(книга) Robert L. Okin "Silent Voices" (2014) — Два Года Среди Бездомных Сумасшедших Сан-Франциско (original) (raw)
October 27 2024, 15:24
Category:
- Общество
- Cancel
Robert L. Okin - "Silent Voices. People with Mental Disorders on the Street" (2014)
Мы отводим глаза, когда встречаем их на улице: бездомные психически больные люди с их нацарапанными от руки плакатами, тележками для покупок и картонными коробками. Из-за нашего страха и отвращения мы не видим никакой человеческой связи с ними.
Тем не менее, нам любопытно: как они оказываются на улице? Как они переживают стресс и лишения такой жизни? Какое сочетание биологической уязвимости, детских травм, наркотиков, психических расстройств и финансового опустошения свело их на нет? И как некоторым удается, вопреки всем обстоятельствам, выбраться из этой отчаянной ситуации?
Бывший уполномоченный по вопросам психического здоровья Роберт Окин провел два года на улице, встречаясь и фотографируя бездомных людей с психическими заболеваниями, чтобы найти ответы на эти вопросы. Он мастерски оживляет этих людей с помощью историй и изображений, которые являются интимными и суровыми. Это книга о надежде, а не только о горе и отчаянии. Она бросает нам вызов, чтобы взглянуть ситуации в лицо и что-то с ней сделать, а не просто отвернуться.
Эта книга посвящается щедрым людям на улице, которые верили, что их голоса и образы могут изменить мир. Без их готовности высказаться и поделиться со мной своими переживаниями эта книга не была бы возможна. И храбрым семьям некоторых из этих людей, которые вели бесконечную битву за людей, которых они любят, как в личной, так и в политической сферах.
Я подходил к большинству людей, которых я интервьюировал для этой книги, более или менее случайно и без предварительного представления. Некоторых мне рекомендовали их социальные работники. Чтобы обеспечить осознанное согласие, я объяснял каждому человеку, что хочу сфотографировать его или ее и получить рассказ от первого лица о его или ее жизни для включения в книгу, которую я писал. Я спрашивал, будет ли человек заинтересован в участии в проекте. Я просил согласия как до, так и после проведения каждого интервью или фотографирования. Таким образом, человек имел возможность отозвать свое согласие после того, как выслушает и ответит на мои вопросы или будет сфотографирован. Сюда включены только те люди, которые дали согласие как до, так и после интервью и фотографирования. Люди, фотографии которых появляются на страницах 57–59, 128 и 167, дали свое согласие на фотографирование для книги, но не были опрошены. Таким образом, хотя я и встречал их на улице, я не знаю наверняка, были ли они бездомными или психически больными.
В этой книге представлены истории людей, которые одновременно психически больны и бездомны. Большинство людей с психическими заболеваниями не становятся бездомными, и наоборот. Но психические заболевания могут привести к бездомности, когда симптомы людей становятся настолько серьезными, что их функционирование нарушается. Их вызванная бедностью бедность выталкивает их на улицу. И наоборот, стрессы от бездомности увеличивают вероятность того, что кто-то на грани психического заболевания будет вынужден перейти эту черту. Именно особое взаимодействие между биологической уязвимостью, тяжелыми экологическими ситуациями и уличными наркотиками может привести как к психическому заболеванию, так и к бездомности.
Мой первоначальный план состоял в том, чтобы просто завязать разговор с людьми, которых я встречал на улице, надеясь, что они не сочтут меня слишком странным, и попросить их рассказать мне о своей жизни. Но после нескольких встреч я был настолько заинтригован и тронут некоторыми из их историй, что у меня появилось желание поделиться ими с более широкой аудиторией. Я хотел передать человеческое лицо психических расстройств в качестве противовеса страху, враждебности и безразличию, с которыми обычно видят и изображают психически больных людей. Дав им голос в публичном пространстве, я хотел дать им возможность выразить свои стремления, сожаления, радости, тревоги, надежды — свою сущностную человечность.
