| Читая ЖЖ «френдов» просто какие-то форумы, постоянно стал натыкаться на жалобы, дескать, вот, блин, опять началась осенняя депрессия. Странно это… Может со мной что-то не то, но в моей жизни слово «депрессия», как-то не прижилось. Ну, начну с того, что я почему-то «депрессию» всегда связывал в «маниакально-депрессивным психозом». Когда ваш покорный слуга был глуповатым, но начитанным подростком, то воображение при слове «депрессия» рисовало какого-то очень агрессивного человека, который ненавидит всех и всё. (Кстати, заметили? «Агрессия», «депрессия» - похоже).Опять же, выяснить что это такое в славных 80-ых и в начале 90-ых - не представлялось никакой возможности. Местный мужской контингент, живущий в районе, вряд ли знал это слово, а если накатывала грусть-тоска, то лечилась она тут же в песочнице, с помощью портвейнов «Агдам», «Три семерки» и «Солнцедар». Если после этого состояние «больного» не улучшалось, то в бой шла тяжелая артиллерия в виде бутылочки «Сибирской» в 45-ть градусов. После такого артобстрела кишечника – организм быстро освобождался от ужина, палочки Коха, полезных бифидобактерий, а заодно и от депрессии.Что касается слабого пола, то здесь есть два варианта.Либо им просто некогда было обращать внимание на депрессию, потому что вид синих, отечественных кур на прилавках наших магазинов заставлял думать не о несправедливости этого мира, а о том, где накормить потомство в лице - мужа-слесаря второго разряда, сына-ПТУшника и дочки-школьницы, которая при неправильном питании могла захандрить, а как следствие – не получить золотую медаль в конце года. Плюс еще животина домашняя – продукт любви лабрадора и пуделя. Эта псина уже смирилась, что до тех пор, пока существует советская власть – ей не видеть мозговых косточек, но свою миску каши собака тоже хотела получить (желательно вперемешку хоть с каким-нибудь видом мяса). Второй вариант вытекает пропорционально из первого: у наших мам и бабушек была депрессия в течение всей жизни. Просто мы сейчас называем депрессию «депрессией», а они так просто жили. Что ни день - то борьба. За ботинки 43-ого размера, в очереди за финским сервелатом, чешским гарнитуром или, прости господи, за марокканскими апельсинами и латвийскими шпротами. Изо дня в день, в месяца в месяц.Так что – не научился я депрессии. Время не то было, да и уныние, как один из тяжких грехов, никто еще не отменял. |
|