Алгоритмы (original) (raw)

У-уф, наконец-то реклама! Кевин выхватил платок, вытер лицо и отвернулся от стола. Никто не собирался отключать яркий свет на время рекламной паузы. Но теперь по крайней мере можно не смотреть туда, где пылают их дурацкие слепильники.

Хотя и тёмную сторону в этой телестудии найти непросто. Он скользнул взглядом по огромному экрану, выполняющему роль задника. На голубом фоне ползли реплики из сетевого чата:

“Неправда, Марвин Мински никогда такого не говорил!” “Эй, кто тут давно? Чё за ботан выступает?” “Мы с тобой, Кевин, вставь им всем электронные мозги!” “Девочки, где можно продать яйцеклетку?” “Рассказали бы лучше про загрязнение Темзы!”

Нет, даже на этот экран невозможно смотреть без рези в глазах. Кевин уставился в пол. Черт побери, двадцать первый век, а они до сих пор не смогли придумать такое освещение, чтобы человек в эфире не чувствовал себя как на допросе. И ещё хотят, чтобы он непринуждённо улыбался в камеру!

–Ну как вы, профессор? – С лица ведущего уже свалилась глуповатая гримаска попсовика-затейника, уступив место маске «деловой мужик». Вежливость требовала повернуться к нему, но очень уж не хотелось снова подставлять глаза под лампы.

–Всё нормально. – Кевин разглядывал собственные ботинки. – Я, правда, не ожидал...

–Да уж, задали вам жару! Но вы держались молодцом. Только постарайтесь быть раскованнее. У нас ещё три минуты отдыха.

Ведущий отвернулся, что-то крикнул оператору про свет. Потом заговорил в гарнитуру, обсуждая с невидимым собеседником дальнейший план передачи.

«Задали жару...» Кевин хмыкнул. Чувство, которое возникает в ответ на откровенно идиотские вопросы, едва ли можно назвать «жаром». Особенно все эти вечные, однообразные «если». А если вы по ошибке имплантируете ваш чип человеку, который на самом деле не был имбецилом? А если собственная личность человека вдруг выразит протест против подключения к ней искусственного интеллекта? А если ваши пациенты попытаются использовать свои способности для захвата власти?

Кевин вспомнил, как много лет назад, в школе, его одноклассники с таким же «жаром» обсуждали подобные дурацкие ситуации: «А если у тебя «чёрный пояс» по каратэ и на тебя напали четверо с ножами? А если ещё один с автоматом подкрался сзади?» Как много людей, оказывается, до самой старости мыслят на том же уровне!

–Вам сейчас зададут вопрос про возможности искусственного интеллекта, – снова обратился к нему ведущий. – Было бы неплохо...

–У вас что, подставные звонки?

–Нет конечно! – Ведущий скорчил такую гримасу, словно его обвинили в детоубийстве. – Но звонков очень много, всегда можно выбрать нужный. Так вот, я бы хотел вас попросить, чтоб вы осветили этот вопрос... ну, как-нибудь полегче. Меньше формул, больше простых образов. Я читал вашу книгу, восходящий подход к ИИ против нисходящего – это безумно интересно! Но у нас передача для обычных людей... Для домохозяек, если уж совсем честно. Им нужен доступный язык.

–Я понял.

Кевин мрачно поправил воротник. Жест неожиданно приободрил его, и он пошёл дальше: подровнял манжеты рубашки так, чтобы они выступали из рукавов ровно на полсантиметра. «Я вам покажу доступный язык», злорадно подумал он.

–Дон, десять секунд, – сказал громкий женский голос откуда-то сверху.

–Мы готовы. – Ведущий кивнул Кевину.

Кевин нехотя повернулся к источнику ослепительного света. У ведущего получилось лучше: за какой-то неуловимый миг лицо потеряло осмысленное выражение, и вот он уже смотрит в пространство стеклянным взглядом манекена.

–Три, две, одна. Би-и-и-п!

ВЕДУЩИЙ: Итак, мы продолжаем беседу с доктором Кевином Норвиком из Брэдингского института нейрофизиологии. Напомню, что разработанная профессором Норвиком методика позволяет снабдить искусственным интеллектом людей, чей мозг – от рождения или в результате травмы – отказывается работать на полную. В первой части нашей передачи профессор Норвик любезно ответил на наиболее острые вопросы своих противников, которые называют его не иначе как «Доктор Украденное Тело». Мы также выяснили медицинские критерии и юридические тонкости, на основе которых принимается решение об имплантации пресловутого «искин-чипа». Доктор Норвик успокоил нас и в отношении такой важной проблемы, как сохранение личности. Личность его пациентов, которых в народе уже окрестили «чипсами», никуда не девается. Я правильно интерпретировал вашу последнюю реплику, профессор?

