Пукинский Ю.Б. Жизнь сов. Совы Советского Союза. Настоящие совы. Иглоногие совы. Иглоногая сова - Ninox scutulata (original) (raw)
Пукинский Ю.Б.
Жизнь сов
Л.: Издательство ЛГУ, 1977 г.
СОВЫ СОВЕТСКОГО СОЮЗА
НАСТОЯЩИЕ СОВЫ - STRIGIDAE
ИГЛОНОГИЕ СОВЫ - NINOX
Большинство иглоногих сов сравнительно невелики. Их длина варьирует от 20 до 50 сантиметров. Обликом они напоминают соколов. Даже надклювье у них, как и у соколов, на нижнем крае имеет своеобразный зубец. Перьевые ушки отсутствуют. Само же ухо открывается небольшим круглым отверстием. Лицевой диск почти не выражен, а голова кажется маленькой и совсем несовиной. Оперение иглоногих сов достаточно плотное. Крылья и хвост длинные. Это позволяет им во время полета развивать высокую скорость и маневренность. Они редко подкарауливают добычу, чаще охотятся на лету. Многим из них кормом служат беспозвоночные. Однако отдельные наиболее крупные виды не только добывают мышевидных грызунов и мелких птиц, но нападают и на кроликов и опоссумов. Пальцы иглоногих сов покрыты редкими щетинкообразными перышками, что и послужило поводом для их названия.
Род Иглоногих сов включает 13—16 видов, распространенных преимущественно в джунглях юга восточного полушария. Многие из этих сов обитают на очень ограниченной территории. Например, два вида (N. punctulata и N. perversa) известны па острове Целебес, особый вид (N. superciliaris) населяет западную часть острова Мадагаскар и т. д. В фауне Советского Союза иглоногие совы представлены всего одним видом.
Иглоногая сова - Ninox scutulata
Эта сова обитает в лесах Юго-Восточной Азии от Индии и Шри Ланки до Японии, Индокитая и Индонезии. В нашей стране она встречается в Приморье.
Иглоногая сова некрупная птица. При размахе крыльев около 80 сантиметров взрослые особи едва ли весят 250 граммов. Радужина небольших глаз окрашена в желтый цвет. Клюв черный, слегка желтеющий к основанию. Когти темные, контрастирующие с желтоватой лапой. Общий тон оперения темно-бурый. Брюшная сторона более светлая, с обильными каплевидными продольными пестрина ми, число и интенсивность окраски которых не всегда одинаковы у разных особей. Самцы нередко выглядят более темными.
Жизнь иглоногой совы в пределах Советского Союза до последнего времени оставалась неизученной. Первое упоминание о гнезде этой птицы принадлежит В. А. Нечаеву. Им 28 мая 1966 года под Владивостоком было осмотрено дупло и описана кладка в два яйца. Гнездо располагалось в дупле боковой ветви старой липы на высоте около двадцати метров (кстати, несколько раньше из этого же дупла была изъята кладка ошейниковой совки). Детальные наблюдения здесь не проводились. Кто из пары и сколько времени насиживает кладку, как выглядят птенцы и многое другое в биологии иглоногой совы так и осталось тайной. Занавес неизвестности нам удалось несколько приподнять в период работы в Приморском крае, где па протяжении девяти полевых сезонов мы неоднократно встречались с иглоногой совой.
Прилетают эти совы в Приморье в начале мая, когда ильмы, ясени и дубы стоят еще голыми и лишь черемухи да ивы начинают зеленеть По-видимому, первыми появляются самцы. По крайней мере самки к это время па глаза попадаются весьма редко. Сначала голоса птиц слышатся на тех участках, на которых совы обитали в прошлые сезоны. Таким образом, можно предположить, что раньше возвращаются старые, уже размножавшиеся особи.
Призывный крик самца — многократно повторяемый со скоростью до пятидесяти выкриков в минуту двусложный звук «ух-ух». Этот крик настолько характерен, что с легкостью позволяет узнать иглоногую сову. Особенности голоса являлись поводом и для местных названий этой птицы. Так, удэгейцы нарекли ее «ухти-ухти», а орочены — «укку». В разгар тока самцы воспроизводят свое «ух-ух» по часу и более подряд, причем особенно активно с вечера и до полуночи. Затем следует перерыв, и вновь призывные, крики слышатся только под утро.
