Отношения Китая и США в эпоху Джо Байдена (original) (raw)
Наследие Обамы
Одной из задач 44-ого президента США во внешней политике была работа с экстремально развивающимся Китаем. Вашингтон, экономически кооперируясь с Пекином, не сдерживал рост КНР, а наоборот, создавал условия, при которых стороны считались с интересами друг друга и таким образом снижали возможность конфликта. Примером такого сотрудничества был Американо-Китайский стратегический и экономический диалог, в рамках которого главы государств, высокопоставленные чиновники и их делегации ежегодно встречались в Вашингтоне и Пекине.
Барак Обама на открытии сессии диалога в 2009 году.
Хилари Клинтон, бывший глава Госдепартамента США, удачно назвала всю внешнюю политику Обамы в регионе «поворотом к Азии» или «ребалансированием». Последнее означало, что равновесие на территории азиатского континента было утеряно в связи с развитием китайского гиганта, что требовало возвращения баланса. Практически стратегия реализовалась в трех направлениях:
- усилении американских ВМС (до 60% от общего количества) и ВВС в Азиатско-Тихоокеанском регионе;
- создании Транстихоокеанского партнерства – преференциального торгового соглашения 12 стран, без Китая;
- использовании «умной силы» в отношении КНР: с одной стороны, это означало выстраивание партнёрства таким образом, чтобы интересы Пекина сочетались с интересами Вашингтона. С другой стороны,как отметил Цзинь Цаньрун, декан школы международных отношений Женьминьского университета в Китае: США использовали «умную силу», вбивая клин между Китаем и странами, с которыми у него были конфликты или разногласия. Так началась активная работа американцев во Вьетнаме, отношения с которым стали архиважными для США.
Статистика тех лет подтверждает: Китай имел уверенные экономические достижения, в первую очередь в работе с США и их союзниками. Резко увеличился товарооборот между США и Китаем, с 455млрдв2010до455 млрд в 2010 до 455млрдв2010до600 млрд в 2015. Положительную динамику показали и инвестиции из КНР в США, при этом китайцы вкладывали в экономику своего основного геополитического конкурента и в 2019 году – официально объём ПИИ составил $37.7 млрд.
Фото: предоставлено автором
Динамика китайского инвестирования за 20 лет. Основными сферами интереса были торговля, производство и депозиты.
Однако, кроме разворачивания активной деятельности (включая новые цепочки поставок) в США, китайские бизнесмены стали инвестировать в экономику ЕС – формального союзника американцев. В 2016 китайские ПИИ в Евросоюз достигли пикового значения в €37 млрд.
Именно на этом фоне нам нужно понять место Джо Байдена в отношениях США и Китая до президентства Трампа.
Прагматичный доброжелатель
Сегодняшнему лидеру США всегда был интересен Китай. В 2000 году Байден поддерживал вступление Пекина в ВТО, способствуя становлению Китая как «мировой фабрики». Его внучка Наоми говорит на китайском, а сын, Хантер, ранее возглавлял компанию Rosemont Seneca Partners, которая в 2013 стала соучредителем китайского инвестиционного фонда Bohai Harvest RST (BHR) с капиталом в $1 млрд.
Фото: предоставлено автором
Хантер Байден приезжал в Китай вместе с отцом и дочкой в 2013 году.
Летом 2011, уже будучи вице-президентом времен Обамы, Джо Байден приехал на шесть дней в Китай чтобы провести время и наладить отношения с тогдашним вице-президентом КНР Си Цзиньпинем. Оба будущих национальных лидера, общаясь и сидя за одним столом, если и не стали друзьями, то, по крайней мере, больше узнали друг друга. По приезду в Чэнду, столицу провинции Сычуань, Байден в местном университете сказал: «Рост Китая будет на пользу мировому развитию».
Фото: предоставлено автором
Тогдашние вице-президенты за ужином.
Очевидно, что Байден поддерживал как экономический рациональный подход США в отношении Китая, так и в целом стратегическое видение Обамы – «ребалансирование».
Пиком отношений Вашингтона и Пекина стало лето 2013 года, когда уже президент Си Цзиньпин, будучи в США, предложил Обаме «новый тип отношений великих держав» – взаимодействие двух стран на равной основе. А в ноябре того же года Сьюзан Райс, советник по национальной безопасности Обамы, в рамках доклада по азиатско-тихоокеанскому региону (АТР) сказала: «Касательно Китая мы стремимся реализовать новую модель отношений великих держав».
Однако апгрейд двусторонних связей (создание большой двойки - G2) не состоялся ввиду собственной стратегии Китая, который одновременно с политикой обновления отношений с Вашингтоном проводил стратегию наращивания регионального влияния. Также тут стоит отметить, что уже в 2013 Пекин настороженно относился к тому самому «ребалансированию» США. Поэтому в ноябре 2013 Китай ввел идентификационную зону противовоздушной обороны в Восточно-Китайском море, которая затрагивает спорные острова Дяою, на которые претендует Япония.
Это явно не понравилось Белому дому, и после встречи Байдена с президентом Си в конце 2013 выражение «новая модель отношений великих держав» вообще выбыло из дискурса.
