Александр Штудер Сушков рассказ КАТЕРИНИН (original) (raw)
Александр Штудер
КАТЕРИНИН
(рассказ)
Нового для нас автора, Александра Штудера (он же - Шурик Сушков) все знают как поэта. Мы почему-то ни разу не публиковали его стихов. Но что-то случилось с ним и вот он написал рассказ, который мы почему-то публикуем. Поздравим Сашу с дебютом, а заодно с недавним психиатрическим обследованием, по результатам которого Александр в скором времени отправится на лечение на 9-й километр. Не волнуйтесь за него, дорогие читатели - он уже был там два раза и ничего страшного с ним не случилось, писал стихи и будет писать, мы надеемся. Вот и рассказ написал:
КАТЕРИНИН
(рассказ)
Бьёрн Амудсен очередной раз тревожною рукой налил себе стакан крепкого спиртного напитка и, не задумываясь, выпил. Это был его четвертый стакан, а он всё не пьянел, настроение ничуть не улучшалось. Озноб и сердцебиение сводило Бьёрна с ума, отчего он начинал метаться по комнатам своего роскошного коттеджа. То зайдет в зал, наполненный новейшей видео- и аудиоаппаратурой и респектабельной мебелью, то пройдется по спальне, в которой изысканность и современность мягкого уголка тонко переплеталась со старинными картинами известных мастеров.
Особое место в квартире занимала комната, целиком отведенная любимому спорту и делу жизни. Во времена молодости Бьёрн считался профессиональным бобслеистом и занимал призовые места на чемпионате своей страны. Ему никогда не забыть, как десять лет назад он со своим напарником состязались с братьями Юханссонами, которых никогда до этого чемпионата не побеждали. После третьей предпоследней попытки этого чемпионата экипаж двойки с Бьёрном проигрывал одну сотую секунды экипажу братьев Юханссонов. Бьёрн, как рулевой, должен был проверить рулевое управление и педаль. Его напарник Адамс отвечал за заднюю часть боба, которая главным образом играла роль противовеса машины. В задней части боба находятся подвески, которые перед последним заездом Адамс проверил на параллельность относительно дна машины с помощью уровня, а также он успешно подготовил свой костюм и шлем. Главное требование к ним - это идеальная обтекаемость. Щепетильно смазав костюм и шлем, Адамс справился с этим требованием. В это время Бьёрн был озабочен передней частью машины и боковыми крыльями. Боковые крылья оказались нормальными и Бьёрн быстро приступил к регулировке педали. Как-то так сложилось, что в этой модели боба педальная система оказалась самой несовершенной и из-за нее экипаж Бьёрна никак не мог выиграть чемпионат, теряя драгоценное время. Когда педаль была отрегулирована, Бьёрн хотел осмотреть рулевое управление, но не успел, так как подошло время их заезда.
И вот ледяная трасса предстала перед двойкой боба Бьёрна в решающем заезде со всей своей крутизной и гладкой поверхностью. И по сей день Бьёрну вспоминается великолепный разгон. После двух-трех покачиваний их боб пошел вниз как камень, сброшенный с горы и тут же произошла удачная посадка в машину экипажа, после чего оставалось главное - хорошо управлять бобом и правильное, без лишних движений расположение Адамса в задней части машины.
Нервы на пределе. Солнце обливало яркостью гладкую поверхность льда, ветер продувал шлем, охолаживая лицо. Для Бьёрна было не удивительно и привычно всё это, но все же сильно резало в глазах, дрожали руки и ноги соскакивали с педали. Однако в этот день он был вдохновлен и горяч, что предавало ему огромные силы и непоколебимость перед препятствиями. Он садился в машину с родным именем - с именем своей избранницы. Великолепная Остин перед заездом дала ему согласие на замужество.
Уже в пятнадцать лет судьба свела Бьёрна с ней. С годами преданная дружба превратилась в искреннюю любовь друг к другу. Но часто бывает, что сильные чувства и излишняя горячность подводит спортсменов: рискованно направленная по наикратчайшей траектории машина развила невиданную скорость и тут Бьёрн ощутил неисправность руля. Руль стал неправильно управляться - произошла разбалансировка. Из-за плохой смазки стал заедать один из подшипников в рулевом управлении и теперь при выходе на повороты Бьёрну приходилось делать большую амплитуду вращения руля, вследствие чего основная нагрузка ложилась на педали. В ходе заезда он сумел перестроиться и на самом опасном, последнем вираже главную ставку Бьёрн сделал на педаль. На сей раз она не подвела. Как она смогла выдержать такую нагрузку, он до сих пор не может понять. И когда последний вираж был пройден, на табло светилось победное время. Всеобщее ликование, торжественное вручение золотой медали и новой модели бобслейной машины - прекрасное воспоминание для Бьёрна.
Четвертый стакан не помогал. Хождение по комнатам не выводило из депрессии. И вот Бьёрн входит в любимую комнату. Среди медалей разной пробы, кубков, фотографий, схем различных моделей машин, экипировки центральное место в комнате занимал боб - та самая машина, которая была вручена ему в качестве приза на том единственно победном чемпионате десять лет назад. В нее Бьёрн ни разу не садился - она для него являлась талисманом. Как самая ценная вещь в музее, она освещала комнату и придавала ей космическую загадочность.
Бьёрн подошел к машине и дотронулся до нее. "Да, решено!" - вскрикнул Бьёрн. Быстрым движением он раскрыл окно в комнате третьего этажа особняка. С помощью троса боб был затянут на подоконник. Остается только сесть в него и совершить последний для Бьерна и первый для его крылатой машины полет.
Звонок телефона вдруг прерывает мгновение суицида.
- Да, слушаю, - говорит Бьёрн в телефонную трубку.
- Здравствуй, Бьёрн! Это я, Адамс. Ты помнишь, что завтра будет чемпионат?
- Помню.
- Представляешь, будут выступать воспитанники братьев Юханссонов. Так что нужно сходить нам. Завтра заезжай ко мне. Я тебя жду.
- Хорошо, - ответил Бьёрн и положил трубку.
Взглянув на подоконник, он тут же вернулся в действительность. Соблазн самой высокой скорости и неземной вид машины заставляют Бьёрна сесть в боб. Три, два, один... и вновь телефонный аппарат издает звуки жизни.
- Алло, Бьёрн у телефона.
- Привет, Амудсен. Ты меня что, не узнаешь?
- Кто это?
- Даю две секунды.
- Катеринин, что ли, из России?
- Да-да! Ну ты гад - швед бездарный! Быстро ты всё забыл. Мы ж с тобой светильник крепили, ты еще тогда порезался... Так я чего звоню... В общем-то я звоню тебе, чтобы пригласить в гости. И вот еще что - прихвати с собой инструменты, а то мои где-то затерялись. Будем ремонтировать светильник. Представляешь, его один придурок скрутил. Одним словом, я тебя жду завтра у себя.
Опустив трубку, Бьёрн снял носки и выгладил их, предварительно постирав.
"Не забыть бы инструменты", - подумал Бьёрн и пошел собирать чемодан, в то время как бобслейная машина медленно покачивалась на подоконнике.
апрель 94