Из дневника великого князя Андрея Владимировича за 1917 г. (original) (raw)

03.03.1917 – 25.05.1917

3 марта

Около 10 1/2 ч. вечера из Пятигорска прибыли ко мне жандармский офицер-подполковник (начальник железнодорожного участка) и капитан (помощник областного губернского жандармского управления) с докладом по текущим событиям. Часть сведений, о которых они говорили, уже напечатана в газетах, другая же часть не напечатана.

В общем, картина рисуется следующим образом.

26 февраля, когда в Думе был получен указ о роспуске, Дума решила не расходиться и обсудить создавшееся положение. Одновременно с этим на улице шла стрельба. По частным сведениям, казаки и семеновцы1 не пожелали стрелять в толпу, преображенцы2 же остались верны. Дума немедленно перетянула к себе те части, которые не желали стрелять в толпу, и получилось часть войск за Думу. Затем Родзянко отправил две телеграммы – одну Государю, другую главнокомандующим, которая на следующей странице. Не получая никакого ответа из ставки, Дума решила образовать Временное правительство из разных лиц и приступила к аресту всех настоящих и части бывших министров, имена коих тоже здесь найдете.

Телеграмма М.В. Родзянко царю3

Петроград. 1.03. Первая телеграмма Родзянко царю:

26 февраля председатель Государственной думы отправил в ставку царю телеграмму следующего содержания:

«Положение серьезное. В столице анархия. Правительство парализовано. Транспорт, продовольствие и топливо пришли в полное расстройство. Растет общее недовольство. На улицах происходит беспорядочная стрельба. Части войск стреляют друг в друга. Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием страны, составить новое правительство. Медлить нельзя. Всякое промедление смерти подобно. Молю Бога, чтобы в этот час ответственность не пала на венценосца».

В тот же день 26 февраля председатель Государственной думы протелеграфировал всем главнокомандующим фронтами вышеприведенную телеграмму, снабдив ее просьбой поддерживать со своей стороны перед царем обращение председателя Государственной думы.

Печатается по распоряжению исполнительного комитета Государственной думы.

Желание Государыни

Петроград. 1.03. Сегодня утром комендант Царскосельского дворца вызвал по телефону председателя исполнительного комитета Гос[ударственной] думы и передал, что Государыня просит переговорить с нею.

В Царскосельский дворец введены солдаты.

(ПТА).

Заведывание министерствами

Петроград. 1.03. Постановление временного исполнительного комитета Гос[ударственной] думы.

Для заведования министерствами назначены особые комиссары из членов Госуд[арственной] думы: Министерством внутренних дел – Капнист, Масленников, Ефремов, почтой – Барышников и Черносвитов, телеграфом – Гронский и Калугин, военным и морским министерствами – Савич и Саватеев, петроградским градоначальством – Герасимов и Министерством земледелия – Волков, Демидов, кн. Васильчиков и Капнист 1-й, Министерством юстиции – Маклаков, Аджемов и Басаков, Министерством торговли и промышленности – Родзянко 2-й и Ростовцев, Министерством финансов – Виноградов и Титов, и Сенатом – Годнев.

Аресты представителей власти

Петроград. 1.03. В Министерский павильон Таврического дворца доставлены арестованные, начиная с 27 февраля, в разное время: Щегловитов, Штюрмер, Курлов, Рейн, Ширинский-Шихматов, Комиссаров, петроградский градоначальник Балк, товарищ министра путей сообщения Борисов, начальник Управления жел. дор. Барташев, начальник Главного управления военно-учебных заведений генерал Забелин, вице-адмирал Карцев, адмирал Гирс, министр внутренних дел Протопопов, министр юстиции Добровольский, бывший министр юстиции и внутренних дел Макаров, товарищ председателя Государственного совета Дейтрих.

Освобождены министр здравоохранения Рейн и начальник Военно-медицинской академии генерал Макавеев.

Печатается по распоряжению исполнительного комитета Госуд[арственной] думы.

Петроград. 1.03. Сегодня прибыли и арестованы бывший министр финансов Барк и члены Госуд[арственного] совета Трепов и Стишинский.

Петроград. 1.03. Арестованы: министры – путей сообщения Кригер-Войновский4, военный – Беляев, юстиции – Добровольский, бывший генеральный [ди]ректор департамента полиции ген. Климович, председатель Союза русского народа Дубровин, помощники петроградского градоначальника Вендорф и Лысогорский и все главные чины градоначальства.

Петроград. 1.03. Арестованных чинов наружной и тайной полиции и жандармов предписано доставлять в отделение комендатуры в манеж кавалергардского полка.

Арест Н.А. Маклакова

Петроград. 1.03. Арестован бывший министр внутренних дел Маклаков.

Арест Сухомлинова

Петроград. 1.03. Сегодня арестованы бывший военный министр Сухомлинов и начальник петроградского охранного отделения.

В Царском Селе

Петроград. 1 марта рано утром комендант Царскосельского дворца по телефону обратился к председателю исполнительного комитета Гос[ударственной] думы с просьбой принять меры к водворению порядка в Царском Селе, особенно в районе дворца. По распоряжению исполнительного комитета в Царское Село командированы члены Госуд[арственной] думы Демидов и Степанов. Всем частям царскосельского гарнизона временным комитетом предписано оставаться на своих местах и поддерживать порядок.

Заявление великого князя Кирилла Владимировича

Петроград. 1.03. Великий князь Кирилл Владимирович сообщил Гос[ударственной] думе, что желает прибыть в думу и вступить в переговоры с исполнительным комитетом. (ПТА).

Арест Горемыкина

Петроград. 1.03. Арестован бывший председатель Совета министров Горемыкин.

Перевод в Петропавловскую крепость

Петроград. Часть арестованных бывших сановников переводится из Таврического дворца в Петропавловскую крепость.

С арестом всего правительства и захватом центральных учреждений почты и телеграфа получилось сразу впечатление по всей России. Посылаются телеграммы, угодные Временному правительству, и ничего больше. Однако жандармы знают, что Родзянко, не получая ответа из ставки, обратился к великому князю Николаю Николаевичу и завязалась переписка, из которой можно понять, что Государь предлагал подавить бунт в Петрограде военной силой, но будто бы Николай Николаевич нашел, что эта мера опоздала.

Дума предложила Государю отречься от престола в пользу Алексея Николаевича с регентом Михаилом Александровичем, но Государь, соглашаясь на отречение, хотел установить регентство в четырех лицах, но опять, по слухам, Николай Николаевич не нашел это возможным.

Как видно из вырезок, последние телеграммы датированы 1 марта. Значит за 2 и 3 марта из Петрограда сведений не получено. Возможно, что там приняты меры и бунт кончился. Во всяком случае, полная неизвестность, но все же не следует упускать из внимания недостаток сведений за 2 и 3 марта.

Что произошло в самом Петрограде, неизвестно, по газетам видно, что улица взяла власть в свои руки и вопрос из Думы перевалил на улицу. Список лиц, ставших во главе правительства, вряд ли вызовет удовольствие во всей России5. [Они] достаточно опротивели всем, и можно ожидать, что это новое правительство встретит всеобщий отпор при условии, что государство6 крикнет клич по всей России. Народу надо за кем-нибудь идти. Кто сильнее, тот и прав в данную минуту. Лишь слабость может погубить дело. Нужна твердая власть, решительная и безбоязненная. Паралич центральной власти, вызванный поголовным арестом, остановит временно государственный механизм, и новым случайным лицам не так легко удастся восстановить нормальный порядок в короткое время. Здесь, например, власти, получая телеграммы за подписью Родзянко, исполнять их не желают. «Что это за самозванцы, – говорят они, – мы им не слуги».

Повторяю одно, мы не знаем, что делается в данное время. Возможно, что приняты меры, но какие, Бог весть.

Да ужасное, позорное время переживаем. Нет слов описать, что пережили мы за этот день. Но еще ужаснее, что мы предвидели наступление катастрофы, предупреждали – нас не слушались и докатились.

Если вдуматься хотя бы в тот факт, что императрица должна была вступить в переговоры с Временным правительством. Это достаточно ярко. Она хотела закрыть Думу, она не соглашалась с общественным мнением, и ей самой теперь пришлось вступить в переговоры с отвергнутыми ею лицами. Судьба.

Вот состав Временного правительства и его воззвание. Прямо не верится, что такие вещи могут быть и во время войны. Стыдно за всех.

Постановление Государственной думы7

Петроград. 1.03. Совет старейшин 26 февраля, собравшись в экстренном заседании и ознакомившись с указом о роспуске, постановил Государственной думе не расходиться и всем депутатам оставаться на местах.

Около 1 ч. дня 26 февраля делегация от солдат явилась в Гос[ударственную] думу для осведомления о позиции, занятой народными представителями.

Родзянко передал делегации следующее, единогласно принятое постановление совета старейшин: «Основным лозунгом момента является упразднение старой власти и замена ее новой. В деле осуществления этого Государственная дума примет живейшее участие, но для этого, прежде всего, необходимы порядок и спокойствие».

Одновременно с этим председатель Государственной думы вручил делегатам тексты телеграмм, отправленных царю в ставку, начальнику штаба генералу Алексееву и трем главнокомандующим фронтами.

Печатается по распоряжению Исполнительного комитета Государственной думы.

Состав исполнительного комитета

Петроград. 1.03. 27 февраля в полночь окончательно организовался Исполнительный комитет Государственной думы в следующем составе: Родзянко, Керенский, Чхеидзе, Шульгин, Милюков, Караулов, Коновалов, Дмитрюков, Ржевский, Шидловский, Некрасов и Львов.

От комитета Государственной думы

Петроград. 1.03. От Временного комитета Государственной думы.

Временный комитет членов Государственной думы при тяжелых условиях внутренних разрухи, вызванной мерами старого правительства, нашел себя вынужденным взять в свои руки восстановление государственного и общественного порядка.

Сознавая всю ответственность принятого им решения, комитет выражает уверенность, что население и время помогут ему в трудной задаче создания нового правительства, соответствующего желаниям населения и могущего пользоваться его доверием.

4 марта. Кисловодск

Сегодня как гром нас обдало известие об отречении Государя за себя и Алексея от престола в пользу Михаила Александровича. Второе отречение великого князя Михаила Александровича от престола еще того ужаснее. Писать эти строки, при переживании таких тяжелых моментов, слишком тяжело и трудно. В один день все прошлое величие России рухнуло. И рухнуло бесповоротно, но куда мы пойдем. Призыв Михаила Александровича к всеобщим выборам ужаснее всего. Что может быть создано, да еще в такое время.

О, Боже, за что так наказал нашу Родину. Враг на нашей территории, а у нас что творится. Нет, нельзя выразить, все что переживаешь, слишком все это давит, до боли давит.

Манифест

Об отречении от престола Николая II

Петроград. 3 марта. Божьей милостью Мы, Николай, Император Всероссийский, Царь Польский, Великий Князь Финляндский и проч. и проч.

Объявляет всем нашим верным подданным.

Во дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу Родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание.

Начавшиеся внутренние народные волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны.

Судьба России, честь геройской нашей армии, блага народа и все будущее дорогого нашего Отечества требует доведения войны, во что бы то ни стало, до победного конца.

Жестокий враг напрягает последние силы и уже близок час, когда доблестная армия наша, совместно со славными союзниками нашими, сможет окончательно сломить врага.

В эти решительные дни в жизни России почли Мы долгом совести облегчить народу Нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы и в согласии с Государственной думой, признали Мы за благо отречься от Престола Государства Российского и сложить с себя верховную власть.

Не желая расстаться с любимым сыном Нашим, Мы передаем наследие брату Нашему, Великому князю Михаилу Александровичу.

Благословляю Его на вступление на Престол Государства Российского. Заповедаем Брату Нашему править делами Государства в полном и ненарушимом единении с представителями народа в законодательных учреждениях на тех началах, кои будут ими установлены, принося в том ненарушимую присягу во имя горячо любимой Родины, призываем всех верных сынов Отечества к исполнению своего святого долга перед Ним, повиновением Царю в тяжелую минуту всенародных испытаний и помочь ему вместе с представителями народа вывести Государство Российское на путь победы, благоденствия и славы, да поможет Господь Бог России.

На подлинном собственною Его Императорского Величества рукой подписано

НИКОЛАЙ

2 марта в 15 час. 1917 года.

Город Псков.

Скрепил: министр Императорского двора генерал-адъютант граф

Фредерикс

Отречение от престола великого князя Михаила Александровича

Петроград. 3 марта. (Официально). «Тяжкое бремя, возложенное на Меня волею Брата Моего, передавшего мне Императорский Всероссийский Престол в годину беспримерной войны и волнений народа. Одушевленный единой со всем народом мыслью, что выше всего – благо Родины Нашей, принял Я твердое решение, что в том лишь случае можно принять верховую власть, если таковая будет воля Великого Народа нашего, которому и надлежит всенародным голосованием, через представителей своих в Учредительном собрании8, установить образ правления и новые Основные Законы Государства Российского. Посему призываю благословление Божие и прошу всех граждан Державы Российской подчиниться временному правительству, по почину Государственной думы возникшему и облеченному всей полнотой власти впредь до того, как созванное в возможно кратчайший срок, на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования Учредительное собрание своим решением об образе правления выразить волю народа».

На подлинном подписано.

МИХАИЛ

3 марта 1917 года.

Пятигорск, типография Г.Д. Сукиасянца9.

События, предшествовавшие отречению Николая II от престола

Из Старой Руссы «Русскому слову» сообщают: «В полночь на 3 марта, в 4 часа 20 минут утра, ваш корреспондент, добравшись на дежурном паровозе из Вишеры на ст. Русса, имел возможность встретить царский поезд и быть свидетелем событий, предшествовавших отречению Николая II.

Поездов было два. Впереди шел свитский поезд «Литер Б» под командой командира железнодорожного полка генерал-майора Цабеля. Поезд шел в полном составе с полуротой железнодорожного полка и 20 человеками сводного полка. Остальная охрана разбежалась.

Сзади следовал поезд «Литер А» Николая II.

Из беседы с окружавшими Царя лицами выяснилось следующее: "В 3 часа ночи под 1 марта оба поезда, шедшие полным ходом, каждый с двумя большими американскими паровозами, прибыли на ст. Вишера. Царь был вызван царицей из ставки в Царское Село.

Оказалось, что Царю не была доложена ни одна телеграмма Родзянко. Не были доложены и телеграммы главнокомандующих, за исключением первой, посланной генерал-адъютантом Алексеевым.

Вокруг него не было никого. Были только дряхлый старик граф Фредерикс, знаменитый адмирал Нилов, комендант царского поезда и дворцовый комендант Воейков. Спутники Царя много пили. Адмирал Нилов настойчиво уговаривал Царя пить. Больше всего Воейков и Нилов боялись, чтобы Царь не узнал правды, что происходит, и Царь ничего не знал.

В час ночи под 1 марта Цабель, возмущенный, заявил Воейкову, что это недопустимо и что если они не пойдут к Царю и не доложат немедленно обо всем, он сам, устранив их силой, пойдет и скажет все. Воейков сказал, что сделает это.

Сам Царь спал. Он был утомлен. Ему сообщили, что в Петрограде революционеры, студенты и хулиганы взбунтовали молодых солдат, что эти солдаты, отправившиеся к Госуд[арственной] думе, терроризировали депутатов, что Родзянко под влиянием Чхеидзе и Керенского уступил и что город захвачен чернью и взбунтовавшимися солдатами. Однако сказали Царю, достаточно каких-нибудь четырех хороших розг, чтобы разогнать их.

