ahgeorge (original) (raw)

Продолжение иллюстрирования игры «камень, ножницы, бумага».  Римский бюст из камня (гипса) отлично подошёл для игры, а белая бумага «Снегурочка» 80 г/м2 «вошла в римский рот» и обеспечила показательную «победу над камнем».  Признаюсь, не сразу  понял,  что «камень» надо изобразить в виде римского бюста– символа зарождения, расцвета и краха  Западной Римской империи. История действительно повторяется, сейчас уже современная Европа на «пороге краха».А здесь– композиция как  камень проигрывает бумаге

Продолжение иллюстрирования игры «камень, ножницы, бумага». Римский бюст из камня (гипса) отлично подошёл для игры, а белая бумага «Снегурочка» 80 г/м2 «вошла в римский рот» и обеспечила показательную «победу над камнем». Признаюсь, не сразу понял, что «камень» надо изобразить в виде римского бюста– символа зарождения, расцвета и краха Западной Римской империи. История действительно повторяется, сейчас уже современная Европа на «пороге краха».А здесь– композиция как камень проигрывает бумаге

Часто рисую старинные дома и дворики, без преукрашательства. Этот (на рисунке акварелью) один из видов в старом городе, под вечер, когда казалось, что раскаленные облака входят– выходят из старых окон.

Мне нравится рисовать старинные дома и дворики, без преукрашательства. Этот (на рисунке акварелью) вид в старом городе, под вечер, когда казалось, что раскаленные облака входят– выходят из старых окон.

Штормам, ураганам даются человеческие  имена. А боги и духи изображаются в виде людей. Это– Антропоморфизм. Моя новая картинка: Эль–Ниньо у московского пруда летом 2024г.

Штормам, ураганам даются человеческие имена. А боги и духи изображаются в виде людей. Это– Антропоморфизм. Моя новая картинка: Эль–Ниньо у московского пруда летом 2024г.

Рисунок небольшого холма у берега Волги. Холм изменял пространство  и по–особому выделял травы на себе и вокруг. Если большую гору трудно оценить, то холм можно  обойти, выбрать ракурс по отношению к горизонту, реке.  Рисование–это активное размышление. Но не то размышление как у ботаника, исследующего травы и цветы, геолога или археолога, кто могут  прикидывать что внутри холма. Даже быстрый эскиз, а то и абстрактный рисунок будет актом некоторого исследования, а «реалистично» выполненный рисунок и подавно. Меня занимали многочисленные вопросы по отображению переднего плана– степень детализации травы, стеблей, листьев. Как выстроить переход от переднего плана к середине и вершине холма. Как передать реку, т.е., воду, дальний берег. Какие могут быть облака, цвет неба с разных сторон холма. Степень освещенности, контраста, цветовая насыщенность всего рисунка и частей. Камерофон может тоже справиться со многими вопросами передачи «реальности», а принтер отобразить. Но по итогу: фотокамера–принтер и художник–холст, бумага–это разная передача «действительности».

Рисунок небольшого холма у берега Волги. Холм изменял пространство и по–особому выделял травы на себе и вокруг. Если большую гору трудно оценить, то холм можно обойти, выбрать ракурс по отношению к горизонту, реке. Рисование–это активное размышление. Но не то размышление как у ботаника, исследующего травы и цветы, геолога или археолога, кто могут прикидывать что внутри холма. Даже быстрый эскиз, а то и абстрактный рисунок будет актом некоторого исследования, а «реалистично» выполненный рисунок и подавно. Меня занимали многочисленные вопросы по отображению переднего плана– степень детализации травы, стеблей, листьев. Как выстроить переход от переднего плана к середине и вершине холма. Как передать реку, т.е., воду, дальний берег. Какие могут быть облака, цвет неба с разных сторон холма. Степень освещенности, контраста, цветовая насыщенность всего рисунка и частей. Камерофон может тоже справиться со многими вопросами передачи «реальности», а принтер отобразить. Но по итогу: фотокамера–принтер и художник–холст, бумага–это разная передача «действительности».

Эта картинка  –из октября уже прошлого года. И нарисовалась словно по нотам стихотворения Бродского:                                                                                      «Заморозки на почве и                                                                                                                     облысенье леса,                                                                                                                          небо серое цвета кровельного железа.                                                                                   Выходя во двор нечётного октября,                                                                                                  ёжась, число округляешь до «ох ты бля».                                                                                   Ты не птица, чтоб улетать отсюда».                                                                                                              Да, в октябре я выглянул в окно и увидел, что маленький клён за ночь облысел, сбросил листья всех оттенков осенней палитры, а огромные соседние деревья–клёны щедро подсыпали ему  свои листья. Ёжась от заоконного заморозка, у меня вырвалось:  ох ты, какая красота!                                         Да, было всё по Бро...                                                                                                                           я не был птицей,                                                                                                                                чтоб улететь в тепло,                                                                                                                                       мой карандаш скакал синицей,                                                                                                              и рисовалось широко пастелью,                                                                                                         но не в постеле,                                                                                                            а за кухонным столом,                                                                                                          на время отодвинув чашки–миски,                                                                                         и стул подальше в угол  пнув.                                                                                    Мазки и точки,  точки и мазки–                                                                                      картины простота, условность.                                                                                          А Бро с Эвтерпой в нездешних царствиях парил.                                                                И было им (наверное) легко,                                                                                                                      без слов.

