noname_rambler (original) (raw)

т.е. субъект -- это такая граница, которая не существует в том смысле, в каком существует мир, но присутствует.

Во времена Витгенштейна это было никак не описать в строгих терминах, но сегодня это сделать легко: это граница при паракомплектной топологической сепарации, т.е. граница для такой топологии, где обе пограничных области открытые. это соответствует контрарной оппозиции и, в модальной логике, границе между двумя необходимостями -- как, напр., "все Х" и "никакие Х". в классической логике для границы будет запрет конъюнкции отрицаний: не-Х и не-не-Х, т.е. tertium non datur. если это нарушить, то получим кошку Шредингера (т.е. квантовую суперпозицию) или, скажем, "настоящее" как границу между "прошлым" и "будущим".

субъект как граница -- это ровно то же самое. Витгенштейн пишет, что это граница "мира", но чуть выше он отождествил этот "мир" с собой:

это эквивалентно тому, чтобы сказать, что субъект -- это граница между его же собственным внешним и внутренним. эта граница неуловима, как хорошо показывает и наша аскетико-антропологическая литература (особенно именно восточная, а не западная).

т.к. для Витгенштейна понятие существования консистентно, а мир существует (с этого начинается Трактат), то он должен сказать, что если существует мир, то познающий субъект не существует. но все равно приходится говорить о границе, хотя она (в этом смысле) не существует.

мой любимый EJ Lowe и антикритериалисты пришли к этой мысли, не имея возможности ее эксплицировать, а не только обозначить: индивидуальность не имеет вообще никаких критериев, она "проста" и изначальна. это правильно. нет никакого "следовательно" в cogito ergo sum, тк. sum -- это первоначальная интуиция, из которой всё и следует.

о личности как паракомплектном объекте, аналогичном кошке Шредингера, впервые написал Григорий Богослов (слово 29), развивая для этого парадокс of Coming-to-Being (не знаю, как принято называть по-русски) -- разновидность парадокса кучи, т.е. опираясь на неустранимую нечеткость критериев идентичности во времени за время существования человека. причем, ГрБ очень четко провел параллель между этим парадоксом и парадоксом лжеца (автореференция), где первому поставил в соответствие контрарное, а второму субконтрарное противоречие.

аналогичный Coming-to-Being, но синхронный вариант парадокса кучи применительно к демонстрации неконсистентности человеческого бытия представил

<...>

... уф-ф, хватит ... не имея возможность эксплицировать — так как половина слов мне непонятна (утешает только то, что, судя по тексту, и Витгенштейну тоже...), всё-таки подпадаю под очарование интенции, породившей этот текст — она отчётливо просматривается в приоритете sum над cogito (это к слову сказать, вполне по-христиански (и вызывает симпатию)) — следовательно нет никакого "следовательно" в декартовской максиме — и далее по тексту...

Вот ещё (спасибо И-П за предоставленную информацию к размышлению, сама тема впрочем меня давно интересует)

У Лема есть такая концепция - живое разумное существо, состоящее из таких мельчайших частиц, что мы не в состоянии их увидеть; существо, состоящее из ничего. Это Солярис. Там главный герой берет клетки приходящего к нему призрака-человека, смотрит на них под микроскопом, с большим увеличением, потом еще, и еще, и еще, двигается от клеток, к молекулам, к атомам, крутит ручку дальше - и дальше все расплывается. Человеческое существо, состоящее из ничего.

Как эхо этой концепции - репликант, существо, память которого не имеет смысла, потому что она искусственно создана. Человек, который ощущает себя человеком, но таковым не является для других. <...>

*** Я ощущаю себя как эти псевдо-люди. Я не должна быть, по правилам этого общества, но я есть. То, что я чувствую, нереально; но для меня оно есть.

Ну а самая отчётливая философская экспликация темы конечно же у Лейбница в Монадологии:

1. Монада, о которой мы будем здесь говорить, есть не что иное, как простая субстанция, которая входит в состав сложных; простая, значит, не имеющая частей.

2. И необходимо должны существовать простые субстанции, потому что существуют сложные; ибо сложная субстанция есть не что иное, как собрание, или агрегат, простых.

3. А где нет частей, там нет ни протяжения, ни фигуры и невозможна делимость. Эти-то монады и суть истинные атомы природы, одним словом, элементы вещей.

4. Нечего также бояться и разложения монады, и никак нельзя вообразить себе способа, каким субстанция могла бы естественным путем погибнуть.

5. По той же причине нельзя представить себе, как может простая субстанция получить начало естественным путем, ибо она не может образоваться путем сложения.

6. Итак, можно сказать, что монады могут произойти или погибнуть сразу (tout d'un coup), т. е. они могут получить начало только путем творения и погибнуть только через уничтожение, тогда как то, что сложно, начинается или кончается по частям.

7. Нет также средств объяснить, как может монада претерпеть изменение в своем внутреннем существе от какого-либо другого творения, так как в ней ничего нельзя переместить и нельзя представить в ней какое-либо внутреннее движение, которое могло бы быть вызываемо, направляемо, увеличиваемо или уменьшаемо внутри монады, как это возможно в сложных субстанциях, где существуют изменения в отношениях между частями. Монады вовсе не имеют окон <...> (дальше там не так интересно...)