До появления на гнездовом участке самки самец часто меняет место, па котором токует. Обычно, прокричав около получаса на вершине одного ильма, птица пролетает две-три сотни метров и кричит вновь. При этом, однако, самец не отклоняется далеко в стороны, а как бы перемещается по кругу. С появлением же самки самец оказывается привязанным к очень небольшому участку, иногда буквально к двум-трем рядом стоящим деревьям, и дупле одного из которых впоследствии и будут отложены яйца. Самка, так же как и самец, «укает», но голос ее тише, ниже тоном, и кричит она реже. Призывный крик самки можно передать, как монотонное повторение двусложного звука «ых-ых». Иногда в ответ на голос близко подлетевшего к ней самца она хрипло урчит.
Если судить по голосам, то иглоногая сова в лесах Приморья не столь уж редкая птица. На Бикине, например, в радиусе до полукилометра нам доводилось слышать с одной точки призывные крики сразу двух-трех самцов. Правда, не везде равномерна плотность поселения этой совы. Так, в заповеднике «Кедровая падь» иглоногая сова значительно чаще встречается в глубине тайги, нежели на побережье океана. А. А. Назаренко полагает, что это связано с затяжными холодными туманами возле моря, во время которых лет насекомых резко снижается. Особенно охотно эти совы заселяют пойменный лес. Сюда их привлекают многоярусные насаждения, в которых наряду с громадными старыми деревьями, стоящими на некотором удалении друг от друга, имеются .заросли кустарников. Явно тяготеют эти совы и к расчлененным протоками участкам пойменного леса.
Дупло, избранное для гнездования, почти всегда имеет свободный подлет, редко бывает глубже сорока сантиметров, и располагается оно так, что его не заливают дожди. Размер летка от пятнадцати до двадцати пяти сантиметров, сама же гнездовая ниша диаметром около тридцати сантиметров. Чаще всего такие дупла совы находят в стволах старых ильмов или тополей на высоте двенадцати-двадцати метров и используют из года в год.
По-видимому, дупла выбирают самцы. Об этом можно судить по тому, что с их стороны прикладывается максимум усилий, чтобы обратить внимание самки на выбранную нишу. В разгар тока, то есть примерно за педелю до откладки самкой яиц, самец каждую ночь по нескольку раз подлетает к дуплу, иногда забирается внутрь л, высунувшись из летка, призывно кричит.
Именно у дупла в конце мая легче всего наблюдать за брачным поведением иглоногой совы. Б это время птицы, как правило, день проводят поблизости от гнездового дупла Б кроне одного из рядом стоящих деревьев, листва на котором уже распустилась. Около девяти часов вечера первой нарушает предночную тишину самка. Не слетая с ветки, на которой дневала, она начинает издавать странные низкие звуки вроде тихого воркования. Звук этот может быть передан, как заунывное повторение слогов «ыуу—ыуу—ыуу...», длящееся до двух минут. Начав ныть чуть слышно, самка с каждым последующим звуком усиливает голос, одновременно убыстряя ритм повторения слогов. При этом пиша, как бы, наконец, раззадорив себя, внезапно переходит на исполнение видового призывного крика. Это, по существу, и есть брачная песня иглоногой совы. На голос самки тут же откликается самец, и обе птицы некоторое время поют одновременно. Однако слаженного пения у них не получается, каждый из них поет свою песню; самец многократно повторяет призывный крик, в песне же самки, о чем уже говорилось, существенную роль играет продолжительное воркование.
В брачном поведении, помимо голосовых сигналов, заметное место занимает ритуал кормления самки самцом. Оно осуществляется также в основном поблизости от присмотренного птицами дупла. Нередко с помощью корма самец завлекает самку в дупло. Самка воспринимает кормление как должное, явно проявляя признаки ложной инфантильности, упорно остается на месте в ожидании пищи, чем задолго до насиживания и появления птенцов приучает самца регулярно прилетать к ней с кормом.
Эффектных движений во время токования у иглоногих сов пет. Самец «укает», обычно стоя на ветке, подняв тело вертикально, лишь чуть приседая от натуги. Самка во время воркования держит тело горизонтально и, лишь перейдя на уханье, несколько приподнимается. Даже находясь па близком расстоянии друг от друга, птицы почти не проявляют своего возбуждения внешне. Все это говорит о том, что иглоногая сова истинно ночная птица и повеление особей рассчитано прежде всего на восприятие друг друга слухом, а отнюдь не зрением.
