В военные годы актриса Миклашевская жила в г. Слободском (original) (raw)
Августовской прохладой имя звучит Твой иконный и строгий лик По часовням висел в рязаняж. С. ЕСЕНИН. Воздадим должное Женщине: Пушкин без Натальи Гончаровой немыслим. Ян Райнис без Аспазии не Райнис, Есенин без Августы Миклашевской - не Есенин. И, не приемля ахматовскуюженскую ревность к подруге поэта, возблагодарим зтих женщин за тот клад, который без них нам не достался - бы, - Поэзию Любви. В военные годы актриса А.А. Миклашевская жила в скромной клубной гримерной в г. Слободском. Наверное, это был очень трудный период ее жизни. Но театр - он и в столице, и в провинции театр, с талантами и поклонниками. И, может быть, слободской врач Эмилия Ивановна ПЭМА - единственная, кто, не претендуя на историческую точность, призвав на помощьсвои детские воспоминания, обложившись томами есенинских стихов и воспоминаний о нем, может что-тосказать об этой женщине, В основе зтих воспоминанийне научный поиск, а единственно любовь русского интеллигента к поэзии, Поэту и его музе... Когда я окончательно заболела Есениным, его циклом «Любовь хулигана», его любовью, тогда поняла, ЧТО я много лет назад упустила. Ведь было рядом, рядом, а я не верила, не приняла. Я к этой женщине, Августе Леонидовне Миклашевской, единственноno-настоящему любимой С.А. Есениным, пришла через упрямое детское неприятие. Я её не любила, не признавала, ничего не хотела о ной слышать... Это было в мои проклятущие 13 лет, в военные годы, когда только начала мало-мальски соображать. Все тогда, в 1942 г., знали, кто такой Есенин: стихи писал, по пьянке убил себя, его книжки никому не нужны, запрещены, за них можно угодить туда, куда никому не хочется. Но в каждой культурной семье в провинции в ходу были имена Надсона, Мережковского, Соловьева, Бальмонта, и вопреки всему всплывал Есенин с его бесподобно красивыми стихами. Он присутствовал в семьях, и как прекрасно было петь «Письмо к матери», особенно с мамой... В50-х годах его стихи уже можно было читать вдоволь. Я не просто его поклонница. Я его люблю. Это мой поэт. Читая все подряд, обратила внимание:есть серия стихов особенно нежных, чувственных, проникновенных и... адресных. «Заметался пожар голубой...», «Ты такая ж простая, как все...», «Пускай тывыпита другим...", "Дорогая сядем рядом...», «Ты прохладой меня не мучай...» и еще, и еще... Возвращалась назад, опять читала про клены, про кошек и собак, мать, сестру, разных женщин - нет, это все не то. И снова:«Первый раз я запел про любовь,первый раз отрекаюсь скандалить». Как это первый раз? Два раза был женат, и еще как женат, весь мир наблюдал за его второй женитьбой - на Айседоре Дункан, и вдруг в 23-м году запел первый раз про любовь, и разлилось половодье нежности, грусти, сожалений.«Расскажу, как текла былая наша жизнь, что былой не была...»Мороз по коже... Вот ее портрет,но можно не смотреть, а только стихи читать - он рисует ее словом, любимую свою женщину. Это вам не Васса Железнова, не «41-й». «Августовской прохладой имя твое звучит...» Единственная среди всех, кто после смерти его поспешил с воспоминаниями, сказавшая: я ничего не сделала, чтобы остановить. В детстве мы смотрим одними глазами, в зрелости - другими. Годы ушли, и сейчас одолевает чувство вины перед собой завсе: маме мало тепла дала, мужумного чего хорошего не сказала, И вот - эта женщина, была рядом, можно было потрогать, наговориться, поглядеть в глаза! Нет... И вот теперь она не дает мне покоя. В 1942 г. в Слободской приехал и расположился в клубе им. Горького Кировский драмтеатр, так как в Киров эвакуировался Ленинградский Большой драматический. Августа Леонидовна Миклашевская, актриса Московского камерного театра, приехала с кировчанами. Я не знаю, с каких пор была она в Вятке, как оказалась в театре, я не знаю о ее Жизни здесь... Я знаю только, что в одной из гримерных клуба жила она, вдохновившая