mesogaia_sarmat (original) (raw)
Культура 1 и Культура 2
25 назад блестящий культуролог Владимир Паперный написал книгу «Культура Два». Структуралистскому анализу были подвергнуты советский конструктивизм 20-х гг. и сталинский имперский классицизм 30-х – 50-х гг. Для удобства работы с двумя подвидами советской культуры Паперный предложил бинарное дуалистическое деление, которое обозначил терминами «Культура 1» и «Культура 2». Опираясь на эти удачные обозначения, автор пришёл к неожиданным и блестящим выводам. Культура 1 – культура революции и нововведений обладает особыми качественными характеристиками, сказывающимися в архитектуре, кинематографе, литературе, политике, социальной жизни. Это разбегание населения по территории государства, демократизация политической власти и общественной жизни, любовь к иностранному и механизмам, горизонтальная архитектура, немое кино, абстракционизм в живописи, импровизация в музыке, культ делократии и целесообразности, динамики и реализма как в культуре, так и в обществе. Да – ещё ненависть к мифу и иерархии.
Так это или не так, но Чингисхан и вертикальная имперская культура 2 в фильме (и в жизни) торжествуют. Степь превращается в вертикальную Ургу.
«Урга» — это петля на конце шеста, которым монгольские скотоводы отлавливают животных. Для тех, кто живет в степи, урга — символ любви, уединения и силы в бескрайних её просторах. Воткнутая в землю рядом с юртой урга — объявление о зачатии нового человека, нового монгола. Это сказка уже из другого фильма, снятого по другому случаю Никитой Михалковым. (7) Уместно добавить здесь аллюзию и на этот фильм, потому что согласно Владимиру Паперному Культура 2 провоцирует бурный всплеск рождаемости. «В глазах Культуры 2 творчество прежней Культуры – это бесплодное формотворчество. Культуру 2 отталкивает «импотенция» предыдущей культуры, себя же она ощущает переполненной витальной активностью». Её архитектурными героями становятся гигантские Бизоны (ВДНХ) и гарцующие Вепри (Грозный Кабан), Дома-Дворцы приобретают человеческую кожу (их обкладывают розовой кафельной плиткою), в стране начинается baby-boom.
Резюме
Фильм Андрея Борисова отражает тенденцию по стремительной мифологизации нашей культуры. С Мифом не возможно играть в постмодерн – Миф съедает игрока целиком. Не бывает никакого «Накануне Империи». Империя либо есть, либо её нет. После признания Южной Осетии и Абхазии (их вассалитет напоминает статус Бухары и Хивы в Российской Империи) мы живём в Империи. Вручение евразийцу и империалисту Гинтовту художественной премии Кандинского, особый успех элитарного синема энд боди-арт проекта Танатоса Баниониса «Божественный ветер» (8) , разгром Михалковым «либерал-атлантистов» (выражение Михалкова) в союзе кинематографистов, закат эпохи гламура (9) – вот в общих чертах современное культурологическое положение дел. Евразийцы смотрят на это положение дел с оптимизмом (психологическая доминанта Культуры 2) и советуют насладиться в кинотеатрах мифо-синема «Тайна Чингисхана», потому что с этого фильма наступает то, что называется «_у нас была Великая Эпоха!_». Была и Будет.
Прощай, Братство!
Славься, Отечество!
(1) М. Элиаде «Аспекты мифа», М. 1995
(2) Бытие, 4
(3) Иордан «Гетика», М. 2001
(4) Французский социолог Дюран соотнёс бы Культуру 1 с ноктюрническими (ночными) целостными и горизонтальными мифами, а Культуру 2 с диурническими дневными мускулиноидными (героическими) и дуалистическими мифами.
(5) В равной степени эту аллюзию можно соотнести с Петром Великим. Нет никаких документальных свидетельств, доказывающих физическое убийство Петром царевича Алексея. Но миф этот настолько устойчив, что его аргументы являются более сильными, чем любые факты и доказательства. На основании экспертизы костей царевича Иоанна доказано, что о физическом убийстве Иваном Грозным своего сына не может быть и речи. Однако миф этот настолько стоек, что попал в культуру (Репин) и историческую хронологию (Карамзин). Видимо миф о братоубийстве в народном бессознательном тесно совпадает с мифом о сыноубийстве. Фигура Сына в имперских трансцендентных обществах тесно связана с фигурой Брата. Сын оспаривает отеческое единоначалие и иерархию Культуры 2.
(6) Припоминаю, как однажды Андрей Савич предложил Александру Дугину и автору этих строк ударить молоточком по бронзовому колоколу, висевшему в Драматическом театре Якутска. Я кокнул по куполу музыкального инструмента в районе талии. «Человек буддистской культуры», - резюмировал удар мэтр. Дугин аккуратно стукнул внутрь – вглубь за устья колокола. «А это представитель христианской культуры». Что крылось за этими оппозициями, я, к сожалению, не знаю и сегодня. Сие есть «Тайна Андрея Борисова».
(7) Михалков появляется в нашем повествовании вовремя. Прошедший недавно Съезд кинематографистов по своей риторике был удивительно похож на съезды советских литераторов, кинематографистов и архитекторов 30-х гг. XX века. На нём Михалков и Бурляев как безусловные представители Культуры 2 (их творчество формировалось при «золотом брежневизме») разгромили типичных представителей кинематографической «горизонтали» – Культуры 1 (Рязанова и Хуциева – чьё мировоззрение складывалось во времена хрущёвской «оттепели»).
(8) На спинах пяти девушек татуируются картины, изображающие японских камикадзе, генералов, богов и микадо. А также горящие грифоны-самолёты, падающие на американские авианосцы. В этом изящном и агрессивном проекте нет ни грамма иронии. Его закрытость (элитарность) только доказывает теорему Паперного об иерархии как принципиальной модели Культуры 2.
(9) Редактор рупора гламурной культуры журнала «GQ» Николай Носков после культорологического митинга-перформанса ЕСМ «Viva la cultura!» в своём блоге заявил, что культура гламура закончена. Олигарх Михаил Прохоров в ответ на это якобы заметил Ускову: «Гламур умер, но я то жив» (аллюзия на цитату из фильма Тодоровского «Стиляги»: «в Америке стиляг нет, но мы то есть»). Налицо крах Культуры 1 – какой мы её знали в 90-х и 00-х гг.