В Вишере в 2 часа ночи Царь проснулся и вызвал Нилова.

– Скажите, – спросил он, – что же творится в Петрограде?

Нилов отвечал, что там происходит большие беспорядки, но не такие, чтобы нельзя было их подавить в один-два дня.

В это время в вагон вошел Воейков и сказал:

– Сейчас получена телеграмма, что из Могилева идет на ст. Дно поезд с 700 георгиевскими кавалерами.

– Государь! Этих доблестных героев довольно, – сказал Воейков. – Их достаточно, чтобы Ваше Величество, окруженный этой славной свитой, могли явиться в Царское Село. Там Вы станете во главе верных Вашему Величеству войск Царскосельского гарнизона и двинетесь в Петроград к Государственной думе. Взбунтовавшиеся войска вспомнят царскую присягу и сумеют справиться с молодыми солдатами и революционерами.

В этот момент в поезд вошел Цабель.

– Все это, Государь, Вас обманывают, – сказал он Царю. – Вот телеграмма. Смотрите, она помечена: "Петроград. Комендант Николаевского вокзала. Поручик Греков". Вы видите, что тут предписывается задержать на ст. Вишера поезд "Литер А" и затем направить в Петроград, а не в Царское Село.

Государь вскочил.

– Что это? Бунт?! Поручик Греков командует Петроградом?!

Цабель сказал:

– Ваше Величество, в Петрограде 60 000 войск во главе с офицерами перешли на сторону Временного правительства. Ваше Величество объявлены низложенным. Родзянко объявил всей России о вступлении в силу нового порядка. Ехать вперед нельзя. На всех железных дорогах распоряжается депутат Бубликов.

В крайнем изумлении, растерянности и гневе Государь воскликнул:

– Но почему же мне ничего не сказали раньше об этом? Почему говорят только сейчас, когда все кончено?

Но через минуту он с спокойной безнадежностью сказал:

– Ну и слава Богу. Я поеду в Ливадию. Если потребует народ, я отрекусь и поеду к себе в Ливадию в сад. Я так люблю цветы.

Цабель развел руками и вышел из вагона.

Воейков, поручив Государя Нилову, вышел из поезда и приказал двинуться вперед.

В это время смазчики попортили паровоз поезда.

Пришлось взять паровоз свитского поезда, на что потребовалось полчаса. Ехавшие с Государем 16 конвойцев10 вышли и следили, чтобы не попортили второй паровоз.

На рассвете 2 марта двинулся этот последний царский поезд Николая II от ст. Бологое с целью во что бы то ни стало прорваться в Царское Село. В первом за тендером вагоне помещался взвод солдат железнодорожного полка и небольшой запас рельсов и шпал на тот случай, если будет испорчен путь. Недалеко от ст. Дно была получена телеграмма, что гарнизон Царского Села тоже перешел на сторону народа, что покинутая войсками императрица просила Родзянко и Гос[ударственную] думу оказать защиту семье. Сообщалось также, что весь гарнизон Петрограда находится во власти Гос[ударственной] думы.

Государь задумался, потом сказал:

– Поехать в Москву. Мрозовский говорил: "Москва всегда отстоит меня".

Потом пришла новая депеша: "Московский гарнизон целиком на стороне нового правительства. Арестованы все власти, так что в Москве нет иных войск, кроме народных".

Тогда царский поезд стал метаться от Дна до Бологого и обратно, тщетно стараясь прорваться куда-нибудь. Наконец на станции Дно встретили поезд генерала Иванова, который доложил Государю обо всем происходящем в столицах и сказал: "Революционеры взяли власть. Теперь единственное спасение – ехать в армию".

Одно из присутствовавших лиц из состава свиты Государя утверждает, что в эту минуту Воейков воскликнул: "Теперь остается одно – открыть минский фронт немцам и пусть германские войска придут для усмирения этой сволочи". Нилов, как ни был пьян, возмутился: "Пусть правит как знает, его, кстати, любят. Я подпишу отречение, поеду в армию проститься с солдатами, потом пусть делают, что хотят, никому мешать не стану".

Последний раз корреспондент видел Николая II в 4 часа утра в шагах двадцати от вокзала Руссы. Царь вышел на площадку землисто-бледный, в солдатской шинели с защитными полковничьими погонами. Папаха была сдвинута на затылок. Он несколько раз провел рукой по лбу и рассеянным взглядом обвел станционные постройки. Рядом тяжело покачиваясь, стоял совершенно пьяный Нилов, что-то напевал. Постояв недолго, Царь вошел обратно в вагон. Поезд тронулся»11.

9 марта. Кисловодск.

5 марта я выехал в Тифлис повидать дядю Николашу. Поезд пришел в Тифлис в ночь с 6 на 7 марта (было 2 ч. утра). На вокзале узнал, что дядя Николаша уезжает из Тифлиса 7 марта в 10 ч. утра, ввиду чего я остался в вагоне ночевать. В 8 ч. утра мне передали, чтоб я перешел в вагон дяди, а мой вагон отправят вперед со свитским поездом № 2. Много раньше 10 ч. собрались на вокзале все власти и много народу. Порядок поддерживался юнкерами. Ровно в 10 ч. дядя вошел в вагон и со ступенек еще раз благодарил всех за горячие проводы и высказанное ему доверие в победоносное окончание войны. Почти на всех остановках его встречали народ, рабочие, и все говорили ему патриотические речи. Его простые, но сильные ответы вызывали громкое несмолкаемое «Ура!». Скоро после отхода поезда, он позвал меня к себе и вот что сказал: «Я рад тебя видеть, но перехожу прежде к делу. Тебе повелеваю оставаться при мамà в Кисловодске до новых указаний и никуда не уезжать. Ручаться за вашу безопасность, конечно, я не могу, и меня могут арестовать каждую минуту – но все же в Кисловодске спокойнее.

Что делается в Петрограде, я не знаю, но, по всем данным, все меняется, и очень быстро. Утром, днем и вечером все разное, но все идет хуже, хуже и хуже! (Эти слова были произнесены с расстановкой и ударением.) Никаких сведений от Временного правительства, я не получаю, даже нет утверждения меня в должности. Последние акты, подписанные Государем, были мое назначение и князя Львова председателем Совета Министров. Таким образом, я назначен Государем, но указ Сенату не опубликован. Единственное, что может служить намеком о том, что новое правительство меня признает, – это телеграмма кн. Львова, где он спрашивает, когда может приехать в ставку переговорить. Больше я ничего не знаю и не знаю, пропустят ли мой поезд, но надо полагать, что я доеду.

Прежде чем говорить дальше о делах, должен тебе сказать два слова о12... Ты знаешь, я всегда был откровенен и в этом случае буду как всегда. Ты выслушай, тебе это будет полезно на будущее – Бог весть, что еще может быть13... глубоко возмутило всех. Еще после опубликования отречения это было бы допустимо, но до этого долг присяги и чести не допускали таких действий.14... , т.е. переходить на сторону в то время врагов Государя, где кровь наших предков, честь и сознание своего достоинства. Господь с ним, тяжело мне об этом говорить. Не знали15... возбудило столько негодований, что16... в квадрате хуже – именно в квадрате. Это имя стало среди всего казачества ругательным. Сам по себе милый и симпатичный мальчик, его ли это вина или окружающих, но его имя стало ругательным, проклятым для всего казачества. Где бы он ни проехал, всюду оставляет смрадный след. Мне представили счета парохода “Куропаткин” за его проезд из Энзели в Баку, переход в 12 ч. и стоит 10 тысяч руб. Масса вина и т.д. Запомни все это. Эти имена окончательно скомпрометированы. По приезде в ставку я переговорю с ...17 и наведу еще справки об его поведении; и ежели и там я услышу то, что слышал здесь, то мне придется сказать ему, что оставаться походным атаманом он не может. Конечно, это будет сделано деликатно. Он мне подаст рапорт, что здоровье мешает продолжать нести службу, – и его уход будет красив, но терпеть дальше такую “славу” я не могу. Насчет Кирилла я еще не решил, но повелеваю, чтоб никто из братьев к мамà не ездил ни в коем случае. Ты отлично сумеешь это устроить, никого не обижая, и передать это мамà в достаточно деликатной форме. Теперь мы должны быть очень осторожны: ничего не говорить, быть сдержанными и спокойными. В случае, ежели будут арестовывать, не сопротивляться ни в коем случае. Все должны памятовать, что все [необходимо сделать] для победы и на славу Родины, и все помыслы должны быть направлены на победоносное окончание войны, которая с Божьей помощью окончится победой, в этом не может быть сомнений. Но для этого все должны делать свое дело спокойно и с достоинством.

О событиях, случившихся в Петрограде, я узнал 1 марта в Батуме. Туда [я] ездил переговорить с адмиралом Колчаком – он прямо невозможен. Получив первые сведения, я выехал в Тифлис, где получил телеграмму от Алексеева, что, по мнению всех командующих армий, Государь должен отречься от престола и просил меня лично телеграфировать об этом Государю, что мне и пришлось сделать. Я написал приблизительно так: «Впервые дерзаю, как верноподданный, коленопреклоненно умолять Ваше Императорское Величество для пользы и т.д. отречься от престола».

Ответа, конечно, не получил, получил лишь текст манифеста.

Еще 6 ноября 1916 г., когда я был в ставке, я имел длинный разговор с Ники, и в очень резкой форме. Я хотел вызвать его на дерзость. Но он все молчал и пожимал плечами. Я ему прямо сказал: “Мне было бы приятнее, чтоб ты меня обругал, ударил, выгнал вон, нежели твое молчание. Неужели ты не видишь, что ты теряешь корону? Опомнись пока не поздно. Дай ответственное министерство. Еще в июне с.г. я тебе говорил об этом. Ты все медлишь. Смотри, чтобы не поздно было потом. Пока еще время есть, потом уже поздно будет.

Как тебе не стыдно было поверить, что я хотел свергнуть тебя с престола. Ты меня всю жизнь знаешь, знаешь, как я всегда был предан тебе, я это воспринял от отца и предков. И ты меня мог заподозрить. Стыдно, Ники, мне за тебя”.

В таком духе я говорил – он все молчал. Еще накануне, 5 ноября, Шавельский с ним долго говорил на эту же тему – и тоже ничего. После этого я понял, что все кончено, и потерял надежду на его спасение. Ясно было, что мы катимся быстро по наклонной плоскости и рано или поздно он корону потеряет. Ведь странно, что все, даже социалисты, его лично любят. Они мне сами говорили, что у него чудное сердце, прекрасная душа, он умный, симпатичный. Но ее терпеть больше не могли. Она его погубила окончательно. Боюсь, чтоб с ней плохо не обошлись. В газетах уже распространили слухи, что будто бы у Аликс нашли проект сепаратного мира18. Единственное спасение я вижу в лозунге нового правительства – бескровная революция, но ручаться, конечно, нельзя. Народная ненависть слишком накипела и сильна.

Перед моим отъездом из Тифлиса у меня были два социалиста из самых крайних, левых. Когда они вошли, оба извинились за свой костюм и называли меня Ваше Императорское Высочество. Они оба откровенно говорили, что всю жизнь мечтали о социальном перевороте, но их мечта была конституционная монархия, но не теперешняя анархия. Этого они не хотели – и не хотят, и не допустят до республиканского строя правления. Мы не доросли до этого, говорили они, рано для России.

На следующий день они устроили митинг вне города, и когда пришли военные, они им сказали: «Что вы тут делаете? Идите в окопы защищать Родину и оставьте нам заниматься политикой». Конечно, газеты ничего об этом не написали.

Что будет на Кавказе, предвидеть нетрудно. Армяне взяли все места в местных комитетах, и ни один мусульманин, ни один грузин ими не допущен до власти. Но армян налицо мало, почти все в армии. Мусульмане же и грузины не в армии, а дома, и количеством они больше армян. Историческая рознь между ними и армянами всегда существовала и, конечно, теперь это обострится еще больше. Мусульмане и грузины тоже захотят принять участие в правлении, и, ежели армяне им не уступят, будет ужасная армянская резня на всем Кавказе. Я говорил мусульманам, призывал их к порядку, но рассчитывать на порядок нельзя. Через неделю начнется резня, безусловно.

Тяжелое мы переживаем время, но верю, что Господь дарует нам победу, а внутреннее устройство образуется само собою».

Потом дядя Николаша упомянул, что единства в нашей семье нет, что дядя Саша19 разбил семью и теперь хотели бы, но уже не могут объединиться. Мы вспоминали наши семейные совещания, и дядя выразил, что проектируемый семейный совет помог бы сплотить семью, но ничего тогда из этого не вышло. Мы все сделали, что было в наших силах, не наша вина, что ничего нам не удалось, а идея была хорошая. Говорили о Дмитрии Павловиче. Он будет переведен в Тифлис в распоряжение Баратова, который назначен главным начальником Тифлисского округа.

Дядя решил, чтобы семейство оставалось там, где каждый в данное время находится.

Днем я еще два раза был у дяди. Я выяснял мелочи и детали того, что он мне говорил. Между прочим, он получил телеграмму о разгроме его имения «Беззаботное». Главным образом разгромили погреба. Но видно, что временные власти сконфузились, ибо поставили 12 юнкеров потом охранять имение. Говорил я с тетей Станой. Очень мило и душевно беседовали. У всех полная вера в победу – единственная мысль всех в поезде и вера, что дядя Николаша приведет к победе – его войска прямо обожают.

Вечером в поезде Влади вспоминал далекое прошлое, события, предшествовавшие 17 октября. В то время Витте составил уже знаменитый акт20. Вопрос шел в то время уговорить Государя подписать. «За» были Фредерикс и Витте. Влади был против и говорил об этом Государю, доказывая, что лучше дать, тогда когда не вынуждают, через полгода, но не теперь. 16 октября Витте прислал Государю в Петергоф уже набело переписанный проект через князя Енгалычева, который один не хотел нести эту бумагу и просил Влади идти с ним. Государь принял Енгалычева, а затем, отпустив его, позвал Влади, который умолял не подписывать. Подождали немного. Государь долго слушал, а потом сказал:

– Я пошлю Трепову, пусть он скажет свое мнение.

На это Влади сказал, что Трепов посоветует подписать, потому что он трус.

– Ну, это Вы слишком – он не трус. Я все же хочу знать его мнение.

Влади еще раз просил не делать [этого]. Прикажем стрелять. Все же было решено послать. Влади написал Трепову письмо: «Дорогой Митя – я с тобой служил в одном полку. Мы вместе прожили много лет, и я знаю твою честность и прямоту – в этом нет у меня сомнений. Но я не уверен в твоем гражданском мужестве. Посылаю тебе эту бумагу. Государь просит прочесть и сказать твое мнение. Ежели ты ответишь утвердительно, бумага будет подписана, отрицательно – нет. Заклинаю тебя всем, твоей честью и преданностью, не соглашайся. Ежели ты все же посоветуешь подписать, то предупреждаю тебя – нашей дружбе настанет конец».

Письмо и бумага были посланы на миноносце. На следующее утро было последнее совещание, и были вызваны разные лица: Рихтер, великий князь Николай Николаевич, Горемыкин. Но еще накануне вечером у Государя был Фредерикс. Влади ждал в приемной. Государь вышел с Фредериксом и Фредерикс обратился к Влади с просьбой уговорить Государя подписать. Влади отказался, доказывая несвоевременность. Фредерикс очень рассердился и пошел к Аликс уговаривать ее. На следующий день, после совещания, когда акт был уже подписан и все разъехались, Ники позвал Влади и просил его подождать, он хотел прогуляться. Потом позвал его в кабинет. Влади говорил, что Ники сидел с поникнутой головой и крупные слезы капали на стол. Когда Влади вошел, он сказал ему:

– Не покидайте меня сегодня, мне слишком тяжело. Я чувствую, что, подписав этот акт, я потерял корону. Теперь все кончено.