ДОКТОР НОРВИК: Да, верно. (Откашливается.) Мы определяем «сознание» как непрерывный процесс. Даже у человека, переживающего клиническую смерть, мозг продолжает работать – именно это является залогом восстановления памяти, мышления... и того, что мы называем «личностью». Поэтому в обсуждаемом вопросе мы считаем главным критерием сохранение непрерывности процесса сознания. Мы лишь добавляем к этому процессу некие вспомогательные устройства. Примерно так же, как к компьютеру добавляют ещё один диск памяти, а к автомобилю – гидравлическую систему управления вместо прямой ручной.

ВЕДУЩИЙ: И в то же время люди, считавшиеся невменяемыми, получают благодаря вашей методике возможность вернуться к полноценной жизни. Или не к такой уж полноценной?... Ага, вот и первый звонок, давайте поговорим. Здравствуйте, как вас зовут?

ГОЛОС: Это мне?

ВЕДУЩИЙ: Да-да, говорите! Вы в эфире!

ГОЛОС: Здравствуйте, Дон! Меня зовут Джордж, и я очень люблю вашу передачу! Но знаете, сегодняшний ваш гость – шарлатан, потому что никакие там устройства никогда не смогут заменить человеческий мозг, ведь возможности нашего мозга огромны, и даже у тех, кого мы считаем безнадёжными, есть огромный внутренний мир, и кроме того, люди с электронными мозгами никогда не смогут любить, ведь душа каждого человека...
(Пи-пи-пи)

ВЕДУЩИЙ: К сожалению, что-то случилось со связью. Но я думаю, мы поняли вопрос Джорджа. Насколько хороша та поддержка, которую искусственный интеллект оказывает человеку, чей естественный интеллект оказался ограничен? Может ли вообще машинный интеллект тягаться с мозгом человека?

ДОКТОР НОРВИК: Этот вопрос уже более полувека не даёт покоя лучшим умам планеты. Вашей передачи не хватило бы даже на то, чтобы кратко изложить хотя бы десятую часть существующих концепций...

ВЕДУЩИЙ: О-о-о, ваши оппоненты сейчас радостно провозгласят, что вы просто уходите от ответа.

НОРВИК: Да, я заметил еще в первой части передачи, что безапелляционные «доказательства» моего шарлатанства всегда гораздо короче моих аргументов. Ведь нести чушь легко и приятно. А впрочем... Я, пожалуй, рискну ответить в той же манере «блица». Сейчас я за две минуты, на простом и доступном языке докажу превосходство искусственного интеллекта над естественным.

ВЕДУЩИЙ: Вот как! Ну что ж, давайте!

ДОКТОР НОРВИК: Самое главное упущение моих противников – это отсутствие определения «разумности». Я предлагаю простое решение: давайте разобьём задачу на части. И скажем, что интеллект – это набор неких возможностей. Здесь будет и решение математических задач, и понимание естественного языка, и распознавание образов... Пока все понятно?

ВЕДУЩИЙ: О да, даже с моим кулинарным образованием.

НОРВИК: Дальше ещё проще. Сегодня машинный интеллект решает большинство упомянутых задач гораздо лучше, чем большинство людей. Доказать?

ВЕДУЩИЙ: А вы можете?!

НОРВИК: Попробую. Возьмём общение на естественном языке (Оборачивается к огромному экрану за спиной).

ВЕДУЩИЙ: Не верю своим глазам! Вы всё-таки заинтересовались нашим чатом, который вначале назвали идиотским!

НОРВИК: Я и сейчас такого мнения. Просто хочу использовать этот пример для сравнения с другим. Вы могли бы вместо вашего чата открыть на этом экране сайт British Airways?

ВЕДУЩИЙ: Э-э-э... Да, конечно. Сейчас мы попросим...
(На экране появляется симпатичная шатенка)

ДЕВУШКА: Компания British Airways приветствует вас. Меня зовут Одри, чем могу помочь?

НОРВИК: Я бы хотел заказать билет до Флоренции.

ДЕВУШКА: О, профессор Норвик! Билет до Флоренции на рейс в четверг в половине шестого?

НОРВИК: Почему вы так решили, Одри?

