Andrei Golovnev | Ural Branch of Russian Academy of Sciences (original) (raw)
Books by Andrei Golovnev
В книге рассматриваются вопросы исторического развития хозяйства, общественных отношений, культур... more В книге рассматриваются вопросы исторического развития хозяйства, общественных отношений, культуры сосьвинских манси, анализируется современная ситуация и предлагаются пути дальнейшего социально-экономического и этнокультурного развития коренного населения Северной Сосьвы.
![Research paper thumbnail of Кочевники Арктики: текстово-визуальные миниатюры [Arctic Nomads: narrative-visual miniatures]](https://attachments.academia-assets.com/42797912/thumbnails/1.jpg)
](Чукотка, Ямал и Кольский полуостров — три очага арктического номадизма. Книга-альбом представляет... more Чукотка, Ямал и Кольский полуостров — три очага арктического номадизма. Книга-альбом представляет эпизоды кочевой жизни чукчей, ненцев, саамов и коми-ижемцев, чьи культуры обладают гибкой адаптивностью к экологическим и соци-
альным воздействиям и техническим инновациям. В наблюдениях объединены три взгляда — самих северных кочевников, исследователей этнографов и дизайнеров —
с целью поиска и апробации нового концептуального подхода к наследию и технологиям коренных северян [Chukotka, Yamal and Kola Peninsulas represent three centers of Arctic nomadism. Local nomadic cultures — those of Chukchi, Nenets, Saami and Izhma Komi — have long been known
as adaptive and resilient to both environmental and social impacts as well as to technological innovations and invasions. Seeking for an essentially new way to rethink the intangible heritage and utilize locally appropriate technologies of the Arctic natives, this book presents insights into a daily nomadic living in selected localities through combining three different viewpoints, i.e. of anthropologists, design practitioners and the Arctic nomads per se].
Колонизация как пространственное движение живой материи многократно старше человечества и, в отли... more Колонизация как пространственное движение живой материи многократно старше человечества и, в отличие от идеологически окрашенного колониализма, представляет собой механизм распространения жизни в природе и культур в ойкумене. Книга продолжает тематику антропологии движения и представляет сюжеты колонизации разных эпох, от древности до средневековья. В сценах палеолита, античности, кочевых империй, европейской трансконтинентальной экспансии, становления Руси и расширения России обнаруживается немало общего. Изучение характера и мотивов колонизации позволяет по-новому рассмотреть природу государственных и этнокультурных образований, механизмов и традиций межэтнических отношений.
Для антропологов, этнологов, этнографов, историков, археологов, экологов, географов, геополитиков, социологов, философов, преподавателей и студентов университетов.
В книге воссоздается целостная картина развития хозяйства народов тайги и тундры Западной Сибири ... more В книге воссоздается целостная картина развития хозяйства народов тайги и тундры Западной Сибири (ненцев, хантов, манси и селькупов) на протяжении последних 400 лет. Автор исследует процессы становления и тесного взаимодействия локальных типов хозяйства и их влияние на этносоциальную ситуацию в крае, показывает экологическую обусловленность аборигенной экономики.
Для этнографов, археологов, историков Сибири, аспирантов и студентов гуманитарных факультетов.
Книга посвящена этнографическому описанию культур коренных народов Северо-Западной Сибири – ненце... more Книга посвящена этнографическому описанию культур коренных народов Северо-Западной Сибири – ненцев, селькупов, хантов, манси. Она основана на полевых материалах автора, собранных в ходе многолетних работ в отдаленных уголках тайги и тундры. Изложение построено так, что культуры через посредство автора-толкователя «сами говорят о себе». Темами разговора являются войны и вожди, вещь и пространство, природа и живое время, обряды и боги. В центре повествования человек с его традиционной философией жизни. Книга предназначена для этнографов, культурологов, археологов, историков и всех интересующихся образом жизни и мировоззренческими традициями народов Севера.
