ОРДЕН КРЫЛАТОЙ РЫСИ (original) (raw)

Нет, мы еще не закрылись! И пусть обновлений не было почти год, мы все равно продолжаем вас радовать креативами, пусть и не особо свежими но...

Феофан Пупырышкин и сладкий капкан

Заводчик элитных хомячков Феофан Калистратович Пупырышкин летел на крыльях любви, потому что вчера его давняя коллега по хомяководству и объект неразделенной страсти Гертруда Пурчавая, наконец, согласилась пойти на свидание. Тот факт, что ему удалось добиться своей цели, изрядно грел самолюбие Феофана, а так же вызывал чувство эйфории. Единственное, что омрачало ситуацию, так это крайне бедственное финансовое положение. Пару дней назад Пупырышкин купил трех новых хомячков, на которых и ушла большая часть бюджета. Как назло, одолжить денег ни у кого не получилось, поэтому оставалось только напрячь мозги и придумать, как выкрутиться из создавшегося положения. Сеть кафе-кондитерских «Сладкий Мальчик», где и должно было пройти свидание, считалась самой лучшей, но и самой дорогой в городе.

Как и договаривались, встретились они у входа в кафе, рядом с символом заведения, шоколадной скульптурой мальчика, писающего фруктовой газировкой. Поцеловав возлюбленную, Феофан повел её внутрь и слегка напрягся. Настал самый ответственный момент, когда ему предстояло проявить все свои ловкость и смекалку.

Быстрый взгляд на меню подтвердил подозрения Пупырышкина: цены в заведении явно не соответствовали его финансовым возможностям. Впрочем, стоимость пары блюд вполне укладывалась в ту скромную сумму, что он принес с собой, и сейчас требовалось убедить Гертруду взять одно из них. Тяжело про себя вздохнув, Феофан приготовился к долгой борьбе. Впрочем, судьба сегодня ему явно благоволила. Девушка сразу же выбрала «Маракуйевый Сладочетто», тот самый десерт, что он и собирался предложить. Правда, в этом случае на себя у Пупырышкина ничего не оставалось.

Недолго думая, Феофан заказал чашку чая. Вообще-то этот напиток он не любил, будучи поклонником кофе, но денег оставалось только на чай. Делая вид, что пьет, Пупырышкин с улыбкой слушал щебет Гертруды, время от времени разбавляя её монолог своими историями из жизни хомячков. Время текло незаметно, и три часа пролетели как одна минута. Гертруда вдруг немного смутилась и, извинившись, убежала в туалет. Феофан хмыкнул и, отставив в сторону так и нетронутый чай, погрузился в мечты о дальнейших отношениях с девушкой.

Пурчавая отсутствовала довольно долго, а когда вернулась, её багровое лицо и ужас в глазах напугали Феофана. Но не успел он задать вопрос, как с разных концов зала стали раздаваться вопли страха и боли, а где-то поблизости завыли сирены «Скорой помощи». «Похоже, свиданию пришел конец», - подумал Пупырышкин, когда Гертруда забилась в истеричном припадке…

***

Центральная больница кипела. Её заполонили пациенты, привезенные со всех концов города. Проктологи просто разрывались на части, пытаясь помочь всем, но пока получалось плохо. Клей, содержавшийся в сладостях, намертво склеил задницы посетителям «Сладкого Мальчика», а поскольку сеть этих заведений широко раскинулась по всему городу, то количество пострадавших зашкаливало за несколько сотен.

По телевизору журналисты брали интервью у хозяина кафетериев Степана Пузощекова. Тот рвал на себе волосы, винил во всем злобных конкурентов и кричал о своем банкротстве. Феофан, сидевший в фойе больницы в ожидании сведений о состоянии Гертруды, мрачно нахмурился. Проблема заключалась в том, что у «Сладкого Мальчика» отсутствовали конкуренты. За годы его работы практически все кондитерские, принадлежавшие другим владельцам, либо разорились, не выдержав соперничества, либо вошли в состав сладкой империи Пузощекова.

И пока где-то там, наверху врачи спасали тело Гертруды от скопившихся в нем сладостей, Феофан решил самостоятельно разобраться в данном вопросе. Скупив в киоске все газеты, он внимательно изучал их, подсознательно догадываясь, что именно там найдет ключ к разгадке. И интуиция не подвела Пупырышкина: зацепка практически сразу бросилась в глаза.