ДЕВУШКА: Ваш доклад стоит в программе симпозиума.

НОРВИК: Верно. Но я бы хотел полететь раньше, на утреннем.

ДЕВУШКА: Тогда не забудьте потеплее одеться. Прошлый раз на вас был только пиджак, а в четверг во Флоренции будет всего десять градусов и очень сыро. Место в самолёте как обычно – у окна и желательно рядом с симпатичной, но молчаливой попутчицей?

НОРВИК: Именно так. И если можно, отель...

ДЕВУШКА: Ваш давний друг, доктор Полак из Брандеиса, прилетит на симпозиум на день раньше. Он остановится в «Вероне». Я могу заказать вам номер там же. А на вечер – столик в «Савонароле», если желаете.

НОРВИК: Да, всё верно. Спасибо, Одри, до свиданья.

ДЕВУШКА: До свиданья, профессор.

НОРВИК: (Ведущему) Ну как?

ВЕДУЩИЙ: Поразительно! Эта девушка просто читает ваши мысли!

НОРВИК: Это не девушка, а искусственный интеллект. Они начали тестирование этой программы ещё в прошлом году. А теперь давайте посмотрим на программы попроще. Где там ваш сетевой чат?

(По экрану снова ползут строчки чата: «Это тот Норвик, который играет Дика в "Кровавой луне?”... Расскажите лучше про загрязнение Темзы!... Где купить чип для мульти-оргазма?»...)

НОРВИК: Видите, в сравнении с предыдущим, вполне информативным диалогом, ваш чат выглядит как свалка бессвязных реплик, которые имеют очень слабое отношение к теме нашей дискуссии. Даже школьник, владеющий примитивными навыками программирования, напишет подобный генератор словесного мусора за полчаса.

ВЕДУЩИЙ: Кажется, профессор Норвик обвиняет нас в том, что мы симулируем нашу сетевую конференцию?

НОРВИК: Нет-нет, наоборот! Вся эта хаотичность высказываний, нежелание их авторов самостоятельно найти даже элементарную информацию – все это как раз доказывает, что в вашем чате сидят живые люди. С нормальным, то есть ленивым и очень ограниченным человеческим интеллектом.

ВЕДУЩИЙ: Да, это был эффектный пример. Ну что ж, дорогие зрители, на этом мы прощаемся с доктором Норвиком, который сумел убедительно доказать нам, что искусственный интеллект – не детская страшилка, а реальный помощник современного человека. Однако наша передача на этом не заканчивается. После рекламы вас ждёт ещё одна увлекательная встреча. Многие наверняка слышали об эпидемии компьютерных радиочервей, поражающих разнообразные устройства через системы беспроводной связи. Вредоносные программы в виде скрытых кодов прячутся даже в музыке, исполняемой по радио! В следующей части нашей программы известный эксперт по кибербезопасности Эндрю Асперович подробнее расскажет о том, что такое радиочерви и как с ними бороться!

Откуда-то сбоку зазвучала приглушенная, но бодрая музыка рекламного ролика. Кевин поглядел на монитор позади оператора. Молодая пара с ослепительными улыбками наркоманов радовалась жизни. Новые музыкальные презервативы «Дюрекс» не только увеличивают продолжительность полового акта, но и помогают при остеохондрозе.

–Хорошо вы поддели меня насчёт чата! – Ведущий двигал головой туда-сюда, разминая шею. – У нас там действительно сидит один студент, присматривает, чтобы лента была живенькой. Пожалуй, сделаю ему выговор. А то эти реплики сегодня... как вы там сказали? Да, чересчур бессвязные.

Кевин молча поднялся и пошёл к стеклянной двери. Но её уже открывали с другой стороны.

–А-а, Эндрю! – Ведущий вскочил и протянул руку.

В очередной раз Кевин поразился, насколько люди в реальной жизни не похожи на то, что воображаешь, когда читаешь про них в новостях. Он представлял себе Асперовича нервным и худощавым, эдаким польским евреем. Но сейчас в студию ввалился толстяк скандинавского типа, с улыбкой от уха до уха и замашками пьянчуги-фермера. Игнорируя протянутую руку ведущего, Асперович распахнул объятия навстречу Кевину.

–Какие люди, и вживую! Доктор Чипс! Ну что, теперь вместе окучиваем население по центральному каналу?

