О 91-ом: свидетельство очевидца. Глава третья и последняя. (original) (raw)

12:38 pm - О 91-ом: свидетельство очевидца. Глава третья и последняя.

Среда началась телефонным звонком среди ночи. Звонок тревожный, междугородний. Толком после вчерашнего не проспавшись, хватаю трубку, ожидая услышать собственную жену из Сибири. Вместо этого женский голос с грузинским акцентов… Джина?! – «Здравствуйте, Лева, извините, я вас разбудила, что у вас там творится?» - «А что, собственно? Ничего особенного – митинга, танки…» - «Вы что, не знаете, что стреляют?» -«Вроде нет, ничего не слышно» - «От вас же рядом! А мы тут видим по Си-эн-эн…»

Просто-таки повторение вчерашнего звонка римской Иры к соседу. Черт побери! На часах 2.15. подскакиваю к окну, вслушиваюсь. Все будто бы тихо. И, как обычно, пустынно в этот глухой час. Недоразумение, что ли?.. Увы, недоразумения не было. Мир видел и знал: часа за полтора до Джининого звонка в каком-то от меня километре на выезде из туннеля возле Смоленской лилась кровь – и мир это видел и знал, а мы, в километре, проспали!.. Не в это ли скотское состояние и пытались опять обратить нас чеписты? В моем частном случае их союзничком оказалось – «чтоб враги наши сдохли!» - возлияние наше. По-хорошему, одеться бы и к баррикадам, благо недалеко, но я с облегчением прислушивался к тишине, дабе с чистой совестью плюхнуться обратно в постель, даром что на 1500 герц сообщали, что, по-видимому, начинается штурм, во всяком случае, в «белом доме» и вокруг к его отражению люди готовы и намерены стоять до конца… А может, все же ты попросту струсил, позже спрашивал я себя. Надеюсь, что нет, и ниже попробую объясниться (с тем, кому интересно)…

… Подпольная радиостанция Праги – подкрышная свободная радиостанция Москвы… в эту ночь я так и больше и не выключал ее, и то задремывая, то очинаясь, узнавал: напряжение постепенно спадает, и штурма, похоже, по крайней мере, этой ночью все же уже не состоится.
Не помню, в эту ли или в другую ночь, со среды на четверг, когда обстановка, казалось бы, разрядилась, однако расслабляться себе не позволяли, опасаясь еще рецидива, не желая быть захваченными врасплох, на той же частоте 1500 герц передали срочное обращение к жителям окрестных домов с просьбой, у кого есть дома электропаяльник, принести его к 20-му подъезду, там встретят… «у кого есть дома электропаяльник, просьба», господи, до чего же у них там все на соплях было, и на подкрышном радио, да и вообще… и не у одних защитников только, у чепистов, как обнаружилось, тоже!..

На сей счет позволю себе, однако, высказать собственное предположение, вполне при том допуская, что расследование его опровергнет. Есть такой уголовный приемчик – на «дело» идти с ПУГАЧОМ (напрашивается каламбур с фамилией Пуго… воздержимся от соблазна). Возможно, что цель заговора была именно – ПОПУГАТЬ. Не просто даже конкретная цель, а политический принцип, коего придерживались не со вчерашнего дня. Накануне предвыборных демонстраций и митингов (года полтора назад) припугивали люберами и казанскими бандами, якобы рвущимися в Москву: во избежание неприятностей не пускайте детей в школу, да и сами лучше дома сидите». Перед выборами попугивали расколом и гражданской войной, на ТВ, помнится, к этому приложили заботливо руку и премьер Рыжков, и министр Губенко, и писательский герой-секретарь Карпов… ОМОНом пугали. Водометными машинами. И «черемухой». В Тбилиси – саперными лопатками с кровью – заодно не нас ли, в России, пугали? А Сумгаитом, да и Баку? – дождетесь ужо, дерьмокрады, погромов! Пугали «Памятью», пугали Вильнюсом, совсем недавно – таможней в Медининкяе, тоже ведь не одних прибалтов пугали! И на репетиции 28 марта – по просьбе депутатов народных – в Москве. И, похоже, на премьере в августе – тоже. Танки, не снабженные боекомплектами, разве, в сущности, не ПУГАЧИ?!.