Моим первоначальным намерением было сосредоточиться на людях, у которых предположительно диагностировались психические расстройства, по крайней мере, исходя из моих наблюдений на улице. Но со временем мне стало ясно, как и в клинических контекстах, что очень большое количество людей, с которыми я встречался, не вписывались четко в формальные диагностические категории. Тем не менее, многие из них были крайне обеспокоены; плохо справлялись в своей жизни по любым стандартам; и страдали от некоторой комбинации генетической уязвимости, сложных семейных ситуаций, детского насилия, травм войны, наркомании, бедности и социальной маргинализации. Большинству, казалось, не хватало определенных важных способностей, необходимых для нормального функционирования в обществе. Именно людей в рамках этого более широкого определения того, что значит быть психически больным, я решил включить в эту книгу. Некоторые из людей, которых я выбрал для интервью, были вовлечены в программы психического здоровья и были направлены ко мне их социальными работниками. Однако к подавляющему большинству я подошел напрямую и спонтанно на улице без какого-либо представления.
Когда я впервые вышел на улицу, я не был уверен, что смогу привлечь людей к участию, особенно когда я объяснил, что хочу записывать их рассказы и фотографировать их, пока они говорят со мной. Однако я обнаружил, что большинство людей, с которыми я встречался, соглашались участвовать, часто после того, как мне удавалось преодолеть их первоначальное недоверие, беспокойство, стыд и гнев. Многие были готовы говорить со мной с удивительной откровенностью и чувством об очень интимных вещах. Они часто говорили со слезами на глазах.
Хотя люди в целом были очень дружелюбны ко мне, были некоторые болезненные исключения. Иногда они относились ко мне с недоверием, которое я не мог преодолеть, и они отмахивались от меня, махнув рукой. Это было особенно актуально, когда на улице было много метамфетамина. Больше людей, чем обычно, были под кайфом, раздражительны, подозрительны, непостоянны и очень сумасшедшие. В такие моменты я боялся, что даже слишком прямой взгляд на кого-то может быть воспринят как провокация и привести к гневному взрыву. Возможно, потому что я был осторожен, со мной этого никогда не случалось в серьезной степени, хотя у меня было несколько тривиальных встреч. Однажды молодой человек увидел, как я фотографирую кого-то, подумал, что я не спросил разрешения, и пришел к выводу, что я проявляю неуважение. Он бросил в меня яблоко, попав мне в грудь. Позже он извинился, когда я спросил его об этом. В другом случае женщина внезапно и неожиданно разозлилась на меня из-за того, что я подошел к ней, схватила свой костыль и стала угрожать мне им.
Я встретил нескольких людей, которых было трудно понять, потому что их мысли были настолько запутанными и бредовыми. Этих людей можно было бы легко списать на «сумасшедших», потому что они, казалось, жили во внутренних мирах, которые были чрезвычайно опасными и приводили в ярость. Часто люди, которые казались самыми разъяренными и взрывными, были также самыми напуганными. Некоторые из них, возможно, на самом деле были ранены или подверглись вторжению ранее в своей жизни и выражали свои устойчивые реакции на эти переживания на единственном языке, который они знали. Нахождение с этими людьми всегда было тревожным опытом, тем более, когда я наконец смог выделить тревожные темы из их запутанных мыслей.
Почти сразу, как я начал встречаться с людьми, я боролся с вопросом, насколько вовлеченным быть в их жизнь. Занимая отстраненную и «объективную» позицию, принимая более классический антропологический подход, ограничиваясь наблюдением, записью, свидетельствованием и в некотором смысле оставаясь вне их опыта, казалось, подрывали мое первоначальное намерение глубже понять их жизнь. Мое решение в конечном итоге было обусловлено не столько этими интеллектуальными соображениями, сколько моей неспособностью противостоять тяге к вовлечению в жизнь определенных людей, которые приветствовали меня в своей жизни. В некоторых случаях это просто казалось правильным. В других случаях я сильно привязывался к ним и чувствовал себя подпитанным взаимными уступками, неформальностью, взаимным принятием и легкостью отношений.