–Это вы окучиваете, а я лечу. – Кевин демонстративно засунул руки в карманы. То, как Асперович выпячивал везде своё прошлое в МИ-5, не внушало никакого уважения. А в прошлом году компания Асперовича предложила институту Кевина купить новый антивирусный пакет за три дня до появления того «корейского вируса», от которого лечил этот пакет. Похоже, бывшие шпионы просто перенесли свой старый бизнес по созданию «врагов» в новый цифровой мир.

–Извините, господа, у нас мало времени.

Ведущий ловко протиснулся между ними, в результате этого манёвра Кевин и толстяк оказались по разные стороны стеклянной двери. На полпути к креслу Асперович обернулся и изобразил воздушный поцелуй.

«Небось ещё и гомик», с неприязнью подумал Кевин и двинулся к лестнице. Встречные улыбались ему профессиональными улыбками работников телевидения.

# # #

–Два сообщения, – сказал киб.

Кевин откинулся на подушку кресла, наслаждаясь тишиной и прохладой внутри машины. Что ни говори, а киб в наши дни – единственное место, где можно отдохнуть в одиночестве и при этом не чувствовать себя запертым, как в туалете.

–От кого?

–Первое от вашей матери.

–«Сынок, почему ты опять не приехал на Рождество! Ты же обещал...» – пробормотал Кевин унылым голосом.

–Будете слушать?

–Ну давай.

–«Сынок, почему ты опять не приехал на Рождество! Ты же обещал. Мы с отцом...»

–Стоп! От кого второе?

–Роберт Армстронг, лунная база «Хуанцзы».

–Читай.

–«Привет, старик, это Боб. Звякни как освободишься. У моей девочки какой-то сбой».

Кевин вздрогнул. Но тут же вспомнил, что «сбой» – обычное словечко для друга-астронавта, которым тот обозначает всё на свете, от взрыва ракеты-носителя до лишнего стакана виски. Однако те несколько секунд, пока киб набирал вызов, Кевин пытался представить худшие варианты.

–Здравия желаю, телезвезда!

На мониторе появилось небритое лицо Боба.

–Привет-привет, звездочёт. Что стряслось?

Задержка в четыре секунды всё-таки давала знать, как далеко находится абонент.

–Да ничего особенного. Та самая фобия насчёт чипсов, про которую ты сегодня по телеку рассказывал. Похоже, и до моей малышки докатилось. Она утверждает, что её новая няня – чипс.

–Неужели твоя дочка поймала Лизу, когда та заряжалась от розетки?

–Ха, ну ты скажешь! Нет, до таких ужасов не дошло. По-моему, они просто поругались. А у Марты в детском саду... ну ты знаешь, какие там детки и какие у них родители. Любой бред сразу расходится. Вот и у неё, похоже, чипсофобия началась.

–У тебя, между прочим, это тоже было, – мрачно пробормотал Кевин. - Помнишь, сколько раз ты меня спрашивал насчёт прошлой няни? И под юбку к ней ты залез наверняка только для того, чтобы проверить...

Втайне Кевин был даже благодарен Бобу за ту выходку с Лили. Когда друг-астронавт попросил найти воспитательницу для дочери, в голове Кевина тут же вспыхнула заманчивая идея послать на эту работу одну из своих пациенток. Социальная адаптация людей с искин-чипами, несмотря на их способности, всегда проходила очень медленно, в основном из-за неприязни со стороны обычных людей. А без опытных данных об адаптации и самому Кевину приходилось туговато в спорах о том, имеют ли его чипы право на существование.

Но сначала он устроил няней к дочке Боба свою практикантку, работавшую медсестрой в одной из детских клиник. Лили прекрасно справлялась с работой до тех пор, пока Роберт не прилетел на Землю в отпуск. В первый же вечер изголодавшийся по ласке астронавт полез к молодой гувернанке, не зная о том, что кроме ухода за детьми, она занималась тайским боксом. Лили разбила ему нос и ушла. Боб стал искать новую няню. И тогда Кевин все-таки решился.

–Ладно, старик, я ведь уже извинился за Лили! Кто старое помянет... Когда сидишь по полгода на этой косоглазой Луне... – Боб понизил голос. – Тут же одни китайцы, старик! Я не расист, но знаешь, этот желтожопый космос немного достаёт. Особенно когда понимаешь, что тебя взяли только из-за политкорректности. Они все тут такие маленькие, шустрые, как муравьи. Во все щели пролезают, работают на всю катушку. А видел бы ты их импланты! Они даже вслух почти не разговаривают: у всех нейроинтерфейсы, форменная телепатия! А я у них – как розовый слон в зоопарке. Улыбаются, чуть ли не кланяются при каждой встрече. Но чуть куда потянешься к приборам – сразу такое чувство, что вот-вот по рукам врежут.