Это, думаю, во многом объясняет видимую нерешительность пошедших на «дело».Не преувеличиваю их дарований, но не такие уж это кретины, чтобы не догадаться прервать связь или транспорт. Ведь не может же до сих пор тяготеть проклятие над бедной страной, о котором сокрушался, сорвавшись с виселицы, еще декабрист Муравьев, дескать, и повесить-то у нас порядочно не умеют. Уж на чем, на чем, на таком-то столько было возможностей набить руку… Нет, у ЭТИХ определенно мог быть расчет одной только демонстрацией тупой силы загнать непослушных обратно в стойло. Обитатели «членовозов», они необучаемы, вот в чем беда. «Вышли вы все из народа, но не вернулись в него…» Изо всех предыдущих попыток они не сумели сделать простейших вывод. Когда запугивают осознавшего собственное достоинство гражданина, тот делает – инстинктивно! – шаг не назад, а вперед! Идет на демонстрацию, на которую не собирался. Голосует за Ельцина, до конца не одолев сомнений на его счет. Минифюреру Осташвили (Жириновскому также) кричит в глаза «Хайль!». И при виде танков на улицах, безоружный, отправляется к «белому дому». Я, во всяком случае, в числе многих других до сих пор именно так поступал и этим (кому интересно) объясняю собственные поступки. Иное грозило бы потерей самоуважения. Просто.

А стрельба? – легко возразить мне. – А кровь? А подготовка штурма? Да, погибли отличные парни, не их вина, что они жертвы несчастной случайности. Ибо бэтээры, которым они преградили путь ценой жизни, не на штурм шли, всего лишь на патрулирование перекрестков. Это, вдвимо, факт, ибо к «белому дому» их маршрутом было вовсе не по дороге… Повторяю: это никоим образом не принижает смельчаков и не снимает вины с тех, кто создал в городе опасную обстановку. Кому-кому, а уж генералам не знать: и повешенное на стенку ружье, рано или поздно стреляет…
Ну а штурма все-таки, слава богу, не состоялось (за скобки окрестные булочные и туалеты). Только вот чего следует, на мой взгляд, опасаться: его запросто смогут придумать шустрые мифотворцы, как случилось со штурмом Зимнего, например, лихо скроенным в свое время для кинопоказа по личному указанию Сталина И.В.

Утром в среду друг Володя звонит: пойдем опять? – «Погоди, включи телевизор, показывают Верховный Совет!..»

Прямая трансляция (задействовало снова Российское ТВ): Хасбулатов, Ельцин; почтили погибших. Многое сразу становится на место, хотя и не ясного еще предостаточно. Едва ли не главное: что с Горбачевым и какова его роль в происшедшем, точнее – в происходящем. Володя, экипированный сегодня всерьез – теплый свитер и плащ-палатка в кейсе с собою (вчера-то в безрукавке явился), - после работы заехал ко мне, досматривали передачу. Потом, как и вчера – на пресню. Помимо намерения остаться в охранении на ночь, у Володи идея. Он признанный изобретатель, мой друг Володя, по меньшей мере, по своей электротехнической части. Но его изобретательность много шире, это принципиальная вера в рацио, в разум. На сей раз он придумал использовать для обороны асфальтовые катки, согнать их со всей Москвы и огородить «белый дом». (Каток и танком небольно-то сдвинешь). До такой стратегической мысли не додумались без моего друга, хотя, как мы вскоре с ним убедились, от нее оказались недалеки. К моменту нашего появления вплотную к стенам были выстроены – и еще подкачивали – тяжелые грузовики, так что Володя не стал разыскивать штаб обороны (ежели такой существовал), тем паче, что, несмотря на призывы к бдительности, уже воцарялась, витала в воздухе мало подвластная логике победная эйфория, превращая происходящее все более в карнавал.

Баррикады однако были на месте. Троллейбусные поперек моста в том числе. И сверх того, перед ними было выставлено оцепление, с серьезностью которого мы столкнулись на опыте; оно грудью преградило нам путь. Ах, наше родимое опьянение властью, одно это служило приметой того, что опасность минула, ведь в прошедшие дни я ни с чем таким не столкнулся. Тут вы в шутку все обратить: не за танк меня принимают… но взвился: ты вчера-то где был?! Там – махнул он в сторону «белого дома». «Вот и я там был!» - перед этим доводом стражи не устояли. Одолев таким образом запретный рубеж, через несколько шагов мы с Володей смогли убедиться: боковые входы на мост не охраняются вовсе. О Русь!..

С художником Ю.З. повстречались здесь в первый же вечер. Он был весьма удручен: срывается творческий визит за бугор. На сей раз Ю.З. рассказал, что приходил сюда ночью. Интересно: костры под дождем и пение под гитары… А услышав стрельбу, пошел в сторону Смоленской, там погибли три человека (число жертв тогда еще уточнялось, называли и 4, и 5). Он стал передавать подробности, но мы заторопились, чтобы до темноты успеть на то место. А Володя, послушав на с Ю.З. разговор, вдруг изрек собственное умозаключение: что процентная норма тут намного превысила среднестатистическую по Москве. Мне не понадобилось объяснять, что имел он в виду. Его глубокомысленный вывод вспомнился тремя днями позднее во время торжественных похорон. Процентная норма в гробах достигла 33-х – при двух, примерно, процентах в Москве (см. «Аргументы и факты» №34, август 1991) и – согласно статистике закадычных дружков – «памятников» - при 0,69% на круг по стране. Случайность или закономерность проступила в этой цепочке цифр, как, скажем, при сепарации молока?.. не принадлежу к любителям (а тем паче, к профессионалам) дурно пахнущих изысканий на сей счет – ни с какой стороны, - повторяю за великим поэтом Польши Тувимом (жидом Тувимом!): не знаю крови, что в жилах, знаю ту, что из жил!

