

Но в Конституции не сказано о том, что президент РФ может осуществлять помилование только в том случае, если к нему с такой просьбой обратится сам осужденный

”

Дмитрий Медведев, видимо, считает, что с тех времен отечественная юриспруденция сильно изменилась. На прошлой неделе, встречаясь со студентами журфака, он заявил, что для рассмотрения вопроса о помиловании Ходорковского необходимо прошение от узника. Но в Конституции ничего не сказано о том, что президент РФ может осуществлять помилование только в том случае, если к нему с такой просьбой обратится сам осужденный_*_ * Статья 89, п. в) Конституции РФ: «Президент Российской Федерации осуществляет помилование». .

Такая норма, впрочем, содержится в Положении о порядке рассмотрения ходатайств о помиловании в РФ, которое было утверждено указом президента РФ № 1500 от 28 декабря 2001 года.* * «Помилование осуществляется путем издания Указа Президента РФ о помиловании на основании соответствующего ходатайства осужденного или лица, отбывшего назначенное судом наказание и имеющего неснятую судимость».

Так что важнее — Конституция или указ президента? Судья Конституционного суда в отставке Тамара Морщакова сказала The New Times, что Совет по правам человека при президенте готовит свои предложения по внесению поправок в указ № 1500 для приведения его в соответствие с Конституцией. «В указе есть ряд ограничений, которые не позволяют гражданам осуществить свое право просить о помиловании, а самому президенту — осуществить свое правомочие помиловать, — отмечает Морщакова. — В частности, мы хотим включить пункт о том, что для помилования осужденного с прошением к президенту может обратиться не только он, но и другие граждане. Ведь в Конституции сказано, что «каждый осужденный имеет право просить о помиловании» и что президент «осуществляет помилование». Так что из текста Конституции не вытекает, что подача прошения лично осужденным является обязательным условием».