–Короче, ты хочешь, чтобы я для твоей Марты уже третью няню нашёл, - резюмировал Кевин. – И чтобы она каждый день делала себе рентген и показывала твоей дочке, что у неё в башке нет ни грамма кремния.

–Да брось, не надо новую! Эдак моя девочка совсем избалуется. И рентгенов не надо. Я же знаю, ты мне не будешь чёрти-что подпихивать. Просто ты это... может, съездишь к ним да поглядишь, что к чему? Может, у них какой чисто женский конфликт вышел, и нужен просто один холодный взгляд со стороны.

–Хорошо, Боб, съезжу прямо сейчас. Привет китайцам.

Получивший задание киб врубил маглев и поднялся над землёй. На Лондон опускался вечер, из распахнутых дверей клубов лились музыкальные коктейли, смешанные самыми модными диджеями мира. Кевин поглядел на небо. За ослепительным светом фонарей найти бледную китайскую Луну не так-то просто.

Ага, вот она – маленький подброшенный в небо снежок. Но китайцы не привередливы. Когда у тебя в стране даже пустыни заселены, как муравейники, ты не будешь долго церемониться с душой и прочей этикой. Китайцы берут всё: экспериментальные американские лекарства и списанные космические корабли русских, французские подводные купола и японские искусственные острова, немецкое геномоделирование и наши искин-чипы...

А у Боба – лишь пара вшитых датчиков медицинского контроля. «Слон в зоопарке»... Кевин отвернулся от бледной Луны, обратно к тёплому свету лондонских улиц. Ты льстишь себе, дружище. Эти практичные жёлтые ребята ни за что не потащили бы тебя к себе из-за одной только политкорректности. Нет, брат, ты для них не слон из зоопарка. Скорее, подопытная белая мышка из контрольной группы.

# # #

–Как ты не можешь понять, дядя Кевин! – Марта с силой хлопнула рукой по одеялу. – Она не человек. Она чипс!

Дочка Боба сидела на кровати в своей маленькой спальне, похожей на аквариум: в прошлом году они вместе с прошлой няней Лили разрисовали стены фосфоресцирующими рыбами и морскими звёздами. Лили нравилась Марте. Лиза ей тоже нравилась. До вчерашнего вечера.

–Но почему ты так решила, милая?

–Она читала мне сказку. А потом ушла и не сказала «спокойной ночи».

–Может, она подумала, что ты уже уснула?

–Нет, я просто закрыла глаза! Нужно всегда говорить «спокойной ночи», иначе придёт Спрут и я буду плохо спать! Лили всегда говорила мне «спокойной ночи»! И папа! А Лиза не сказала! Потому что она чипс и ей наплевать!

Кевин задумался. С этими детскими аргументами трудно спорить: какая-то невероятная логика... Которая, однако, привела ребёнка к верной догадке.

–В таком случае, ты тоже чипс! - грозно произнёс Кевин.

–Почему?! - Марта уставилась на него с испугом.

–Ты плеснула Лизе в лицо горячим молоком. Тебе тоже было наплевать, что ей больно. У машин нет сострадания.

Марта некоторое время размышляла, обводя пальцем узоры на одеяле.

–Может, она все-таки не чипс... Когда я в неё плеснула, она даже не успела уклониться. А в садике говорили, что у чипсов очень хорошая реакция. Потому что этот маленький компьютер в голове, он контролирует все... моторчики...

–Моторику, – поправил Кевин.

–Да... Может, она просто не знала, что надо говорить «спокойной ночи»?

–Ты умница, Марта. Обещай, что вы с ней помиритесь.

–Хорошо.

–И расскажи Лизе про Спрута. Она тогда поймёт, зачем надо говорить «спокойной ночи». У неё ведь ещё не было детей. Вот она и не знает.

–Ладно, дядя Кевин. Только давай сегодня ты мне сказку почитаешь!

–Конечно. Я ведь тоже по тебе соскучился.

Он читал минут десять, потом остановился. Мягкий свет настольной лампы, мерцающие рыбки на стенах и на потолке. Полная тишина вслед за шорохом переворачиваемой страницы. Кевин понял, что сам вот-вот уснёт. Глаза Марты закрыты, дыхание ровное. «Спокойной ночи», прошептал Кевин. Ответа не было.

