Напад врз тишината: есеи за мирот и демократијата (original) (raw)
Related papers
Неологизмите во романот „Време на тишината“ и можностите за превод на македонски јазик
Романот „Време на тишината“ е еден од стожерните шпански романи на XX век. Неговиот автор, Луис Мартин-Сантос, психијатар по професија, зад себе оставил мал број книжевни дела со оглед на неговата прерана смрт, но овој роман, несомнено ќе го смени текот на шпанската повоена книжевност, потоната во зачмаеноста на социјалниот реализам. Во овој труд нема да се осврнеме на книжевните аспекти на ова дело, кои биле предмет на многубројни проучувања и поради кои Мартин-Сантос го заслужил епитетот „шпанскиот Џојс“, туку делото ќе нè интересира од лингвистички аспект. Покрај различните наративни техники, карактеристични за експерименталниот роман, клучната револуција на овој роман се состои во иновациите на стилистички план: латинизми, англизми, жаргонизми, зборови од медицинската терминологија, иронични и саркастични неологизми. Во нашето истражување ќе се задржиме токму на неологизмите од различен тип во ова дело, со цел да увидиме какви зборообразувачки можности постојат во македонскиот јазик за нивен превод, при што ќе се служиме со македонското издание од 2015 година, но ќе понудиме и наши решенија.
F. M. Dostoevsky on War and Peace / Ф. М. Достоевский о войне и мире
Богословский вестник, 2022
The article examines F.M. Dostoevsky’s views on the phenomenon of war and peace, expressed by him in the first chapter of the April issue of the expressed by him in the «Diary of the writer» in 1877, dedicated to the entry of Russia into the war with Turkey. In a sharp, polemical form, the writer responds to the liberal press, which spoke about the perniciousness of this step for the Russian society. He emphasizes that the reason for the entry of Russia into the war was the Turkish long-term brutal oppression of the East Slavic peoples, who repeatedly turned to Russia for help, but did not receive it because Russian diplomacy tried to solve this problem peacefully. And only when all peaceful means were exhausted, Russia took up arms, aiming not at territorial or economic acquisitions, but exclusively at the liberation of the oppressed Slavic brothers. Dostoevsky says that the Russian people have always considered war to be an undoubted evil and did not want it, but accepted its necessity as their sacred duty, dictated by the Christian commandments of love for one’s neighbors and self-sacrifice for their salvation.
Трагедия и террор: суверенное насилие и политика катарсиса в "Гамлете" Сумарокова
Литературная культура в России XVIII в. Вып. 8, 2019
В статье предлагается прочтение трагедии А. П. Сумарокова «Гамлет» (1748) на фоне общеевропейской поэтики жанра и его сродства с политической теорией и практикой абсолютистских дворов. Победа Гамлета, восходящего на отцовский престол и следующие за ней помилование и самоубийство Полония интерпретируются на фоне истории переворота Елизаветы Петровны и политических процессов начала 1740-х годов. На этом фоне в статье исследуются матрицы аффективного воздействия, общие для трагедии и абсолютистских «сценариев власти» в Европе начала Нового времени.
Право має діяти в межах збереження і розвитку миру, мінімізувати прояви насильства, гарантувати дотримання права не тільки примусом, але й переконанням. Цьому сприяє громадянська та мирна освіта, поширення застосування медіації та мирних діалогів, міжнародно-правові заборони політик супремасизму і військової агресії. Принцип «не нашкодь» пояснює, чому збереження миру є межею права. Шеляженко Ю. Право на мир і межі права // Фундаментальні проблеми юриспруденції ІІІ. Межі права: Тези доповідей Всеукраїнського круглого столу з міжнародною участю (28–29 травня 2021 року) / уклад.: К. Буряковська, С. Максимов, Н. Сатохіна, О. Стовба. — Харків, 2021. — С. 116-119.