Антропология движения измеряет реальность в единицах действия, ее главными категориями выступают ... more Антропология движения измеряет реальность в единицах действия, ее главными категориями выступают динамика и статика, основными инструментами — мотивационно-деятельностные схемы и историко-антропологические сценарии. Эта новая методология открывает праисторию и историю в живой последовательности мотивов–действий исторических персонажей. Схемы и сценарии развития культур и народов Евразии в хронологическом диапазоне от палеолита до средневековья представляют узловые сюжеты освоения человеком планеты, события древней истории индоевропейцев, алтайцев, уральцев, хунну, готов, викингов, Руси, монголов, кочевников Арктики. Особое внимание уделено кочевникам моря и суши, сыгравшим ключевую роль в истории Северной Евразии. Книга адресована исследователям и широкому кругу читателей.
What is ethnological expertise and how is it practiced? Authors of this book tell their story ab... more What is ethnological expertise and how is it practiced? Authors of this book tell their story
about ethno-expertise concerning industrial development of Kruzenstern gas field on the west
of Yamal Peninsula. Overlapping of areas, routes and communications of tundra nomads and
extractors endangers the interests of indigenous people — Nenets. Whether could be found
the points of compromises or even mutual projects between divergent arctic recourse-users
such as reindeer-herders and miners? The book illustrated with authors’ photos, maps and
schemes, describes both results process of expertise. It could be useful for ethnographers, gasworkers,
northern researchers, dwellers of the Arctic and everybody concerned in its destiny.
В книге представлен «феномен ненцев» - истоки самобытной и жизнестойкой северной культуры. В перв... more В книге представлен «феномен ненцев» - истоки самобытной и жизнестойкой северной культуры. В первой части обоснованы оригинальные авторские версии происхождения и этнической истории ненцев в свете новейших данных археологии и этнографии. Вторая часть состоит из собранного автором фольклора – сказители-ненцы сами говорят о свое этнокультурной истории. Текст дополнен визуальным рядом авторских фотографий. Книга предназначена для этнографов, фольклористов, археологов, историков и всех интересующихся историей Севера.
Papers by Andrei Golovnev
Hunters and Gatherers in the Modern World
Politics and Government in Germany, 1944-1994
Etnografia
культура часто представляется на Севере не коренной, а привне сенной с юга. В статье на материала... more культура часто представляется на Севере не коренной, а привне сенной с юга. В статье на материалах эпоса обосновывается обратное: именно Север стал колыбелью русской культуры, и не случайно былинные традиции лучше и дольше всего сохранились на Русском Севере. Фольклористы делят русский эпос на новгородский и киевский циклы. Киевскую традицию представляют богатыри, служащие князю и сражающиеся с врагами «за веру христьянскую», тогда как новгородские герои князьям не служат, зовутся не богатырями, а молодцами, купцами, гуслярами, и название «богатырь» для новгородского эпоса нехарактерно. Север представляют Садко и Василий Буслаев, характеры и поступки которых сводимы к схеме «эпического новгородца», отличной от схемы «киевского богатыря». В былинах о них много общего: обе состоят из сцен состязания (в Новгороде) и путешествия (по морю или за морем). Черты новгородской северности явственно различимы на фоне киевской южности. Былинная традиция-достояние России и прежде всего ее Севера; на Украине и в Беларуси такого эпоса нет. Русская северность изначально включает эпос и свойственные ему былинные ценности, в том числе «новгородскую мечту» с ее верой в себя и в чудо, культ персональной свободы, вольнодумие вплоть до богоборчества, готовность к риску и «великому закладу», удаль в сражениях, верность дружине (боевой и деловой дружбе) и дому (матери), образованность, музыкальность и песенность.
Sustainability, 2022
This perspective presents a statement of the 10th International Congress of Arctic Social Science... more This perspective presents a statement of the 10th International Congress of Arctic Social Sciences Indigenous Knowledge and knowledge co-production panel and discussion group, 20 July 2021. The statement is designed to serve as a characterization of the state-of-the-art and guidance for further advancement of Indigenous Knowledge and knowledge co-production in the Arctic. It identifies existing challenges and provides specific recommendations for researchers, Indigenous communities, and funding agencies on meaningful recognition and engagement of Indigenous Knowledge systems.