– Нет, – ответил Влади, – еще не все потеряно. Нужно только сплотить всех здравомыслящих, и дело можно спасти.

В этот же день Влади написал Рачковскому, и этим было положено начало Союзу русского народа21, который в то время сыграл известную роль, но потом выродился.

Потом Влади рассказывал, что раз он говорил Ники о Распутине и какой вред он наносит престижу.

– Вы неправы, он – носитель чистой веры.

– Нет, Ваше Величество; ежели все иерархи Церкви это не находят, то это не может быть чистой веры, он – просто хлыст. До него был человек, прошлое которого было чисто, у этого грязь, и она марает Вас.

– Никто не вправе вмешиваться в мою частную жизнь.

– Ваша частная жизнь принадлежит всей России, она всех интересует, и все вправе ею интересоваться.

– Влади, Вы меня любите?

– Ваше Величество, Вы хорошо это знаете, сколько лет мы были близки и делили горе и радости.

– Я это помню и верю Вам, и ежели Вы меня любите, то прошу больше никогда об этом со мной не говорить, мне это слишком больно и тяжело.

С этого времени у него испортились отношения с Аликс, с которой был до того в самых лучших отношениях. Он говорил, что стал это чувствовать все больше и больше.

После болезни Алексея, осенью 1912 г., когда он стал уже поправляться, Влади отпросился в отпуск полечиться и при этом сказал:

– В моей любви и преданности Вам, Вы, конечно, не сомневаетесь, и я всегда буду таким, но обстоятельства меняются. Теперь удобный случай, я уеду, а потом Вы можете мне дать другое назначение, где я могу быть еще полезен.

– Вы на это намекаете? – ответил Ники, указывая на дверь комнаты Аликс.

– Да, Ваше Величество.

- Нет. Вы ошибаетесь. Я Вам верю, и никогда, слышите, не говорите это мне, никогда я с Вами не расстанусь.

Прошло 4 года, и он был удален.

Бедный Влади, видно было, как тяжело ему все это вспоминать. Напоследок я его спросил: «Croyez vous, que puisse un jour revenir?» – «Oui peut, mais sans elle»22.

Я пропустил самое важное. Трепов ответил так: «По долгу совести должен умолять Ваше Величество подписать». В доказательство того, что Трепов был трус, Влади рассказывал, что однажды в Красном Селе он получил тревожные сведения, что его, Трепова, хотят убить. Это так на него подействовало, что он слег в постель и не мог вернуться в Петергоф. Когда же осенью Государь ушел в шхеры, он, прощаясь с Влади, сказал: «Возьмите побольше револьверов и патронов, все равно живыми не вернетесь». Вскоре Трепов скончался от сердечного припадка. Теперь это все прошлое, но такое живое воспоминание для нас всех, переживших эти события. Еще четыре года тому назад Влади предупреждал Ники, что надо прислушаться к народным требованиям и идти им навстречу, как Наполеон говорил: «Il faut prevoir les evenements et aller au devant et non les suivres»23. Но ничего не помогло. Влади закончил словами, что после войны он вернется к Ники и будет ему служить до гроба. Вся вина на ее стороне. Она его отрезала от мира. Он ничего не видел, ни с кем не был знаком, ничего не знал. Она не допускала до него никого. И все это Влади говорил мне и дяде Николаше. Не в бровь, а в глаз!

10 марта. Кисловодск

Я записал эпизодическую сторону событий, постараюсь теперь определить, в каком мы положении теперь, через 8 дней после переворота.

Что всеобщее неудовольствие росло с каждым днем и захватило все слои народа – это факт. Какие элементы послужили этому и в каком слое, какое имело влияние?

Внутренняя политика [определялась] чрезвычайно недоброкачественным выбором министров. Духовенство – растлевающим влиянием Гр. Распутина на религию и оскорблением религиозных чувств всех. Дворяне – удалением их от двора. Более 10 лет не было приемов, балов, обедов, и контакт царя с дворянами был прерван. Молодое поколение его даже в глаза не видало. Армия имела меньше всего основания быть чем-либо недовольной, но ее распропагандировали, что особенно успешно шло во время войны с уменьшением старого кадрового состава и вливанием необученного контингента, прямо от сохи, без дисциплины и понятий. Дума – это самый трудный вопроc. В ее составе и правые и левые. У каждого свои идеалы, непримиримые между собой, каждый мечтал быть у власти и провести свою программу.

Кроме того, раз Дума призвана существовать, нельзя было с ней так небрежно обращаться. Одним словом, все были недовольны. Разбираться во всех этих причинах слишком хлопотная работа, но факт остается фактом. Необходимо признать факт, что жизнь идет вперед и надо идти впереди событий. Последние события сорвались на вопросе ответственного министерства. Теперь же ответственное министерство их не удовлетворяет. Нужна республика. В этом направлении идет пропаганда. Но все это решает кучка петроградцев, которые говорят от имени России, хотя их никто на то не уполномочивал, и совершенно неизвестно, как Россия взглянет на этот вопрос. Но их это мало смущает. Россия стояла всегда на последнем плане, на первом их личное «я». Но если с гражданским строем они кое-как справятся, то в отношении армии допускаются действия, явно идущие к полному разложению армии. Преступной мерой является допущение армии в политическую борьбу страны. Нигде в мире ничего подобного никогда не было. До такой глупости еще никто не додумался, кроме Гучкова. В мирное время этот опыт можно сделать, но во время войны, повторяю, – преступно. Уже в некоторых частях солдаты выбирают своих офицеров, удаляют нежелательных. При таких условиях никакой дисциплины быть не может, и выиграть войну при этих условиях прямо немыслимо. И так новые люди начали с ломки армии – умно, не правда ли? Объявив свободу слова, печати и т.д., отменили цензуру, но для кого? Телеграммы не идут, в газетах помещают все в извращенном виде, правды никто не пишет. Во имя свободы личности арестовывают кого угодно. В результате во имя свободных принципов установили такую неограниченную самодержавную власть, какой не знали до сих пор, и попирают самые элементарные права. Хорошее начало, не правда ли? В результате – всякий делает что хочет, а в сущности, никто ничего не делает. Ведь говорить с трибуны и махать красным флагом не есть реальная помощь. От этого немцам тяжелее не будет. Ужас не в самой революции, а в том, что нет Человека Русского во главе, нет честных тружеников, все – болтуны пустые, и власть скользит из их рук, и уйдет в улицу, т.е. перейдет в анархию.

Прибытие новых частей

Вечером 28 февраля члены Гос[ударственной] думы И.Н. Ефремов и В.П. Шепеляев24 по поручению комитета Гос[ударственной] думы ездили встречать на Балтийский вокзал части войск, прибывшие из местностей, расположенных вне Петрограда. Среди прибывших нескольких тысяч солдат народной армии находилась школа прапорщиков. Все части прибыли во главе со своими офицерами.

Для встречи этих полков великим князем Кириллом Владимировичем был предоставлен в распоряжение депутатов автомобиль. И.Н. Ефремов и И.В. Титов встретили войска частью у Балтийского вокзала, частью на самом вокзале и частью по дороге к Нарвской заставе.

Обращение великого князя Кирилла Владимировича

Сегодня днем великий князь Кирилл Владимирович довел до сведения временного Исполнительного комитета Гос[ударственной] думы о том, что состоящий под его командой Гвардейский экипаж отдает себя в распоряжение временного комитета.

Обращение великого князя Кирилла Владимировича к депутатам

Когда члены Гос[ударственной] думы поехали на автомобиле великого князя Кирилла Владимировича к его дворцу, великий князь встретил их у подъезда и в присутствии сопровождавшего депутатов конвоя и собравшегося народа, обратился к ним с приветственным словом:

– Мы все, – сказал великий князь, – русские люди. Мы все заодно. Нам всем надо заботиться о том, чтобы не было излишнего беспорядка и кровопролития. Мы все желаем образования настоящего русского правительства.

Великий князь Кирилл Владимирович в Государственной думе

1 марта в 4 часа 15 минут дня в Таврический дворец приехал великий князь Кирилл Владимирович.

Великого князя сопровождали адмирал, командующий Гвардейским экипажем, и эскорт из нижних чинов Гвардейского экипажа.

Великий князь прошел в Екатерининский зал, туда же был вызван председатель Гос[ударственной] думы М.В. Родзянко. Обращаясь к председателю Гос[ударственной] думы, великий князь Кирилл Владимирович заявил:

– Имею честь явиться к вашему высокопревосходительству. Я нахожусь в вашем распоряжении. Как и весь народ, я желаю блага России. Сегодня утром я обратился ко всем солдатам Гвардейского экипажа, разъяснил им значение происходящих событий и теперь я могу заявить, что весь Гвардейский флотский экипаж в полном распоряжении Государственной думы.

Слова великого князя были покрыты криками: «Ура».

М.В. Родзянко поблагодарил великого князя и, обратившись к окружавшим его солдатам Гвардейского экипажа, сказал:

– Я очень рад, господа, словам великого князя. Я верил, что Гвардейский экипаж, как и все остальные войска, в полном порядке выполнят свой долг, помогут справиться с общим врагом и выведут Россию на путь победы.

Слова председателя Гос[ударственной] думы были также покрыты криками: «Ура».

Затем М.В. Родзянко, обратившись к великому князю, спросил, угодно ли ему будет оставаться в Гос[ударственной] думе. Великий князь ответил, что к Гос[ударственной] думе приближается Гвардейский экипаж в полном составе и что он хочет представить его председателю Гос[ударственной] думы.

– В таком случае, – заявил М.В. Родзянко, – когда я вам понадоблюсь, вы меня вызовете.

После этого М.В. Родзянко возвратился в свой кабинет. Ввиду того, что все помещения Гос[ударственной] думы заняты представителями комитета петроградских журналистов, предложили великому князю пройти в их комнату.

Вместе с великим князем в комнату журналистов прошли адмирал Гвардейского экипажа и адъютант великого князя25.

Отказ от командования

(От собственного корреспондента)

Петроград. Вел[икий] кн[язь] Кирилл Владимирович посетил военного министра А.И. Гучкова и заявил, что он сдает командование Гвардейским экипажем. А.И. Гучков признал мотивы, приведенные вел[иким] князем, основательными26.

Арест Николая II

Совет Министров в заседании своем 7 марта постановил:

1. Признать отрекшегося от престола императора Николая II и его супругу лишенными свободы и доставить отрекшегося императора в Царское Село.

2. Поручить генерал-адъютанту Алексееву для охраны отрекшегося императора предоставить наряд в распоряжение командированных в Могилев членов Государственной думы: А.А. Бубликова, Грибунина и С.А. Калинина.

3. Обязать членов Государственной думы, командированных для препровождения отрекшегося императора из Могилева в Царское Село, прислать письменный доклад о выполнении ими поручения.

4. Опубликовать настоящее постановление27.

13 марта. Кисловодск

Сего числа мною была послана министру-председателю князю Львову следующая телеграмма:

«Петроград.

Признавая вполне законным Временное правительство России, я считаю своим долгом Вас об этом поставить в известность».

16 марта. Кисловодск

После принятия присяги28 мною была послана министру-председателю князю Львову следующая телеграмма:

«Петроград.

Сего числа принял присягу на верность отечеству и Временному правительству. Долг свой перед отечеством выполню до конца».

Выражение великими князьями верности Временному правительству

Петроград. 13.03. На имя министра-председателя Временного правительства князя Львова из ставки, из Могилева, поступили следующие телеграммы от 9, 11 и 12 марта:

1. Сего числа принял присягу на верность отечеству и новому государственному строю. Свой долг до конца выполню, как мне повелевает совесть и принятые обязательства.

Великий князь Николай Николаевич

1. От имени великой княгини Ксении Александровны, моего и моих детей заявляю нашу полную готовность всемерно поддерживать Временное правительство.

Великий князь Александр Михайлович

1. Присягнув Временному правительству и сдав должность походного атамана, прошу сообщить, находите ли возможным мое возвращение в мой дом в Царское Село, по прибытии куда, в случае вашего желания, всегда готов явиться к Временному правительству.

Великий князь Борис Владимирович

1. В лице вашем заявляю Правительству полную готовность всемерно поддерживать его.

Великий князь Сергей Михайлович

1. От имени жены моей и моего заявляю полное желание и готовность энергично поддерживать Временное правительство на славу и благо нашей дорогой родины.

Принц Александр Ольденбургский

1. Письмо великого князя Георгия Михайловича от 12 марта: «Относительно прав наших и в частности моего о престолонаследии, горячо любя свою родину, всецело присоединяюсь к доводам, которые изложены в акте отказа князя Михаила Александровича; что касается земель удельных, вполне готов подчиниться решению Временного правительства, которое, несомненно, имеет в виду благо родины».

ПТА29

Отказ великих князей от удельных земель

Петроград. 13.03. На имя министра юстиции А.Ф. Керенского поступили телеграммы следующего содержания: «Относительно прав наших, и в частности моего, на престолонаследие я, горячо любя свою родину, всецело присоединяюсь к тем мыслям, которые выражены в акте отказа великого князя Михаила Александровича. Что касается земель удельных, то, по моему искреннему убеждению, естественным последствием означенного акта они должны стать общим достоянием государства». Подписали: великий князь Николай Михайлович, великий князь Дмитрий Константинович, князь Гавриил Константинович, князь Игорь Константинович.

ПТА.

Письмо вел. кн. Николая Михайловича

С разрешения великого князя Николая Михайловича В.Ирецкий опубликовал в «Речи» известное письмо его к Николаю II.

«Ты неоднократно выражал твою волю "довести войну до победного конца". Уверен ли ты, что при настоящих тыловых условиях это выполнимо? Осведомлен ли ты о внутреннем положении не только внутри Империи, но и на окраинах (Сибирь, Туркестан, Кавказ)? Говорят ли тебе всю правду или многое скрывают? Где кроется корень зла? Разреши в кратких словах разъяснить тебе суть дела.

Пока производимый тобою выбор министров при том же сотрудничестве был известен только ограниченному кругу лиц, дела могли еще идти, но раз способ стал известен всем и каждому и об этих методах распространилось во всех общества, так дальше управлять Россией немыслимо. Неоднократно ты мне сказывал, что тебе некому верить, что тебя обманывают. Если это так, то то же явление должно повторяться и с твоей супругой, горячо тебя любящей, но заблуждающейся, благодаря злостному сплошному обману окружающей ее среды. Ты веришь Александре Федоровне. Оно и понятно. Но что исходит из ее уст, есть результат ловких подтасовок, а не действительной правды. Если ты не властен отстранить от нее эти влияния, то, по крайней мере, огради тебя от постоянных систематических вмешательств этих нашептываний через любимую тобою супругу. Если твои убеждения не действуют, а я уверен, что ты уже неоднократно боролся с этими влияниями, постарайся изобрести другие способы, чтобы навсегда покончить с этой системой. Твои первые порывы и решения всегда замечательно верны и попадают в точку. Но как только являются другие влияния, ты начинаешь колебаться, и последующие твои решения уже не те. Если бы тебе удалось устранить это постоянное вторгательство30 во все дела темных сил, сразу началось бы возрождение России и вернулось бы утраченное тобою доверие громадного большинства твоих подданных. Все последующее быстро наладится само собой; ты найдешь людей, которые, при изменившихся условиях, согласятся работать под твоим личным руководством... Когда время настанет, а оно уже не за горами, ты сам, с высоты престола можешь даровать желанную ответственность министров перед тобою и законодательными учреждениями. Это сделается просто, само собой, без напора извне и не так, как совершился достопамятный акт 17 октября 1905 г. Я долго колебался открыть тебеистину, но после того, что твоя матушка и твои обе сестры меня убедили это сделать, я решился. Ты находишься накануне эры новых волнений, скажу больше, накануне эры покушений. Поверь мне, если я так напираю на твое собственное освобождение от создавшихся оков, то я это делаю не из личных побуждений, которых у меня нет, в чем ты уже убедился и ее величество тоже, а только ради надежды и упования спасти тебя, твой престол и нашу дорогую Родину от самых тяжких и непоправимых последствий»31.