***

- Люди загадили Землю, и она уже не может их выносить! Остается только одно: очистить эту планету от её недостойных детей! – вопил оратор, стоявший на импровизированной трибуне, сделанной из пары досок, наброшенных на мусорные баки.

Феофан, расположившись в некотором отдалении, с любопытством наблюдал за этим сборищем. Именно их он внес под первым номером в свой список кандидатов в преступники. Радикально-экстремистское крыло организации Защитников Природы, более известное как «Черный Гринпис», прославилось своими суровыми взглядами на охрану Земли. Его представители считали человека виновником всех бед и активно пытались внедрить свои законопроекты наказаний: расстрелов за организацию свалок и пожизненного заключения за курение. Недаром же их девиз: «Меньше народу, больше кислороду» стал притчей во языцех среди горожан.

До поры до времени «чёрные гринписовцы» ограничивались лишь словами, но недавно пошли слухи, что они начали прибегать к крайним мерам в попытках сохранить природу в её естественной чистоте. И именно экстремисты единственные высказались в поддержку злоумышленника, подсыпавшего адскую смесь в крем и тесто, потому что, по их мнению, уровень загаженности таким образом должен упасть на несколько единиц и даже в канализациях воздух станет чище.

- Люди могут искупить свою вину перед планетой только одним способом, – продолжал надрываться выступающий. – Стать удобрением, на котором вырастут новые леса, взамен истребленных человечеством!

Феофан хмыкнул. Толпа явно была настроена очень агрессивно, но ему требовалось добраться до лидера, поговорить с ним с глазу на глаз и узнать хотя бы степень замешанности этой банды. Детектив попытался сделать шаг, но в ту же секунду чья-то сильная рука удержала его на месте. Возмущенный Пупырышкин развернулся, чтобы выяснить, кто посмел его остановить, но тут же тяжело вздохнул. Воспользовавшись задумчивостью хомяковода, к нему бесшумно подошел местный участковый Крысюков, который знал об увлечении Феофана расследованиями.

- Не советую подходить, - вяло хмыкнул участковый, кивая головой на разбушевавшихся «гринписовцев».
- Опасаетесь, что порвут? – ехидно поинтересовался Феофан.
- Опасаюсь, но не этого. Они тут на днях залезли в одну секретную лабораторию за городом. Лаборатория настолько секретная, что я даже не знаю, чем там занимаются, но, по неофициальным данным, разрабатывают биологическое оружие. В общем, если верить слухам, «гринписовцам» удалось выкрасть образцы экспериментального вируса, убивающего все живое.
- Думаете, они могут его распылить?
- Да они его уже распылили. Мне сказали, что камеры наблюдения зафиксировали, как они выпили содержимое всех имевшихся там колбочек. Думаешь, почему их не задерживают? Потому что подходить боятся.
- Выглядят они весьма здоровыми, - с сомнением покачал головой Пупырышкин.
– Да таких лбов никаким вирусом не возьмешь, - с сожалением протянул Крысюков, поглаживая кобуру. – Тут нужно что-то поувесистей. И кстати, – он встрепенулся. – В истории со «Сладким Мальчиком» они не замешаны. У них у всех алиби: как раз в тот день лабораторию и крушили.
- Жаль, - разочарованно вздохнул Феофан. Ниточка следа, едва появившись, тут же оборвалась. Требовалось искать следующую.

***

Голодные хомячки требовали еды, бродящий под окнами старик Зюльдябкин орал, что Феофан обещал продать ему одного из пушистых призеров, а сам Пупырышкин сидел в спальне, обложившись газетами и распечатками из интернета. Его голова пухла от такого обилия информации. Перед глазами мелькали заголовки статей о том, что сети кафе «Сладкий Мальчик» грозит разорение, что их уже собираются закрывать за несоответствие санитарным нормам и что сотни жертв выставили иски против Пузощекова. Рядом лежали публикации, убеждавшие в обратном. Оказывается, посещение этих заведений стало очень модным и популярным экстремальным развлечением, а все пострадавшие получили от господина Пузощекова крупные денежные компенсации, достаточные, чтобы отозвать дела из суда.