The article provides an overview of the ethnographer-to-government reports (n = 106) published in... more The article provides an overview of the ethnographer-to-government reports (n = 106) published in five is-sues of the “Ethnological Expertise: Peoples of the Russian North” series. These documents, which represent valuable sources on the history of the northern populations and the national policy of the Soviet government from the mid-1950s to the early 1990s, contain information on demography and distribution of the indigenous groups, economy of collective farms, material status of collective farmers (earnings, living conditions, subsistence, provi-sion of clothing), characteristics of their culture and life, education, and health care. During the analysed period, the monitoring of ethnic communities was carried out as a planned long-term expertise under a unified program throughout the entire territory of the Soviet North. The requirement for this large-scale and continuous survey served as the motive for the creation of the North Sector in the Moscow division of the Institute of E...
Kunstkamera, 2019
А н н о т А ц и я. Музейные работники не только хранят коллекции и делают экспозиции, но и враста... more А н н о т А ц и я. Музейные работники не только хранят коллекции и делают экспозиции, но и врастают в музей настолько, что становятся его лицами и голосами. обратная сторона музейного мышленияпричастность к «культу подлинности» и почитанию раритетов-свойственна посетителям музея. наблюдения за музейной жизнью выявляют выраженный «инстинкт хранения», и неспроста одна из ключевых позиций в музейном деле называлась «консерватор». истоки музеальности обнаруживаются в глубинах археологии (пещерных росписях), обрядах и святилищах разных народов. ярким и много образным ее воплощением стали древнегреческие мусейоны-собрания муз и их служителей, включая жрецов, мудрецов, поэтов, риторов. Композиция знаменитого Александрийского мусейона, разрушенного христианами, через тысячелетие возродилась в музеумах Ренессанса, а затем вундеркамерах и кунст камерах. из этого театрамузея произошла музейная традиция нового времени с вариациями имперскости, колониальности, нациестроительства, этничности. К л юч е в ы е сл о вА: Музейное мышление, мусейон, музеальность, Кунсткамера УДК 069.1
Archaeology, Ethnology and Anthropology of Eurasia (Russian-language)., 2016
Для изучения стратегий и технологий арктического номадизма избраны три очага кочевой оленеводческ... more Для изучения стратегий и технологий арктического номадизма избраны три очага кочевой оленеводческой культурыполуострова Чукотка, Ямал и Кольский. Метод записи движения, называемый путь-карта-действие (ПКД), выявляет многомерную картину кочевого движения с его пиками и паузами, персональными и социальными траекториями. Сопоставление треков показывает, что в отличие от обычного пастуха, окарауливающего стадо, лидер выполняет более сложный и протяженный по времени маневр для осмотра окрестностей, оценки ситуации и выбора дальнейших действий. В статье приводятся насыщенные деятельностные схемы трех лидеров, охватывающие природное и социальное пространство: контроль над территорией и оленями, кочевой общиной и внешними контактами. Для Чукотки характерен «круговой» стиль кочевого движения и контроля над пространством, для Ямала-«миграционный», для Колы-«огородный». Во всех трех тундрах ключевую роль играют авторитетные лидеры, на опыте и энергии которых держится оленеводство. Лидеры придерживаются принципа жесткого единоначалия, в своих стратегиях широко используют социальные связи, в частности родственные. Кочевники и их лидеры опираются на традиции, но открыты для инноваций. Олень считается символом самобытности арктических кочевых культур, поскольку оленеводство обеспечивает автономию в экономике, движении и коммуникации. Вместе с тем традиционные технологии жизни-в-движении представляются ресурсом для развития современных стратегий освоения Арктики.
Golden Horde Review
в статье-рецензии автор обобщает мнения авторов сборника статей и высказывает свою точку зрения н... more в статье-рецензии автор обобщает мнения авторов сборника статей и высказывает свою точку зрения на заданную тему. Видя нацеленность авторов на уралосибирское пограничье, рецензент считает необходимым расширить диапазон обзора, включив в него остяцкую тайгу. Количество приведенных в сборнике башкирских примеров создает впечатление, будто именно в башкирской этнонимике кроется ключ к разгадке феномена иштяков. На самом деле сибирские материалы о «классических остяках»-таежных народах Западной и Средней Сибири (хантах, селькупах и кетах), содержат не менее важную информацию о значении этого этнонима и скрытого за ним феномена пограничья между степью и лесом. Если собрать воедино этнонимические свидетельства об иштяках/остяках от ногаев до хакасов, то «иштякский пояс» растянется «от Волги до Енисея». За свою предположительно долгую (пра)историю слово иштяк могло пережить и сочетать разные значения и оттенки: «лесные люди», «дикари», «северные варвары», «инородцы», «иноверцы», «данники». Возможно, звание иштяк в значении «лесной житель» и «дикарь» во все времена содержало в себе оттенки «идолопоклонства». Но особенно рельефно этот смысл обозначился в XIV в., когда Северную Евразию накрыла очередная волна геополитической конкуренции христианства и ислама. Когда геополитика стала стержнем идеологии государств и народов, конфессиональное наполнение слова иштяк стало доминирующим.