Заявление представителя французской армии

Вчера в помещении главного штаба представитель французской военной миссии г. Вельтер сделал следующее заявление в бюро журналистов по военным вопросам:

– Русская революция чрезвычайно благоприятно отразилась на настроении французской армии. Все прекрасно понимали, что русский народ не имел никакой возможности при старом режиме развернуть всю свою мощь, как культурную, так и военную. Мы были свидетелями великих русских побед, несмотря на все тяжелые условия внутренней жизни России. Но от России ожидали большего, ибо со своим людским материалом и со своими неисчерпаемыми естественными богатствами она могла считать победу обеспеченной. И лишь пессимизм в вопросе о возможности каких-либо перемен в политическом строе России не давал нам веры в то, что война будет доведена до победного конца.

После известной речи Милюкова, который обвинял Штюрмера в предательстве и даже откровенно говорил о бывшей царице Александре Федоровне, во Франции произошел перелом во взглядах на Россию. Революция усилила симпатии к России, т. к. показала действенное стремление страны избавиться от всех тех, кто мешал народу защищать свое отечество.

Однако после того, как первое чувство радости прошло, у французского общественного мнения зародились сомнения: какое же влияние может оказать революция на дальнейший ход военных действий? Для нас Россия теперь стала вопросительным знаком. Мы услышали о двоевластии, которое наступило в вашей стране. Мы приняли все меры к тому, чтобы Россия была избавлена от этого двоевластия. Наш министр снабжения и вождь социалистов Альберт Тома, а также ряд социалистических партий обратились к Временному правительству и к Совету рабочих и солдатских депутатов с телеграммами по этому поводу. Кроме того, в скором времени прибывают в Россию три виднейших вождя французских социалистов. Это показывает, что опасения испытывает не только французское правительство, но и весь народ французский.

Есть и другое обстоятельство, которое нас не меньше волнует. Я имею в виду вопрос о дисциплине в русской армии. По этому поводу мы обращались в Гос. Думу и в Совете рабочих и солдатских депутатов. Нас там выслушали внимательно, но до настоящего времени вопрос о дисциплине нельзя считать еще окончательно решенным. Мы позволили себе говорить по этому вопросу даже в войсковых частях, и один из наших нижних чинов выступал с большим успехом в войсках. Этот вопрос представляется для нас в высокой степени серьезным, т. к. только организованная армия может защитить Россию, а вместе с тем и завоеванную ею свободу.

Далее представитель французской миссии подробно рассказал о том, какая дисциплина существует во французских войсках. Между прочим, в то время как офицерам представлено право во внеслужебное время не носить форму, солдаты этого права лишены. Солдаты обязаны отдавать честь офицерам. За неотдание чести полагается наказание. Солдаты не имеют права участвовать в политических партиях. За участие полагается наказание. Служебное время кончается в 5 1/2 час. вечера и после этого, до 9 час. вечера, солдат считается свободным и может уходить из казарм без особых разрешений; отпуск же на дальнейшее время требует специального разрешения. Никаких выборных начальствующих должностей в армии не существует, как не существует и никаких институтов, где солдаты и офицеры на одинаковых правах обсуждали и решали бы разные вопросы. Институт денщиков имеется, но денщик служит лишь за особую плату со стороны офицеров, по соглашению с солдатом, причем денщик следит только за чистотой и никаких других обязанностей не исполняет.

Густав Эрве заявляет, что своим манифестом петроградский пролетариат порвал с мычащим стадом пацифистов. «Какой удар, однако, для кайзера и его заносчивых феодалов: русский народ, народ "мужиков", как они его называли, говорить о том, чтобы вымести их вон! А вы – калеки германской социал-демократии: теперь уже не только республиканская Франция, но и республиканская Россия кричит вам, при аплодисментах всего нашего Интернационала: "Если хотите мира – выбросьте, прежде всего, вашего императора за дверь!"

"Браво, русские товарищи! - восклицает руководитель La Bataille, – можно было опасаться, чтобы разногласия между гражданами новой России не пришли на помощь германцам. Теперь наши опасения исчезли: рабочие и солдаты Петрограда говорят языком разума».

Переименование военных судов

Приказ по флоту

«Предписываю линейному кораблю "Император Александр III" присвоить наименование "Воля", линейному кораблю "Император Николай I" - наименование "Демократия", линейному кораблю "Император Павел I" - наименование "Республика" и линейному кораблю "Императрица Екатерина II" - наименование "Свободная Россия".

За морского министра контр-адмирал Кедров»32.

А.Ф. Керенский в совете солдатских депутатов

Петроград. 27 марта. В последнее время в «Известиях Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов» появились статьи с критикой действий Керенского по отношению лиц царской фамилии, а также с выражением недоверия Временному правительству по поводу освобождения генерала Иванова. «Известия» напечатали заметку о непонятности освобождения такого опасного врага народа без предварительного уведомления исполнительного комитета совета рабочих и солдатских депутатов.

26 марта Керенский явился в заседание совета солдатских депутатов в Таврическом дворце и обратился со следующей речью:

Выражение недоверия

«Я пришел сюда, ибо слышал, что появляются люди, осмеливающиеся выражать мне недоверие. На меня и на Временное правительство раздаются нарекания, что я делаю послабление старому правительству и членам царской фамилии. Предупреждаю всех, что я не позволю не доверять себе и не допущу оскорбления в моем лице русской Демократии. Прошу вас исключить меня из среды или безусловно мне доверять. Вы обвиняете меня, что некоторые лица из царской фамилии остались на свободе. Знайте, что на свободе остались только те, кто одинаково с вами протестовал против старого царизма и боролся с ним. Дмитрий Павлович оставлен на свободе, ибо первый боролся с царизмом, подготовил заговор и убил Распутина. Он имеет полное право оставаться простым офицером в рядах русской армии в Персии.

Генерала Иванова я освободил своею властью. Он находится под моим надзором на частной квартире. Освобожден потому, что болен и стар и врачи утверждают, что он не переживет и трех дней, оставаясь в той среде, в какой он был помещен.

За что стоит правительство?

Товарищи солдаты и офицеры! Дело Временного правительства огромное, ответственное. Помните, что Временное правительство стоит до конца за свободу, право и русскую независимость. На всех нас лежит одинаковая ответственность за судьбу Родины и во имя долга перед ней мы все должны работать, тесно сплотившись. Недоверию не должно быть места. Я был в Царском Селе. Комендант дворца – мой хороший знакомый. Я доверяю ему вполне. Гарнизон Царского Села обещал исполнять только мои приказания. Все происходящее в Царском Селе делается с моего ведома (аплодисменты).

Я не уйду с этого места, не закрепив уверенности, что в России не будет никакого строя, кроме демократической республики. Во всем мире теперь нет такой свободной армии, как русская. Солдат теперь свободный гражданин и имеет все права.

27 марта – ровно месяц с того момента, как я ввел первую часть революционных войск в Таврический дворец и расставил почетный караул.

Представительство интересов демократии

Я вошел в кабинет Временного Правительства представителем ваших интересов и Временное правительство к вашему голосу прислушивается. На днях появится документ, что Россия отказывается от завоевательных целей. Я работаю из последних сил, пока мне доверяют, пока со мной откровенны.

Мы должны работать вместе

Во имя долга перед Родиной мы должны работать вместе и теперь, когда появились слухи, желающие внести раздор в нашу среду, я должен заявить: если хотите, я буду с вами работать, не хотите – уйду.

Я хочу знать, верите мне или нет? Иначе я работать с вами не могу».

Последние слова министр произнес с сильным подъемом. Зал задрожал от аплодисментов. Раздались крики: «Просим работать!» «Работайте с нами!» «Верим Вам!» «Вся многомиллионная армия верит Вам, Александр Федорович!»

«Я пришел сюда, – заканчивает Керенский, – не оправдываться, а только заявить, что не позволю себе быть в подозрении у всей русской демократии». (Бурные овации.)

Заявление председателя

Председатель собрания заявил от лица солдатских депутатов, что о недоверии не может быть и речи. Выступления отдельных лиц, говорящих о недоверии, мы немедленно прерывали. Армия Вам верит, как и вообще вся русская демократия.

Во дворце Керенский почувствовал себя дурно и опустился на стул. Оправившись, министр сказал: "Я больше чем удовлетворен тем, что здесь было, из последних сил я буду работать для вашего благополучия. В случае сомнения днем и ночью приходите ко мне, и мы сговоримся".

Керенского подхватили на руки и на стуле вынесли из зала с громом приветствий»33.

31 марта. Кисловодск.

Сегодня сюда прибыл Караулов. Сопоставляя все, что он говорил здесь и в других местах, отречение Миши произошло так. Рано утром 3 марта из Пскова была получена телеграмма об отречении Государя. В 5 ч. утра Керенский телефонировал Мише, который ночевал на Миллионной. Он спал. К телефону подошла кн. Путятина. Потом адъютант Миши и наконец Миша. Керенский объявил ему об отречении и спросил, знает ли он что-либо по этому поводу. Миша ответил, что ничего не знает. Тогда Керенский спросил, может ли Миша принять его и других членов Думы, и, получив согласие, обещали быть через час, но приехали через три, т.к. Родзянко и князь Львов задержались на прямом проводе в разговорах с Алексеевым. Когда все собрались у Миши, каждый изложил свою точку зрения на текущие события, и все, кроме Милюкова, уговаривали Мишу отречься. Керенский наиболее ярко характеризовал момент. Он заявил, что поступился всеми своими партийными принципами ради блага отечества и лично явился сюда. Его могли бы партийные товарищи растерзать, но вчера ему удалось «творить волю партии» и ему доверяют. Вчера еще он согласился бы на конституционную монархию, но сегодня, после того что пулеметы с церквей расстреливали город, негодование слишком сильное и Миша, беря корону, становится под удар народного негодования, из-под которого вышел Ники. Успокоить умы теперь нельзя, и Миша может погибнуть, а с ним и они все. Милюков же настаивал на принятии, ссылаясь на исторические примеры, что от Самодержавия до Республики скачок слишком большой и опыты в этом направлении, даром не проходили.

Выслушав всех, Миша заявил, что ему крайне трудно принять решение, раз между членами Думы нет единства во взглядах, и просил разрешения переговорить с Родзянко и кн. Львовым наедине. Родзянко отказался, ссылаясь на то, что все должны присутствовать, но Караулов и Керенский заявили, что надо дать Мише полную возможность принять свободное решение и против разговора с двумя лицами он ничего не имеет, при условии, что Миша ни с кем посторонним разговаривать не будет даже по телефону. Потом Миша удалился с Родзянко и кн. Львовым и через полчаса вышел обратно и заявил, что, памятуя пользу родины, он отрекается от своих прав до изъявления народной воли Учредительным собранием. Тогда выступил вперед Керенский и заявил в сильном волнении: «Ваше Императорское Высочество, я вижу, вы честный человек!»

После этого было приступлено к составлению акта, причем Миша настоял, чтоб акт был редактирован не в виде Манифеста от имени императора, а в виде акта, исходящего от него как не императора, и все выражения «Мы» заменил на «Я». Обмен мнениями длился около 3–4 часов. Волнение всех было большое. Один из членов совещания все пил холодную воду, другой нервно обтирал пот со лба. Даже Караулов, который уверяет, что всегда отличался крепкими нервами, и тот был взволнован. Насколько момент был тревожен, видно со слов Караулова. Акт от отречения Ники они не опубликовали до окончательного решения вопроса с Мишей, чтоб избежать междувластия. Во время совещания все время посматривали в окно, не идет ли толпа, ибо боялись, что их могут всех прикончить, хотя поездка к Мише держалась в тайне. Боязнь контрреволюции у всех была большая, и первые дни не знали, кто возьмет верх.

Больше всех удивлялся успеху революции китайский посланник. У них миллион голов поотрубили и дело не закончили, а здесь убито всего около 200 человек, и он признал, что русский народ высококультурен, хотя китайская культура и старше и лучше русской. Караулов своими собеседованиями произвел в крае самое лучшее впечатление и внес много успокоения, разъяснив волнующие вопросы, и наладил внутреннюю жизнь, внеся во все трезвый и ясный взгляд.

Одну его фразу я считаю прямо гениальной. На вопрос, следует ли военным отдавать честь, он сказал: «У кого много чести, тот и будет ее отдавать, а у кого чести нет, тому нечего отдавать».

Назначение ген. М.В. Алексеева верховным главнокомандующим

2 апреля на имя ген. Алексеева была послана в ставку следующая телеграмма:

«Временное правительство назначает вас верховным главнокомандующим. Оно верит, что армия и флот под вашим твердым руководительством исполнят свой долг перед родиной до конца. Временное правительство шлет всей армии и флоту сердечный привет и поздравление с наступающим светлым праздником.

Подписал: министр-председатель кн. Львов».

Телеграммы верховного главнокомандующего

От генерала Алексеева получена в ответ следующая телеграмма на имя министра-председателя кн. Львова:

«Приношу искреннюю благодарность Временному правительству за высокое доверие; приложу все силы ума и характера, чтобы честно выполнить мой долг перед родиной до конца дней своих. Алексеев».

Петроград, 4 апреля.

Германия в нашем тылу

Русские эмигранты-большевики с Лениным во главе приехали в Стокгольм, перерезав с юга на север всю Германию. На швейцарской границе им предоставлен был особый вагон, в котором они и проследовали благополучно по назначению. По пути они пользовались, во владениях императора Вильгельма, более чем дипломатическим преимуществами, ибо у них не осматривали ни багажа, ни паспортов.

Настроений г. Ленина нам все равно никогда не понять. К счастью, в этом отношении мы оказываемся солидарными даже с такими крайними русскими эмигрантами, как редакция «Призыва». Как известно, сотрудники этого органа еще в субботу, на Страстной, опубликовали в русских газетах энергичный протест «против политического бесчестия», заключающегося, по их мнению, в том, что русский гражданин, едущий в Россию, счел возможным входить в какие-то соглашения с правительством, проливающим кровь бесконечного количества наших сыновей и братьев. Повторяем, психологии г. Ленина нам все равно никогда не понять. Поэтому мы не будем останавливаться на тех аргументах, которые им опубликованы в шведской газете «Политика» и которые имеют, по-видимому, целью оправдать жест русских большевиков, возмутивший даже редакцию «Призыва».

Нас интересует только одна сторона дела. Через какого-то Фрица Платтена, швейцарского антимилитариста, г. Ленин и товарищи вступили в переговоры с императорским германским правительством. Не с Либкнехтом, который сидит в тюрьме, и даже не с Шейдеманом, поддерживающим императора Вильгельма социал-демократической фракцией рейхстага. Нет. Они вступили в соглашение с кайзером, с Гинденбургом, с Тирпицем и со всей той шайкой аграриев-юнкеров, которые в настоящее время представляют собой правительство Германии. Психологию кайзера мы понимаем, надо полагать, достаточно хорошо для того, чтобы формулировать один тезис. Если бы приезд Ленина с товарищами был невыгодным для Вильгельма и Гинденбурга, то ему не предоставили бы посольского вагона. Поэтому двух мнений быть не может. Когда немецкие военные власти предоставляли салон в распоряжение Ленина, то они руководились не антимилитаристическими и не социал-демократическими соображениями, а исключительно только пользами и нуждами Германии, как они, Гинденбурги, эти пользы и нужды понимают.