Этическая мысль, 2018
The article is devoted to the analysis of the latest books of Thilo Sarrazin, the author of social and political and publicistic bestsellers, famous in Germany, which caused extensive public discussions and rejection of Sarrazin's ideas, mainly on the level of ruling elite and mass media. The author raises sensitive issues about the current state of freedom of thepress, speech, opinion, religion in Germany. In his opinion, instead of real freedom, the state implements a kind of a model of "new ideology", the consolidation of which is facilitated by modern media. In fact, it is a form of new, ideological "virtuous terror" which thoroughly regulates what it is correct or incorrect to speak about and discuss publicly. Norms of acceptance or rejection of certain ideas imposed by the ruling elite are appeared in the form of a kind of taboo, which Sarrazin designates as "axioms of virtuous madness". They are ambiguously perceived in society, however, due to the general position of media this fact is ignored, and the spread of "oppositional" to the official line views is often blocked. Keywords: Thilo Sarrazin, "virtuous terror", freedom of the press, speech, opinion, religion in Germany, political correctness, mass media, principle of equality, "axioms of virtuous madness" Статья посвящена анализу последних книг Тило Саррацина, известного в Германии ав¬тора общественно-политических и публицистических бестселлеров, которые вызывали широкие общественные дискуссии и неприятие его идей, прежде всего на уровне пра¬вящей элиты и масс-медиа. Автор поднимает острые вопросы о современном состоянии свободы печати, слова, мнения, вероисповедания, которые ныне сложились в Германии. По его мнению, вместо действительной свободы государство реализует своеобразную модель «новой идеологии», закреплению которой способствуют современные СМИ. По сути, это форма нового, идеологического «добродетельного террора», в рамках которого четко регламентируется то, о чем можно говорить, и то, о чем говорить «неполиткоррект¬но». Навязываемые правящей элитой нормы приятия или неприятия тех или иных идей выступают в виде своеобразных табу, которые, по мнению автора, можно обозначать как «аксиомы добродетельного безумия». Они неоднозначно воспринимаются в обществе, однако это благодаря общей позиции СМИ игнорируется, а распространение «оппозици-онных» официальной линии взглядов часто просто блокируется. Ключевые слова: Тило Саррацин, «добродетельный террор», свобода печати, слова, мнения, вероисповедания в Германии, политкорректность, СМИ, принцип равенства, «аксиомы добродетельного безумия»
Књижевне и културне интерференције између књижевности на српском и на енглеском језику, 2022
У раду се проблематизује однос према Другом у књизи есеја „Никог нема дома” Дубравке Угрешић и књизи есеја „Преписивање света” Давида Албахарија. Имаголошким методом приступљено је тумачењу есејâ и то слојева који се тичу: односа међу бившим југословенским народима и корелативности између Истока и Запада. Почетна хипотеза представља мишљење да постоји субверзивност и негативно сагледавање између горе наведених категорија као према Другом. Елаборацијом есејâ који се тичу тог пробемског подручја, дошло се до закључака да су почетне хипотезе потврђене и да постоји субверзивност према Балканцима као Другом у очима Запада у есејима Дубравке Угрешић; потом је изнађен корпус стереотипа који се односи на народе Истока и Запада. У есејима Давида Албахарија је такође утвђен негативан однос према Балканцима од стране Запада, али и исти став бивших Југословена према Јеврејима.
Диалогизм и человеческая комедия «Бесплодной земли» Т. С. Элиота
Philological Sciences. Scientific Essays of Higher Education, 2018
Используя такие понятия М. Бахтина, как диалогизм, полифония (полиглоссия), мениппея, хронотоп, автор предполагает, что в «Бесплодной земле» Т.С. Элиота есть все черты диалогической человеческой комедии. Хотя М. Бахтин никогда не рассматривал поэзию, не говоря о лирической поэзии, достаточно серьезно, его главные открытия наряду с пародией «как одной из древнейших и распространеннейших форм изображения чужого прямого слова»[1] можно найти не только в эпической поэзии, но и в лирической поэзии, и несомненно в поэзии авангарда и модернизма. По сути своей, все творчество Элиота было диалогом с человечеством. Использование диалогизма позволяет Элиоту развивать сюжет, использовать имплицитных рассказчиков, раскрывающих авторские идеи и темы, и обращаться к имплицитному читателю, передвигаться во времени-пространстве, создавая хронотопы любви, дороги, поиска, и объединять эпическое прошлое с лирическим настоящим, создавать музыку произведения, остранять миф и реальность, делая миф реальным, а реальность нереальной, и в итоге показать человеческую драму, как в «Божественной комедии». Ключевые слова: Диалогизм, полифония, мениппея, хронотоп, пародия, аллюзия, остранение, обновление, мифологическое сознание, миф, демифилогизация, неомифологизация.