Меж тем следует понимать, что для Байдена Китай был приоритетен, и он был готов к экономическому сотрудничеству и адекватной конкуренции между двумя странами, но оставался верным и конкретным в отношении американской стратегии в АТР. Затем последовала победа Трампа на выборах…
Контурный Дональд
45-й президент США принял нелегкое наследство американо-китайских отношений от Обамы. С одной стороны, Вашингтон проводил явно сдерживающую, в том числе оборонную, политику в отношении Пекина, а, с другой, – сами китайские власти стали стремиться к доминированию: запустил инициативу «Один Пояс Один Путь», начали прилагать усилия, чтобы вырваться в экономические лидеры, обогнать США к 2035 году.
Так, Китай стал нацией с самым большим промышленным производством в мире.
Фото: предоставлено автором
В 2018 году китайские индустрии выпускали товаров стоимостью на $4 трлн (28.3% от общемирового промышленного производства).
Понимание того, что наращивание экономических мощностей даст Китаю больше возможностей для политических маневров естественно беспокоило Трампа и его администрацию. Поэтому антикитайская политика последних четырёх лет не сводится исключительно к предвыборным обещаниям Трампа по возвращению рабочих мест из Китая в США, её суть – в глобальном сдерживании ключевого соперника Соединённых Штатов во многих регионах планеты.
Здесь нам важно понять основные контуры наследия Трампа:
- политика Трампа к исходу его президентства привела к полной потере доверия между двумя странами и к серьёзному откату в двусторонних отношениях;
- стратегия мирового лидерства США остается незыблемой; даже в азиатско-тихоокеанской регионе (ATP) Вашингтон не готов с кем-либо делить сферы влияния или ответственности. Но, несмотря на порой неуклюжую политику Трампа касательно азиатских союзников, например, выход из Тихоокеанского партнерства, почти все они остались лояльны Америке. Кроме разве что Филиппин, которые за время президентства Дутерте и развития экономических отношений с Пекином стали склоняться к нейтралитету;
- Трамп наложил тарифы на товары из Китая стоимостью в $360 млрд, ввел запрет на покупку китайским бизнесом американских технологий;
- заключительным контуром президентства Трампа с точки зрения конфронтации с Китаем стало введение новых санкций против китайских компаний, которые «угрожают национальной безопасности США». Это сделано для того, чтобы невозможно было изменить политический курс США в отношении КНР во время правления администрации Байдена.
Меньше эмоций и твитов
Именно так, наверное, можно будет описать китайскую политику 46-ого президента США. Мы увидим больше организации и последовательности в ее проведении. Байден будет стремиться обновить отношения с Китаем, при этом не изменив их структуру (стратегию США касательно КНР).
Новость о том, что Сьюзан Райс, бывший чиновник времен Обамы, может начать работу в команде Байдена, сигнализирует – США попытаются обозначить своим китайским партнёрам новые правила игры, возобновляя крайне важный политический диалог.
Фото: предоставлено автором
Встреча Сьюзан Райс с министром иностранных дел КНР Ван И в 2015
Отдельные американские аналитики уже пишут о том, на базе чего будет конструироваться новый подход администрации Байдена:
- Нахождение общих точек соприкосновения –борьба с климатическими изменениями и противостояние пандемии коронавируса (это – обоюдный интерес);
- конкуренция в экономической и технологической сферах;
- умеренный реализм – управляемая конфронтация в торговой сфере, международных отношениях и чувствительных для Пекина темах прав человека, Гонконга и так далее.
Очевидно, и это отмечают американские эксперты, что для нового президента США желательно было бы создать некий двусторонний механизм, позволяющий и Вашингтону, и Пекину активно отстаивать свои интересы, не вызывая обоюдных подозрений и недоверия.
Меж тем не нужно ждать послаблений от Байдена в отношении Китая – к примеру, отмены тарифов на китайский импорт: будущий глава Белого дома будет последователем американской стратегии сохранения гегемонии, в том числе и в АТР. Именно поэтому было принято решение о создании первого флота ВМС США, который будет базироваться в Сингапуре, а Джо Байден акцентировал – США важно возобновить и укрепить связи с союзниками и поддержать их, особенно азиатских, сотрудничество с которыми может позволить Вашингтону влиять на Китай.
Очевидно, что Байден не изменит глобального курса, взятого Трампом, в отношении Китая, и не захочет отменять этой политики. В противном случае в США подобное будет воспринято крайне негативно, так как рост КНР воспринимается политическим истеблишментом США как вопрос национальной безопасности. И Джо Байден уже обозначил в недавнем интервью: «Мы не ищем войну, но мы должны быть тверды в отношении Китая».
Фото: EPA/UPG
Тем не менее, не стоит ожидать быстрых решений: в ближайшие месяцы после инаугурации Байдена двусторонние отношения ожидает неопределенность. Новая администрация будет думать, как реагировать на инициативы и стратегию Китая, в том числе на недавнее подписание Всестороннего регионального экономического партнёрства, которое по сути зацементировало лидерство Пекина в регионе. К тому же неизвестно, какую стратегию выберет КНР в отношении администрации Джо Байдена.