ХАРАКТАРЫСТЫЧНЫЯ ПРЫКМЕТЫ БЕЛАРУСАЎ І ЛІТОЎЦАЎ У НАРОДААПІСАННЯХ ХІХ – ПАЧАТКУ ХХ СТАГОДДЗЯ (ЧАСТКА ІI) = CHARACTERISTIC FEATURES OF BELARUSIANS AND LITHUANIANS IN ETHNOGRAPHIC DESCRIPTIONS OF THE 19TH – EARLY 20TH CENTURY (PART II) (original) (raw)

Во второй части статьи рассматриваются кулинарные, музыкально-песенные и танцевальные характеристики и предпочтения, которые в этнографической литературе ХІХ – начала ХХ в. чаще всего приписывались белорусам и литовцам в качестве их «племенных» особенностей. По-прежнему основное внимание уделяется не правдивости и «объективности» тех или иных этнографических явлений и фактов, а их использованию в качестве символических знаков различия и различения (т. е. специфических этнических маркеров), связанных со стереотипной и весьма далекой от реальности репрезентацией этих народов в научном дискурсе того времени. Невыразительную позицию в списке отличительных маркеров белорусской этничности в компаративистских народоведческих очерках ХІХ – начала ХХ в. занимала народная кухня. У литовцев же кодификация узнаваемого образа этнической кухни литовцев началась уже в середине ХІХ в., когда в реестр блюд и напитков, которые признавались типично литовскими («любимыми»), были включены сыр, пиво и крупник. При этом считалось, что белорусы менее «прихотливы» и «разборчивы» в еде, чем литовцы, а их культура питания чаще описывалась этнографами в системе оппозиции богатство/бедность и почти не характеризовалась как этнически специфическая. В народоописаниях ХІХ – начала ХХ в. большое внимание при этнической характеристике белорусов и литовцев уделялось народной музыке, песням и танцам. С одной стороны, они отражали общее прошлое и свидетельствовали о культурной схожести обоих народов, с другой – при необходимости могли использоваться как знаки их отличительности. В качестве главного («любимого») народного инструмента белорусов уже в первой половине ХІХ в. была выделена дуда; у литовцев специально отобранным народным инструментом, призванным символизировать литовскость в конце ХІХ – начале ХХ в., стали гусли-канклес. Общей особенностью белорусских и литовских песен признавался их «печальный», «грустный» и «заунывный» характер, напрямую вытекающий, как полагалось, из суровых природных условий, плачевного материального состояния и тяжелого исторического прошлого края. При этом подчеркивались любовь и склонность белорусов и, в меньшей степени, литовцев к танцам как проявления их «веселости».