Количество подозреваемых росло на глазах. Кому же это было выгодно? Некоему потерпевшему, рассчитывающему содрать с ресторатора круглую сумму? Неведомому конкуренту? А может, производителю столярных клеев компании «Скороклей», которая, сменив слоган на: «Скороклей» склеит даже ягодицы, но лучше использовать его для дерева», изрядно увеличила свои продажи?

Преступник мог скрываться среди них, но мог и прятаться в тени. Тот, кто извлекает из случившегося выгоду, не привлекая к себе внимания… Взгляд Феофана упал на очередную статью, и он с интересом приступил к её изучению. Выяснилось, что в городе работает частная проктологическая клиника, в которой нашлось средство против слипания задниц. И теперь многие пострадавшие, которых с трудом при помощи медицинских коловоротов сумели освободить от тяжкого гнета, несли туда свои страждущие тела и кровные суммы.

Краткая проверка через интернет показала, что это не мошенничество. Десятки спасенных восхваляли великих и могучих докторов. Прикинув возросший уровень дохода клиники, Феофан довольно хмыкнул. В его списке подозреваемых появился главный, которого требовалось проверить.

***

Клиника «Рукинг ин Попинг» располагалась в другом конце города, и Феофану пришлось дополнительно потратиться на такси. Впрочем, он, собирая деньги на лечение Гертруды, всё-таки продал того призового хомяка, поэтому это уже были сущие мелочи. Сама Гертруда смотрела на Пупырышкина взглядом, в котором смешивались любовь и ненависть. Девушка до сих пор не могла простить поклоннику того, что именно он накормил её клеевым десертом, но тот факт, что Феофан готов на всё, чтобы ей помочь, изрядно смягчал проступок.

Клиника занимала первый этаж крупного жилого комплекса. Вполне чистенькая и аккуратная, она сразу вызывала уважение. Секретарша на ресепшене, убедившись, что клиенты записаны, тут же вызвала главного врача. Последний, солидного вида тучный мужчина, говорящий с немецким акцентом, представился как Дрюкен фон Хрюкин и предложил задавать ему вопросы.

- Вы даете стопроцентную гарантию освобождения от недуга? – поинтересовался Пупырышкин.
- О да! – вальяжно ответил фон Хрюкин. – Этот препарат, который клей, есть разработка наш университет! Я слышать, его недавно похищать. Это есть экспериментальный разработка, он не иметь отношение к сегодняшний положение дел.
- Но для чего его создавали? – удивился Феофан.
- Мы хотеть создать медицинский суперклей, но, увы, эксперимент проваливаться. Клей склеивать только ягодицы. Но мы успеть создать и растворитель для этот клей! Так что, любезный фройлян, прошу проходить в мой кабинет! Я обещать, больно не быть, а быть только приятно! Ха-ха! Мой любимый шутка!

Пока Гертруда избавлялась от проблемы в кабинете фон Хрюкина, Феофан с любопытством изучал обстановку коридора. То, что доктор сразу признался в причастности к этому клею, изрядно смутило Пупырышкина. Неужели расследование вновь зашло в тупик? Хотя нет, если провести проверку в отношении кражи из лаборатории, то… Внезапно взгляд хомяковода наткнулся на висевшую на стене групповую фотографию студентов с дипломами в руках. Обычный общий снимок вузовского выпуска. Присмотревшись повнимательнее, Пупырышкин даже отыскал слегка одутловатую рожу фон Хрюкина посередине. А вот рядом с ним… Феофан не поверил своим глазам, ведь такого поворота событий он никак не ожидал. Но оставался вопрос «почему», и поиску ответа на него Пупырышкин намеревался посвятить все ближайшее время.

***

И вновь хомячки настойчиво просили кушать, а старик Зюльдябкин орал о том, что ему подсунули больное животное, сдохшее через час, но Феофану было не до них. Он рассылал электронные письма во все концы мира и собирал данные по интернету. Из самых потаенных архивов Пупырышкин извлекал подробности биографии страшного человека, нарушившего покой целого города и, возможно, собиравшегося повторить этот грязный номер.

Детектив-любитель искал, и постепенно произошедшее приобретало все более четкие контуры. Феофан уже мог в красках живописать основные подробности этой истории, и не хватало только одного: чистосердечного признания злодея.
Набросив на плечи свою любимую армейскую куртку, взяв фонарик и набор отмычек, Пупырышкин покинул квартиру, отправляясь навстречу своему триумфу.

