Петр Бицилли (original) (raw)

Яков Кротов. Путешественник по времени. Вспомогательные материалы.

Новый град, вып. 3. 1932.

Петр Бицилли

В. Groethuysen. Origines de l'esprit bourgeois. Журнал "Новый Град" №3

В. GROETHUYSEN. Origines de l'esprit bourgeois en France. I. (1927).

Эта книга своего рода хрестоматия любопытнейших и, насколько я знаю, до сих пор никого не привлекших к себе источников — сборников французских проповедей 17-18 вв. — особый вид тогдашней публицистики, ценной тем, что обращалась она не к «хорошему обществу, не к «Городу и Двору», которыми, за малыми исключениями, только и занимаются историки французской культуры, а к массам, к народу.

Автор, во-первых, извлекает из этих источников те места, который касаются «буржуазных» по преимуществу грехов и слабостей: любостяжания, торгашества, ростовщического лихоимства. С этими явлениями Церковь издавна боролась, чего как будто не принимает во внимание автор, — по крайней мере, не оговаривает; но он прав, указывая, что только с конца 17 века Церковь включает в свое поле зрения буржуа, как специфических носителей этих пороков, тогда как раньше проповедническая так сказать социология знала только «вельмож» и «бедняков». В некоторых проповедях — очень интересные — и резко отрицательные — характеристики новых отношений между рабочими и работодателями, нападки на машинизм и т. п. Критикуя зарождающийся капитализм обобщенно, рассматривая его, как проявление современной цивилизации, противопоставляя капиталистическому строю, основанному на эксплуатации пролетариата, идиллические отношения, существующие там, где преобладает земледельческий труд, утверждая, что прогресс «наук и искусств», которым сопровождается развитие индустрии и торговли, куплен дорогой ценою падения нравов и нравственности, церковные проповедники во многом совпадают с автором знаменитых двух «Рассуждений»: Руссо вырос в кальвинистской атмосфере, а кальвинизм, сколь ни содействовалонразвитию капиталистического духа своей доктриной о земном «призвании» каждого человека и об успехе, как залоге «оправдания», все же стоял, по отношению к денежному хозяйству на столь же непримиримо-аскетической точке зрения, лишь постепенно идя на компромиссы и сдавая свои позиции — как это выяснил Tawney (в своей замечательной работе Religion and rise of capitalism), сделавший для истории английского общества то, что Groethuysen для французского и при помощи того же вида источников. В ответных памфлетах «Les honnêtes» отстаивают против Церкви идею «прогресса». Любопытны недоразумения, в которые, незаметно для самих себя, впадают спорящие стороны, и которых не отметил и сам автор. Так один из проповедников, нападая на мещанскую скаредность, скопидомство — черты, свойственный периоду «первоначального накопления», касается социальной стороны этого порока: все это парализует оборот, убивает торговлю, лишает бедняков заработка. Деньги не должны залеживаться. Выдвигая эту сторону, проповедник опережает своих антагонистов.

Во-вторых, автор проследил борьбу янсенистов с молинистами в ее отражении а сознании мирян, — насколько об этом позволяют судить те же источники. Увлечение борьбой заставляло иезуитов («молинистов») выдвигать настолько идею свободы человека, что в конце концов божественное провидение отходило на задний план, подготовлялась секуляризация миросозерцания: сами того не ведая, молинисты работали на «философов», на новый «гуманизм». Идея греха заменяется идеей преступления, религиозность — морализмом, Бог из абсолютного монарха превращается в конституционного правящего людьми по договору.

Книга Groethuysen'а интересна не только сама по себе. Интересна и ее судьба. Автор — последователь Дильтея, выдающийся философ культуры — подвергся нападкам со стороны специалистов историков. Ему поставлено в упрек то, что, говоря о «буржуазном духе», он не дал предварительного определения понятия «буржуа», — тогда как для автора «буржуа» и есть «становящийся» носитель того «духа», жизнь которого он старается проследить; далее, что он забыл о том, что существует «метод» (все это в рецензии одного из авторитетных французских историков, R. Guyot, в авторитетнейшем органе — R. Historique): для рецензента, очевидно, «метод» есть нечто, само по себе существующее, неизменное, не определяемое ни авторской индивидуальностью, ни свойством его источников. Ведь, автор не рисует, на основании проповедей, быта и нравов французской буржуазии: он лишь вскрывает те тенденции буржуазного общества, которые бросались проповедникам в глаза, и против которых Церковь ополчалась. Прием, оказанный книге Groethuysen'а историками, как нельзя более характерен для современной исторической науки, для ее «scientime»-а, оторванности от жизни, нечуткости, — всего того, что так удачно отмечено Полем Валери в его «Regards sur le monde actuel». Историческая наука наших дней, одно из наших «достижений», являет собою символ всех этих «достижений»: все сферы человеческой деятельности

стремятся в наше время обособиться, стать «чистыми», быть «для себя» — и вот, в результате, артериосклероз, вырождение в александризм, педантство, автоматическую микрографию.