За пять-шесть ночей до начала кладки, с вечера, после непродолжительного токования, тут же на ветках происходит спаривание, сопровождающееся верещанием самца и резкими высокими выкриками самки. Непосредственно спаривание продолжается пятнадцать-двадцать секунд. Примерно через четверть часа оно может повториться. Затем птицы срываются с ветки и начинают охотиться. Временами они возвращаются к дуплу, призывно кричат и снова уносятся прочь, и тогда из темноты леса слышится резкий, напоминающий кошачий, выкрик — это, угрожая всем, кричит на лету возбужденная самка. Так ведут себя птицы по крайней мере три-четыре ночи подряд. Затем наступает спад весенней активности. Покрытая самка теперь уже почти не воркует, а лишь призывно кричит. Она все реже и реже охотится сама, и все чаще ее кормит самец. Приближается время откладки яиц.
53. В дебрях Уссурийского края обитает иглоногая сова (Ninox scutulata). Внешне она напоминает некрупную дневную хищную птицу, хотя ведет сугубо сумеречный и ночной образ жизни. То же.
54. Иглоногая сова — дуплогнездник. Она занимает неглубокие сухие дупла старых ильмов, тополей, лип или дубов, где прямо на древесную труху откладывает три, реже два или четыре яйца. Там же, 5 июня 1970 г.
55. На двадцать восьмую ночь из яйца вылупляется первый птенец. Вслед за ним с интервалом в двое суток появляются и остальные совята. Они слепые, с закрытыми ушными отверстиями и белесым яйцевым зубом на вершине темного клюва. «Зуб» помогает птенцу разбить скорлупу и вскоре отпадает. Там же, 2 июля 1970 г.
56. На пятнадцатую ночь после вылупления совят не узнать. Они уже далеко не беспомощны. Если теперь заглянуть к ним в дупло, они дружно устрашающе защелкают клювами, зашипят и при этом еще начнут покачиваться. Там же, 17 июля 1970 г
57. На двадцатую ночь совенок не только почти полностью покрывается пуховыми перьями, но и приобретает тот «мудрый» вид, который столь характерен для сов вообще. Там же, 22 июля 1970 г.
58. Лишь на притихший лес наползет вечерняя мгла, как оживляются иглоногие совы: из дупла раздается призывный стрекот проголодавшихся за день совят и, как бы внемля ему, взрослые птицы почти поминутно подлетают к летку с кормом. Там же, июль 1975 г.
59. Основная пища иглоногой совы — насекомые, преимущественно ночные бабочки. Их сова ловит на лету лапами, но перед тем как оказаться у дупла с птенцами, обязательно переложит добычу в клюв. То же.
60. Если бабочка небольшая, как эта ленточница, она будет передана птенцу целиком. У крупных бабочек, артемид, или бражников, сова, как правило, отрывает крылья. То же.
61. На рассвете, когда температура воздуха заметно падает и лет насекомых почти прекращается, иглоногая сова нередко добывает мелких воробьиных птиц. То же.
62. Иглоногая сова — ас ночного неба. Даже летучие мыши, за стремительным полетом которых бывает трудно уследить, становятся жертвами этого «сокола» ночи. Но как и на птиц, сова нападает на них лишь тогда, когда почему-либо перестают летать бабочки. То же.
63. На двадцать пятые — двадцать седьмые сутки птенцы иглоногой совы покидают дупло. Однако первую ночь они проводят обычно возле него, не рискуя перелететь даже на соседнюю ветку. То же.
64. Здесь, на суку возле родного дупла, в ожидании родителей с кормом совята готовятся вступить в большую жизнь — тренируют крылья. То же.
65. Наконец наступает ночь, когда совенок перепархивает на соседнее дерево и сразу же оказывается в новом, неизвестном еще ему мире. Там же, 28 июля 1975 г.
66. После вылета птенцов из дупла забот у взрослых иглоногих сов ничуть не уменьшается.