# # #

Кухня сияла белизной. Он вошёл на цыпочках, аккуратно закрыл дверь. Лиза сидела за столом, подперев подбородок кулаками и глядя в пространство. На левой щеке – розовое пятно ожога.

–Когда ты вот так сидишь...

–Знаю, доктор. Ничего не могу поделать. – Лиза тряхнула головой, длинная светлая прядь упала на лицо. – Это какая-то память тела. Иногда находит такое желание опять оказаться бездвижной. Смотреть картинки внутри.

–Тогда делай вид, что спишь. Хорошо, что она не попала тебе в глаз.

–Пустяки.

–Нет, Лиза, не пустяки. Как она вообще умудрилась попасть? Скажи честно: у тебя ухудшилась реакция? Ты же знаешь, у нас практически каждая модель называется «опытной». Если это какой-то сбой...

–С моим чипом всё в порядке. Оставим эту тему.

Кевин нахмурился. Вот так всегда. Сначала «спасибо, доктор, конечно, доктор, всё как вы скажете, доктор...» А потом они уходят и считают, что всё закончилось. И игнорируют все твои рекомендации. Приходится быть жёстким, снова делать им больно. Но иначе никак.

–Мне неприятно напоминать тебе, Лиза, но два месяца назад ты сидела в кресле-каталке и не могла попасть ложкой в собственный рот. И ты сама говоришь про «память тела», которая сопротивляется твоим новым способностям. Было бы неудивительно, если...

Она молча встала, поплотнее запахнула розовый халат и отошла в дальний угол кухни.

–Возьмите вон там нож, доктор. И киньте в меня.

–Ну знаешь! Это ненаучный метод.

–Зато очевидный. Киньте.

Спорить было бесполезно: Кевин знал, что на это уйдёт больше времени. Он вытащил из сушилки самый маленький ножик для хлеба. Положил на ладонь, деревянной ручкой вперёд. И легонько подкинул – с таким расчётом, чтобы нож упал, не долетев до ног девушки.

В момент броска Лиза как бы нехотя, лениво шагнула вперёд, повернулась спиной к Кевину и слегка приподняла ногу. Нож упал плашмя на её поднятую ступню, словно на ладонь. Кевин облегчённо вздохнул, но не тут-то было: голая ступня Лизы резко дёрнулась, словно рыба ударила хвостом. А ножик... исчез. Ни звука падения, ни блеска стали.

Лиза как ни в чем не бывало вернулась за стол. Кевин продолжал оглядывать место, где она только что стояла. Куда-то же он должен был воткнуться!

–Не там ищете.

Лиза повернулась в профиль, показала мизинцем. Ножик, словно шпилька, торчал в её волосах, скрученных в узел на затылке.

–Ты нарочно позволила ей себя ошпарить?

–Конечно. Нужно было сделать хоть что-то... человеческое. Кажется, есть множество вещей, которые люди делают нарочно. Но я их не знаю! У меня теперь отличная память, только в ней ничего нет. И у меня теперь очень быстрая соображалка... слишком быстрая, чтобы моё поведение выглядело человеческим. Вы же сами говорили: антитест Тьюринга работает гораздо лучше прямого теста. Люди делают огромное количество бессмысленных поступков, их легко отличить по этому признаку...

–Не беспокойся. Скоро ты научишься многим из этих глупостей. Даже пожалеешь, что захотела им учиться.

–Не знаю, не знаю... Иногда кажется, что эти странные человеческие привычки бесконечны. Сколько бы я их не узнавала, всегда будут новые проколы. Кстати, я сегодня смотрела ваше выступление. И даже позавидовала этой искинке Одри, которая брала у вас заказ билета. Уж она-то всё знает о привычках клиентов! Если бы вы разрешили подключить мой чип к Сети...

–Не может быть и речи! Я много раз объяснял тебе, как это опасно.

–Но ведь некоторые уже...

Она осеклась и посмотрела на Кевина.

–Что «уже»?

–Некоторые разработки... уже были в вашем институте.

–Были. Теперь закрыты. Мы ещё не изучили как следует воздействие одиночных искин-чипов на пациентов. Вот и у вас с Мартой возник конфликт. Мелкий, да. Но лишь потому, что она ещё ребёнок, а ты – одна из самых успешных моих пациенток. С другими гораздо хуже. Нас могут вообще закрыть из-за шумихи в прессе. А ты хочешь ещё и Сеть ко всему этому добавить.