Мы имеем, значит, официальное удостоверение того, что приезд Ленина в Россию выгоден для германских аграриев-юнкеров и берлинской милитаристической клики.

К этому тезису мы ничего не прибавим.

Заявление политических эмигрантов в Италии

Рим. 3 апреля (соб. кор.). Группа политических эмигрантов, проживающих в Милане, узнав из газеты Avanti, что некоторые русские эмигранты, находящиеся в Швейцарии, предложили заключить соглашение между русским Временным правительством и германским правительством о пропуске русских изгнанников через Германию в обмен на гражданских пленных германцев, находящихся в России, опубликовала следующее заявление:

«Это предложение неприемлемо как с политической, так и с моральной точки зрения. Приходится выразить только свое негодование по поводу того обстоятельства, что в среде русских политических эмигрантов могли найтись люди, способные делать подобного рода предложения».

* * *

3 апреля вечером часть участников совещания поехала встречать на Финляндском вокзале Н.Ленина. Н.Ленин вернулся. А с ним вместе вернулись еще несколько видных партийных работников. Приехавшему гостю на вокзале был выстроен почетный караул, играл оркестр музыки. Уезжая с вокзала, Н.Ленин произнес речь, которую закончил словами: «Да здравствует социальная34 революция».

Точки зрения

У нас очень много говорят о демократии.

А меня интересует вопрос: с какого момента можно будет сказать, что мы не только на словах, но и на деле, т.е. фактически реально, сделались или начали делаться демократами? Думаю, что на этот вопрос ответить нетрудно.

Демократия есть народоправство. Народ становится хозяином государства и распоряжается всеми его судьбами. Какой первый признак хозяина? Простите за труизм: первым признаком хозяина является хозяйственность. Когда народ почувствует, что государство его, тогда он начнет проявлять бережливость и экономность. Тот, кто безрассудно бросает свои деньги, называется расточительным, а не хозяином. Народ в сознании своем сделается хозяином государства тогда, когда он поймет, что каждая копейка, истраченная государством, есть копейка народа, и что народу эту копейку так или иначе придется уплатить.

Существует ли у нас сейчас лозунг сбережения народных денег? Сомневаюсь. Что-то не слыхал. Мне вчера рассказали ужасную вещь. До войны весь бюджет города Петрограда равнялся 45 миллионам, включая все просветительные учреждения, а сейчас на одну только милицию в год может уйти больше этой суммы. Я представляю себе, какой вопль поднялся бы, если бы Протопопов четыре месяца назад предложил городу ассигновать на усиление петроградской полиции шестьдесят миллионов. Его сочли бы сумасшедшим.

В Александро-Грушевском угольном районе образовался Совет рабочих депутатов. Регулировано было рабочее время, и повышены были заработные платы.

Сообщая о завоеваниях пролетариата, представитель Совета рабочих депутатов пишет: «Злободневным является вопрос о том, выдержат ли мелкие рудники новый режим или принуждены будут закрыться, и упадет или не упадет при этом суточная добыча района?” Конечно, получить прибавку в 75 к. за час всякому рабочему приятно; но вот вопрос: как получить прибавку с закрывшегося рудника?

Прежде Россию брали на шарап продавцы "Куваки"59. До тех пор покуда русское общество будет применять к государственным финансам принципы генерала Воейкова, до тех пор мы реально демократией не сделаемся. И это, несмотря ни на какие лозунги, программы и декларации»35.

Борис Владимирович под арестом

Арестованный в ставке бывший великий князь Борис Владимирович в настоящее время находится под домашним арестом в своем дворце, в Царском Селе.

Как у дворца, так и в саду, у входа в помещение, занимаемое Борисом Владимировичем, стоят караульные солдаты одного из полков Царскосельского гарнизона.

Вся охрана состоит из офицеров, исполняющего обязанности коменданта, и 30 нижних чинов.

Считаются также арестованными во дворце и никуда не выпускаются все служащие и домашняя прислуга. К ним также не допускается никто из родственников. Из бывшей свиты Бориса Владимировича сейчас во дворце никого нет.

За все время пребывания бывшего великого князя под домашним арестом его только один раз посетил, с разрешения министра юстиции А.Ф. Керенского, управляющий делами А.А. Боярский.

Свидание это происходило в присутствии караульного офицера.

Пасхальную заутреню Борис Владимирович, вместе со своим штатом служащих, проводил в домашней церкви при дворе. Почти ежедневно арестованный князь несколько часов проводит в саду.

Несколько времени тому назад, как уже об этом сообщалось, в связи с домашним арестом Бориса Владимировича были также арестованы и доставлены в министерский павильон Таврического дворца его бывший секретарь И.А. Шек и адъютант Унгерн-Штернберг. Арест их состоялся по распоряжению военных властей. В настоящее время И.А. Шек и барон Унгерн-Штернберг, после ряда допросов их чинами следственной комиссии, освобождены из-под ареста.

Сообщение о том, что после ареста Борис Владимирович имел в своем дворце свидание с одной дамой, не подтверждается.

Кроме А.А. Боярского никому разрешения на свидание с Борисом Владимировичем пока дано не было.

До сего времени во дворец Бориса Владимировича, в Царское Село, следственная комиссия не выезжала и новым допросам Борис Владимирович не подвергался.

Управляющий делами Бориса Владимировича А.А. Боярский был принят министром юстиции А.Ф. Керенским"36.

Приветствия Ленину

«День» о г. Ленине, вернее, о его скандальном путешествии через Германию с особым пропуском от берлинских властей. У г. Ленина и его немногочисленных товарищей старая связь с теми государствами, которые находятся в войне со всей неимпериалистической и нешовинистической Европой.

Австрийцы, замучившие ученого М.М. Ковалевского в Карлсбаде и едва не замучившие журналиста Янчевецкого, напоминает «Вечернее Время», одновременно с арестом их отпустили Ленина на все четыре стороны в самом начале войны. Немцы, изуверски расправившиеся с русскими больными, захваченными в немецких курортах в начале неожиданной войны, убивавшие и убивающие мирное население Бельгии, Франции и других занятых территорий, расправляющиеся по тамерлановски с безоружными военнопленными, дают свободный пропуск г. Ленину и его товарищам. Австрийцы и немцы не скрывают, почему они так отличают г. Ленина. В.Адлер в Австрии, «товарищи» Ленина в Германии откровенно заявляют, что деятельность Ленина вредна России и полезна Германии.

Ленина и его «учеников» уже уличали, но они остались верными себе.

Года полтора назад Алексинский и группа, известная потом под именем «призывцев», с негодованием разоблачили позорный факт, как часть учеников и единомышленников г. Ленина (в том числе, увы, и Зурабов) не постеснялась поступить на службу к известному международному жулику и партийному вору Парвусу. Сей последний, осыпанный германским золотом за шпионаж и противорусские интриги в Константинополе, явился затем в Швейцарию вербовать эмигрантов для какого-то якобы научного предприятия в Копенгагене. И для того чтобы нанятую им компанию доставить из Швейцарии в Данию, Парвус в качестве Вильгельмова агента выхлопотал для благоприобретенных им сотрудников проезд через Германию, даже помнится, с правом двухдневной остановки в Берлине.

Немцы в восторге от37... что Ленин наконец в России и «агитирует».

Германская печать, сообщает корреспондент «Биржевых ведомостей», с живейшей радостью следит за кампанией группы Ленина. «Deutsche Tageszeitung», орган графа Ревентлова, посвятил заявлениям Ленина статью «Новая русская революция».

Наоборот, находящиеся в Швейцарии русские социалисты публично заявляют о своем отрицательном отношении к тактике Ленина и высказывают твердую уверенность в заведомой лживости сообщений, будто французское и английское правительства препятствуют возвращению на родину русских эмигрантов, стоящих на платформе Кинтальской конференции. Слухи эти опровергаются также редакцией «L’Humanite». Кроме того, наш посол А.П. Извольский официально заявил представителям русской печати, что он получил от Временного правительства инструкцию облегчать всем без различия политических убеждений русским эмигрантам возвращение на родину.

Французы все сделали, чтобы облегчить проезд в Россию г. Ленина, но он предпочел воспользоваться протекцией Бетман-Гольвега и Гинденбурга и покровительством самого Вильгельма. А почему немецкие власти оказали такую неслыханную любезность г. Ленину, не все ли равно. Ленин решил, что немцы его просто испугались, а русских он предполагал напугать еще сильнее.

Господин Ленин и товарищи, торопившиеся в Россию, – пишет «Речь», – должны были раньше, чем выбрать путь через Германию, спросить себя, почему германское правительство с такой готовностью спешит оказать им эту беспримерную услугу, почему оно сочло возможным провезти по своей территории граждан вражеской страны, направляющихся в эту страну. Ответ, кажется, был ясен. Германское правительство надеется, что скорейшее прибытие г. Ленина и его товарищей будет полезно германским интересам, оно верит в германофильство вождя большевиков. И одной возможности такого ответа было, по нашему мнению, совершенно достаточно, чтобы ни один ответственный политический деятель, направляющийся в Россию во имя блага народа, не воспользовался этой своеобразной любезностью. Господин Ленин и его товарищи не хотели считаться с этим, и это свидетельствует или о полной отчужденности от родной страны, или о сознательной браваде, которая несовместима с серьезным отношением к войне, в которой потоками льется кровь родного народа.

...38 в Швейцарии г. Ленин крови не видел и не нюхал и еще по пути в Стокгольм поспешил предать и русскую армию, и народ, и Временное правительство, а заодно и Совет рабочих депутатов. Армию г. Ленин поставил на одну доску с бюрократией и полицией и заявил, что пролетариат должен их уничтожить.

Раньше Штюрмер, Сухомлинов и Протопопов предавали, теперь роль предателя перешла к коммунисту г. Ленину. Такова уже судьба России: кто-нибудь должен ею торговать.

По счастью багаж, беспрепятственно провезенный г. Лениным через Германию, невелик; имя ему – низменные демагогии.

Г.Неманов так характеризует нового героя: «Кто помнит его характерную фигуру на митингах во время существования первой Думы, тот и теперь сразу узнает "твердокаменного" большевика. Та же характерная голова, то же бегание по трибуне. Ленин ни одной минуты не может стоять спокойно, а все время бегает и скачет по трибуне, – та же слегка картавящая речь и то же своеобразное красноречие, которое все направлено к тому, чтобы захватить массу доступными ее пониманию лозунгами. Людей требовательных Ленин, как оратор, удовлетворить не может, но на массовых митингах, где требуется не столько строгая логика и разум, сколько резкие выпады и демагогия, Ленин противник очень опасный.

Демагогия опасна уже потому, что уважающий себя политический деятель не станет ее пользоваться. Она – орудие дешевое и весьма родственное провокации. Но что значит для г[оспод] лениных выбор орудия после того, как они воспользовались милостивым вниманием германского канцлера»39.

Совещание Временного правительства с Советом рабочих и солдатских депутатов

Петроград. 21.04. Соединенное заседание Временного правительства с исполнительным комитетом Совета рабочих и солдатских депутатов состоялось 20 апреля в 10 часов вечера под председательством князя Г.Е. Львова.

Первым выступил военно-морской министр А.И. Гучков, обрисовавший современное положение вещей на фронте.

Министр отметил, что в начале своей деятельности он был настроен в значительной степени оптимистически и питал уверенность, что русский народ, низвергнувший старый режим, обнаружит энтузиазм и способность сокрушить врага. Данные, которыми министр ныне располагает на основании личных наблюдений, лишают его окончательно оптимизма. Положение крайне тяжелое. Состояние армии внушает самые серьезные опасения.

Министр не считает положение безнадежным, но повторяет, что оно может повлечь самые тяжелые последствия. Народные массы слишком прямолинейно понимают разговоры о мире и думают, что мира можно добиться, только немедленно сложив оружие.

В заключение министр отметил, что, говоря о необходимости принять самые решительные меры, чтобы спаять армию и народ, он отнюдь не имеет в виду, какие бы то ни было завоевания.

Кровавое воскресенье

(От собственного корреспондента)

Петроград. День 21 апреля омрачился кровавыми столкновениями между сторонниками и противниками Временного правительства. В этот день масса сторонников правительства остановилась около Казанского собора. Передние ряды, состоящие из солдат и офицеров, заняли всю ширину улицы. Вскоре подошли рабочие с винтовками в руках и со знаменами с надписями «Долой Временное правительство!».

Безоружные солдаты были возбуждены видом винтовок в руках «красной гвардии». Несколько солдат бросаются навстречу вооруженным рабочим, рвут знамя, вырывают винтовки.

Затем раздается около 15 выстрелов, которыми были сражены 5 человек, из них 2 солдата. Всего было ранено здесь около 15 человек – рабочие, солдаты, студенты.

Во время стрельбы поднялась большая паника. Тысячные толпы вламывались в кинематографы, в кафе и пр. В вагонах трамвая публика выбивала окна и выскакивала на мостовую.

Население столицы чрезвычайно возмущено ленинцами.

По адресу их раздавались свист и крики: «Позор! Как вам не стыдно! На манифестацию вы идете с оружием в руках. Долой ленинцев!»

Депутаты бодро смотрят на ближайшее будущее. В Петрограде наступает успокоение.

Отмечается возмутительный факт. В 12 час. ночи появилось на улице знамя с надписью «Да здравствует Германия!».

Манифестации

Петроград. 21.04. Исполнительный комитет Совета рабочих и солдатских депутатов 21 апреля собрался для выяснения своего отношения к ноте Временного правительства к союзникам. Во время заседания было получено сообщение, что с Выборгской стороны из Новой Деревни направляется к центру толпа рабочих, прекративших работы на заводах, с требованием отставки Временного правительства. Исполнительный комитет немедленно принял меры, чтобы убедить манифестантов вернуться на заводы и предотвратить столкновения манифестантов с лицами, сторонниками Временного правительства. Позднее поступили сведения о столкновениях между манифестантами на Невском пр[оспекте]. Вблизи Екатерининского канала произошло столкновение рабочих-манифестантов, шедших с плакатами «Долой Временное правительство», с толпой невооруженных солдат, сторонников правительства, убеждавших противников о необходимости поддержки правительству.

Сторонники правительства стали срывать плакаты с враждебными правительству надписями. Вооруженные рабочие произвели выстрелы и несколько человек ранили. Солдаты отобрали у рабочих винтовки.

Исполнительный комитет немедленно послал своих представителей для предотвращения кровавых столкновений и призыва манифестантов спокойно ожидать результатов переговоров Временного правительства с Советом рабочих и солдатских депутатов.

Конфликт ликвидирован

В пятом часу исполнительному комитету был передан текст сообщения, которое Временное правительство решило опубликовать в разъяснение ноты от 18 апреля.

Заслушав текст сообщения, исполнительный комитет большинством 34 против 19 решил предложить Совету рабочих и солдатских депутатов признать разъяснение правительства удовлетворительным и считать инцидент исчерпанным.

В большинстве голосовали трудовики, народные социалисты, социалисты-революционеры и меньшевики-оборонцы; в меньшинстве голосовали большевики и меньшевики-интернационалисты. Большевики, голосуя против формулы, не нашли возможным принятие власти при нынешних условиях исполнительным комитетом.