Еще не одну неделю старые птицы будут кормить и охранять молодых. Тоже. В конце мая — первых числах июня с интервалом в 48 часов в дупле прямо на древесную труху самка откладывает 3, реже 2 или 4 яйца. Судя по осмотренным нами трем кладкам, размеры яиц варьируют в пределах 38—40x33—35 миллиметров. Вес яйца около 20—23,5 грамма. Форма в большинстве случаев эллипсоидная, скорлупа белая, слегка блестящая. Свежеснесенное яйцо матово-белое.
К насиживанию самка приступает сразу же после откладки первого яйца. С этого момента она почти не покидает дупла. Самец днюет по-прежнему поблизости.
Е жедневно в 20 часов 45 минут (±10 минут!) он тихо издает свой призывный крик. В ответ самка оставляет дупло. Какое-то время обе птицы сидят рядом на излюбленном сучке и, как бы оказывая друг другу внимание, тихонько урчат. Иногда самец вызывает самку из дупла, прилетев уже с добычей, и кормит ее. После этого птицы срываются с ветки и начинают охотиться. Еще через полчаса самка возвращается в гнездо. В течение ночи самец несколько раз кормит самку. Второй раз она прерывает насиживание в предрассветных сумерках. Таков уклад жизни супружеской пары в течение 28 ночей, пока в дупле не появятся птенцы.
Только что вылупившийся птенец иглоногой совы весит около 16 граммов. Он покрыт густым, высотой 7—8 миллиметров, белым пухом, сквозь который местами просвечивает розоватая кожа. На зашейке, лбу, у основания клюва, а иногда и на плечах пух имеет едва различимый оливковый оттенок. Пушинами более или менее равномерно покрыто все тело совенка, за исключением боков под крыльями. Лапа, кроме подошвы и пятки, также опушена, правда пух на пальцах сравнительно редкий. Восковица светло-желтоватая. Клюв и когти отливают стальной синевой. Вершину клюва венчает белый яйцевой зуб. Однодневные птенцы лежат молча, и лишь неудобство позы или чрезмерное остывание заставляют их жалобно пищать. Кстати, такой писк можно уловить и тогда, когда совенок еще находится в яйце и лишь набирает силы, чтобы разбить скорлупу.
На четвертую ночь от роду птенцы, заметно окрепнув, начинают регулярно подавать голос. Если приложить ухо к дуплу, то можно услышать, как совята, словно дятлята, дружно сверчат. Каждый из них воспроизводит короткую трельку, что-то вроде «чирр». Звук этот длится около трех секунд, потом следует пауза на одну-полторы секунды, и снова, как бы набрав в легкие воздух, совенок выдыхает свое дребезжащее «чирр». Для сверчения характерен не только определенный ритм, но и слаженность голосов. У озябших совят частота крика значительно меньше и звучит он более пискляво. Но пищат они редко, поскольку самка почти все время находится в дупле и обогревает птенцов. К концу четвертых суток сомкнутые веки глаз иглоногих совят начинают приоткрываться.
На восьмую-десятую ночь, когда птенцы весят около 80 граммов и уже прозрели, самка, вылетая на охоту, отлучается на более продолжительное время. Теперь чтобы услышать верещание совят, совсем незачем влезать на дерево. Его улавливаешь и с земли. В этом же возрасте к птенцам приходит первое чувство осторожности. Когда заглядываешь в дупло, они затаиваются, а если убедятся, что их обнаружили, принимаются раскачивать головами, почти так же как и птенцы вертишеек в минуту опасности. Сквозь поредевший пух у десятидневных птенцов на груди, плечах и крыльях интенсивно пробиваются бурые пуховые перья.
На пятнадцатую ночь совята выглядят вполне солидно. Если их берешь в руки, то они отчаянно защищаются и злобно щелкают клювами. Пальцы ног птенцов к этому времени лишаются опушения. Темно-бурое пуховое оперение занимает большую часть тела. От сочетания его с еще обильным белесым пухом совята кажутся сизыми. Хорошо различимы перья будущих крыльев. При длине пенька пера в 3,5 сантиметра опахала первостепенных маховых достигают уже 1,5 сантиметра. Намечается и хвост: трубки рулевых перьев имеют длину около сантиметра. Вес каждого совенка в это время в одном из выводков был 93, 107 и 120 граммов.
