Пустой Журнал (original) (raw)

Нарьян-Мар мне показался очень приятным городком, я даже написал про него длинный текст. И вписка была прекрасная - не вписка даже, а гости, знакомство с Леной меня радовало, я подумал, что вот в такой дом мне хотелось бы возвращаться. Мы ели борщ и пили чай с печеньками, обсуждали национальные особенности и методики преподавания математики, автостоп в Иране и США, и казалось, что темам для разговоров не будет конца. Но перспектива застрять на неделю из-за закрытого зимника меня пугала, неизвестно, согласилась ли бы Лена терпеть меня неделю, да и скуку никто не отменял, у Лены работа а у меня что? Даже интернет, и тот весьма медленный.
Так что узнав, что зимник ещё открыт, я решительно побежал на вписку, отдал ключи, взял рюкзак и пошёл автостопить. Жалко, что Лена была на работе, но это может и к лучшему, а то мне бы не хватило решимости уехать.
На выезде был в полшестого, стемнело и очень тепло, около ноля. Поставил рюкзак, приготовился ждать. Через 5 минут приехала машина до Красного, это 20 км от города, я отказался ехать. Ещё через 20 минут - УАЗик, остановился сам, я спрашиваю, вы на зимник? Да говорит, на зимник, поехали!
Едем первую часть зимника, отсыпку, уже в тундре, темно, и тут выясняется, что мы друг друга не поняли - УАЗик везёт рабочих на один из пунктов на зимнике, в самую середину. Решаю, что всё к лучшему, доеду половину, там ещё кого-то поймаю, в тундре тепло, выживу. В крайнем случае в вагончике дорожников впишусь.
Но оказалось все ещё лучше - УАЗ догнал Сайгака, и меня пересадили туда.

О, трехмостовый КАМАЗ, на жаргоне водителей средней полосы и Сибири прозванный Сайгаком за привычку "кивать" тупорылой кабиной, как сайгачьей головой на неровном асфальте! Здесь это прозвище не в ходу, эту машину зовут уважительно "вездеход", и на зимнике их не меньше половины. Какие там гелендвагены и лэндкрузеры! Поездив по зимнику, вы будете завистливо провожать взглядом именно этих красавцев, зная, что на такой машине вы будете минимально общаться с лопатой и тросом, ну, конечно общаться все равно придётся, но уже чтобы другим помочь - эти машины обычно и вытаскивают застрявшие легковушки.
Машина себя оправдала и на этот раз: несмотря на то, что заносов было достаточно, я в основном наблюдал поземку и сугробы с почтительной высоты камазовской кабины. Прет по сугробам эта штука как трактор, к тому же, из Нарьян-Мара в основном все едут пустые, так что проехать проще. В результате за 8 часов прошли 200 км, один раз только в скользкую горку подняться не смогли, пришлось скатиться задом в темноту и пробовать снова, получилось.
Пока ехали, зимник уже снова закрыли, причём и Нарьян-Марский, и зимник на Варандей, куда машина шла. Я вышел на Харьяге в два часа ночи и отправился фотографировать месторождение, с тайной надеждой, что выскочит какая-нибудь охрана и устроит меня поспать часа три в теплом месте. Увы, все спали. Я даже подошёл к одной из будок охраны, поинтересовался, нельзя ли меня арестовать до утра, или просто пустить согреться? Увы, инструкции ЛУКойла чётко говорят, что никакую помощь посторонним оказывать нельзя. Пошёл гулять дальше, остановил ещё один КАМАЗ, водитель сообщил, что его сразу уволят если он возьмёт попутчика. Ну что ж, когда ещё придётся шагать в ночи по абсолютно пустой дороге, в окружении сияющих буровых и неровного света газовых факелов. К общей картине добавились три прекрасные лайки, прибежавшие с буровой и с радостью дававшие себя гладить и трепать по густой шерсти. Воображая себя постапокалиптическим Федором Конюховым, я потопал на Юг, к Усинску.
УАЗик приехал через полчаса. Водитель, старый северянин, родился и провел детство в одной из местных деревень. Ругался на буржуев, конечно. Говорит, я в СССР водителем работал на Севере, я подписывал бумагу, что не имею права не взять голосующего человека зимой в тундре! А они вон чего удумали, запрещают брать.
Ехали они с посёлка Варандей, ещё одного символа ЛУКойла, там построен нефтеналивной терминал и свежедобытая нефть заливается сразу в танкеры, минуя транспорт по суше. Рассказали, что нефть в Коми тяжёлая, там много парафинов, поэтому по трубе её гонят горячей, так труба не забивается парафином. А трубы скважин забиваются, и есть такое понятие, как капремонт скважины - трубы вынимают наверх, везут на завод, пропаривают для удаления парафина, нарезают новую резьбу и заново используют в скважинах. Вообще, ездить со специалистами - одно удовольствие! Сразу и интересное общение, и экскурсия.
Хоть меня и звали в Усинск посмотреть чёрно-белые фото времён начала нефтедобычи в Коми, я двинул по объездной, до городка Печора. По дороге погулял по льду Печоры-реки, на ледовой переправе, виды там замечательные!

Сама Печора мне напомнила Рубцовск - мрачные ободранные дома, мрачные обдолбанные жители... К несчастью, мне тут приходилось пересаживаться на поезд до Воркуты, зимника там нет. Поезд надо ждать 9 часов, вокруг вокзала бродят мрачные смуглолицые личности и предлагают купить старинные монеты, мобильные телефоны, погадать и т.п. Пришлось идти гулять, прямо с рюкзаком.
Неожиданно светлым местом оказался женский православный монастырь - видимо, из-за полярной ночи строители отошли от черномрачных канонов и раскрасили здания в яркие веселенькие цвета, мне даже напомнило это буддистские монастыри в Лаосе, где так весело ночевать. Увы, в женский монастырь меня не пустили, пришлось гулять дальше и найти....Дом Собак! Именно так, на отшибе, отдельно от остальных стоит двухэтажный брошенный барак, стекол нет, снега намело по окна первого этажа, и в окна ведут собачьи тропинки! Там живёт приличная стая, они меня весело облаяли, но агрессии не проявили. Был бы без рюкзака - сходил бы в гости, а так не решился, лезть в окно с рюкзаком неудобно.

На этом осмотр города я закончил, вернулся на вокзал к цыганам, дождался поезда и совершенно цивильно поехал до Воркуты. А о Воркуте будет отдельный текст, совсем скоро!
Всем тепла и драйва! И пусть даже у каждой собаки будет свой дом!