Расследование

Петроград. 21.04. На многих частных заводах рабочие прекратили работы, ссылаясь на распоряжение исполнительного комитета Совета рабочих и солдатских депутатов. Товарищ председателя исполнительного комитета Скобелев официально заявляет, что подобного распоряжения комитетом не издавалось, и считает необходимым производство по этому делу тщательного расследования.

К событиям в Петрограде.

Манифестации

(От собственного корреспондента)

Петроград. 21 апреля около 8 час. вечера на Невском проспекте появился закрытый автомобиль, на крыше которого стоял офицер с портретом А.Ф. Керенского в руках. Внутри автомобиля были видны солдаты и офицеры, которые показывали портреты членов Временного правительства и Исполнительного комитета Совета рабочих и солдатских депутатов.

Толпа устроила овацию. Офицер, державший портрет Керенского, произнес блестящую речь. Обращаясь к народу, офицер сказал:

– Верите ли вы Керенскому или не верите? Если верите, то не поддавайтесь провокаторам.

Вслед за этим мотором показался грузовой автомобиль, на котором развевался огромный красный плакат с надписью: «Требуйте ареста Ленина».

Встретившаяся затем группа инвалидов просила поднять их на грузовик. Инвалиды, обращаясь к толпе с речами, призывали к доверию правительству. Особенный успех имела речь солдата, грудь которого была покрыта георгиевскими крестами. Этот солдат заявил:

– Сегодня ленинцы стреляли в безоружных солдат, которые своей грудью хотели помочь Совету рабочих и солдатских депутатов и Временному правительству сохранить на улицах порядок. Долой ленинцев! Пора покончить со смутой против свободы!

Расследование

(От собственного корреспондента)

Петроград. По распоряжению товарища министра юстиции Зарудного начато следствие по делу о стрельбе в народ группой лиц, несших плакаты с надписями «Долой Временное правительство! Долой капиталистов!».

Совещание послов

(От собственного корреспондента)

Петроград. 21 апреля состоялось совещание союзных послов по поводу событий в Петрограде.

Солдаты и Ленин

(От собственного корреспондента)

Петроград. Командующий войсками Петроградского военного округа ген. Корнилов заявил Временному правительству, что революционные войска, возмущенные пропагандой Ленина, провокаторством ленинцев и убийством солдат на улице, заняли дворец Кшесинской, выгнав оттуда Н.Ленина.

Н.Ленин

(От собственного корреспондента)

Москва. Н.Ленин уезжает в Москву40.

Комиссары в армии

13 апреля на совещании 90 делегатов действующей армии обсуждался вопрос об организации в армии постоянных комиссариатов. Проект устава принят единогласно, причем постановлено передать ниже помещаемый проект Исполнительному комитету Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов для утверждения и осуществления в кратчайший срок, ввиду того что отсутствие комиссариатов в армии может вызвать серьезные осложнения как на фронте, так и внутри страны. Вместе с тем постановлено заявить министру юстиции А.Ф. Керенскому через особую делегацию о необходимости немедленного осуществления проекта комиссариата в армии, который был представлен Временному правительству исполнительным комитетом Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов.

Компетенция комиссариата

Комиссариат представляет собой контрольный орган, рассмотрению которого подлежат все дела и вопросы, входящие в компетенцию командующих соответствующими армиями и главнокомандующих соответствующих фронтов, а для комиссариата при штабе главнокомандующего всеми фронтами - входящие в компетенцию последнего.

Ни один приказ по армии и фронтам не может быть выпущен без подписи соответствующего комиссариата.

Армейский комиссариат в случае необходимости назначает комиссии для расследования деятельности лиц командного состава своей армии, до командующего армией включительно, а также для расследования деятельности главнокомандующего фронтом, начальника штаба и генерал-квартирмейстера штаба фронта в той мере, в какой деятельность последних касается той армии, при которой комиссариат состоит.

Комиссариат армейский имеет власть смещать своим приказом командный состав своей армии, исключая командующего армии; во всяком случае смещения комиссариат доводит до сведения ближайшего начальства.

Замещение вакантных должностей в армии производится подлежащим начальством с правом мотивированного отвода со стороны комиссариата армии, руководствующегося при этом мнением соответствующего комитета части (полкового, дивизионного и т.п.).

Смещение командующего армией подлежит ведению военного министра или уполномоченных им на то органов по докладу комиссариата армии, сообщенного в письменной форме Временному правительству и исполнительному комитету Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов как центральному органу.

Комиссариаты фронтов также пользуются правом назначать комиссии для расследования деятельности своего штаба фронта, не исключая главнокомандующего фронтом. Исключая главнокомандующего фронтом, начальника штаба и генерал-квартирмейстера штаба фронта, все остальные начальствующие лица могут смещаться приказом комиссариата фронта. Смещение главнокомандующего фронтом, начальника штаба и генерал-квартирмейстера штаба фронта производится военным министром по докладу съездов всех комиссариатов армии этого фронта, сообщаемого в письменной форме Временному правительству и Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов как центральному органу.

Комиссариат штаба главнокомандующего всеми фронтами в своей деятельности руководствуется теми же основаниями, но смещение главнокомандующего всеми фронтами, начальника его штаба и генерал-квартирмейстера относится всецело и исключительно к компетенции Временного правительства и Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов.

Организация комиссариатов

Постоянные комиссариаты при каждой армии состоят из трех членов: по одному от Временного правительства, от Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов и армейского комитета. В постоянных комиссариатах при штабах фронтов, состоящих также из трех членов, представители от армии избираются съездом армейских комитетов всех армий данного фронта. При штабе главнокомандующего всеми фронтами также состоит особый постоянный комиссариат из трех членов, причем член комиссариата от армии избирается самостоятельно комитетом этого штаба. Комиссары от армейских и фронтовых комитетов и от комитетов штаба главнокомандующего всех фронтов избираются лишь комитетами, образованными согласно инструкции Исполнительного комитета Совета рабочих и солдатских депутатов.

Комиссары назначаются или избираются бессрочно, но могут быть сменены избравшими их органами во всякое время. Отсутствие одного или двух комиссаров, даже при неимении их заместителей, не считается препятствием для дальнейшей работы. В этих случаях оставшиеся или оставшийся комиссар пользуются всеми правами и считаются имеющими все полномочия соответствующего комиссариата в целом.

Все дела и вопросы в пределах компетенции комиссариата разрешаются простым большинством голосов, причем все комиссары пользуются одинаковыми правами.

Борьба с дезертирством

Общее собрание Туркестанского краевого съезда Советов солдатских и рабочих депутатов в г. Ташкенте, обсудив вопрос о дезертирстве в армии, приняло следующую резолюцию: «Ввиду того, что дезертирство из армии является изменой новому строю, серьезно грозящей завоеванной свободе, всем советам солдатских и рабочих депутатов, а равно всем местным властям вменить в обязанность принять самые решительные меры к немедленному задержанию дезертиров и отправлению их на позиции.

Дезертиров, не вернувшихся к 15-20 мая, а равно бежавших после постановления, предать военному суду, а также предать суду всех тех, кто будет укрывать и не доносить о дезертирах, как виновных в соучастии и в измене».

Решено по телеграфу обратиться к военному министру и к туркестанскому командующему войсками с просьбой об издании соответствующего приказа41.

Братание

Петроград. 20.04. Общее собрание делегатов с фронта, заслушав доклады с мест о братании русских солдат с немецкими на фронте, постановило допустить это взаимное братание с целью революционной пропаганды в неприятельской армии, но относиться к нему настолько осторожно, чтобы оно не отразилось на военной мощи армии.

Некоторыми членами собрания было указано на необходимость установить на фронте особые пункты, в которых происходили бы братания русских с немцами, и выработать особый порядок для сношения с солдатами неприятельской армии42.

[Не ранее 25 мая]

29 апреля 1917 г. мамà и я, мы отправили телеграммы м[инистру] ю[стиции] Керенскому и в копии мин[истру]-председ[ателю] кн[язю[ Львову.

Телеграмма мамà: «С 14 марта я нахожусь под домашним арестом, но по настоящее время мне не было предъявлено никаких обвинений, и потому настоятельно прошу Вас о предъявлении мне таковых или освободить меня от чрезвычайно тяжелого для меня ареста».

Телеграмма моя: «В продолжение полутора месяцев мать моя, великая княгиня Мария Павловна, находится под домашним арестом, крайне тяжело отражающемся на ее сильно пошатнувшемся здоровии. Между тем до сих пор ей не было предъявлено никаких обвинений и не сообщены поводы к аресту, а потому прошу Вас, господин министр, не найдете ли Вы возможным, если у Вас имеются хотя бы малейшие к тому основания, назначить следствие, которое выяснило бы причины ареста, а в противном случае настоятельно прошу Вас освободить мою мать от домашнего ареста.

По поручению моей матери и от себя лично прошу Вас, господин министр, о таковом расследовании, которое дало бы возможность искать перед судом защиты против появившихся в печати гнусных и оскорбительных статей, позорящих имя моей матери».

Обе телеграммы были переданы до отправления в Пятигорский гражд[анский] исп[олнительный] ком[итет] для ознакомления.

Приказ о наступлении армии и флоту

12 мая 1917 года

Воины, офицеры, солдаты и матросы!

В великий грозный час жизни родины нашей воля народа призвала меня стать во главе всех вооруженных сил Государства Российского.

Безмерно тяжело новое бремя мое, но, как старый солдат революции, беспрекословно подчиняясь суровой дисциплине долга, я принял перед народом и революцией ответственность за армию и флот.

Все вы, воины свободной России, от солдата до генерала, выполняете тяжкий, но славный долг защиты революционной России. Только этот долг - помните это. Но, защищая Россию, вы боретесь и за торжество великих идеалов революции, за свободу, равенство и братство.

Ни одной капли вашей крови не прольется за дело неправды.

Не для захватов и насилий, а во имя спасения свободной России вы пойдете вперед, туда, куда поведут вас вожди и Правительство.

Стоя на месте, прогнать врага невозможно. Вы понесете на концах штыков ваших мир, право, правду и справедливость. Вы пойдете вперед, свободные сыны России, стройными рядами, скованные дисциплиной долга и беззаветной любви к революции и родине.

Без дисциплины нет единства действий, без дисциплины нет спасения. Судьба нашей свободы зависит от того, исполнят ли армия и флот до конца свой долг перед страной. Свергнув царизм, армия совершила великий подвиг, показав, как надо любить и бороться за свободу, но я верю, что и армия и флот совершат еще большее: они первые покажут, как надо понимать свободу, охранять ее и умирать за нее.

Пусть самые свободные – армия и флот – в мире докажут, что в свободе сила, а не слабость, пусть выкуют новую железную дисциплину долга, поднимут боевую мощь страны, дадут воле народа ту властность силы, которая приблизит час осуществления народных надежд.

Вперед, к свободе, земле и воле!

Помните, кто оглянется, остановится и пойдет назад, все потеряет.

Не забудьте вы, воины революции: если не совершите вы подвига защиты свободной чести и достоинства родины, прокляты будут ваши имена.

Тяжел ваш подвиг, но вы свершите его в гордом сознании, что вы творите волю революции. Ваши имена, ваши страдания будут священны для свободной России. Внуки ваши будут вспоминать с гордостью и восторгом армию революции. По воле народа вы должны очистить родину и мир от насильников и захватчиков. На этот подвиг я зову вас; неужели и вы не услышите меня? Товарищи, с вами мысль и сердце революционной России, пусть это сознание вдохнет новую решимость в ваши сердца.

Братья, от имени великой российской революции я приветствую вас, от имени свободного русского народа низко кланяюсь вам.

Приказ прочесть во всех ротах, эскадронах, сотнях и батареях, на всех судах и во всех воинских сухопутных и морских командах.

Военный и морской министр А.Керенский

Декларация прав военнослужащих

(Приказ армии и флоту)

11 мая 1917 г.

Приказываю ввести в жизнь армии и флота следующие согласованные с п. 2 декларации Временного правительства от 7 марта с. г. положения об основных правах военнослужащих.

1. Все военнослужащие пользуются всеми правами граждан. Но при этом каждый военнослужащий обязан строго согласовать свое поведение с требованиями военной службы и воинской дисциплины.

2. Каждый военнослужащий имеет право быть членом любой политической, национальной, религиозной, экономической или профессиональной организации, общества или союза.

3. Каждый военнослужащий во внеслужебное время имеет право свободно и открыто высказывать и исповедовать устно, письменно или печатне свои политические, религиозные, социальные и прочие взгляды.

4. Все военнослужащие пользуются свободой совести, а потому никто не может быть преследуем за исповедуемое им верование и принуждаем к присутствию при богослужениях и совершении религиозных обрядов какого-либо вероисповедания. Участие в общей молитве не обязательно.

5. Все военнослужащие в отношении своей переписки подчиняются правилам общим для всех граждан.

6. Все без исключения печатные издания (периодические и непериодические) должны беспрепятственно передаваться адресатам.

7. Всем военнослужащим предоставляется право ношения гражданского платья вне службы; но военная форма остается обязательною во всякое время для всех военнослужащих, находящихся в действующей армии и в военных округах, расположенных на театре военных действий.

Право разрешать ношение гражданского платья военнослужащим и некоторых крупных городах, находящихся на театре военных действий, предоставляется главнокомандующим армиями и флотов или командующим флотами. Смешанная форма ни в каком случае не допускается.

1. Взаимоотношения военнослужащих должны основываться пpи строгом соблюдении воинской дисциплины, на чувстве достоинства граждан свободной России и на взаимном доверии уважения и вежливости.

2. Особые выражения, употребляющиеся как обязательные для ответов одиночных людей и команд вне строя и в строю, как, например: «так точно», «никак нет», «не могу знать», «рады стараться», «здравия желаем», «покорнейше благодарю» и т.п. заменяются общеупотребительными: «да», «нет», «не знаю» «постараемся», «здравствуйте» и т.п.

3. Назначение солдат в денщики отменяется.

Как исключение, в действующей армии и флоте, в крепостных районах, в лагерях, на кораблях и на маневрах, а также на окраинах, в тех местностях, в которых нет возможности нанять прислугу (в последнем случае невозможность этого определяется полковым комитетом), офицерам, военным врачам, военным чиновникам и духовенству разрешается иметь вестового для личных услуг, назначаемого по обоюдному соглашению вестового и лица, которому он назначается, с платой на каждого из упомянутых чинов.

Вестовые для ухода за собственными офицерскими лошадьми, положенными по должности, сохраняются как в действующей армии, так и во внутренних округах и назначаются на тех же основаниях, как и вестовые для личных услуг.

1. Вестовые для личных услуг не освобождаются от боевой службы.

2. Обязательное отдание чести как отдельными лицами, так и командами отменяется.

Для всех военнослужащих, взамен обязательного отдания воинской чести устанавливается добровольное взаимное приветствие.

Примечания: 1) отдание воинских почестей командами и частями при церемониях, похоронах и т.п. случаях, сохраняется; 2) команда «смирно» остается во всех случаях, предусмотренных строевыми уставами.

1. В военных округах, не находящихся на театре военных действий, все военнослужащие в свободное от занятий и нарядов время имеют право отлучаться из казарм и с кораблей в гавани, но лишь осведомив об этом соответствующее начальство и получив надлежащее удостоверение личности.

В каждой части должна оставаться дежурная рота или вахта (или соответствующая ей часть) и, кроме того, в каждой роте, сотне, батарее и т.п. должна оставаться еще и ее дежурная часть.

С кораблей, находящихся на рейдах, увольняется такая часть команды, какая не лишает корабля возможности, в случаях крайней надобности, немедленно сняться с якоря и выйти в море.

