Грани.Ру | Лена Хейдиз: Церковно-партийная волна (original) (raw)
Все началось в 2007 году. Есть сообщество в Живом Журнале - advertka, где мой знакомый опубликовал мою картину. Ту, которая с петрушкой и с одной стороны мат, а с другой молитва. В этом сообществе 16 или 17 тысяч членов, поэтому резонанс был очень большой. Это было осенью, точно не помню дату. К картине появилось около 5000 комментариев. И как-то люди сильно возбудились от этой картины, всем она показалась очень провокативной. Люди разделились на два лагеря: одни ее ругали, говорили, что я этой работой русского человека глубоко оскорбила; другие – хвалили, говорили, что попала в точку и отразила сущность русской души.
После публикации этой картины в сообщество Движения против нелегальной иммиграции (ДПНИ) сбежались националисты. И я в порыве какого-то гнева – кто-то меня обозвал – написала про русское быдло, конкретно про этих баранов, которые набежали. Они вырвали эту фразу из контекста, сказали, что я оскорбляю русских людей и что на меня подадут в суд. Что они и стали делать.
Шесть националистических организаций, включая ДПНИ, стали собирать подписи, чтобы подать в прокуратуру письмо с просьбой привлечь меня к ответственности за разжигание вражды по национальному признаку, статья 282 УК РФ. Заказали искусствоведческую экспертизу, ее делал отец Сергей Шаргунов, которого я очень уважаю. Они собрали на экспертизу деньги, сделали, со всей России собирали подписи, привозили их с каких-то городов и весей сюда и подавали в прокуратуру. Этих писем было около 200 штук.
Письма лежали в прокуратуре два года, их никто не трогал, и ничего не происходило. В галерею на Солянке приходил следователь, который скептически ко всему этому делу относился. Дело не было возбуждено и одновременно не отказали в возбуждении. А поскольку не отказали, мне казалось, что это не очень хорошая какая-то ситуация.
И вот позавчера мне позвонила следователь Татаринова Ольга Георгиевна и сказала, чтобы я пришла и в письменной форме все изложила. И когда я стала узнавать, возбудили дело или нет, она сказала: «Вот придите, и мы вам все расскажем». Когда я спросила, нормально ли, что могут возбуждать уголовное дело за то, что я нарисовала картину, она сказала, что я ответственна за те произведения искусства, которые создаю, и должна думать, что рисовать. То есть она настроена решительно.
На самом деле цель простая, и те националистические организации, которые все это инициировали, ее не скрывают. Я не чистокровная русская, у меня мама еврейка. Им хотелось найти человека еврейской национальности, чтобы этого человека привлекли по 282-й статье. Потому что по этой статье судят в основном русских националистов, как они считают. И они думают, что если по этой статье привлекут нерусского (необязательно еврея, можно и армянина, например), общественность возмутится и эту статью отменят. То есть я им нужна как пешка в политической игре, они этого не скрывают совсем.
Статья и в самом деле странная, очень широкая – под нее можно кого угодно подвести при желании. Ее нужно отменить, мне кажется. Без нее лучше будет.
Мне кажется, что это некая эстафета. Процесс над Ерофеевым и Самодуровым заканчивается (приговор 21 июня), и видимо, я следующая. На приговор Ерофееву и Самодурову я обязательно приду. И очень плохо, если будет вынесен обвинительный приговор. Потому что такие дела перестали быть единичными, это волна началась.
Все это нужно, чтобы ввести цензуру, чтобы художники знали, что они делают, чтобы писатели не возмущались, чтобы не было никакой оппозиции. Чтобы все молчали и были довольны. Мне иногда кажется, что происходит некое срастание РПЦ и партийной части нашего населения. Конформизм наступает церковно-партийный.
Я считаю, что художник должен быть свободным и, если это художник состоявшийся, не вчера начавший рисовать, который развивается и думает, что он делает, ему вполне достаточно внутренней его цензуры. Государство не имеет никакого права диктовать, что должен делать писатель, театральный деятель или художник, они должны быть свободны. Иначе это не искусство, а заказ от государства.