«Полковник Миронов» (Листовка Л.Д. Троцкого) (original) (raw)
| г. Балашов | | | ------------ | |
Постыдно и жалко заканчивается карьера бывшего полковника Миронова2. Он считал себя, и многие другие почитали его, за большого «революционера». Миронов вел борьбу против Краснова и примкнул со своими первыми партизанскими отрядами к красным советским войскам. Что явилось причиной временного присоединения Миронова к революции?
Теперь это совершенно ясно: личное честолюбие, карьеризм, стремление подняться вверх на спине трудящихся масс.
Революция имеет своей задачей установить полное и прочное господство трудящихся. Представителем и вождем эксплуататоров на Дону был генерал Краснов, как теперь Деникин. Поэтому борьба советских войск направлялась против Краснова. Цель этой борьбы состояла в том, чтобы поднять на ноги казацкую бедноту, самые придавленные низы, организовать их, сплотить, при их помощи подавить казацкое дворянство и кулачество и создать возможность новой, более справедливой, более счастливой жизни на Дону.
Миронов ничего этого не понимал и не прочувствовал. Он считал, что если разбить Краснова да посадить на Дону наказным атаманом его, бывшего полковника Миронова3, то этим все вопросы будут разрешены. Народную революцию он понимал, как смену лиц на верхушке, т.е. видел в восстании и борьбе трудящихся лишь средство для собственной политической карьеры. Когда он стал замечать, что победа советских войск ведет не к его власти, а к власти местной бедноты, он стал возмущаться, ожесточаться. Чем дальше, тем больше стал он агитировать против Советской власти. Да и как же иначе? Ведь это власть трудовых Советов, а не казацкого полковника Миронова!
При продвижении красных войск на Дон были, несомненно, совершены в разных местах отдельными советскими представителями и худшими красноармейскими частями несправедливости и даже жестокости по отношению к местному казацкому населению. Эти ошибки вызваны были тем, что казачество слишком долго поддерживало проклятую белогвардейщину. Мыслящий и честный человек должен понять причины взаимного ожесточения и приложить все усилия к тому, чтобы вражду между красными войсками и местным казачеством смягчить, устранить вовсе, заменить взаимным пониманием, содружеством. Отдельные ошибки, ложные шаги представителей Советской власти устраняются ею самой, и центральное правительство жестоко карает тех местных представителей, которые не понимают своих задач по отношению к трудовому народу.
Совсем иначе действовал Миронов. На промахах и ошибках отдельных местных работников Миронов решил нажить себе политический капиталец, создать себе популярность, рекламу, славу. В своих бестолковых воззваниях и речах он стал изображать из себя защитника и покровителя казацкой массы, натравливая ее на подлинную Советскую власть. Он стал при этом пускать — заодно с Деникиным — подлый слух о том, будто Советская власть хочет истребить казачество. Борьбу против казацких генералов и кулаков — за казаков бедняков и середняков Миронов стал лживо изображать, как борьбу против трудового казачества4.
Людям серьезным, старым революционерам, которые десятки лет боролись против угнетателей, было ясно, что Миронов идет к гибели. Немало за время революции всплывало на поверхность такого рода нежданных-негаданных радетелей трудового народа — революционеров на словах, контрреволюционеров на деле. Со стороны отдельных ответственных товарищей делались попытки вразумить Миронова, удержать его на краю пропасти. «Если представители Советской власти на Дону делали ошибки, — так говорили ему, — то будем эти ошибки общими силами исправлять, будем по возможности сразу привлекать представителей казацких низов к советскому управлению5. Трудовая революция — трудное и тяжкое дело, без больших ошибок тут не обойтись, но, в конце концов, только Советская власть выведет народ, и в том числе трудовое казачество, на широкую дорогу».
Однако эти речи были Миронову не по душе. Все его возражения сводились к одному: «Сделайте меня Донским наказным атаманом, и все будет хорошо»6. Но, конечно, на такой шаг Советская власть согласиться не могла: во-первых, потому, что донским трудовым казакам не нужно наказного атамана, им нужна их собственная казацкая, крестьянская и рабочая Советская власть; а во-вторых — взбалмошному, бестолковому крикуну и болтуну Миронову вообще никакой власти давать нельзя.
Убедившись окончательно, что в атаманы ему не пройти, Миронов решился на отчаянный шаг: подобно украинскому атаману Григорьеву, на него похожему, как родной брат, Миронов поднял знамя восстания против Советской власти. Конец Григорьева известен. Обманутые им войска были после первых столкновений рассеяны, разбиты, разбежались или перешли в ряды красных армий. Сам Григорьев был убит7. Совершенно очевидно, что такой же жалкий, постыдный конец ожидает Миронова, только еще скорее. Григорьеву удалось все же на время увлечь за собой несколько тысяч обманутых темных крестьян под руководством кулаков. Миронов же с самого начала увел за собой лишь несколько жалких сотен приверженцев. Как все прогоревшие авантюристы, Миронов распускает слухи о своей силе, о том, что за ним 7000 сабель и прочее. На деле же за ним нет и 700.
Восстав против Советской власти, украинский атаман Григорьев через неделю вступил в сношения с Деникиным, ища у него защиты и поддержки. Миронов, как известно, клятвенно уверяет, что Деникин ему не друг, а враг. Но какой же глупец станет верить клятвам изменника Миронова? Деникин говорит себе: «Миронов восстал против Советской власти, стало быть, Миронов мне, Деникину, помощник». Миронов говорит себе: «Деникин воюет против ненавистной мне Советской власти, стало быть, Деникин мне защитник и опора». Рука руку моет: Деникин не мешает Миронову, Миронов помогает Деникину. Нет никакого сомнения, что между ними уже натягиваются тайные связи, темные посредники переходят из деникинского лагеря в мироновский и обратно за спиной одураченных Мироновым казаков.
Что же будет далее? Предсказать нетрудно. Миронов сунется в одно место, в другое, попытается внести смуту в 23-ю дивизию, которой он раньше командовал. Никто за ним не пойдет. Кулаки не пойдут, потому что у них есть свой вождь, более надежный, более сильный — Деникин. Трудовые казаки не пойдут, потому что им нужен не наказной атаман Миронов, а власть трудовых казацких депутатов.
Авантюра Миронова лопнет, как мыльный пузырь, причинив, однако, немалый вред делу трудящихся масс. В могилу Миронова история вобьет осиновый кол, как заслуженный памятник презренному авантюристу и жалкому изменнику8.
Л. Троцкий
РГВА. Ф. 33987. Оп. 2. Д. 3. Л. 108–108об. Типографский экземпляр; ЦА ФСБ РФ. С/д Н-217. Т. 2. Л. 156–158. Машинописная копия с пометками Ф. Миронова.