Я пытался помочь некоторым из этих людей с проблемами, с которыми они боролись, иногда с хорошим эффектом, а иногда безрезультатно. Мало что может быть столь же просветляющим и столь же унизительным, как попытка помочь кому-то решить, казалось бы, простую практическую проблему и полный провал. Несмотря на эти неудачи, когда они случались, я всегда удивлялся тому, как простые акты человеческой доброты могли иметь такое, казалось бы, большое значение. Хотя я, возможно, и пожертвовал определенной долей объективности из-за своего участия в реальной жизни, я считаю, что я приобрел гораздо более глубокое понимание жизни людей, чем это было бы возможно при более отстраненном подходе.
ВТОРОЕ ИЗДАНИЕ 2015 ГОДА
Книга Silent Voices получила престижную награду «Выдающаяся книга года» 2015 года от Independent Publisher. Жюри высоко оценило ее за то, что она дает голос бездомным людям с психическими расстройствами и передает их фундаментальную человечность посредством фотографий и повествований от первого лица.
ОБ АВТОРЕ
https://silentvoicesbook.com/meet-dr-okin/
Доктор Окин был начальником службы отделения психиатрии больницы общего профиля в Сан-Франциско; профессором клинической психиатрии в Калифорнийском университете в Сан-Франциско; и заместителем председателя отделения психиатрии Калифорнийского университета в Сан-Франциско, где он курировал разработку важнейших услуг для наиболее острых и хронических психически больных пациентов Сан-Франциско, включая Программу управления случаями отделения неотложной помощи отделения психиатрии SFGH (которая получила премию Национальной ассоциации государственных больниц и систем здравоохранения Safety Net Award в 1999 году). Как всемирно признанный эксперт по правам человека для лиц с психическими расстройствами, доктор Окин помог разработать международное консенсусное заявление, осуждающее использование электросудорожной терапии без анестезии. Его много раз цитировали в New York Times, он был показан в программе 20/20 на канале ABC о своих усилиях по закрытию Ocaranza и помощи бывшим резидентам в жизни общества, а также опубликовал множество статей в психиатрических журналах. В 2009 году он получил престижную премию Американской психиатрической ассоциации в области прав человека.
ОТЗЫВ О КНИГЕ
https://theopolisinstitute.com/leithart_post/silent-voices/
«Silent Voices» Роберта Окина — прекрасная, тревожная, грустная книга. Практикующий психиатр, Окин провел время на улицах Сан-Франциско, знакомясь с бездомными этого города.
Книга включает в себя общий анализ связи между бездомностью и психическими заболеваниями. Десятки тысяч психически больных людей живут на улицах американских городов, а еще четверть миллиона находятся в тюрьмах. Окин обнаружил, что большинство бездомных, с которыми он встречался, «пережили множественные травмы в детстве» — родители-наркоманы или алкоголики, родители и родственники, склонные к сексуальному насилию, брошенность, словесные оскорбления. «Почти половина бездомных психически больных женщин, с которыми я встречался, подвергались сексуальному насилию в детстве, иногда жестокому» (19). Они обращались к наркотикам, чтобы облегчить боль травмы, или сами становились сексуально беспорядочными. Одиночество, дезориентация, трудности бездомности сами по себе наносят вред психическому здоровью. Один мужчина сказал Окин: «Жить на улице так плохо, что нужно быть либо обкуренным, либо сумасшедшим, чтобы это вынести» (22). Они открыто выражают свой гнев, сожаление, вину, депрессию. Наиболее распространенная самооценка: «Я — неудачник. Зачем бы еще мне жить на улице»?
Однако эта книга выделяется тем, что в ней сосредоточена на личном. Большая часть книги — это сборник личных историй, которые Окин собрал с разрешения персонажей у самих бездомных мужчин и женщин. Книга также наполнена трогательными фотопортретами, которые Окин сделал, опять же с разрешения персонажей.
*************