Soviet power came into being after Revolution of 1917 with the efficient support of counter-imper... more Soviet power came into being after Revolution of 1917 with the efficient support of counter-imperial ethnic/national forces which also provided later on the composition of USSR as multinational state and, accordingly, growth, or even boom, of the ethnography/ethnology. However, since the new state and novel elite strengthened their positions, the same forces began to treat as the threat to the Soviet power. That was the background of turning point and drama that happened to early Soviet science on peoples and cultures in the late 1920s and early 1930s described in the article.
Ural Historical Journal
The article considers the preliminary results of the project “Indigenous Minorities of the Russia... more The article considers the preliminary results of the project “Indigenous Minorities of the Russian Federation: Ethnocultural Projections”. The study of the current state of ethnicity of Russia’s indigenous small-numbered peoples in a multiethnic environment and in the system of complex identities within the space of Eurasia, due to unsuitability of single-line approaches, is carried out using the methods of ethnophenomenology in a wide space-time context of traditions and innovations, personology, sociology and social anthropology. In the authors’ focus are the following issues: (1) ethnicity in its stability and variability, historical dynamics and modern manifestations, sociality and personality, traditions and innovations; (2) ethnocultural heritage as the basis of identity, trends and prospects for its actualization. In the context of the pandemic, web ethnography has become the main channel for obtaining information and building a dialogue between researchers and representative...
В книге рассматриваются вопросы исторического развития хозяйства, общественных отношений, культур... more В книге рассматриваются вопросы исторического развития хозяйства, общественных отношений, культуры сосьвинских манси, анализируется современная ситуация и предлагаются пути дальнейшего социально-экономического и этнокультурного развития коренного населения Северной Сосьвы.
Чукотка, Ямал и Кольский полуостров — три очага арктического номадизма. Книга-альбом представляет... more Чукотка, Ямал и Кольский полуостров — три очага арктического номадизма. Книга-альбом представляет эпизоды кочевой жизни чукчей, ненцев, саамов и коми-ижемцев, чьи культуры обладают гибкой адаптивностью к экологическим и соци-
альным воздействиям и техническим инновациям. В наблюдениях объединены три взгляда — самих северных кочевников, исследователей этнографов и дизайнеров —
с целью поиска и апробации нового концептуального подхода к наследию и технологиям коренных северян [Chukotka, Yamal and Kola Peninsulas represent three centers of Arctic nomadism. Local nomadic cultures — those of Chukchi, Nenets, Saami and Izhma Komi — have long been known
as adaptive and resilient to both environmental and social impacts as well as to technological innovations and invasions. Seeking for an essentially new way to rethink the intangible heritage and utilize locally appropriate technologies of the Arctic natives, this book presents insights into a daily nomadic living in selected localities through combining three different viewpoints, i.e. of anthropologists, design practitioners and the Arctic nomads per se].
Колонизация как пространственное движение живой материи многократно старше человечества и, в отли... more Колонизация как пространственное движение живой материи многократно старше человечества и, в отличие от идеологически окрашенного колониализма, представляет собой механизм распространения жизни в природе и культур в ойкумене. Книга продолжает тематику антропологии движения и представляет сюжеты колонизации разных эпох, от древности до средневековья. В сценах палеолита, античности, кочевых империй, европейской трансконтинентальной экспансии, становления Руси и расширения России обнаруживается немало общего. Изучение характера и мотивов колонизации позволяет по-новому рассмотреть природу государственных и этнокультурных образований, механизмов и традиций межэтнических отношений.
Для антропологов, этнологов, этнографов, историков, археологов, экологов, географов, геополитиков, социологов, философов, преподавателей и студентов университетов.