Поэта России на вечные его стихи. Мы тогда говорили не «клуб»,а «театр», потому что труппа приехала настоящая, артисты были настоящие, афиши - настоящие. Театр во время спектаклей был забит до предела, люди шли душу успокоить от войны. Война и все, что было до нее,не располагали к нежности, лирике. Отцы на войне, в семьях еще узелки со сменой белья и горстью сухарей не распакованы, потому что Колымой еще пахло. Ссыльныхв Слободском было очень много, и девчонки, о которых пойдет речь, тоже были дочерьми репрессированных. Но они - звездочки, умницы, самые пионерки из пионерок, самые правильные. Вот фотография. Три девочки,нa обороте надпись: «Ася, Аняи Таня. 12/III-42г. Г. Слободской, у Мироненки. 6 класс. В тот день мы запоздали на алгебру и получиливыговор от Анастасии Ивановны.Ходили к А.Л.М. и повздорили с Милей. Ничего особенного в тот день не произошло, но все-таки в старости каждая мелочь молодости покажется интересной». 13 лет! Это мне очень много говорит. Имена - «театральные» псевдонимы, влияние Миклашевской. Их зовут Нина Бостанджьян (отец репрессирован, ссыльная, фанатичка театралка, стала профессиональной актрисой, женой актера, играла в театрах разных городов, в том числе 15 лет - в Кировском ТЮЗе); Верочка Новикова (дочь расстрелянного коменданта Кремля, «до Слободского» начинала сниматься на «Мосфильме», в фильме «Слон и веревочка с Фаиной. Раневской и Р. Пляттом, училась скакать через веревочку... но арестовали отца, и роль в фильмесыграл другой ребенок, а она уженикогда не могла преодолеть тавро четырех роковых букв - ЧСВР -член семьи врага народа); Галя Скрипина, грустная девочка, пела в капелле Кировской филармонии, пела в Костроме, Ульяновске, Волгограде. «Ходили к "А.Л.М." - к Августе Леонидовне Миклашевской. Они целый день пропадали закулисами театра. Они не просто общались с Августой Леонидовной, они были с ней близки, как могут быть близки восторженные девочки с одинокой женщиной в чужом городе, «Повздорили с Милей» - это я, значит. И дальше: «В старости каждая мелочь...» Сейчас у меня старость, и я стала вспоминать... Они приходили от нее в восторге, рассказывали, какая она красивая и талантливая, как водила их по театру, рассказывала о нем. Но когда они заявили, что она - подруга Есенина!.. Ха, сказала я, из ревности, может быть, у нас ведь был квартет, была клятва, общая любовь к молодому учителю, а потом общая разлюбовь. Но, главное, это был 42-й год. Есенин был «контра». Я так и сказала:«Ваш Есенин - контра, и подружкаего - контра. И какая она подружка? Он дома своего не имел, по гостиницам жил, и в каждой у него было по подружке». Вот так я это приняла. Только Есенина этим несчастным дочкам «врагов народа» и не хватало! Только что им мои опасения! Они: хвастались, как Миклашевская учила их при помощи пластыря менять черты лица. Чего только мы не лепили, чтобы воспроизвести эту науку дома, и хохотали над собой. В их рассказах звучали имена Таирова, Качалова, Мейерхольда. И читала, читала она им стихи С.А Есенина. Она писала, что после смерти Есенина ее приглашали читать его стихи, посвященные ей, в концертах. Она отказывалась. А этим пичугам она читала его стихи. Я не слышала, меня там не было, но как, я думаю, это могло звучать! Она учила их читать. Нина выучила сцену «У фонтана» из «Мазепы» и в 13 лет читала: «Не как раба желаний мелких мужа, наложница случайная твоя, а как тебя достойная супруга, наследница московского престола...» В устах-то девчонки! Я ерничала. Раздавая на большой перемене 50 г военного хлеба. Нинин кусок я сопровождала: «Тебе - не как рабе...» 0ни, надо думать, рассказывали ей обо мне, о моем увлечении музыкой, потому что однажды она переслала мне с ними ноты. Ах, где теперь эти ноты Миклашевской?! Баллада «Лесной царь» Шуберта. Я яро играла, Нина истошно читала: «... к отцу, весь издрогнув, малютка приник (по сей день помню слова баллады),прижав его, греет и гладит старик...» Не зная мелодекламации,мы «не спелись», и я в сердцах бросила Нине: «Забирай свои ноты. Пусть твоя Миклашевская сама играет и читает». Помню ли я ее? Помню. Она была хороша, хорошего роста,имела царственную осанку, Ясмотрела ее в «Без вины виноватые», когда мои семейные дела были драматичны, и сюжет Островского ложился на мои душу и мысли. Миклашевская-Кручинина довела меня до потрясения, до слез горчайших и отчаяннейших.