Яков Кротов. Домашнее ненасилие (original) (raw)
Оглавление
Домашнее ненасилие
[По проповеди на праздник Введения во Храм 4 декабря 2019 года]
Легенда о том, что Марию подростком ввели в Святая Святых, это рассказ поздний, легенда, миф, это «религия» в противоположность «истории». Это духовная правда, не историческая.
Такое расхождение правда всегда результат какого-то сбоя в человеческих душах, когда человек, люди живут по лжи и боятся себе в этом признаться, но правда изнутри ищет себе возможность выразиться. Так и рождается рассказ о том, что должно было быть обязательно, потому что это реально происходит сейчас, хотя не должно бы происходить. Какую же правду говорит предание о Введении в Святая Святых?
Храм это всего лишь окаменевшая скиния. Точнее, евреи в пустыне строили палаточный, передвижной храм в подражание огромным каменным храмам сирийцев и египтян. Прямоугольник, двор, с одного краю палатка, в которой живёт и работает Бог. Как у очень высокого начальства есть кабинет со столом, а сзади дверца и за дверцей комната отдыха, может, даже с ванной, и туда никому, даже секретарше, ходу нет, разве что в исключительных случаях. Святая — это кабинет Начальника, туда ходят, кладут на стол письма, ходатайства, а Святая Святых — это уж заповедная комнатка, куда раз в год, в порядке исключения…
Дети великого русского историка Сергея Михайловича Соловьёва не смели входить в кабинете отца: папа работает! Никто не входил, разве что жена чай принесёт. Таково патриархальное общество. Тут Бог в роли отца, но Бог это настолько важная персона, что посылать надо не женщину, не женщину, а первосвященника.
Предание о Введении во Храм оно именно об этом. Оно не о введении во Храм, оно о разрушении Храма как символа власти и иерархии, дисциплины и строгости. Крушение патриархальной власти. Потому что можно сто раз написать «Авраам родил», но рожала всё-таки Сарра. Всё-таки не «Иосиф роди», а Марии предстоят роды. А кого везут в родовую палату, тому и в Святая Святых можно не тогда, когда можно, а когда нужно. Преодоление запретов, норм, всего, что эксплуатирует жизнь. Потому что совершается чудо дарования жизни.
Зачем первосвященник входит в Святая Святых? Затем же, зачем женщина входит в кабинет к отцу семейства: мальчишки напроказили, но прости их! Вполне женская функция: кирхе, кюхе, киндер. Пойди в церковь, приготовь еды, позаботься о детях. Первосвященник это такая большая мама всему народу, любимая жена Бога Израилева.
Только есть одна маленькая проблема. Мария — это мать, Сына которой убили. Не стекло разбили, не газон вытоптали. Убили Сына! Кто убил? Мы и убили. Каждый на свой лад, но — убил. Нам на дороге лучше Христу не становиться. И в одну щеку, и в другую, и танком проедемся, и танки разгоняются в семье. Домашнее насилие это базовое насилие, матрица всякого насилия. Это не насилие мужа над женой, это насилие сильного над слабым, и тут и женщина может быть насильником, издеваясь над детьми.
Что знает первосвященник о грехах народа? Как и всякий мужчина, как всякий сильный, всякий носитель власти — очень мало. Он участник греха, не жертва. Вот Матерь Божия — жертва насилия. Она просит прощения от имени тех, кто не входит в понятие «народ», кто не может и в Святая войти, кто остаётся во дворе для язычников и женщин. Это тоже ведь не безгрешные люди, и угнетение, страдание не делает человека святым, а лишает сил быть святым. Благодать, а не страдание как таковое даёт святость. Поэтому и нельзя никого заставлять страдать. Спасение и есть спасение от насилия, спасение и тех, кого насилуют, и тех, кто насилует.
Есть Святая в нашей жизни — место, где мы с теми, кто нас любит, с кем мы синхронизировались, сдружились, сроднились. Но есть и Святая Святых — место, где Тот, Кто защищает наших врагов, любит убивающих наших детей, прощает укравших у нас будущее. Мы можем туда войти? Бог и без нас простит, но мы-то спасёмся ли, присоединившись к Его прощению? Вот Мария — входит, присоединяется, прощает всем сердцем тех, кто растопчет Её будущее, Её надежду, Её сына.
Здесь начинается христианство. Здесь начинается Царство Христово. Оно уже не за занавеской, завеса разодралась, когда Господь умер. Присоединяешься к Богу, прощающему мать, которая на тебя кричала, а то и подзатыльник давала? Присоединяешься к Богу, прощающему тех, кто травил тебя в школе и унижал на работе? Войти в Святая Святых и сказать: «Господи, Ты их прощаешь — и я их прощаю, и прости Меня!» Вот — подвиг прощения, подвиг и покаяния. Матери Божией не в чем каяться, в отличие от нас, но тем действеннее Её молитва о прощении нас. Мы пришли в Храм — Бог нас привёл. Не в свой дом, не на свою кухню. На Божью кухню. Не мы Бога кормим — Бог нас кормит и только просит: «Помните, что Я простил ценой Своей жизни! Своей, а не чужой! Я простил — и вы простите! Каждый раз, когда вы тут, вы в Святая Святых и Бог перед вами заступается за весь мир, обидевший вас, и вы едите и пьёте не хлеб и вино, а прощение и любовь, потому что прощение это Тело Божие, а любовь это Кровь Божия, и Я вас привёл во Святая Святых, и вы теперь своих врагов и обидчиков приведите в Святая Святых, пропустив вперёд себя.
