ЕЛЕНА МИЛИЧ (original) (raw)

В пустыне одни мы, без пищи и крова,
Палимые зноем… Тебя, о Йегóва,
В смятеньи я скорбно зову:
Вели же! Пусть небо умерит свой пламень,
Пусть влагою станет палящий нас камень,
Дай тень, где склонить бы главу.

Навеки!.. О Боже, до дней моих склона
Уж я не увижу долины Геброна,
Страны, где мой царь, где мой род…
Отвержена ныне жестоким я словом,
И нет мне приюта под родины кровом, —
Изгнанницу скорбь одна ждет.

На обуви нашей ремни разорвались,
Одежды в лохмотьях повисли, распались,
Измученный, плачет мой сын…
Я, боже, любила, счастливой была я,
Пусть гибну за это, томясь и страдая,
Но сын, Измаил мой, без вин!

Когда нам вдруг ветер палящий повеет,
И знойною пылью нам очи завеет,
Он падает, скошенный цвет…
К Тебе я, о Боже, тогда припадаю
И сына я телом своим прикрываю,
Молю — да спасешь нас от бед!

Порой сторожу я, когда он задремлет,
И слух непривычному шороху внемлет, —
То хищник с добычей в зубах,
А возле — шакалы… и взгляд их блистает,
Но с воем бегут: как у львицы сверкает
Страх матери с искрой в очах.

Нередко верблюда скелет я встречаю,
С ним облик желанный людской замечаю, —
То бедного путника труп…
И призраки носятся ночью над нами,
Задеть норовят нас своими крылами, —
Крик ужаса просится с губ!

И часто уснувшим несу я… но что же,
Уж он пошатнулся… спаси его, Боже:
Бессильный, он валится с ног!
Уста раскрывает… Владыка, он жаждет,
Склонись же к тому, кто безвинно так страждет,
Ты — правый, Ты — сильный, Ты — Бог!

Йегóва! Он крикнул, уж он упадает,
Уста свои жадно к моим приближает
И влаги в них ищет! Увы,
Ужели мой вопль до небес не достанет?!
Дождя бы, росы, хоть немногого станет,
Йегóва… Хоть каплю воды…