В двухнедельном возрасте заметно меняется поведение совят. Они теперь уже не сидят постоянно на дне дупла, а то один, то другой выбираются на край летка. Отсюда хорошо видно, как подлетают родители, и здесь легче перехватить первым принесенный корм. Кроме того, птенцы оказываются способными проявлять эмоции. Их верещанье начинает отражать разнообразные состояния: у голодных оно требовательное, по мере же насыщения становится все более вялым, тихим, умиротворенным. При возбуждении голос птенца нередко срывается на высокой ноте — высвистывается что-то вроде резкого «уий», напоминающего выкрик самца свиязи. Клич этот слышен в разгар распрей, которые теперь то и дело возникают из-за места у летка.
На двадцать пятые—двадцать седьмые сутки, набрав вес 145— 160 граммов, птенцы покидают дупло. В это время они уже почти полностью покрыты мягкими перьями, со многих из которых белые пушины первого птенцового наряда обтерлись. Правда, хвост еще совсем короткий и продолжает интенсивно расти. Окраска оперения молодых птиц значительно менее пестрая, чем у взрослых иглоногих сов. Верх тела и крыльев однообразно темно-бурый, грудь серая с едва проступающим бурым поперечным рисунком.
Покидающие дупло совята способны не только перепархивать с ветки на ветку или с дерева на дерево, но и преодолевать небольшие поляны, не теряя высоты. Но иногда совенку все же не хватает сил долететь до намеченного места. Тогда он поспешно пытается сесть на первую попавшуюся присаду и нередко падает с нее. Цепляясь за что попало лапами и помогая себе клювом (опираясь подбородком), он отчаянно размахивает крыльями и, наконец, с видимым трудом усаживается на ветку. Оказавшись же на нижних суках дерева, совенок сразу устремляется в крону. Он цепляется когтями за неровности коры, помогает себе крыльями. Такое восхождение требует от молодой птицы больших усилий, и она через каждые полметра-метр повисает на стволе для отдыха.
Птенцы не сразу и неодновременно покидают дупло. Первым выбирается на ближайший сук старший из них. Здесь он встречает родителей и, быстро насытившись, иногда возвращается обратно. Иногда же он просто отодвигается в сторону, предоставив возможность родителям накормить и остальных птенцов. На следующую ночь дупло покидает второй совенок и т. д. Несмотря на то, что птенцы вылуплялись по одному через ночь, из дупла они вылетают друг за другом каждую ночь. И дело здесь, по-видимому, не в разной скорости развития старших и младших птенцов, а в поданном примере.
Обычно совята две-три ночи проводят в кроне родного дерева, прежде чем решатся перелететь на соседнее. С этой поры нарушается слаженность подачи голосов птенцами: теперь слетки, словно древесные цикады, сверчат каждый со своего места. И если раньше, подавая этот сигнал, они обращали свой взор лишь на светлеющее пятно летка, откуда появлялись родители с кормом, то теперь, прохаживаясь по веткам взад и вперед, постоянно поворачиваются, отчего звук направляется в разные стороны.
Жизнь вне дупла требует от совят не только осторожности, но и решительности. Это заметно по выражению «лица» совенка. Так, если он недоволен чьим-то приближением, то перья на лбу плотно прижимаются и одновременно оттопыриваются перья на затылке и шее. При этом совенок становится похож на хищную птицу — не то на гарпию, не то на луня, то есть приобретает вид достаточно свирепый. Обороняясь даже от крупного противника (человека!), совенок нередко сам бросается в атаку. Имеется в арсенале защиты молодой совы и похожая на классическую, но не столь эффектная, как, например, у филина, поза угрозы. Иногда совенок припадает к земле или ветке, распластав крылья в горизонтальном направлении, — это по существу последняя надежда на устрашение. Такую позу совенок принимает, когда ему особенно страшно, а путь к отступлению невозможен. Во всех случаях устрашение врага мимикой или движениями дополняется шипением и щелканьем клювом.