В книге воссоздается целостная картина развития хозяйства народов тайги и тундры Западной Сибири ... more В книге воссоздается целостная картина развития хозяйства народов тайги и тундры Западной Сибири (ненцев, хантов, манси и селькупов) на протяжении последних 400 лет. Автор исследует процессы становления и тесного взаимодействия локальных типов хозяйства и их влияние на этносоциальную ситуацию в крае, показывает экологическую обусловленность аборигенной экономики.
Для этнографов, археологов, историков Сибири, аспирантов и студентов гуманитарных факультетов.
Книга посвящена этнографическому описанию культур коренных народов Северо-Западной Сибири – ненце... more Книга посвящена этнографическому описанию культур коренных народов Северо-Западной Сибири – ненцев, селькупов, хантов, манси. Она основана на полевых материалах автора, собранных в ходе многолетних работ в отдаленных уголках тайги и тундры. Изложение построено так, что культуры через посредство автора-толкователя «сами говорят о себе». Темами разговора являются войны и вожди, вещь и пространство, природа и живое время, обряды и боги. В центре повествования человек с его традиционной философией жизни. Книга предназначена для этнографов, культурологов, археологов, историков и всех интересующихся образом жизни и мировоззренческими традициями народов Севера.
Антропология движения измеряет реальность в единицах действия, ее главными категориями выступают ... more Антропология движения измеряет реальность в единицах действия, ее главными категориями выступают динамика и статика, основными инструментами — мотивационно-деятельностные схемы и историко-антропологические сценарии. Эта новая методология открывает праисторию и историю в живой последовательности мотивов–действий исторических персонажей. Схемы и сценарии развития культур и народов Евразии в хронологическом диапазоне от палеолита до средневековья представляют узловые сюжеты освоения человеком планеты, события древней истории индоевропейцев, алтайцев, уральцев, хунну, готов, викингов, Руси, монголов, кочевников Арктики. Особое внимание уделено кочевникам моря и суши, сыгравшим ключевую роль в истории Северной Евразии. Книга адресована исследователям и широкому кругу читателей.
What is ethnological expertise and how is it practiced? Authors of this book tell their story ab... more What is ethnological expertise and how is it practiced? Authors of this book tell their story
about ethno-expertise concerning industrial development of Kruzenstern gas field on the west
of Yamal Peninsula. Overlapping of areas, routes and communications of tundra nomads and
extractors endangers the interests of indigenous people — Nenets. Whether could be found
the points of compromises or even mutual projects between divergent arctic recourse-users
such as reindeer-herders and miners? The book illustrated with authors’ photos, maps and
schemes, describes both results process of expertise. It could be useful for ethnographers, gasworkers,
northern researchers, dwellers of the Arctic and everybody concerned in its destiny.
В книге представлен «феномен ненцев» - истоки самобытной и жизнестойкой северной культуры. В перв... more В книге представлен «феномен ненцев» - истоки самобытной и жизнестойкой северной культуры. В первой части обоснованы оригинальные авторские версии происхождения и этнической истории ненцев в свете новейших данных археологии и этнографии. Вторая часть состоит из собранного автором фольклора – сказители-ненцы сами говорят о свое этнокультурной истории. Текст дополнен визуальным рядом авторских фотографий. Книга предназначена для этнографов, фольклористов, археологов, историков и всех интересующихся историей Севера.
Hunters and Gatherers in the Modern World
Politics and Government in Germany, 1944-1994
Etnografia
культура часто представляется на Севере не коренной, а привне сенной с юга. В статье на материала... more культура часто представляется на Севере не коренной, а привне сенной с юга. В статье на материалах эпоса обосновывается обратное: именно Север стал колыбелью русской культуры, и не случайно былинные традиции лучше и дольше всего сохранились на Русском Севере. Фольклористы делят русский эпос на новгородский и киевский циклы. Киевскую традицию представляют богатыри, служащие князю и сражающиеся с врагами «за веру христьянскую», тогда как новгородские герои князьям не служат, зовутся не богатырями, а молодцами, купцами, гуслярами, и название «богатырь» для новгородского эпоса нехарактерно. Север представляют Садко и Василий Буслаев, характеры и поступки которых сводимы к схеме «эпического новгородца», отличной от схемы «киевского богатыря». В былинах о них много общего: обе состоят из сцен состязания (в Новгороде) и путешествия (по морю или за морем). Черты новгородской северности явственно различимы на фоне киевской южности. Былинная традиция-достояние России и прежде всего ее Севера; на Украине и в Беларуси такого эпоса нет. Русская северность изначально включает эпос и свойственные ему былинные ценности, в том числе «новгородскую мечту» с ее верой в себя и в чудо, культ персональной свободы, вольнодумие вплоть до богоборчества, готовность к риску и «великому закладу», удаль в сражениях, верность дружине (боевой и деловой дружбе) и дому (матери), образованность, музыкальность и песенность.
