Коммунальное житие в доме у Никитских ворот (original) (raw)

Москвичка О.П.Янишевская рассказывает в воспоминаниях о своих жилищных условиях до замужества и после, прямо свой год рождения она не упоминает, но пишет, что в 1941 году ей было семь лет. До замужества она жила на Лесной улице:

"В 50-е годы папа, мама и я жили в 10-метровой комнатке трехкомнатной коммунальной квартиры на первом этаже большого пятиэтажного дома, построенного до войны. Меблировка состояла из железной кровати, довольно большого обеденного (он же письменный) стола, трех стульев , купленного несколько позже шкафа типа "Гей, славяне!" (до этого постельное белье хранилось в чемодане под кроватью, а одежда в стенном шкафу шириной сантиметров 40) и этажерки. Этажерка заменяла комод, книжный шкаф и буфет. С центра потолка свисал традиционный шелковый абажур с бахромой".

- Что вы испытываете, товарищи, глядя на апартаменты, принадлежавшие этому сатрапу?
- Зависть, товарищ руководительница. Очень уж большую жилплощадь человек занимал!

Художник К. Ротов

Вот как она описывает комнату в коммуналке, в которой прожила все двенадцать лет своего замужества: "Когда мой будущий муж в первый раз привел меня в свой дом, я была удивлена и шокирована. Обстановка этой комнаты напоминала декорацию к пьесе "На дне". Мебель была расставлена как-то странно. Даже печка существовала, несмотря на наличие парового отопления".

Она рассказывает о своей первой брачной ночи: родители ушли к соседке ( видимо, речь идет о её родителях), молодежь уложили на огромной софе, приобретенной к тому времени, а сами новобрачные ночевали под столом.

"После свадьбы встал вопрос: "Где жить?" У моих родителей поместиться было физически негде. Волей-неволей пришлось вселяться в экзотическую трущобу. Дом еще с довоенного времени стоял на "красной линии", и мы, наивные, надеялись получить за сломом приличное жилье. А пока я, как могла, приспосабливались к проживанию в Вороньей слободке - это название как нельзя более подходило к новому обиталищу. До революции в первые годы после неё здесь жили "просвирни" - так называли монашек, обслуживающих находящуюся рядом церковь Вознесения, ту, в которой венчались Пушкин и Наиали. Впоследствии в церкви действовала некая лаборатория высоких энергий, из-за которой появлялись серьезные помехи в работе купленного наконец телевизора". Она описывает этот дом как когда-то стоявший, неказистый, двухэтажный, с булочной на первом этаже.

- Весна, выставляется первая рама, а вы, Марья Тихоновна, в духоте сидите.
- Как же я-то раму выставлю, когда у меня там временный жилец живёт?!

Художник К. Ротов.

В комнате площадью 18 кв. метров жили в 1959 году она, муж, шестимесячный ребенок и родители
мужа. Свекровь была тяжело больной, практически лежачей, и, как пишет автор воспоминаний, "уход за которой лег на мои плечи". Однако, ложиться в больницу та категорически отказывалась. Однако после визита профессора-кардиолога, он же академик АМН, пообещавшей ей после лечения достаточно долгую жизнь на поддерживающих лекарствах, она согласилась лечь в больницу. Свекровь скончалась в Боткинской больнице на 18-ый день прибывания, не дожив одного дня до 60-летия.

Воспоминания были опубликованы в книге "По судьбам людским вспоминая эпоху. 1930-1950-е", АСТ, 2010.