–Нет так нет, – Лиза вздохнула. – В конце концов, изучать чужие бессмысленные привычки – не самое интересное занятие.

–Некоторые всё-таки полезно знать! – Кевин шутливо погрозил ей пальцем. – К примеру, ты могла бы расспросить Лили, почему она разбила нос отцу Марты.

–Зачем? Я не собираюсь трогать его нос.

–А вдруг какая-нибудь его привычка тебе не понравится?

–Вы не поняли. Разбивать нос не смысла. Есть более эффективные способы обездвижить нападающего.

–Возможно, ты нанесёшь большой урон космической науке.

–Космическая наука могла бы на досуге поизучать мои привычки, прежде чем проявлять свои. Так что мы с космической наукой в равных условиях.

Вот это да! Кевин внимательно посмотрел на свою бывшую пациентку. Раньше она никогда не демонстрировала таких убеждений. И это спокойное обещание обездвижить Боба...

Лиза перехватила его взгляд. На грустное и красивое лицо медленно, словно под большим давлением изнутри, выползла улыбка.

–Извините, доктор. Я вроде бы научилась шутить, но всё время забываю делать это... бессмысленное движение ртом.

# # #

Ноги сами занесли его в бар на углу. Помещение показалось смутно знакомым. Ах да, они с Бобом отмечали здесь его первый полёт. Так вот сразу, только забросили домой его вещи – и в ближайший бар.

С тех пор интерьер сильно изменился. Да и бармен другой. Впрочем, какая разница? После такого сумасшедшего дня Кевин был готов выпить коньяку в любой подворотне.

–Ба, доктор Норвик! – Бармен оторвался от полировки бокала. – Вот уж кого не ожидал, в нашем-то захолустье.

Кевин поморщился. Проклятое телевидение. Теперь будут узнавать даже в барах.

–А я ведь из «ваших», док! – Бармен покрутил пальцем около головы. – Прямо и не знаю, как вас благодарить за всё, что вы для нас делаете.

Кевин оглядел бармена повнимательней.

–Простите, у меня так много пациентов... Что-то не вспомнить вашего лица. У вас был...?

Он остановился. Пациенты не любят, когда им напоминают. Вполне возможно, месяц назад этот парень безостановочно трясся. Или был совершенно бездвижным коматозником, «овощем с глазами». А может, он был вполне в сознании, но травма позвоночника приковала его к постели. У него мог быть паралич одной половины тела или просто сильная дизлексия...

–Да ничего у меня не было! – рассмеялся бармен. – И главное, не было работы. А как без работы жить, даже если ты здоровый? Так что я взял у дружков взаймы да записался на операцию. Зато теперь, с вашим чипом... Память отличная, реакция отличная! Шестью бутылками могу жонглировать, а из седьмой наливать! Восемьсот рецептов коктейлей держу в голове! Все долги раздал за неделю! А через пару дней в центр переберусь, прямо в Сохо! Там в одном клубе уже держат для меня местечко...

–Погодите, но мы не имплантируем наши чипы здоровым людям!

–Как это не имплантируете? – Бармен уставился на Кевина. – Я же сам ходил в вашу клинику. Правда, дело было ночью. Но мне сказали, это потому, что очередь большая, приходится работать по ночам...

Кевин молча разглядывал своё отражение в полированном дереве барной стойки. Из-за кривизны поверхности отражение слегка развезло: правая щека вспучилась, а слева голова вытягивалась в какой-то рог. Значит, прямо в его клинике. По ночам. Интересно, кто. Так сразу и не угадаешь: восемь ассистентов, двадцать пять практикантов...

–Стало быть, это у вас за спиной! – Бармен треснул по стойке кулаком. – Вот ведь люди! Что ж получается, мне могли палёный чип вшить?! А если эта халтура сгорит через неделю? Слушайте, док, может вы меня посмотрите, а? Я доплачу, если что.

–Не сегодня, – отрезал Кевин. – Мне на сегодня уже хватит новостей. Надо выпить.

Он оглядел штабель бутылок, словно баррикаду, за которой можно хоть на какое-то время спрятаться от всех сегодняшних лиц. Ага, коньяки. Вот и любимый «Мартель»... Бессмысленная привычка, сказала бы Лиза. И правда, почему опять коньяк? Может, из вредности выпить чего-нибудь другого? «Кровавую Мэри», например. Хотя нет, от неё першит в горле.