Sustainability, 2022
This perspective presents a statement of the 10th International Congress of Arctic Social Science... more This perspective presents a statement of the 10th International Congress of Arctic Social Sciences Indigenous Knowledge and knowledge co-production panel and discussion group, 20 July 2021. The statement is designed to serve as a characterization of the state-of-the-art and guidance for further advancement of Indigenous Knowledge and knowledge co-production in the Arctic. It identifies existing challenges and provides specific recommendations for researchers, Indigenous communities, and funding agencies on meaningful recognition and engagement of Indigenous Knowledge systems.
The article provides an overview of the ethnographer-to-government reports (n = 106) published in... more The article provides an overview of the ethnographer-to-government reports (n = 106) published in five is-sues of the “Ethnological Expertise: Peoples of the Russian North” series. These documents, which represent valuable sources on the history of the northern populations and the national policy of the Soviet government from the mid-1950s to the early 1990s, contain information on demography and distribution of the indigenous groups, economy of collective farms, material status of collective farmers (earnings, living conditions, subsistence, provi-sion of clothing), characteristics of their culture and life, education, and health care. During the analysed period, the monitoring of ethnic communities was carried out as a planned long-term expertise under a unified program throughout the entire territory of the Soviet North. The requirement for this large-scale and continuous survey served as the motive for the creation of the North Sector in the Moscow division of the Institute of E...
Kunstkamera, 2019
А н н о т А ц и я. Музейные работники не только хранят коллекции и делают экспозиции, но и враста... more А н н о т А ц и я. Музейные работники не только хранят коллекции и делают экспозиции, но и врастают в музей настолько, что становятся его лицами и голосами. обратная сторона музейного мышленияпричастность к «культу подлинности» и почитанию раритетов-свойственна посетителям музея. наблюдения за музейной жизнью выявляют выраженный «инстинкт хранения», и неспроста одна из ключевых позиций в музейном деле называлась «консерватор». истоки музеальности обнаруживаются в глубинах археологии (пещерных росписях), обрядах и святилищах разных народов. ярким и много образным ее воплощением стали древнегреческие мусейоны-собрания муз и их служителей, включая жрецов, мудрецов, поэтов, риторов. Композиция знаменитого Александрийского мусейона, разрушенного христианами, через тысячелетие возродилась в музеумах Ренессанса, а затем вундеркамерах и кунст камерах. из этого театрамузея произошла музейная традиция нового времени с вариациями имперскости, колониальности, нациестроительства, этничности. К л юч е в ы е сл о вА: Музейное мышление, мусейон, музеальность, Кунсткамера УДК 069.1
Archaeology, Ethnology and Anthropology of Eurasia (Russian-language)., 2016
Для изучения стратегий и технологий арктического номадизма избраны три очага кочевой оленеводческ... more Для изучения стратегий и технологий арктического номадизма избраны три очага кочевой оленеводческой культурыполуострова Чукотка, Ямал и Кольский. Метод записи движения, называемый путь-карта-действие (ПКД), выявляет многомерную картину кочевого движения с его пиками и паузами, персональными и социальными траекториями. Сопоставление треков показывает, что в отличие от обычного пастуха, окарауливающего стадо, лидер выполняет более сложный и протяженный по времени маневр для осмотра окрестностей, оценки ситуации и выбора дальнейших действий. В статье приводятся насыщенные деятельностные схемы трех лидеров, охватывающие природное и социальное пространство: контроль над территорией и оленями, кочевой общиной и внешними контактами. Для Чукотки характерен «круговой» стиль кочевого движения и контроля над пространством, для Ямала-«миграционный», для Колы-«огородный». Во всех трех тундрах ключевую роль играют авторитетные лидеры, на опыте и энергии которых держится оленеводство. Лидеры придерживаются принципа жесткого единоначалия, в своих стратегиях широко используют социальные связи, в частности родственные. Кочевники и их лидеры опираются на традиции, но открыты для инноваций. Олень считается символом самобытности арктических кочевых культур, поскольку оленеводство обеспечивает автономию в экономике, движении и коммуникации. Вместе с тем традиционные технологии жизни-в-движении представляются ресурсом для развития современных стратегий освоения Арктики.
