rhyme_addict (original) (raw)

Почему-то вспомнилась эта давняя история из жизни моей мамы. Жизнь моих родителей была вообще-то чужда всяких приключенческих авантюр, так что инцидент этот в маминой биографии явно стоит особняком.

Моя мама всегда любила и умела петь и всегда боялась летать. Пела (и поет) она замечательно, у нее хорошо модулированный голос и абсолютный слух. Много лет она пела в хоре. Могла быть и соло, и вторым голосом, и десятым. Это было ее главное и любимое хобби. И вот в стародавние времена, когда она была в моем нынешнем возрасте, ее хор, победивший на минском смотре, отправили на всесоюзный конкурс в Мурманск. На самолете. Дело было летом 1990 года. Это еще был Советский Союз.

А мама, как я уже сказал, самолетов боялась. И при любой возможности предпочитала поезд. В этот раз поездка регулировалась сроками, надо было вскоре возвращаться на работу, и альтернативы самолёту не было. К тому же у мамы крайне высокоразвитое чувство ответственности, и мыслей о том, чтобы подвести хор и не поехать, у нее даже не возникло. Но она боялась. Когда мы с папой провожали ее в аэропорт, она бледнела и глотала валидол. Я говорил: "Мама, успокойся, самолеты надежнее автомобилей!", а она отмахивалась и говорила: "Не с моим счастьем..." Мы заручились ее обещанием обязательно позвонить из Мурманска по прибытию, она слабо кивнула.

Жил я в то время у жены, сыну было 2 года; предполагалось, что мама позвонит папе, а тот перезвонит мне. И он мне перезвонил. Правда, несколько позже, чем предполагалось. Заметно позже, мы оба уже изрядно волновались. Правда, голос папин звучал как-то странно. "Ты не волнуйся, - сказал он, - всё хорошо. Но на всякий случай сядь, ладно?". Мой желудок опустился к коленям, но я, нащупав рукой случайный стул, послушно сел. "Понимаешь, - продолжал папа, - мамин самолет угнали в Швецию. Террористы. Но у неё всё хорошо." Я подумал, что ослышался. Какие террористы?! Это же не Ближний Восток!

Оказалось, да. Учащийся ПТУ Дима Семенов напугал экипаж горячечным блеском в глазах и гранатой в руке (игрушечной, как оказалось позднее) и заставил командира приземлить самолет в Стокгольме. Пассажиры мало что подозревали, кроме наиболее грамотных, сориентировавшихся по солнцу и выражавших недоумение направлением движения "Ту". Мама говорила потом: "Заходим на посадку, садимся, проезжаем мимо здания аэропорта, а оно, во-первых, какое-то явно продвинутое, а во-вторых, не по-русски там. В самолете даже начались споры о том, какова титульная нация, проживающая в Мурманске". Никто и предполагал, что это Стокгольм.

Через два дня мама вернулась домой. Ошарашенная и забывшая о конкурсе хоров. По нынешнем меркам, ничего особенного не произошло: да, ее поселили в одиночный номер гостиницы; да, ее бесплатно вкусно кормили несколько раз, но много ли надо было советскому человеку по тем временам? Ее убило напрочь абсолютно всё: и уровень сервиса, и исключительная вежливость, и приглашение индивидуальных психологов с переводчиками, и потрясающая по качеству и количеству еда. Короче, всё вместе. И шведский стол. И стокгольмский синдром. "Это не другая страна, - говорила она впоследствии. - Это другая планета."

Может, наш страх каким-то образом всё же влияет на что-то в мироздании, а?

А Дима Семенов еще покуролесил. Отбыл часть своего срока в комфортабельной шведской тюрьме (помните героя О'Генри, который мечтал о подобной?), а вторую часть - в менее комфортабельной белорусской. Тем не менее это уже была другая страна. В 1995-м его выпустили. Но с его желанием во что бы то ни стало очутиться в Швеции ничего не произошло. И он попадал туда: хоть тушкой, хоть чучелом. Просил убежища. Шведы отказывали. Разъяренный Димон поджег почему-то российское посольство в Стокгольме, после чего сел опять, и след его как-то потерялся.

Такое вот милое приключение.