Форма (original) (raw)

Фо́рма

в языкознании — 1) внешняя, наблюдаемая, связанная со слуховым (или зрительным) воспри­я­ти­ем сторона языка. Употребляясь по отношению к языку вообще, термин «форма» соответ­ству­ет терми­нам «выражение» у Ф. де Соссюра или «план выражения» у Л. Ельмслева и обозначает область матери­аль­ных средств, служащих для передачи языко­вых сообщений (в большинстве концепций, счита­ю­щих основ­ным объектом лингвистики устную разно­вид­ность естественного человеческого языка, речь идёт в первую очередь об области звуковых явлений). В этом смысле форма противо­по­став­ля­ет­ся содержа­нию (особенно в работах с литературо­вед­че­ским уклоном), семантике, смысловой сторо­не языка.

Употребляясь по отношению к отдельной языковой единице, термин «форма» обозначает внешнюю сторону знака языкового, его материальную, физическую сущность и противо­по­став­ля­ет­ся значению, смыслу, понятию, функции и т. п. Термин «форма» в этом понимании считается эквивалентом термина vox (звучание, звук, голос) традици­он­ной (средне­ве­ко­вой) грамматики, понимавшегося как та часть dictio (речи), которая ассоциируется в сознании говорящих с другой его частью — significatio(значе­ни­ем). Противо­по­став­ле­ние формы и значения как двух сторон языкового знака сопоставимо с противо­по­став­ле­ни­ем означа­ю­ще­го и означа­е­мо­го у де Соссюра (см. Женевская школа).

В концепции дескриптивной лингвистики форма определяется как отрезок звуковой цепочки, несущий какую-либо информа­цию; характерным для дескриптивизма является явное или неявное затушёвывание соотне­сён­но­сти форм со значениями и стремление описывать функцио­ни­ро­ва­ние форм в языке, опираясь лишь на их дистрибуцию, изоли­ро­ван­но от значений. Согласно Л. Блумфилду, формы делятся на простые и сложные, а также на «свободные» (слова и конструкции) и «связанные» (морфемы). Грамматика в целом опреде­ля­ет­ся как «значимая аранжировка форм». Понятие «формаль­но­го» в дескриптивизме следует отличать от соответствующих терминов в европейской традиции. Так, в работах Ф. Ф. Фортунатова и других представителей московской фортунатовской школы «формаль­ное» ассоциируется прежде всего с понятием формы слова, т. е. членимости наоснову и флексию. Соответ­ствен­но слова «кенгуру» и «очень» зачисляются в один и тот же «формаль­ный класс» неизме­ня­е­мых слов. Дескриптивисты же, напротив, исходя из синтаксической дистрибуции, относят эти слова к двум различным «формальным классам» — к классу субстантивных выражений и к классу адвербиальных выражений.

  1. Определённый способ членения внеязыковой действительности, в терминологии де Соссюра — способ языкового членения фонетической или семантической «субстанции». Рассма­три­ва­е­мая вне языко­во­го исполь­зо­ва­ния, каждая из этих субстанций представляет собой некоторую «аморфную массу». Согласно де Соссюру, «язык есть форма, а не субстанция»; как и для шахматной фигуры, для языковой единицы существенным является не материал, из которого она построена, а исключительно множество противопоставлений, в которое она входит» (см.Система языковая). В глоссематике Ельмслева форма противо­по­став­ля­ет­ся не только субстанции, но и «материалу». Так, материал, из которого строится план выражения, может быть общим для всех языков — например, это все те звуки, которые могут произноситься речевым аппаратом человека. На этот общий материал (он может быть не только фонетическим, но и графическим, тактильным или любым иным) проецируется характерная для данного языка форма выражения. Именно она формирует материал выражения, превращая его в субстанцию выраже­ния. Подобным образом один и тот же материал содержания (внеязыко­вые ситуа­ции, всё то, что может быть предметом мысли) расчленяется и оформляется в каждом языке по-особо­му, в соответ­ствии с присущей ему формой содержания. «Смысл», упорядоченный этой формой, превра­ща­ет­ся в субстанцию содержания. Форма каждого из планов — специфическая для данного языка структура, или «схема» (сеть отношений между элементами), независимая от той субстанции, в которой она манифестируется. Тезис о независимости формы от субстанции подвергался критике теоре­ти­ка­ми пражской лингвистической школы(Н. С. Трубецкой, Р. О. Якобсон, позднее А. Мартине) и в советском языкознании (см. Философские проблемы языкознания). На современ­ном уровне разви­тия культуры (и, в частности, литературы) нельзя говорить о полной тожде­ствен­но­сти письменной и устной разно­вид­но­стей конкрет­но­го языка, разли­ча­ю­щих­ся только субстанцией выраже­ния (графи­че­ской или фонети­че­ской). Вместе с тем сама способность воплощаться в разных субстан­ци­ях является характе­ро­ло­ги­че­ской особен­но­стью есте­ствен­но­го челове­че­ско­го языка, отличающей его от других знако­вых систем, для которых принад­леж­ность к тому или иному типу опреде­ля­ет­ся именно той или иной субстан­ци­ей выраже­ния (ср. такие семиотические системы, как живопись, музыка, хорео­гра­фия и т. п.).