Эта картинка –из октября уже прошлого года. И нарисовалась словно по нотам стихотворения Бродского: «Заморозки на почве и облысенье леса, небо серое цвета кровельного железа. Выходя во двор нечётного октября, ёжась, число округляешь до «ох ты бля». Ты не птица, чтоб улетать отсюда». Да, в октябре я выглянул в окно и увидел, что маленький клён за ночь облысел, сбросил листья всех оттенков осенней палитры, а огромные соседние деревья–клёны щедро подсыпали ему свои листья. Ёжась от заоконного заморозка, у меня вырвалось: ох ты, какая красота! Да, было всё по Бро... я не был птицей, чтоб улететь в тепло, мой карандаш скакал синицей, и рисовалось широко пастелью, но не в постеле, а за кухонным столом, на время отодвинув чашки–миски, и стул подальше в угол пнув. Мазки и точки, точки и мазки– картины простота, условность. А Бро с Эвтерпой в нездешних царствиях парил. И было им (наверное) легко, без слов.

Арт работа:«Новая Звезда» (размеры барельефа на панно:1х1м). Работа выполнена некоторое время назад, но специально показывается сегодня–в Рождество. Мне хотелось передать в сюжете, что Волхвы–Мудрецы с Востока, узнав о наступление великого события– Рождества Спасителя мира,   пришли поклониться младенцу Иисусу с Матерью Его.Признаюсь, не сразу решился изобразить образ Богородицы, выполнил впервые. После я понял, что могу художественными средствами передать этот сюжет, хоть и не описанный в Евангелии от Матфея. Художник может изобразить своё видение любого события, изобразить своё субъективное отношение, всегда с уважением к христианам и христианским ценностям и традициям

Арт работа:«Новая Звезда» (размеры барельефа на панно:1х1м). Работа выполнена некоторое время назад, но специально показывается сегодня–в Рождество. Мне хотелось передать в сюжете, что Волхвы–Мудрецы с Востока, узнав о наступление великого события– Рождества Спасителя мира, пришли поклониться младенцу Иисусу с Матерью Его.Признаюсь, не сразу решился изобразить образ Богородицы, выполнил впервые. После я понял, что могу художественными средствами передать этот сюжет, хоть и не описанный в Евангелии от Матфея. Художник может изобразить своё видение любого события, изобразить своё субъективное отношение, всегда с уважением к христианам и христианским ценностям и традициям

Фрагмент арт работы «Хронос и Кайрос: всегда вместе»  (размеры всего панно– барельефа: 142/72см).

Фрагмент арт работы «Хронос и Кайрос: всегда вместе» (размеры всего панно– барельефа: 142/72см).

В Природе внешняя похожесть– это не повтор. Природа не создаёт повторы, иначе это бы  свидетельствовало о конечности Творца.                       С таким отношением художнику можно и нужно познавать объекты природы, например, изобразить те же цветы, но чуть по–другому.

В Природе внешняя похожесть– это не повтор. Природа не создаёт повторы, иначе это бы свидетельствовало о конечности Творца. С таким отношением художнику можно и нужно познавать объекты природы, например, изобразить те же цветы, но чуть по–другому.

В сказке мачеха могла заставить падчерицу принести зимой и колокольчики... В сказке этого не случилось, но в наше время всё возможно... Рисую колокольчики, чтобы выручить ребенка🤝

В сказке мачеха могла заставить падчерицу принести зимой и колокольчики... В сказке этого не случилось, но в наше время всё возможно... Рисую колокольчики, чтобы выручить ребенка🤝

Когда в сказке мачеха заставляет неродную дочь работать целыми днями–это похоже на то, что имел ввиду Борис Пастернак: «Душа обязана трудиться   И день и ночь, и день и ночь!»                                                                                           И когда падчерицу отправляют зимой за подснежниками..., то хочется ей помочь.                                                          Посоветовать научиться хоть немного рисовать,чтобы  успокоить тирана, изобразить ему любые цветы?                                В процессе рисования есть побочка... Может так выйти, что начав рисовать, некоторые превращаются  в вечно недовольных... Так,  создаешь картинку, но оказывается или мало света, или пересвет, то требуется другой цвет, то оттенок, то ракурс, а может сделать всё по–другому?                                                                                                                           Надо вернуться к Поэту, его отношению к  душе:                                                                                                                                 «Коль дать ей вздумаешь поблажку,                                                                                                                                                       Освобождая от работ,                                                                                                                                                                                Она последнюю рубашку                                                                                                                                                                                  С тебя без жалости сорвет.                                                                                                                                                                                                  А ты хватай ее за плечи,                                                                                                                                                                Учи и мучай дотемна,                                                                                                                                                                                Чтоб жить с тобой по-человечьи                                                                                                                                                      Училась заново она.                                                                                                                                                                                          Она рабыня и царица,                                                                                                                                                                                               Она работница и дочь,                                                                                                                                                                                          Она обязана трудиться                                                                                                                                                                       И день и ночь, и день и ночь!»

Когда в сказке мачеха заставляет неродную дочь работать целыми днями–это похоже на то, что имел ввиду Борис Пастернак: «Душа обязана трудиться И день и ночь, и день и ночь!» И когда падчерицу отправляют зимой за подснежниками..., то хочется ей помочь. Посоветовать научиться хоть немного рисовать,чтобы успокоить тирана, изобразить ему любые цветы? В процессе рисования есть побочка... Может так выйти, что начав рисовать, некоторые превращаются в вечно недовольных... Так, создаешь картинку, но оказывается или мало света, или пересвет, то требуется другой цвет, то оттенок, то ракурс, а может сделать всё по–другому? Надо вернуться к Поэту, его отношению к душе: «Коль дать ей вздумаешь поблажку, Освобождая от работ, Она последнюю рубашку С тебя без жалости сорвет. А ты хватай ее за плечи, Учи и мучай дотемна, Чтоб жить с тобой по-человечьи Училась заново она. Она рабыня и царица, Она работница и дочь, Она обязана трудиться И день и ночь, и день и ночь!»