П. Бицилли.

AndreFOURGEAUD. La ationalisation.Etat-Unis-Allemagne. 1929.

Превосходная книга, исключительная по ясности и содержательности. Едва ли не впервые столь исчерпывающе выяснен многосторонний смысл модного и уже затасканного термина «рационализация», употребляющие который редко когда знают, что собственно за ним кроется. И прежде всего — устраняется предрассудочное мнение, будто «рационализация» — всегда и обязательно «обезличение» работающего. Автор устанавливает классификацию различных содержаний термина и покрываемых им явлений.

I. Рационализация труда

а) Тэйлоризация. Она основана на исчислении необходимых и достаточных, минимальных для выполнения данной работы движений, причем скала вознаграждений соответствует степени приближения рабочего к автомату.

б) Фордизация. Здесь автоматизируется не рабочий, а сама работа: ибо фордизация основана на учете ритма работающего в его приспособлении к свойствам выполняемого задания. Рабочий приучается автоматически выполнять известный движения, как музыкант, играющий гаммы и этюды; сознание его остается при этом вполне свободно. Кроме того: работа ведется группово, рабочий чувствует и сознает себя частью целого сознает, что его частичная работа участвует в создании всего продукта. На своей родине фордизм — исключение. Система Форда изучается и применяется главным образом в Германии.

в) Психотехника — изобретение Гуго Мюнстерберга. Она в большом ходу в Америке. К чему может быть пригоден работающий, определяется путем психологических наблюдений над ним (система «tests»). Метод этих наблюдений поверхностен и допускает лишь очень грубо приблизительные выводы. Психотехника годится как подсобное средство, но не может лежать в основе квалифицирования рабочих. Рационализация труда требует не узко специальной подготовки рабочего определяемой сомнительными выводами «психотехнических» наблюдений над ним; рабочий должен быть человеком,всесторонне развитым существом. Его образование должно, не отрывая его отфизического труда, быть общим и высшим, должно подготовлять сознательного деятеля. Это понято в Германии.

II. Рационализация производства

Автор учитывает две господствующий тенденции в праве, в концепции общества и в хозяй-

ствовании. Капитализм, стремящийся к концентрации капитала, к порабощению экономически слабых, или коммунизм? Америка или СССР? Есть ли выход из дилеммы? Возможно ли tertium? Разрешение этого вопроса требует предварительного разрешения другого; что такое рационализация производства? Как понятие рационализации труда, и это понятие требует разъяснения. Рационализация производства предполагает его стандартизацию. Но есть стандартизация и стандартизация. Крупные капиталисты могут наводнить рынок продуктами одного и притом, низкого качества, принудить потребителя довольствоваться ими, убив конкурентов, вырабатывающих продукты лучше, но дороже. Но кроме этой отрицательной стандартизации возможна и существует положительная. Это, во-первых, нормализация — установление научным путем норм для определенных категорий фабрикатов, исходя из соображений целесообразности, например, нормы широты рельсовой колеи и т. л. Во-вторых, типизация — установление наилучших типов продуктов, в тех сферах, где спрос определяется не только целесообразностью, или же совсем не зависит от нее — а модой, вкусами.

В этом отношении пример дан Германией, создавшей Reichs kuratorium für Wirtschaftlichkeit. "un office officieux"- как выражается автор, — государственное учреждение, функционирующее к услугам для желающих и занимающееся проблемами нормализации, типизации и рациональной организации труда. Не менее важное значение имеют германские картели, соглашения между предприятиями.

Германская рационализация идет сверху. Ее органы — предприниматели и бюрократия. Отсюда сопротивление со стороны социалистически настроенных рабочих масс.

Примирение борющихся сил, по мнению автора, должно и может быть осуществлено во Франции. Франция, где рационализация еще только задание, страна, как хозяйствующий организм, коснеющая в своем консерватизме, однако, в сфере социальной мысли стоит впереди других: Франция — отечество синдикализма. Франция поэтому в состоянии легче других осуществить рационализацию не сверху, а снизу, силами всего общества, а не одного какого-нибудь класса, — путем соглашения и сотрудничества предпринимательских и рабочих синдикатов. Необходимое условие для этого — политическая реформа, замена партийно-парламентской лже - демократии» истинной синдикалистской, основы которой заложены французскими теоретиками права.

П. Бицилли.