Было ли потом с тех детских слезу меня в театре сопереживание сильнее?! Она играла бесподобно. Это - ее роль. Еще в «Разломе» Лавренева она играла Машу... ... Потом я до смерти хотелас ней познакомиться, но гордость... Раз у меня ничего не вышло с «Лесным царем», а вальсы Штрауса у меня хорошо получались, я взяла вальсы, на них было написано «Миля Малых», и пошла к ней поиграть. Одна. Для храбрости взяла с собой двух театральных детей (папа, кажется, осветитель) - девочку Ласточку имальчика Франтика. Дома, то естьв гримерной, ее не оказалось. Яотдала ноты девочке, и мои вальсы улетели вместе с Ласточкой. Но вот я думаю: где она тогда была? Ходила ли незаметной по нашему городу, привычному к эвакуированным, стояла ли в очереди за хлебом? Ведь что-то готовила она для себя, чем-то грелась в холода, стирала, кто-то ее видел, говорил с ней. Она рассказывала девочкам о сыне, была озабочена его судьбой, ничего о нем не знала и была, наверное, оченьодинока в Слободском. И эти три воробышка ей душу отогревали,пока она уводила их в свой театральный мир. ... И все-таки наш Слободской - особой судьбы город, над ним перст Божий. Самые драгоценные женщины - вдохновительницы коснулись его земли легкойстопой. Наталья Гончарова-Пушкина-Ланская («огончарован»!). Августа Миклашевская («Я б навеки нашел за тобой...»). Любимыеженщины великих российских Поэтов. Самыми главными, самыми нежными и совершенными стихами мы обязаны им.И попомните меня: они, эти женщины, мелькнули здесь с интервалом в 100 лет; где-то в 2040-х годах приедет сюда ещаодна драгоценная женщина какого-то российского народного любимца и пройдет незаметной среди нас, как Наталья Николаевна и Августа Леонидовна. До поры. До времени... Записала Татьяна МЕЛЬНИКОВА, собкор «Вятского Края». Газета "ВК" 5.10.95. Назад
Вот фотография. Три девочки,нa обороте надпись: «Ася, Аняи Таня. 12/III-42г. Г. Слободской, у Мироненки. 6 класс. В тот день мы запоздали на алгебру и получиливыговор от Анастасии Ивановны.Ходили к А.Л.М. и повздорили с Милей. Ничего особенного в тот день не произошло, но все-таки в старости каждая мелочь молодости покажется интересной». 13 лет! Это мне очень много говорит. Имена - «театральные» псевдонимы, влияние Миклашевской. Их зовут Нина Бостанджьян (отец репрессирован, ссыльная, фанатичка театралка, стала профессиональной актрисой, женой актера, играла в театрах разных городов, в том числе 15 лет - в Кировском ТЮЗе); Верочка Новикова (дочь расстрелянного коменданта Кремля, «до Слободского» начинала сниматься на «Мосфильме», в фильме «Слон и веревочка с Фаиной. Раневской и Р. Пляттом, училась скакать через веревочку... но арестовали отца, и роль в фильмесыграл другой ребенок, а она уженикогда не могла преодолеть тавро четырех роковых букв - ЧСВР -член семьи врага народа); Галя Скрипина, грустная девочка, пела в капелле Кировской филармонии, пела в Костроме, Ульяновске, Волгограде. «Ходили к "А.Л.