***

Туалетная комната была погружена в легкий полумрак. Слабо светила лишь одинокая лампочка, но и этого вполне хватало, чтобы разглядеть все внутренности помещения. Каждая дверца кабинки была открыта нараспашку, выставляя на обозрение своё содержимое. Ряды белоснежных унитазов терялись в дальнем темном углу, но Феофану, наблюдавшему через щель двери, хватало и освещенного пространства.

Одинокая фигура в черном стояла в центре помещения и, водя головой из стороны в сторону, созерцала белоснежные формы сидений для раздумий. Наконец, вскинув вверх руки, незнакомец восхищенно застонал:

- Чистые! Белоснежные! Незагаженные! Наполненные изначальной чистотой! О боги, какое счастье видеть вас в таком виде! Какое счастье знать, что вас не касались эти грязные ягодицы и не наполняли внутренности зловонным содержанием!
Его восторженный монолог был прерван скрипом двери. Это Феофан решил, что увидел уже достаточно, и зашел внутрь. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, после чего Пупырышкин ухмыльнулся и спросил:
- Я так понимаю, господин Пузощеков? Это вы добавили клей во все блюда?
-Я! – с внезапной яростью ответил хозяин кафетериев, постепенно отодвигаясь в темную глубь помещения. – Но как вы догадались?!
- Достаточно было увидеть вашу фотографию рядом с доктором Дрюкеном, - торжествующе ответил Пупырышкин. – А дальнейшее оказалось делом техники. Я узнал, что раньше вы работали в лаборатории, из которой произошло хищение медицинского клея. Правда уволили вас оттуда очень давно, а клей пропал буквально на днях, но учитывая, что вы знали внутренние помещения, то могли с легкостью миновать охрану и вытащить препарат. А ваши университетские друзья рассказали, что вашим фетишем были и являются унитазы. Причем их обожествление настолько сильно, что вы запрещали сокурсникам ходить в уборную, подкарауливая внутри и избивая ершиком. Таким образом, на основе полученных сведений вывод напрашивается сам собой.
- Эти глупые и грязные свиньи, - проревел Пузощеков. – Не понимали того, что оскверняют предметы искусства! А я был вынужден ежедневно им в этом потакать. Я их кормил, а они извергали свои отвратные отходные массы в моих белоснежных друзей! Но теперь все это кончится! Я рассыплю клей везде, фаянсовые братья забудут об осквернении, а я, наконец, смогу вздохнуть спокойно!

Феофан попытался объяснить Пузощекову, что тот проиграл, но вдруг бизнесмен подхватил стоявший у стены вантуз и с поразительной скоростью набросился на детектива. Толстый слой резины закрыл лицо Пупырышкина, перекрывая ему кислород. Ослепший и задыхающийся Феофан пытался отодрать вантуз или хотя бы оттолкнуть Пузощекова, но ресторатор с невероятной силой прижал противника к стене, не прекращая давления. Воздух кончался, и сыщик осознал, что вместо триумфа его ждет бесславный конец. Перед глазами поплыли звездочки, и Пупырышкин почувствовал, что падает…

***

- Так вот оно что, - хмыкнул Крысюков, помогая Феофану подняться с пола. – Меня убеждали, мол, мафия, происки спецслужб, а на деле обычный чокнутый, которому не нравится, что люди пачкают его любимый туалет. Ну, ничего, теперь в тюрьме или психушке за чистотой сортиров следить будет.
- Он не обычный, он весьма опасный чокнутый, - пробормотал Феофан, наблюдая, как закованного в наручники Пузощекова уводят из помещения. – Кстати, как вы меня нашли?
- Проще простого, - улыбнулся участковый. – Я же знаю твою настойчивость, вот и решил проследить, куда тебя понесет. Правда, не ожидал, что так дело завертится, думал, ты здесь с осведомителем встречаешься, вот немного и припоздал с помощью, – и тут же с гордостью добавил – Но зато мне теперь премию, скорее всего, выпишут. Если что, половину тебе, а половину мне, договорились?
- Договорились, - наконец успокоившись, кивнул Феофан и, уже не слушая болтовню Крысюкова, полез в карман за телефоном, чтобы позвонить Гертруде. Ведь когда девушка узнает, что ухажер сумел найти и покарать злоумышленника, доставившего ей только хлопот, разве она ни отблагодарит благородного мстителя? Хотя бы еще одним совместным походом в ресторан…