–Выпить – само собой, док! Я ж понимаю, вам тоже надо отдыхать. А то ещё воткнёте скальпель не в то место. В таких делах спешить нельзя! Давайте-ка я вам налью за счёт заведения...

Бармен на миг закрыл глаза.

–...двести «Мартеля» и шесть ломтиков лимона, верно?

Это было уже слишком. Кевин отшатнулся от стойки.

–Как вы узнали?

–Так ведь Сеть, док! – Бармен снова покрутил рукой около головы. – Чип-то мне продали сразу с этим... с модемом. Вышло вдвое дороже, зато какие возможности! Я сейчас на лету подключился к бармену вашего института – и уже знаю, чего вам налить. Раньше-то, бывало, попотеешь, чтоб клиенту угодить! А так – и вам любимая выпивка, и мне приятно! Вот мы сейчас ещё музычку врубим...

Бармен обернулся к стереосистеме, покрутил ручку. Из колонок грохнул истеричный женский вокал.

–Погодите! – крикнул Кевин. – Какой марки модем?!

Бармен не реагировал. Кевин перегнулся через стойку и поглядел ему в лицо. Застывшая восковая маска. В памяти вдруг всплыло другое лицо: довольная бородатая рожа Асперовича. И странный прощальный жест, этот воздушный поцелуй. «Радиочерви и как с ними бороться...»

–Эй!!! – заорал Кевин. – Выключите!

Бармен медленно обернулся. Потом всплеснул руками и убавил звук.

–Извините, заслушался. Хорошая песня. Вы хотели сделать заказ, сэр?

–Я... – Кевин разглядывал бармена. Вроде всё нормально, лицо как лицо. – Просто хотел выпить чего-нибудь.

–У нас лучшая «Кровавая Мэри» в городе! Старинный мексиканский рецепт!

Так и есть. Всё стёрто. Кевин закрыл глаза... и почувствовал, что губы сами собой растягиваются в кривую, бессмысленную ухмылку. На него вдруг снизошло облегчение. Словно вся сегодняшняя гора проблем сама свалилась с плеч после того, как сверху положили этот последний камень.

Умом он понимал, что это не решение. Они создадут антивирус, они улучшат качество даже тех чипов, что изготавливают подпольно. Будут громкие разбирательства и запреты.

И всё-таки сейчас, при виде этого человека, получившего и легко потерявшего удивительные способности, можно уверенно сказать, что никаких радикальных перемен в обществе эта технология не произведёт. Ведь теперь, когда разработка вышла из стен института, заботу о ней взял на себя человеческий фактор. С его простыми и массовыми, бессмысленными и неистребимыми человеческими алгоритмами.

И ещё: именно сейчас Кевин осознал, что всегда побаивался истребления этих алгоритмов. Наверное, потому что любил их. Да-да, работал над их истреблением, и при этом любил – как собственную дурацкую привычку к «Мартелю» с лимоном. Что такое любовь, как не повторение?

–Что-то не так, сэр? – спросил бармен. Уверенным, будничным тоном, каким задавали тот же вопрос и сто лет назад, и триста.

Кевину вдруг захотелось обнять этого простого парня, который сейчас воплощал для него всё человечество. Нет, сейчас с объятиями лезть не стоит. Но в следующий раз он уже сможет дружески похлопать знакомого бармена по плечу. И они вместе посмеются над каким-нибудь бородатым анекдотом.

–Сэр?...

–Всё в порядке. Давайте вашу «Кровавую Мэри», если она и вправду лучшая в городе.

# # #

Мобильник зажужжал, когда он допивал вторую порцию. Он хотел было отключить назойливый гаджет, но увидев номер, мгновенно протрезвел:

–Да, Марта, что случилось?

–Дядя Кевин, тут Лиза... Она заснула в кресле.

–Так бывает, я тоже иногда... Погоди, а ты почему не спишь?

–В дверь звонили, я проснулась. Лиза сказала, что приходил курьер, принёс ей что-то для учёбы. Она была очень весёлая. Сказала, что теперь мы с ней не будем ссориться. И спела мне смешную песенку, и пожелала «спокойной ночи». Но мне не спалось, и я пошла посмотреть, что она делает. А она на кухне в кресле, и даже не сняла свой плеер, там по-прежнему музыка играет… Я подумала, что она конечно никакой не чипс, они ведь не засыпают где попало, у них хорошая реакция и эти... моторчики... Но только… Дядя Кевин, я никак не могу её разбудить!

(рассказ из сборника «Сетевое окружение»)