Момент вылета птенцов — одна из важных вех в гнездовой жизни иглоногих сов. Он влечет за собой резкое изменение поведения не только молодых птиц, но и родителей. Если раньше, тревожась за беспомощных совят, они смело атаковали человека, то сейчас стремятся прежде всего отвлечь его внимание на себя и одновременно увести выводок подальше в сторону. В такие моменты особенно легко убеждаешься, что голосовые возможности иглоногой совы не так уж ограничены. Помимо «ух-ух», произносимого при тревоге в четверть силы, в зависимости от степени опасности родители издают гнусавое «уээ» или более звонкий его вариант — «эуу»; при возрастающем беспокойстве подается сигнал «урр-уррр» или «ррууу-руу»; реже в темноте кто-то из родителей принимается протяжно ныть: «ыыыы». В ответ на эти сигналы птенцы замолкают и затаиваются, а при затянувшейся тревоге постепенно улетают подальше от опасного места. Отбоем тревоги чаще всего служит громкий призывный крик, испускаемый самцом.
Иглоногая сова — весьма специализированная в отношении питания птица. Отличные летные качества обеспечивают ей возможность успешной охоты в лесу. Вот как она обычно происходит. Выбрав высокое дерево, птица присаживается на его вершину или выступающий сухой сук. Однако долго она здесь не остается и в следующий миг ныряет в гущу крон, проносится, словно ястреб, настигающий жертву, между деревьями, после чего с бабочкой в когтях деловито усаживается на ближайшее высокое дерево. Если ею были пойманы крупный бражник или артемида, то здесь же на дереве она обрывает у них крылышки, а тушку съедает либо, переложив из лап в клюв, доставляет птенцам. Пища иглоногой совы на девять десятых состоит из крупных бабочек и других летающих насекомых. Птенцам, за которыми нам довелось наблюдать, родители чаще всего приносили совок, бражников, затем медведиц, артемид и других ночных бабочек, а также стрекоз. В «Кедровой пади» мы были свидетелями, как эти совы ловили насекомых, слетающихся к фонарю, освещающему территорию усадьбы. Стоящие тут же люди сов нисколько не смущали.
Однако в питании иглоногой совы существенное место занимают и позвоночные. Нередко, и прежде всего во вторую половину ночи и перед восходом солнца, эти совы охотятся на слетков воробьиных птиц, ночующих в кустах или в кронах, в стремительном полете настигают летучих мышей и даже добывают мышевидных грызунов, которых схватывают с земли, молнией проносясь над самой травой. И это представляется нам не случайным. Только благодаря способности добывать разнообразный корм иглоногая сова в состоянии начинать размножение уже в мае, несмотря на то, что в это время в уссурийской тайге крупных насекомых, в частности бабочек, еще мало. Да и летом в предутренние часы, особенно после холодной ночи, большинство насекомых прекращает лет и совы вынуждены искать иной корм. Здесь же заметим, что мелких птичек эта сова доставляет к гнезду не только обезглавленными, но и частично ощипанными. На это мы обращаем специальное внимание, поскольку для подавляющего большинства сов такие действия нехарактерны и свойственны лишь хищным птицам. Однако по сравнению с ними иглоногая сова ощипывает жертву весьма неаккуратно: она выдергивает только наиболее крупные перья крыльев и хвоста и лишь частично контурные перья с тела. Такую добычу взрослая птица обычно заносит в дупло и, терзая ее там, наделяет птенцов кусочками мышц, одновременно проглатывая сама все грубое и трудноперевариваемое.
Если ориентироваться на число прилетов взрослых птиц с кормом к гнезду, то можно сделать вывод, что на протяжении ночи для иглоногой совы характерны два основных пика активности с двух-трехчасовым полуночным перерывом. Можно отметить, что если вечерние сумерки используются этими совами далеко не полностью (интенсивное кормление птенцов начинается лишь спустя полчаса после захода солнца), то утром птицы иногда охотятся до пяти часов, то есть и после восхода солнца. Пища доставляется птенцам далеко не через равные промежутки времени. Обычно после трех-четырех прилетов, следующих один за другим, взрослые птицы исчезают на тридцать-сорок минут, вероятно, чтобы покормиться самим. Максимальное число прилетов с добычей — более тридцати, наблюдается вечером с девяти до десяти. Утром охота наиболее интенсивна с половины четвертого до половины пятого. За столь непродолжительный период птицы успевают побывать у гнезда более двадцати раз. Примечательно, что этим же часам в общем соответствуют пики активности птенцов и время наиболее интенсивной брачной переклички взрослых сов.
Выводки сохраняются весь август, а в сентябре начинается отлет. Последние птицы, как полагает К. А. Воробьев, покидают нашу страну в первых числах октября.