Или, может, это по нынешним временам не в дугу? И уж если в самом начале тебя угораздило родиться евреем, то в конце над тобою просто-таки необходимо сотворить за упокой души кадиш?..

«Рос-сия! Рос-сия!» - скандировал в сотню тысяч глоток победный митинг в четверг. И сознавая, как много противоположных, взаимоисключающих страстей может быть вложен в этот клич, я – мысленно – присоединился к нему, от души желая своим российским, русским согражданам, от именно которых кто только ни горазд выступать, сносной жизни, счастья, свободы, заслуженных ими нисколько не меньше любого народа в подлунном мире. Не меньше – но и не больше!.. Однако моего голоса уже не было в общем хоре. Не пошел я на этот митинг. Игра сыграна, не требовалось больше ничего доказывать ни себе, ни другим. А увидеть, пронаблюдать, как отчетливо выяснилось за эти дни, куда больше можно по телеку, нежели собственными глазами. Ну что стоят два слабых природных светоприемника по сравнению с десятками телекамер?!. Разве что теряется малость эффект присутствия… а то лишь в отдельных тех случаях, когда пуля-дура… телемана она едва ли царапнет, так что болейте за очевидцев, господа, на здоровье своих мюнхенов-римов.

А вот из черемушек-сокольников лучше не надо. Подбиваются не слишком утешительные итоги. Ну сколько всего народу – народу-победителя – побывало за три дня у «белого дома»? Не в цепях простояло, не продежурило, побывало, потолклось, на других посмотрело, себя показало? Триста, от силы пятьсот тысяч – процентов 5 москвичей… как на Тушинском рок-концерте!.. В эйфории, господа, этих цифр не забудьте, не дай бог, на следующий раз пригодятся.

Все же, к счастью, есть и хрупкие основания полагать, что страна прошла вакцинацию путчем – этим недоношенным «недоворотом». А шприцом послужила, увы, не Останкинская телебашня…

Под вечер в среду мимо танков под российскими флагами, уже «своих», мы с другом Володей последний раз уходили от «белого дома» с общим чувством, точнее предчувствием победы. И ребята из оцепления отнеслись к нашим сединам куда почтительнее, чем при входе – пропустили через охраняемую дыру в баррикаде. Задержавшись еще у витрин почившего СЭВа с образцами народного – этих дней – стихотворства, поналепленными, а то и просто намалеванными на стекле («Забьем снаряд в тушку Пуго…»), подошли к туннелю, где прошлой ночью пролилась кровь. Следы уже смыло дождем, но места у бортов туннеля были отмечены металлическими решетками, усыпанными цветами. Поред фотографиями, как перед образами, горели свечки. Надо быо встать на колени, чтобы разглядеть на них лица. В целлофановые мешочки опускали пожертвования. На бетонной стене уже вывели крупно: СВЕТЛАЯ ВАМ ПАМЯТЬ, РЕБЯТА! – эта надпись цела. А движение через туннель возобновилось спустя девять дней, когда убрали искореженные боевые троллейбусы, перекрывшие путь бэтээрам.

Эта кровь, она не могла не пролиться. Она стала очередным результатом политических игр, при которых слова обесценивались куда быстрее, чем рубли, обещания забывались еще легче, еще раздавались, в ориентиры был избран флюгер, интерес выдавался за идеал, а за тактику – беспринципность, и предательство притворялось гибкостью, и банкомет менял ставки в зависимости от расклада, и стиралась зыбкая грань между политикой и преступлением. И опять, как в Афгане, в Тбилиси, в Литве преступили ее одни, а убиты другие…

Что ж, история знала немало похожих, и, кстати, щедро отраженных литературой сюжетов. Знала вице-президентов куда удачливее непутевого Гены, и давно, и не очень. Славно правили, скажем, Александр I в самодержавной России, Линдон Джонсон в демократических USA… Но об этом не в нынешнем разговоре; ограничиваюсь свидетельством очевидца. И если искажено где что, прошу особенность слабого моего зрения великодушно простить, господа. Существует же расхожее выражение: врет, как очевидец. Говорят, его любил при случае повторять величайший творец истории незабвенный товарищ Сталин И.В.

Лев КОКИН