Воронцов Т., Бирюков Н., Смекалов А. От волжских степей до австрийских Альп (боевой путь 4-й гвардейской армии). — М.: Воениздат, 1971. (original) (raw)
КРАТКІЯ ГЕ0ГРАФИЧЕСК1Я И ЭТН0ГРАФИЧЕСК1Я СВѢДѢНІЯ О КРАТ.. Описаніе Киргизской степи: границы, административное дѣленіе, общій характеръ мѣстности, климатъ, почва, пески, солончаки, горы, оэера, рѣки, растительность, пути сообщенія, города и укрѣплеиія.
Опубликован отрывок из хранившихся долгое время в семейном архиве воспоминаний офицера-гвардейца Г.А. Римского-Корсакова (лейб-гвардии Конная артиллерия). Выпусник Училища правоведения, в 1912 г. он ушел вольноопределяющимся в гвардию, попав благодаря семейным связям в элитную лейб-гвардии Конную артиллерию. Основное внимание уделено особенностям гвардейского быта, взаимоотношениям между офицерами. жизни в высших слоях петербургского общества. Внимание сконцентрировано на самоощущении молодого человека, представителя знатной семьи, поклонника музыки и изящных искусств, который ввиду карьерных убеждений (и под влиянием моды) решил окунуться в чуждый для него мир гвардии. Особый интерес вызывает и тот факт, что мемуары писались в 1960-е гг., когда сам автор находился в СССР. Георгий Алексеевич Римский-Корсаков человек удивительной судьбы. Родился он 28 марта 1891 г. в известной дворянской семье. Его отец Алексей Александрович Римский-Корсаков был отставным военным, местным предводителем дворянства, мать, Софья Карловна фон Мекк (1865–1935) — известным общественным деятелем. После развода с мужем в 1900 г. она вышла замуж за князя Дмитрия Михайловича Голицына, а в 1908 г. основала Высшие женские (Голицынские) сельскохозяйственные курсы. Неудивительно, что детство и юность Георгия Алексеевича прошли в атмосфере музыки и театра. Элитарность и эстетичность — вот как можно охарактеризовать атмосферу, в которой он рос. В 1908 г. Георгий Алексеевич поступил в Императорское училище правоведения. Однако после окончания младшего курса решил связать себя с военной службой. Вольноопределяющимся поступил в лейб-гвардии Конную артиллерию, выдержал экзамен при Николаевском кавалерийском училище, затем был произведен в прапорщики (13 сентября 1914 г.). В годы Первой мировой войны участвовал в боевых действиях в Восточной Пруссии, в январе 1915 г. переведен в 7-й уланский полк на должность младшего офицера эскадрона с присвоением чина корнета. В октябре 1916 г. по болезни переведен в 6-й запасной кавалерийский полк. В 1917 г. назначен командиром эскадрона. После Октябрьской революции уехал в Москву, вступил в РККА. В 1919 г. участвовал в обороне Гатчины от войск Северо-Западной армии генерала Н.Н. Юденича (при штабе этой армии находился его двоюродный брат граф Э.П. Беннигсен). В 1922 г. демобилизовался. Затем начался период долгих скитаний и поисков работы, необходимой, чтобы прокормить семью. По воспоминаниям Андрея Георгиевича Римского-Корсакова, сына Г.А. Римского-Корсакова, «при каждой очередной кадровой чистке его увольняли "по социальному признаку"». Вместе с тем Георгий Алексеевич постепенно начинал входить в круги художественной интеллигенции: посещал музыкально-вокальные курсы, работал в Большом театре. В 1928 г. Г.А. Римский-Корсаков на несколько месяцев был арестован. После того он сократил свою фамилию до «Корсаков» и уехал из Москвы в Подмосковье. В 1932 г. он стал научным сотрудником в театральном музее им. А.А. Бахрушина. В начале Великой Отечественной войны вместе с семьей эвакуировался в Северный Казахстан, в г. Петропавловск, где создал при Доме пионеров музыкальный кружок. В 1944 г. назначен директором Северо-Казахстанского Областного Музея, где проработал 2 года. Затем преподавал музыку в различных учебных заведениях. И только в 1969 г. вернулся обратно в Москву. Скончался 6 октября 1971 г. В последние годы жизни Г.А. Римский-Корсаков написал ряд мемуарных и искусствоведческих работ: о русском балете, театре, своей семье и однокашниках. Так, еще при жизни в одном из журналов вышла статья о его товарище по Императорскому училищу правоведения известном шахматисте А.А. Алехине1. Среди различных записок и статей выделяются его воспоминания «Записки солдата-гвардейца», посвященные годам службы в лейб-гвардии Конной артиллерии. Эти материалы были сохранены Андреем Георгиевичем Римским-Корсаковым, сыном Г.А. Римского-Корсакова, и в августе 2014 г. переданы для изучения в Российское военно-историческое общество. Писались воспоминания в середине 1960-х — начале 1970-х гг., отчасти — в Петропавловске, отчасти — в Москве. В отличие от многих других мемуаристов Георгий Алексеевич не имел возможности обратиться к архивам или к рассказам боевых товарищей. А потому перед нами именно пространство памяти, рефлексия человека, прошедшего долгий жизненный путь и решившего доверить собственный опыт (в данном случае опыт военной службы) бумаге. Воспоминания писались для членов семьи, возможно, с надеждой, что их когда-нибудь удастся опубликовать. Но важно другое: над автором не висел дамоклов меч ни советской идеологической цензуры (через горнило которой проходили мемуары, шедшие в печать), ни корпоративной офицерской этики (большинство его товарищей по военной службе уже умерли либо доживали свой век в эмиграции). Георгий Алексеевич вырос в мире искусства и после относительно непродолжительной военной службы опять вернулся в него. Он был похож на Гостя из аристократических кругов, увлеченного художественной жизнью, который вдруг захотел стать частью «закрытого аристократического военного клуба», сообщества под названием «лейб-гвардии Конная артиллерия». Ввиду объективных причин он не стал (не успел стать) офицером с точки зрения психологии и мироощущения. Неудивительно, что мемуары озаглавлены именно как «Записки солдата-гвардейца», что указывает на дистанцирование от офицерства как сословия на момент написания мемуаров, хотя из самого текста видно, что и к «сословию солдат» автор себя тем более не причисляет и не причислял никогда. Он так и остался представителем аристократических кругов, большая часть жизни которого принадлежала «миру искусства» (а не «миру военной службы»). Важно понимать, что Георгий Алексеевич несомненно был частью той самой элиты, которая после революционных событий 1917 г. лишилась своего статуса и была вынуждена либо эмигрировать, либо погибнуть, либо приспосабливаться к жизни в новом, советском, государстве. Отсюда и общий пафос мемуаров: определенная ностальгия, перемешенная со стремлением подвести жизненный итог, осмыслить (порою даже очень критически) тот мир, ныне утерянный