М." - к Августе Леонидовне Миклашевской. Они целый день пропадали закулисами театра. Они не просто общались с Августой Леонидовной, они были с ней близки, как могут быть близки восторженные девочки с одинокой женщиной в чужом городе, «Повздорили с Милей» - это я, значит. И дальше: «В старости каждая мелочь...» Сейчас у меня старость, и я стала вспоминать... Они приходили от нее в восторге, рассказывали, какая она красивая и талантливая, как водила их по театру, рассказывала о нем. Но когда они заявили, что она - подруга Есенина!.. Ха, сказала я, из ревности, может быть, у нас ведь был квартет, была клятва, общая любовь к молодому учителю, а потом общая разлюбовь. Но, главное, это был 42-й год. Есенин был «контра». Я так и сказала:«Ваш Есенин - контра, и подружкаего - контра. И какая она подружка? Он дома своего не имел, по гостиницам жил, и в каждой у него было по подружке». Вот так я это приняла. Только Есенина этим несчастным дочкам «врагов народа» и не хватало! Только что им мои опасения! Они: хвастались, как Миклашевская учила их при помощи пластыря менять черты лица. Чего только мы не лепили, чтобы воспроизвести эту науку дома, и хохотали над собой. В их рассказах звучали имена Таирова, Качалова, Мейерхольда. И читала, читала она им стихи С.А Есенина. Она писала, что после смерти Есенина ее приглашали читать его стихи, посвященные ей, в концертах. Она отказывалась. А этим пичугам она читала его стихи. Я не слышала, меня там не было, но как, я думаю, это могло звучать! Она учила их читать. Нина выучила сцену «У фонтана» из «Мазепы» и в 13 лет читала: «Не как раба желаний мелких мужа, наложница случайная твоя, а как тебя достойная супруга, наследница московского престола...» В устах-то девчонки! Я ерничала. Раздавая на большой перемене 50 г военного хлеба. Нинин кусок я сопровождала: «Тебе - не как рабе...» 0ни, надо думать, рассказывали ей обо мне, о моем увлечении музыкой, потому что однажды она переслала мне с ними ноты. Ах, где теперь эти ноты Миклашевской?! Баллада «Лесной царь» Шуберта. Я яро играла, Нина истошно читала: «... к отцу, весь издрогнув, малютка приник (по сей день помню слова баллады),прижав его, греет и гладит старик...» Не зная мелодекламации,мы «не спелись», и я в сердцах бросила Нине: «Забирай свои ноты. Пусть твоя Миклашевская сама играет и читает». Помню ли я ее? Помню. Она была хороша, хорошего роста,имела царственную осанку, Ясмотрела ее в «Без вины виноватые», когда мои семейные дела были драматичны, и сюжет Островского ложился на мои душу и мысли. Миклашевская-Кручинина довела меня до потрясения, до слез горчайших и отчаяннейших.Было ли потом с тех детских слезу меня в театре сопереживание сильнее?! Она играла бесподобно. Это - ее роль. Еще в «Разломе» Лавренева она играла Машу... ... Потом я до смерти хотелас ней познакомиться, но гордость... Раз у меня ничего не вышло с «Лесным царем», а вальсы Штрауса у меня хорошо получались, я взяла вальсы, на них было написано «Миля Малых», и пошла к ней поиграть. Одна. Для храбрости взяла с собой двух театральных детей (папа, кажется, осветитель) - девочку Ласточку имальчика Франтика. Дома, то естьв гримерной, ее не оказалось. Яотдала ноты девочке, и мои вальсы улетели вместе с Ласточкой. Но вот я думаю: где она тогда была? Ходила ли незаметной по нашему городу, привычному к эвакуированным, стояла ли в очереди за хлебом? Ведь что-то готовила она для себя, чем-то грелась в холода, стирала, кто-то ее видел, говорил с ней. Она рассказывала девочкам о сыне, была озабочена его судьбой, ничего о нем не знала и была, наверное, оченьодинока в Слободском. И эти три воробышка ей душу отогревали,пока она уводила их в свой театральный мир. ... И все-таки наш Слободской - особой судьбы город, над ним перст Божий. Самые драгоценные женщины - вдохновительницы коснулись его земли легкойстопой. Наталья Гончарова-Пушкина-Ланская («огончарован»!). Августа Миклашевская («Я б навеки нашел за тобой...»). Любимыеженщины великих российских Поэтов. Самыми главными, самыми нежными и совершенными стихами мы обязаны им. И попомните меня: они, эти женщины, мелькнули здесь с интервалом в 100 лет; где-то в 2040-х годах приедет сюда ещаодна драгоценная женщина какого-то российского народного любимца и пройдет незаметной среди нас, как Наталья Николаевна и Августа Леонидовна. До поры. До времени... Записала Татьяна МЕЛЬНИКОВА, собкор «Вятского Края». Газета "ВК" 5.10.95. Назад