1. Никто из военнослужащих не может быть подвергнут наказанию или взысканию без суда. Но в боевой обстановке начальник имеет право, под своей личной ответственностью, принимать все меры, до применения вооруженной силы включительно, против не исполняющих его приказания подчиненных. Эти меры не почитаются дисциплинарными взысканиями.

2. Все наказания, оскорбительные для чести и достоинства военнослужащего, а также мучительные и явно вредные для здоровья не допускаются.

Примечание. Из наказаний, упомянутых в уставе дисциплинарном, постановка под ружье отменяется.

1. Применение наказаний, не упомянутых в уставе дисциплинарном, является преступным деянием, и виновные в нем должны предаваться суду. Точно так же должен быть предан суду начальник, ударивший подчиненного в строю или вне строя.

2. Никто из военнослужащих не может быть подвергнут телесному наказанию, не исключая и отбывающих наказания в военно-тюремных учреждениях.

3. Право назначения на должности и, в указанных законом случаях, временного отстранения начальников всех степеней от должностей принадлежит исключительно начальникам. Точно так же они одни имеют право отдавать распоряжения, касающиеся боевой деятельности и боевой подготовки части, ее обучения, специальных ее работ, инспекторской и хозяйственной частей. Право же внутреннего самоуправления, наложения наказаний и контроля в точно определенных случаях (приказы по военному ведомству 16 апреля с. г. № 213 и 8 мая с. г. № 274) принадлежит выборным войсковым организациям, комитетам и судам.

Объявляя настоящие общие положения, предписываю принять их (как и правила, установленные приказом по военному ведомству с. г. № 114) в основание при пересмотре уставов и законоположений, определяющих внутренний быт и служебную деятельность военнослужащих, а равно дисциплинарную и уголовную их ответственность.

Военный и морской министр А.Керенский43

Перемена верховного командования

Петроград. 22 мая. Временным правительством назначены верховный главнокомандующий генерал от инфантерии Алексеев – в распоряжение Временного правительства, главнокомандующий армии Юго-Западного фронта генерал от кавалерии Брусилов – верховным главнокомандующим, 2-й армии генерал-лейтенант Гутор – главнокомандующим армиями Юго-Западного фронта44.

Отголоски обыска у Романова

Севастополь. Командующий Черноморским флотом адмирал Колчак издал следующий приказ:

«Военный и морской министр А.Ф. Керенский приказал мне немедленно произвести расследование с целью установить, кем и по чьему приказу был произведен обыск в Ай-Тодоре, Чаире и Дюльбере у членов семьи Романовых, т. к. Временное правительство никаких распоряжений об обыске не делало, а также разыскать и вернуть по принадлежности все украденное во время этого обыска; вопрос о возмутительном поведении лиц, производивших обыск, поставить на обсуждение суда чести. Производство расследования должно иметь спешный характер, поэтому предписываю закончить его в возможно непродолжительном времени»45.

Кронштадтские мученики

В.Д. Кузьмин-Караваев обращается в «Биржевые ведомости» с открытым письмом к министрам-социалистам и к исполнительному комитету Совета рабочих и солдатских депутатов. Автор письма пишет о «мучениках» Кронштадта, заключенных в тюрьме офицерах: «Они страдают в кишащих паразитами и крысами карцерах, спят на досках, голодают... И это уже длится скоро три месяца. Их мучают, их унижают, над ними издеваются. К ним врываются и днем и ночью для обысков вооруженные солдаты. Обходя помещения, солдаты, их вчерашние подчиненные, им, офицерам, командуют: "Смирно, покажи свою рожу".

Арестованные офицеры сознают, что они находятся в положении полного бесправия. У них свежи воспоминания, как из камер брали их товарищей и уводили для расстрела. Каждое внезапное появление солдат вызывает в них содрогание и ожидание смерти… Многие психически заболели... Были случаи самоубийств... В печати появилась жалоба, поданная офицерами, находящимися в Кронштадтской следственной тюрьме. "Пища, – пишут несчастные, – столь дурного качества, что часто есть ее совершенно невозможно. Между тем передача съестных припасов строго воспрещена. Помещение отвратительное, ужасно сырое, всегда переполненное сверх нормы... Свиданий с родными сначала не разрешали вовсе. Теперь свидания допускаются раз в неделю. После первого дня свиданий толпа матросов "грозила перебить тюремный персонал и арестованных". Толпа только тогда успокоилась, когда ее делегаты произвели в тюрьме обыск в поисках переданных съестных припасов и ничего не нашли.

Арестованные производят все черные работы по уборке помещений – иногда также канцелярии и помещения команды. При этом караул нередко издевается над работающими офицерами.

Политические содержатся вместе с уголовными. Больных в арестантский лазарет отправляют неохотно.

И всем этим физическим и нравственным мучениям подвергаются люди, из которых 95 процентов не знают, за что и на каком основании они сидят в тюрьме: им никакого обвинения не предъявлено. Отбывающих судебный приговор среди заключенных нет ни одного...»

И автор «открытого письма» взывает: «Министры-социалисты! Вы – члены Временного правительства. В ваших руках власть. Вы имеете авторитет. На вас лежит величайший долг ответственности, ответственности перед своей совестью. Прислушайтесь к ее голосу. Не заслоняйтесь от него. Он вам скажет, что вы должны сделать, – сделать во что бы то ни стало, сделать до конца»46.

Освобождение бывшей великой княгини Марии Павловны

Министр юстиции П.Н. Переверзев, снесясь по поводу приводившегося у нас вчера ходатайства великой княгини Марии Павловны старшей и великого князя Андрея Владимировича об освобождении Марии Павловны из-под ареста, уведомил местный прокурорский надзор, что со стороны генерал-прокурора не встречается препятствий к снятию ареста с великой княгини Марии Павловны при условии отобрания от нее подписки о невыезде47.

Отставка генерала Гурко

Увольняется от должности48 главнокомандующий Западным фронтом49 генерал Гурко.

Причина отставки

Несколько времени назад генерал Гурко прислал Временному правительству письмо, в котором в очень резких выражениях критиковал некоторые действия правительственных агентов в области военного управления.

Частые случаи неповиновения отдельных войсковых частей начальникам ген. Гурко объясняет теми же указанными им неправильными распоряжениями.

После получения этого письма Временное правительство постановило уволить генерала Гурко от занимаемой им должности главнокомандующего Западным фронтом и назначить его начальником дивизии в Казанском военном округе.

Последнее назначение является сильным служебным понижением и вызвано, как говорят, резким тоном письма генерала Гурко.

Князь Г.Е. Львов о генерале М.В. Алексееве

Министр-председатель князь Г.Е. Львов по поводу отставки верховного главнокомандующего генерала М.В. Алексеева заявил журналистам:

– Генерал М.В. Алексеев на днях сам подал прошение об отставке. Свою просьбу он мотивировал переутомлением и болезнью. Верховный главнокомандующий, впрочем, давно уже просил освободить его от исполнения лежавших на нем обязанностей.

Просьба генерала Алексеева совпала с событиями, которые диктовали необходимость, чтобы в ставке боевая жизнь не нарушалась и настроение ее соответствовало настроению всего фронта. Эти соображения и заставили Временное правительство удовлетворить просьбу генерала.

Назначение М.В. Алексеева в распоряжение Временного правительства объясняется необходимостью использовать богатые технические знания и боевые качества бывшего верховного главнокомандующего.

В ближайшие дни генерал Алексеев приедет в Петроград.

* * *

Отставка генерала Гурко, по словам князя Львова, не стоит ни в какой связи с уходом генерала Алексеева50.

Приказ Керенского об отставке генерала Гурко

Керенским издан приказ по армии и флоту по поводу рапорта главнокомандующего Юго-Западным фронтом Гурко, в котором он снимает с себя всякую нравственную ответственность за благополучное ведение порученного ему дела вследствие создавшихся условий в армии.

Сложение с себя всякой нравственной ответственности является свидетельством несоответствия генерала Гурко своему назначению; безнравственной ответственности перед Родиной Гурко не может более занимать своего высокого важного поста и отчисляется от должности главнокомандующего, причем военному министру поручает снестись с верховным главнокомандующим о назначении Гурко на должность не выше начальника дивизии.

Временное правительство ограничивается этой мерой лишь ввиду прежних боевых заслуг Гурко.

Впредь подобные поступки начальствующих лиц будут караться с большей строгостью, вплоть до понижения их на самые низшие должности51.

Австрийские парламентеры

Кишинев. 18.05. (Замедлена доставкой.) Сюда прибыла через румынский фронт52 и направляется в Петроград к Временному правительству с важным поручением группа австрийских парламентеров, в составе двух генералов, двух полковников, двадцати офицеров и пятнадцати солдат.

Австрийские парламентеры следуют под наблюдением восьми русских солдат.

Петроград. 23.05. По наведенным вашим корреспондентом справкам, о проезде через Кишинев австрийских офицеров и солдат, направляющихся в Петроград для переговоров о заключении мира, уже известно и Временному правительству.

Некоторые из министров по поводу путешествия австрийских офицеров выражают крайнее возмущение и заявляют, что если австрийские примиренцы осмелятся явиться к Временному правительству для переговоров о мире, то они будут вышвырнуты без всяких церемоний, т. к. правительство никогда не согласится вести какие-нибудь переговоры о мире без согласия наших союзников, да притом еще с какими-то офицерами.

По сведениям некоторых министров, австрийская делегация имеет в виду разговаривать не с Временным правительством, а с Советом рабочих и солдатских депутатов. Если это подтвердится, то, по слухам, Временное правительство намерено потребовать, чтобы эти переговоры происходили гласно, чтобы общественное мнение могло судить, в какую ловушку хотят поймать русский народ наши враги.

Вместе с тем Временное правительство предполагает произвести строгое расследование всех обстоятельств приезда австрийцев в Россию, и главным образом того, каким путем они пробрались через нашу границу и кто способствовал им в переезде по железной дороге.

Если выяснится, что в этой попытке завязать мирные переговоры с врагами играли какую-нибудь роль представители командного состава, то они будут преданы суду53.

Больная Россия

(Беседа с генерал-лейтенантом Алексеевым)

Трогательный незабвенный день в ставке верховного главнокомандующего. Президиум офицерского съезда армии и флота явился к генералу Алексееву передать ему последнее «прости». Уход генерала Алексеева поразил всех своею неожиданностью, съезд встретил эту весть гробовым молчанием. В этой жуткой тишине ясно было, что теряла русская армия с уходом Алексеева.

В Германии встретят эту весть с восторгом и ликованием, они знают, кем был для России ушедший генерал. Для всего русского офицерства это страшная, почти незаменимая утрата. Я видел их потемневшие лица при первой тяжелой вести, слышал их страстные, полные скорби речи. Эти окопники, половина которых украшена орденом Св. Георгия, с золотыми полосками на рукаве, не могли скрыть тяжелого уныния и боли. Седой полковник, председатель офицерского съезда, член Государственной думы двух созывов, со слезами в голосе предложил выбрать бывшего верховного главнокомандующего почетным членом вновь созданного офицерского союза. Гул радостного одобрения прошел по театру, раздались голоса: «Просим, просим». И все офицеры как один человек встали со своих мест. Тут же на съезде было выработано последнее обращение съезда к генералу Алексееву, и президиум отправился в ставку, оставив на несколько минут собрание.

Нет слов описать последнюю прощальную картину расставания боевых офицеров со своим главнокомандующим. В тот момент, когда генерал сказал: «Может быть, скоро я буду частным человеком, я уже подал прошение об отставке», он не выдержал и заплакал. Слезы текли по лицу израненных офицеров. Боже мой, как тяжело сейчас жить в России, как больно любить Россию!

Генерал Алексеев принял меня накануне своего ухода. Это было в десять часов вечера. Маленький беленький особняк с двумя караульными будочками, столь знакомый всему военному миру, утопал в весенней зелени. С отречением бывшего царя исчезла вся бутафория ставки. Я вошел в кабинет верховного. Он поднялся из-за рабочего стола.

В первый раз видел его я. Заговорил он просто, от сердца, хорошо. Была в его голосе неподкупная искренность и боль, и тоска за Россию.

– Россия борется в тяжких судорогах. Россия возрождается, необходимо время, чтобы справиться с тяжелой болезнью. Моментальный переход к здоровой жизни – это чудо. Одними речами родину свою не спасешь. Нужна определенная власть начальствующим лицам. Нужна ответственность генерала, офицера, солдата, чтобы было написано черным по белому, что грозит каждому из нас за неисполнение долга.

Все увлеклись сейчас своими правами, это, по их мнению, превыше всего. Чем менее развита «масса, тем более им кажется, что какой-то невидимый враг покушается на их права, возьмет да отнимет». О своих обязанностях забыли все, а это главное. Но нет права без обязанностей.

Воодушевить речью массы легко, особенно такому популярному оратору, каким является военный министр. Но нужны тысячи ораторов, чтобы внедрить солдатской массе соотношения между ее правами и обязанностями. Это дается только воспитанием. Надо воспитать авторитет офицера в солдатской массе. Всякая власть должна занять такое положение, чтоб иметь определенный авторитет, без него никакая власть немыслима. Наше великое горе заключается в том, что у всех нас, сверху донизу, власть отнята ...

Чувства офицера, его психология, скорбь за гибель великой нашей родины – все это яркой картиной прошло на последнем съезде офицеров при ставке. Съезд этот – явление исключительное. Он стал на очень симпатичную и соответствующую точку зрения.

Работа офицерского съезда свелась к тому, чтобы выяснить все язвы, болезни, которыми больна русская армия, а потом наметить тот путь, лекарство, которое необходимо, чтобы поднять пошатнувшуюся боевую мощь нашей армии. Как доктор выносит больному диагноз, так и съезд вынес ряд важных резолюций, и изготовить по выданным доктором рецептам лекарство должны особые аптеки во главе с правительственными аппаратами54... должны проявить высокое гражданское мужество в деле оздоровления русской армии. От степени их энергии будет зависеть и действие их лекарства.

С чувством глубокого удовлетворения должен признать, что высокоидейными офицерами нашего съезда диагноз русской болезни поставлен правильно. Рецепты прописаны офицерами, полные любви к нашей армии, родине. Работой этого съезда придется пользоваться неоднократно. Это не голос отдельных начальников, а голос всего офицерства, которое на своих плечах вынесло войну. В настоящий, тяжкий момент офицерство ярче, чем кто-либо, чувствует любовь к родине.

Настроение последнего офицерского съезда ни в какой телеграмме не выложишь. Я встретил очень многих офицеров, скорбящих о настоящем, исполненных искреннего желания внести полное обновление, изменить общий состав армии в самые ближайшие дни. Они отдают все силы своего ума, любви, чтобы наметить пути к радикальному изменению. Русское офицерство состоит, повторяю, из идейных людей, готовых отдать и пожертвовать всем, чтобы снова создать нашу могучую грозную армию.

Великое преступление против родины свершает тот, кто понижает дух армии, воспитывает в солдатах чувство животного страха, предлагая кончить войну без натиска, атаки, победы. Это мое глубокое исповедание за все время, пока я был начальником штаба верховного и в должности верховного главнокомандующего.

Армия обновляется, крепнет. Все, что может быть нами сделано - делается, но Россия должна знать, что армия была больна. Если бы вы знали, какой напор пропаганды был двинут на армию и со стороны Германии, и со стороны нашего тыла. И утомленная армия, не всегда доедавшая все то, что ей полагалось, воспринимала жадно льстивые, хитрые речи. На почве известного материального недостатка образовалось тяжелое направление: «Мир во что бы то ни стало».