Golden Horde Review
в статье-рецензии автор обобщает мнения авторов сборника статей и высказывает свою точку зрения н... more в статье-рецензии автор обобщает мнения авторов сборника статей и высказывает свою точку зрения на заданную тему. Видя нацеленность авторов на уралосибирское пограничье, рецензент считает необходимым расширить диапазон обзора, включив в него остяцкую тайгу. Количество приведенных в сборнике башкирских примеров создает впечатление, будто именно в башкирской этнонимике кроется ключ к разгадке феномена иштяков. На самом деле сибирские материалы о «классических остяках»-таежных народах Западной и Средней Сибири (хантах, селькупах и кетах), содержат не менее важную информацию о значении этого этнонима и скрытого за ним феномена пограничья между степью и лесом. Если собрать воедино этнонимические свидетельства об иштяках/остяках от ногаев до хакасов, то «иштякский пояс» растянется «от Волги до Енисея». За свою предположительно долгую (пра)историю слово иштяк могло пережить и сочетать разные значения и оттенки: «лесные люди», «дикари», «северные варвары», «инородцы», «иноверцы», «данники». Возможно, звание иштяк в значении «лесной житель» и «дикарь» во все времена содержало в себе оттенки «идолопоклонства». Но особенно рельефно этот смысл обозначился в XIV в., когда Северную Евразию накрыла очередная волна геополитической конкуренции христианства и ислама. Когда геополитика стала стержнем идеологии государств и народов, конфессиональное наполнение слова иштяк стало доминирующим.
Soviet power came into being after Revolution of 1917 with the efficient support of counter-imper... more Soviet power came into being after Revolution of 1917 with the efficient support of counter-imperial ethnic/national forces which also provided later on the composition of USSR as multinational state and, accordingly, growth, or even boom, of the ethnography/ethnology. However, since the new state and novel elite strengthened their positions, the same forces began to treat as the threat to the Soviet power. That was the background of turning point and drama that happened to early Soviet science on peoples and cultures in the late 1920s and early 1930s described in the article.
Ural Historical Journal
The article considers the preliminary results of the project “Indigenous Minorities of the Russia... more The article considers the preliminary results of the project “Indigenous Minorities of the Russian Federation: Ethnocultural Projections”. The study of the current state of ethnicity of Russia’s indigenous small-numbered peoples in a multiethnic environment and in the system of complex identities within the space of Eurasia, due to unsuitability of single-line approaches, is carried out using the methods of ethnophenomenology in a wide space-time context of traditions and innovations, personology, sociology and social anthropology. In the authors’ focus are the following issues: (1) ethnicity in its stability and variability, historical dynamics and modern manifestations, sociality and personality, traditions and innovations; (2) ethnocultural heritage as the basis of identity, trends and prospects for its actualization. In the context of the pandemic, web ethnography has become the main channel for obtaining information and building a dialogue between researchers and representative...
Sibirskie istoricheskie issledovaniya
Nomadic Peoples
The nomadic technologies of reindeer herders from Yamal Peninsula, in their multidimensional comp... more The nomadic technologies of reindeer herders from Yamal Peninsula, in their multidimensional complexity – from the space-time continuity of mobile camps on the open tundra to multi-functionality of material things – enable and facilitate mobility in the extreme environment of the Arctic. The nomadic tradition contains a whole array of concepts (or principles), which, on the one hand, are ultimately practical and, on the other, deserve a theoretical projection. These include: nomadic transformer, mobile module, movement effect, techno-animation, material austerity, space-time continuity, arctic aesthetics. A study of nomadic design implies the usage of new methods of movement recording – MTA (mapping–tracking–acting), including visual data such as UAV mapping, GPS-tracking and 3D-modelling.
