При Ганех (original) (raw)

Плоды твоего сада ты попросишь.

Кто тебе что скажет, кто ответит?

Утром 4 августа 2035 года экскурсионный автобус отправлялся от отеля «Шератон» в Тель-Авиве в киббуц При Ганех. Британский турист Джон записался на эту экскурсию, и он тоже был в автобусе.

Езды до киббуца было всего 10 минут. Пока они ехали, экскурсовод вкратце рассказал присутствующим, что киббуцы когда-то были очень левыми, но левизна сейчас в Израиле вне закона, и поэтому киббуцы делятся на две группы — бенгвиристские и чернокипочные. При Ганех — бенгвиристкий киббуц. Он расположен в очень важном месте — защищает северную границу террористического анклава. В этот анклав после долгих препирательств переселили бывших жителей Сектора Газы, ставшего непригодным для жизни. Анклав находится на месте бывшего военного аэродрома и ядерного исследовательского центра. Израиль сделал для террористов все, как они хотели, и они фактически реализовали чаемое право на возвращение в центр Израиля, но они, суки такие, вечно чем-то недовольны, и этим вот тоже. Кстати, никогда не используйте запрещенное указом Кнессета прежнее название террористического народа, производное от названия никогда не существовавшей страны. Они террористы, точка.

Автобус приехал. В киббуце находился известный в Израиле дом престарелых, и сам киббуц напоминал большой дом престарелых. По дорожкам бодро рассекали престарелые на электрических колясках. Людей более молодого возраста, тем более детей, видно не было. Из любой точки прежде всего виднелась 10-метровая Стена, которой был окружен со всех сторон террористический анклав. На фоне Стены контрастно выделялось главное здание киббуца, вмещавшее в себя секретариат, музей истории киббуцного движения и столовую.

Экскурсантам предложили либо пойти на пляж, один из лучших на Средиземном море, либо посетить музей истории киббуцного движения. Большинство выбрало пляж, но Джон достаточно належался на пляжах Тель-Авива, поэтому выбрал музей. Его и еще нескольких таких же, как он, завели в большой зал центрального здания. К ним там присоединилось несколько скучающих престарелых. Всем показали документальный фильм «Стена и башня», про то как киббуцы всегда героически защищали границы Израиля, и вот сейчас снова, и При Ганех тому живой пример. Фильм был достаточно скучным, и он быстро закончился. Чтобы занять присутствующих, пока не подойдут те, кто пошел на пляж, и тогда можно будет пообедать, поставили старый художественный фильм с Сильвестром Сталлоне.

Вдруг в экране образовалась дыра, он порвался пополам, и в образовавшийся проем впрыгнули несколько террористов в балаклавах и с зелеными повязками на лбах. Зазвучала сирена и голос из репродуктора: «Нападение террористов! Нападение террористов! Всем спуститься в убежище!» Престарелых тут же как ветром сдуло, электрические коляски остались в зале. Джон не ожидал от них такой прыти, а он сам остался сидеть, потому что растерялся. Террористы побежали вслед за убегавшими, кроме одного. Этот один начал заворачивать Джону руки за спину, но Джон занимался в молодости вольной борьбой. Он сумел увернуться и в свою очередь скрутил террориста. Так он теперь сидел, удерживая террориста и ожидая, когда придет наконец армия и заберет скрученного, лежащего на полу с ногой Джона у себя на шее.

Армия не пришла. Вместо нее пришел бородатый киббуцник и сказал Джону: «Ну ты молодец. Отпусти Ахмеда. Это была учебная тревога. Мы так всегда делаем, чтобы народ не расслаблялся». Джон подчинился, а Ахмед отряхнулся и ушел. Зал постепенно наполнился снова, экран застегнули застежкой типа «молния» и продолжили показывать фильм со Сталлоне.

Фильм закончился. Подошли пляжники. Кинозал быстро превратился в столовую. Джон удивился, увидев, что официантами и на раздаче в ней работают террористы в балаклавах и с зелеными повязками на головах. Экскурсовод, проходивший мимо и следивший, чтобы все сели на свои места, увидел замешательство Джона и объяснил, что террористы из--за Стены работают в киббуце на многих работах. Киббуц пробовал таиландцев, китайцев, индусов, африканцев, но в итоге вернулся к использованию труда террористов, потому что он выгоднее всего. Когда официант в балаклаве и с повязкой на лбу принес Джону поднос с блюдами, Джон узнал в нем Ахмеда, и Ахмед криво улыбнулся из-под балаклавы. Бен-Гвир с портрета напротив экрана улыбнулся ему навстречу.

Теперь гостей ждал гвоздь программы — пыточный центр для террористов. Когда Бен-Гвир решил стать премьер-министром, критики говорили, что, мол, что он может предложить из того, чего у нас еще нет и без него, кроме легализации публичных пыток и казней террористов. Так и произошло на самом деле, но оказалось, что пыточные центры — очень выгодный бизнес. Туристы ездили в При Ганех в основном ради посещения такого центра, а не ради музея истории киббуцного движения, хотя никто в этом открыто не признавался. Там бывали и публичные казни террористов, но очень редко, один или два раза в год, и должно было сильно повезти, чтобы турист попал на такое мероприятие, зато пытки показывали каждый день. Это покруче, чем лондонский Dungeon, но не все могут вынести такое зрелище, поэтому тем, кто не захотел идти в пыточный центр, предложили альтернативу — подняться на Спиральную башню и посмотреть сверху на террористический анклав. Джон устал, и ему не хотелось смотреть на пытки террористов, тем более что он подозревал, что это такая же постановка, как пережитое им террористическое нападение, поэтому он пошел к Спиральной башне.

Спиральная башня возвышалась над десятиметровой стеной еще на 10 метров, и с нее был виден уходивший на юг сплошной застройкой террористический анклав. Лушче всего был виден северный микрорайон — Синвар-Сити, названный в честь национального героя террористического народа. На крыше 25-этажного здания, самого высокого в этом районе, стояла большая статуя Синвара. Его локоть был согнут в неприличном жесте, вторая рука держала первую, согнутую в локте. Фигура смотрела не на киббуц При Ганех, а дальше, сквозь него, туда, где набережная Тель-Авива. Экскурсовод сказал, что такой и была задумка — чтобы посетители гей-парадов на набережной видели впереди насмехающегося над ними Синвара.

А прямо под башней находился тренировочный полигон Нухбы — спецназа террористов. Там спецназовцы стреляли по фигурам, изображавшим религиозных евреев с пейсами, поднимались вверх по веревочным лестницам и спускались вниз по канатам. «Оцените, в каком страшном месте мы живем», сказал экскурсовод.

Когда они спустились, ничто не напоминало о страшном месте. Экскурсантов ждал автобус, и они отправились обратно, в короткую поездку до тель-авивского отеля. Экскурсовод снова что-то рассказывал, но Джон его не слушал. Надо было собрать накопившиеся впечатления вместе и как-то переварить их.