Леонтьев Константин Николаевич (original) (raw)
XPOHOC
ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ
ФОРУМ ХРОНОСА
НОВОСТИ ХРОНОСА
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА
ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ
ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ
СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА
ЭТНОНИМЫ
РЕЛИГИИ МИРА
СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ
МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ
КАРТА САЙТА
АВТОРЫ ХРОНОСА
Родственные проекты:
РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ
ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА
ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ
ПРАВИТЕЛИ МИРА
ВОЙНА 1812 ГОДА
ПЕРВАЯ МИРОВАЯ
СЛАВЯНСТВО
ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ
АПСУАРА
РУССКОЕ ПОЛЕ
Константин Николаевич Леонтьев
Неравенство почитал за благо
Леонтьев Константин Николаевич (13.01.1831-12.11.1891), писатель, философ и социолог. Окончил медицинский факультет Московского университета. Во время Крымской войны служил военным врачом. С 1863 по 1873 — на дипломатической службе в Турции. В сер. 1870-х, дав обет в случае выздоровления после тяжелой болезни посвятить свою жизнь Богу, Леонтьев по нескольку месяцев живет в монастырях — на Афоне, в Николо-Угрешской обители под Москвой, в Мещовском монастыре св. Георгия, в Оптиной пустыни (близ Козельска). В последней он и поселился в марте 1887. В Оптиной пустыни 23 августа 1891 тяжело больной Леонтьев принял тайный постриг. 30 августа, чтобы быть ближе к медицинской помощи, перебрался в Сергиев Посад, где и скончался от воспаления легких.
Основная идея миросозерцания Леонтьева — необходимость и благость неравенства, контраста, разнообразия. Это идея и эстетическая, и биологическая, и социологическая, и моральная, и религиозная. Бытие есть неравенство, а равенство есть путь в небытие. Стремление к равенству, к смешению, к единообразию враждебно жизни и безбожно. Сам Бог хочет неравенства, контраста, разнообразия. Леонтьев открывает как бы предустановленную гармонию законов природы и законов эстетики, т. е. признает эстетический смысл природной жизни. Он считает, что идее развития в природе соответствует и основная мысль эстетики: единство в разнообразии, так называемая гармония, в сущности не только не исключающая борьбы и страданий, но даже требующая их. В прогресс, по мнению Леонтьева, надо верить, но не как в улучшение непременно, а как в новое перерождение тягостей жизни, в новые виды страданий и стеснений человеческих. Правильная вера в прогресс должна быть пессимистической, не благодушной, все ожидающей какой-то весны. В целом процесс развития мыслился им как постепенное восхождение от простейшего к сложнейшему, постепенная индивидуализация, обособление; постепенный ход от бесцветности, от простоты к оригинальности и сложности; постепенное усложнение элементов сословных, увеличение богатства внутреннего и в то же время постепенное укрепление единства, так что высшая точка развития есть высшая степень сложности, объединенная неким внутренним деспотическим единством. Леонтьев хочет найти не только форму органического развития общества, но и форму его наибольшего совершенства и высшего цветения. Тема о судьбе культуры была поставлена им очень остро. Леонтьев предвидел возможный декаданс культуры, он многое сказал раньше Ницше, Гобино, Шпенглера. При столкновении эстетики с моралью Леонтьев отдает предпочтение эстетике. Он видел большую моральную высоту и правду в холодном объективизме, суровости, жестокости, чем в идее блага человечества. Чистое добро некрасиво, говорил он; чтобы была красота в жизни, необходимо и зло, необходим контраст тьмы и света. Европа стоит перед мещанством, орудиями которого являются лозунги политической свободы и равенства. Европа грозит заразить Россию “либерально-эгалитарным прогрессом”. Противопоставить Европе она может только старые культурные элементы, заимствованные из Византии. Византийский культурный тип вполне определен: византизм в государстве значит Самодержавие, в религии — Православие, в нравственном мире — наклонность к разочарованию во всем земном, в счастии, в устойчивости нашей собственной чистоты, в способности нашей к полному нравственному совершенству. Таков культурно-исторический тип России, подлежащий охранению. Развивая учение Н.Я. Данилевскогоо возрастах развития национальности, Леонтьев ставил вопрос о возрасте России; ставил вопрос: цветет ли она? И склонялся к мнению: мы прошли много, сотворили духом мало и стоим у какого-то страшного предела. Но он верит в ее светлую будущность, хотя таковая и маловероятна. Только сильная императорская власть может спасти Россию от натиска “Федеративной Европы”. Россия сильна не народными славянскими началами (славянство, по ошибочному мнению Леонтьева, термин без всякого культурного содержания, славянские народы жили и живут чужими началами; Леонтьев не верил и в народ), а византийскими.
Ф.Р.