Ural Historical Journal
priority topics and concepts discussed by the participants included the philosophical and the the... more priority topics and concepts discussed by the participants included the philosophical and the theoretical foundations of static vs dynamic thinking and perception; the notions and the metaphors of the science of motion; the natural, social and personal variations of mobility; a road in the system of movement and communication; the relationship between movement and knowledge; anthropology and ethnography of the nomads as the source of data and the driver for conceptualization of nomadology.
Ural Historical Journal
«Изобразительный поворот» в гуманитарных науках, начавшийся в 1990-е гг., связан как с технически... more «Изобразительный поворот» в гуманитарных науках, начавшийся в 1990-е гг., связан как с техническими новшествами, так и с возрождением древнейшей традиции, выраженной, например, в палеолитическом изобразительном искусстве. Слово и образ являют собой разные средства выражения и коммуникации, далеко не всегда адекватно конвертируемые; текст об изображении сродни пересказу музыки в словах. Теория об исходной визуальности человеческой культуры дополняется гипотезой о ключевой роли изображения в становлении и развитии науки о народах. Российское народоведение сложилось как «почвенная» наука в XVIII в.; одним из ее начал была картография, изображающая народы в пространстве, другим-рисунки костюмов и прочих деталей самобытности, третьим-этнографические предметы, собранные в Кунсткамере. Первый этнографический труд Иоганна Георги вырос из рисунков костюмов, выполненных в экспедициях и/или с экспонатов Кунсткамеры, и исходное народоведение было по существу визуальной этнографией. К визуальной антропологии/этнографии относится и музейная экспозиция, которую издавна сравнивали с театром. Визуализация этничности в музеях испытывает воздействие политико-идеологических трендов, связанных с европейской интеграцией и постсоветской дезинтеграцией; в Европе тема этничности и самобытности отодвигается в тень европейской общности, а в постсоветской России случился бум этномузеев, связанный с кризисом политической системы и активацией этничности в 1980-1990-е гг.
Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Istoriya
Рассматриваются фольклорные образы вождей обских угров и самодийцев. Отмечается, что в традициях ... more Рассматриваются фольклорные образы вождей обских угров и самодийцев. Отмечается, что в традициях лидерства уграм более свойственна элитарность, ненцам-эгалитарность, уграм-устойчивость, ненцам-мобильность, включающая и механизм мобилизации власти. Именно вожди, выполняющие военно-политические и религиозные функции, объединяли туземные сообщества, формировали центры и границы княжеств, родовых и этнических сообществ. Родство и свойство элит служило основой сплочения сообществ и межгрупповых связей. Религиозно-мифологическим обоснованием этих связей были легенды о вождях-родоначальниках, паломничество к культовым центрам и проведение сходов-ритуалов. Позиции и поступки лидеров определяли сценарии межэтнического взаимодействия. Ключевые слова: вожди; лидерство; власть; обские угры; ненцы; фольклор; Западная Сибирь.
The New Research of Tuva
В статье представлены полевые наблюдения автора 2013–2018 гг. в трех тундрах — на Чукотке, Ямале ... more В статье представлены полевые наблюдения автора 2013–2018 гг. в трех тундрах — на Чукотке, Ямале и Кольском полуострове среди чукчей, ненцев, саамов и коми-ижемцев. Отмечается, что кочевые технологии оленеводов в их сложности и многомерности, от пространственно-временного дизайна кочевий до полифункциональности вещей, обеспечивают мобильность в экстремальных условиях Арктики. Кочевая традиция содержит в себе целый набор концептов (или принципов), включая слитное пространство-время, которые, с одной стороны, предельно практичны, с другой — заслуживают теоретической проекции. В отличие от оседлой картины мира, где пространство и время разделены, в ментальности кочевника они нерасчленимы. Как время движется (кочует) по пространству — у каждого месяца есть свои пространственные отметки — так и пространство не существует вне времени. Если в оседлой ментальности пространство и время воспринимаются как объективные измерения человеческой жизни, то кочевое пространство-время субъективно и не...