Постепенно мы излечиваемся от этой болезни. И лишь только организм армии хоть немного окрепнет, солдаты сами поймут, что без жестокого штурма, удара и драки с нашей стороны война закончиться не может.

Когда начнется наступление, определенно, сказать не могу. Скажу одно: это уравнение со многими неизвестными. Мы можем подставить известные данные из хода нашей болезни, но математически день и час воскресения нашего исчислить не можем. Но наступит момент, когда вся Россия поймет, что без наступления нет спасения.

То, что пережито, не дай Бог, чтобы вновь повторилось. Это было одно сплошное мучение. Страшная болезнь распространялась не одновременно, но переболели почти все фронты. Идеи большевизма проявлялись повсюду с одинаковой силой, вопрос лишь был во времени.

Такие явления, как Кронштадтская республика, – явления постоянные. Горькая правда – эта запачканность многих рук в офицерской крови. Поражает полное отсутствие сознания долга перед родиной. Это судороги преступления перед Россией. Перед такими судорогами краснеет каждый русский, и кровь павших русских офицеров вопиет к небу. Это черное темное пятно на фоне русской революции. Дай Бог, чтобы это были последние судороги.

Положение Германии нелегкое, но воспитание народа в железной дисциплине, любви, объединяющей и примиряющей, спасает германский народ. В этом его сила, его могущество. Не спасла бы Германию и высокая техника, если бы не было примирения во внутренних отношениях. Все там несут одинаковые тяготы, все доблестно дерутся. В дисциплине спасается народ в такие минуты, когда все, казалось, разваливается. Они недоедают три года, вытянули все на фронт. Посмотрите, что сейчас осталось в Германии: инвалиды, дети и глубокие старики, все отправлено на фронт.

А посмотрите в Петрограде, сколько там народа молодого, сильного, еще не бывавшего в боях! В Германии воюет весь народ, и никто не говорит, что тяжело, что посеять некому.

Все союзники смотрят на нас, когда же Россия начнет наступление. Третий месяц длится наступление наших союзников, они вправе рассчитывать, что в заключительный период войны мы примем соответствующее участие. Они изнемогают, и стыдно нам не поддержать их.

Весь русский народ должен неумолчно говорить своим сынам на фронте, что необходим решительный удар по противнику, чтобы скорей войну довести до конца. Германию можно взять только голой силой, войну нужно выиграть. У нас сил много, мы это можем и должны сделать. Общественные организации, союзы, советы, правительство – все они, слившись в один голос, должны сказать, что лучшая защита родины – это наступление, нападение. Когда эта мысль пронзает всю толщу, всю массу армии, тогда наступление будет сделано.

Мой завет русскому обществу: требовать у армии, чтобы та знала, что защищаться можно только наступая, нападая. Когда поднимаются голоса против наступления, то многие становятся неискренними. Разве могут говорить о наступлении те, кто беспокоится за свою персону? Нужна определенность и ясность. Да, будем защищаться, но атакуя, нападая. Тем более земля наша занята!

Россия не может из войны выйти искалеченной, истерзанной. А хотят отхватить от нас многое. Так нет же, вперед, атаковать, – взволнованный генерал повышает свой голос, – бить и гнать из родной земли должны мы немецкую армию. И армия перед свободною родиной должна исполнить свой долг до конца. Много на нее Россия потратила и любви, и силы, и достояния, и она может и сделает это. У нашей армии все есть. Требуется только воодушевление, и истерзанная, больная Россия имеет право потребовать эту последнюю нашу жертву.

А.П. Тупин. Ставка. 21 мая.

Русский фронт

(Собственный корреспондент «Нового времени»).

Прощальная речь генерала М.В. Алексеева

Действующая армия. В последние минуты пребывания генерала М.В. Алексеева в ставке верховного главнокомандующего президиум съезда офицеров армии и флота явился к генералу с последним прощальным приветом от имени всего офицерства. Бывший верховный главнокомандующий ответил делегации следующее:

– Мне, конечно, нечего говорить, с каким тяжелым чувством оставляю я армию. Все я делал с глубокой верой в могущество армии и теперь покидаю свой пост с чувством сознания исполненного долга. Молю Бога, чтобы Он спас Россию.

Глубоко благодарен вам и всему вашему съезду. Тяжелый, тернистый путь пришлось ему пройти, но ваша выдержка, ваш такт дали вам возможность принести громадную пользу армии.

Гражданское мужество, выраженное всеми вами на этом съезде, должно быть сравнено с той доблестью, которую высказало все наше офицерство, тысячами своих жизней заплатившее за благо и спасение родины.

Трудное дело предстоит вам впереди, но если вы будете будить те чувства, которые вы уже выказали, и ту уверенность, что русская армия выйдет победительницей из тяжелого положения, то это будет все. Пока будет порядок в армии, пока будет в ней дисциплина, до тех пор будет существовать Россия.

С верой, что Бог вдохнет в умы русских людей созданную необходимость исполнения всеми своего долга, я покидаю армию, верю и надеюсь, что армия сослужит свою великую службу. За всю эту работу я искренно благодарю вас и весь съезд.

Я прошу передать всем офицерам мою искреннюю благодарность за их тяжелый труд и гражданское мужество. Благодарю всех за лестную оценку моей скромной работы, которую высказал весь съезд. Я скоро, может быть, стану частным человеком...

При этих словах генерал заплакал.

– Я уже подал в отставку, но я буду следить с таким же вниманием за вашей великой работой по воссозданию могучей армии. Да поможет вам Бог!

Могилев. Съезд офицеров армии и флота при гробовом молчании выслушал известие об уходе верховного главнокомандующего генерала Алексеева. Съезд единогласно выбирает ген. Алексеева почетным членом офицерского союза.

Съездом принята единогласно резолюция следующего характера: «Съезд союза офицеров армии и флота при ставке с чувством глубочайшего сожаления принимает весть об уходе с ответственнейшего в данный момент поста генерала Алексеева, вождя, в дарование и боевой опыт которого глубоко верит вся армия. Съезд считает этот уход тяжкой потерей для России»55.

Изгнание труса

Рига, 25.05. Во время объезда Рижского фронта А.Ф. Керенский посетил, между прочим, одну дивизию, наиболее затронутую разлагающей пропагандой большевизма.

Военный министр приказал солдатам одного из полков дивизии собраться вокруг себя и произнес горячую речь, в которой разъяснил значение происшедшего переворота, объяснил истинный принцип оборонительной войны, требующей не только пассивного сидения в окопах, но и активных наступательных действий, и закончил словами:

– Армия свободного революционного народа должна быть могущественнее прежней армии царей. Она должна внушать уважение друзьям и страх врагам.

После этой речи из толпы солдат выступил, по-видимому, представитель группы увлеченных большевизмом, обратившийся к А.Ф. Керенскому со словами:

– Господин генерал...

А.Ф. Керенский перебивает тоном мягкого упрека:

– Товарищ, а не генерал. Солдат, продолжая, спросил, в чем должна выражаться цель нашего пребывания на фронте: стоять на месте или наступать?

– Зачем мне земля и свобода, – продолжал он, – когда меня убьют? Нам нужен мир, а не свобода.

А.Ф. Керенский, на красноречие которого реплики солдата подействовали разжигающе, стал образно доказывать ложность, извращенность, гражданскую несостоятельность тенденций большевизма.

Все это время солдат, угрюмо смотревший на министра, перебивал его отдельными бессвязными, нечленораздельными выкриками, наконец воскликнул:

– Нам надо войну кончать мирно!

В этот момент А.Ф. Керенский, подойдя вплотную к солдату, глядя в упор, резко, негодующе воскликнул:

– Молчать, когда говорит военный министр!..

Наступила долгая мучительная пауза. При абсолютной тишине, при молчании потрясенных солдат прошло полминуты. А.Ф. Керенский, все время смотревший в зажженные злым огнем глаза солдата, продолжал речь, говоря о борцах за свободу, о желании некоторых в эту тяжелую минуту прикрыть великими идеями мира затаенные шкурные интересы, позорную трусость рабов, и закончил словами:

– Я докажу, что революция – не анархия, а власть.

Вдохновенная речь произвела потрясающее впечатление на солдат, среди которых уже зазвучали ноты протеста против выступления большевика, раздавались выкрики, что этот солдат выступает только от своей совести, но не от совести и убеждений собравшихся.

- Командир полка, - прервал солдат А.Ф. Керенский, - приказываю вам освободить этого солдата от военной службы. Отошлите его в деревню, опубликуйте в приказе, что революционной армии не нужны трусы...

Наступила гробовая тишина. Солдат побелел и беззвучно упал ничком в глубоком обмороке.

А.Ф. Керенский вдохновенным взором, смотря поверх толпы, продолжал речь, не обращая внимания на упавшего солдата, которого унесли лишь по приказанию генерала Радко-Димитриева.

– Каждый солдат, – говорит Керенский, – должен не только хотеть жить, но и умереть за великие идеалы революции. Этого требует от него разум раскрепощенного человека.

Пламенная речь министра вызвала бурю долгих оваций.

А.Ф. Керенский в сопровождении Радко-Димитриева, Драгомирова и других генералов ходами сообщения направился на передовую линию, где продолжал беседу с солдатами, причем, презирая явную опасность, сидел вместе с Радко-Димитриевым на стороне бруствера, обращенной прямо к неприятелю.

Возвращаясь, А.Ф. Керенский проходил мимо свежего братского кладбища. Тут опять остановился и, сняв шляпу, несколько минут стоял неподвижно. Губы его что-то беззвучно шептали.

Чествование

Действующая армия, 24.05. Сегодня в Каменец-Подольске, в Пушкинском народном доме, состоялось торжественное чествование нового верховного главнокомандующего генерала Брусилова всеми чинами штаба, представителями войск Каменец-Подольского гарнизона и представителями различных местных военных организаций.

Генерала Брусилова приветствовали от имени чинов штаба начальник штаба генерал Сухомлин, который поднес ему образ, затем начальник отдела снабжения армий генерал Эльснер, представитель исполнительного комитета солдат Колчинский, новый главнокомандующий Юго-Западным фронтом генерал Гутор и др.

Речь генерала Брусилова

Отвечая на все приветствия, генерал Брусилов сказал:

– Я по натуре человек независимый. Но бывают моменты, когда завидуешь тем, которые обладают даром красноречия. Для меня теперь настал такой момент. Я хотел бы вас всех поблагодарить так, как я это чувствую, но, к сожалению, не в состоянии этого сделать.

Далее в своей речи генерал Брусилов подробно останавливается на том времени, когда он принял командование армиями Юго-Западного фронта. Касаясь удачно начатого наступления в прошлом году, он заявил, что если бы ему помехой не послужила несогласованность действий высшего командного состава, он глубоко уверен, что война была бы уже тогда закончена.

В настоящее время, сознавая всю тяжелую ответственность, которую он берет на себя, становясь во главе всех армий, он, тем не менее, выказывает глубокую уверенность в благоприятном исходе кампании.

Генерал Брусилов рассказывает, что великое отступление 1915 г. совершило огромную революцию в его душе и сделало его самого революционером. Это же отступление показало всю силу и мощь духа русского народа. И теперь он также верит в эту силу и надеется, что с помощью войсковых комитетов, ему удастся укрепить боевую мощь армии и ожидаемый мир будет скоро достигнут.

В заключение генерал Брусилов говорит, что, когда он принял командование армиями Юго-Западным фронтом, ему также заявляли, что армия не способна к самостоятельным действиям, что она дезорганизована потерями неизбежными во время отступления. Но56... майское наступление показывает, что вера в непобедимый дух русского солдата оправдалась. В настоящее время все также говорят, что армия больна. Но эта болезнь несущественна. Можно быть уверенным, что армия с честью выполнит свой долг.

Свою речь генерал Брусилов закончил восклицанием:

– Да здравствует русская революционная армия! Ура!

Горячая, полная оптимизма речь верховного главнокомандующего вызвала у присутствовавших бурные овации57.

Генерал Алексеев

(От Временного правительства)

Верховный главнокомандующий генерал от инфантерии Алексеев оставил свой пост и назначен в распоряжение Временного правительства.

Роль генерала Алексеева в настоящей войне настолько исключительна, что долг совести обязывает отметить эту деятельность той благодарностью, на которую доблестный генерал имеет полное право рассчитывать.

Настоящая война застала генерала Алексеева в должности начальника штаба киевского военного округа. Детальное изучение предстоящего театра войны дало возможность генералу Алексееву с первых же дней кампании в роли начальника штаба армии ответственного Юго-Западного фронта проявить свои блестящие способности стратега, ясно разбирающегося в крупнейших операциях, задумывающего и осуществляющего их с блеском таланта милостью Божьей.

В первый же период кампании эти способности генерала Алексеева принесли свои результаты - полный разгром в короткий срок на галицийском театре войны австро-венгерских армий.

Последствия этой удачно и широко задуманной, быстро и решительно выполненной операции тотчас же сказались на всем театре войны – как на нашем, так и наших союзников.

Весною 1915 г. на генерала Алексеева было возложено руководительство боевыми действиями армий Северо-Западного фронта, и, являясь уже полным хозяином на этом ответственном фронте, защищающем подступы к столице, генерал Алексеев проявил все те же свойственные ему качества чуткого и прозорливого стратега, знающего своего противника и учитывающего все, до малейших незначительных на первый взгляд подробностей.

Все яростные натиски сильного и настойчивого врага были остановлены мудрым и искусным сопротивлением генерала Алексеева и упорно, не считаясь с жертвами, преследуемая цель – прорваться за линию реки Западной Двины, так и не была осуществлена.

Осень того же 1915 г. застала генерала Алексеева уже в роли начальника штаба верховного главнокомандующего, т. е. в должности, в которой он являлся фактически руководителем операций всего нашего фронта, насколько, конечно, окружающая обстановка позволяла без тормоза, без помех, свободно решать все сложные вопросы.

После тяжких испытаний, выпавших на долю армии, лишенную необходимых средств для продолжения борьбы, после того когда противник открыто заявил, что с русской армией уже можно не считаться, армия эта не пала духом и в постигшем несчастии и неудачах нашла источник для своего возрождения.

Высокий порыв, охвативший всю Россию, дал возможность снабдить армию всем необходимым, и в числе лиц, бескорыстно работавших над воссозданием нравственной и материальной мощи армии, генерал Алексеев займет одно из наиболее видных и почетных мест.

Его безукоризненно честная деятельность, его поддержка тех гражданских организаций, которые вызвали к себе такое подозрительное отношение у прежнего правительства, дает нравственное право сказать, что имя генерала Алексеева останется незабвенным в истории настоящей войны.

Выдвижению на самые крупные посты во время войны генерал Алексеев обязан исключительно только собственным общепризнанным способностям, готовности жертвовать собою без остатка для блага и счастья горячо любимой родины, работе не покладая рук, не сторонясь от самой незначительной.

Любовь к генералу Алексееву армии, открытое признание родиной и союзными державами заслуг в настоящей войне должны послужить доблестному генералу наградой за те непосильные труды, которые были вложены им в общее дело борьбы за честь и славу родины.

Несмотря на естественную усталость генерала Алексеева и необходимость отдохнуть от напряженных трудов, было признано все же невозможным лишиться ценного сотрудничества этого исключительно опытного и талантливого вождя, почему генерал Алексеев и назначен ныне в распоряжение Временного правительства.

Это назначение даст ему возможность не порывать связи с горячо любимой им армией и по-прежнему словом и делом способствовать укреплению мощи свободной России58.

ГАРФ. Ф. 650. Оп. 1. Д. 55. Л. 83–154. Автограф.

Назад