Трактовка формы у де Соссюра и Ельмслева обнаруживает сходство с противо­по­став­ле­ни­ем формы и «материи» в аристотелевской концепции, согласно которой каждая индиви­ду­аль­ная вещь состоит из материи (некоторого физического материала) и из определённой формы, накладываемой на эту материю и придающей вещи тожде­ствен­ность самой себе и внутреннюю устойчивость. Аристотелевское противо­по­став­ле­ние материи и формы было, с другой стороны, в дальнейшем использовано грамма­ти­ста­ми для разгра­ни­че­ния «матери­аль­ных, веще­ствен­ных» (т. е. лекси­че­ских) и «формальных» (т. е. грамма­ти­че­ских) значений, а также знаменательных и служебных частей речи.

«Форма содержания» в глоссематике до известной степени близка понятию «внутрен­няя форма языка» в ряде концепций 19—20 вв. (в особенности в работах немецких лингвистов-теоретиков).

  1. Видоизменение, разновидность, одна из ипостасей некоторой сущности. В этом значении особен­но часто употребляется по отношению кслову, прежде всего по отношению к его грамматическим формам. При этом термин «форма» используется как по отношению к тому или иному конкретному слову (в этом случае наряду с термином «форма слова» употребляется термин «словоформа»), так и по отношению к классу однофункциональных грамматических форм разных слов (так, говорят, что субстан­тив­ная форма твори­тель­но­го падежаедин­ствен­но­го числа представ­ле­на в словоформах «домом», «костью», «стеной»).

Приведённые значения термина «форма» на первый взгляд не имеют между собой ничего общего или даже противоречат одно другому. Так, слово «форма» в значении ‘разновидность’ употребляется, например, в таких (не вполне термино­ло­ги­че­ских) сочетаниях, как «письмен­ная форма, устная форма языка», что находится в прямом противоречии с глоссематическим термино­упо­треб­ле­ни­ем: по Ельмслеву, в письменной и устной разно­вид­но­стях опреде­лён­но­го языка представлена одна и та же форма, хотя и разные субстанции. Однако, например, понятие грамматической формы совместимо как с представлением о видоизменении некоторой сущности, так и с представлением об организующей функции формы. Связь между перечис­лен­ны­ми аспектами формы отражена, к примеру, в предло­жен­ном Г. О. Винокуром определении, согласно которому форма языковых единиц (морфем, слов, предло­же­ний — т. е. единств, на которые членится связная речь) представляет собой «то или иное устройство единства, отличающее его от других и выражающееся в том, как оно функционирует в речи».

Аналогичная многозначность характеризует и термин «формальный», употребляемый в следующих смыслах: 1) по отношению к фонологии и грамматике — в противо­по­лож­ность термину «семанти­че­ский» (ср. первое значение термина «форма»); 2) по отношению к фонологической, грамматической и семанти­че­ской структуре языка, противо­по­ла­га­ясь «средствам», которыми реализуется язык, т. е. мысли­тель­но­му или физическому контину­у­му, структурируемому языковой системой (ср. второе значе­ние термина «форма»); 3) как эквивалент «формализованного» или «эксплицитного», в противо­по­лож­ность «неформаль­но­му» или «интуитивному» (под формальным описанием языка подразу­ме­ва­ет­ся, в частности, набор правил, допускающий их механическое применение, не требующее «понима­ния»; этот смысл связан с первым значением термина «форма»); 4) в сочетании «формальная грамма­ти­ка» противо­по­став­ля­ет­ся «понятийной грамма­ти­ке» (см. Понятий­ные категории).

Т. В. Булыгина, С. А. Крылов.