On the Development of New Revolution Typology (original) (raw)
Related papers
Formation and Modification of Notions ‘Revolution’ and ‘War’: Bulgarian Case
Академічний журнал "Слово і Час", 2019
Related notions of war and revolution are not something primordial and constant. They are constructed and constantly changing. The paper traces some aspects of these processes in the mentality of the 19th and early 20th century Bulgarians, with attention to their Balkan context. The lack of the own state for a long period of time (1396–1878) determined the initial negative image of the war. For the Bulgarians of the late 18th and early 19th centuries a war was something definitely negative, as it brings death, troubles, and disasters; it was also something alien or external as only few of them were recruited in the Ottoman army. The wars between Russia and Ottoman Empire generated some hopes for independence among certain elite groups of society (although not so much among common people). The Greek War for Independence (started in 1821) and other uprisings in European dominions of Turkey had their impact on Bulgarians. The idea of revolution grew in the 1860s and 1870s within the gr...
Methodological Aspects of an Open Innovations Typology
Mechanism of an economic regulation
The article considers the peculiarities of the formulation of the essence of open innovation and the differences in the manifestation of this phenomenon in accordance with the differences in conditions and objectives. The analysis of differences in the author's definitions of the phenomenon of open innovation, their advantages and disadvantages indicating, on the one hand, the process of evolution and complexity of this phenomenon, and on the other hand – the incompleteness of the author's definitions, which indicates the need to improve the methodological framework. The purpose of this work is to investigate the characteristics of open innovation as a complex holistic phenomenon, the complexity of which requires the creation of a new typology for its correct multilateral assessment. Theoretical and methodological basis of the study are the fundamental provisions of economic theory, scientific works of domestic and foreign scientists, including scientists on the creation of ...
Literature and Revolution. XX Century
2018
Данное издание продолжает научно-исследовательскую серию «Литература. Век двадцатый» (выпуск 1-й-«Лики времени», 2009; выпуск 2-й-«Литература и война. Век двадцатый», 2013; выпуск 3-й-«Литература и идеология. Век двадцатый», 2016), в основу которой положены материалы международной конференции «Лики ХХ века», регулярно проводимой филологическим факультетом МГУ имени М.В. Ломоносова в память о профессоре Л.Г. Андрееве. Центральное место в настоящем выпуске занимает приуроченная к столетнему юбилею русской революции подборка материалов, посвященная отражению революционных событий в западной и русской литературе, в литературе русской эмиграции и советско-западным литературным и культурным контактам 1920-х-1930-х гг. Также рассматривается воздействие различных революций ХХ века (политических, социальных, эстетических, научно-технических и т.д.) на литературу и культуру Европы и Америки. The present edition continues the scientific series «Literature. XX century» (issue I-"Faces and Facets of the XXth Century", 2009; issue 2-"Literature and War. XX Century", 2013; issue 3-"Literature and Ideology. XX Century",, 2016) based on the materials of the International prof. Leonid Andreev memorial conferences "Faces and Facets of the XX th Century" regularly hosted by the Faculty of Philology, Lomonosov State University of Moscow (MGU). As the edition coincides with the centenary of the Russian revolution, the major part of the papers is focused on the influence of the event on the Western and Russian literature and culture (including the Russian Émigré literature), as well as on the Soviet-Western literary and cultural contacts of the 1920-1930s. The issue also considers the impact of various XXth century revolutions (political, social, aesthetic, technical, etc.) over European and American literature and culture.
Теория революции П.А. Кропоткина \ Kropotkin’s Theory of Revolution
Гордон А. В. Теория революции П.А. Кропоткина // Новая и новейшая история – 2023. – Выпуск 4 C. 5-17. DOI: 10.31857/S013038640027039-0, 2023
Раскрывающая характер мировоззрения и образ мышления выдающегося деятеля революционного движения теория революции затруднительна для однозначной оценки. Рассредоточенная в различных текстах как научного, так и пропагандистского характера, заметно эволюционировавшая в течение времени, она выглядит противоречивой в отдельных частях, что объясняется в конечном счете различием тех факторов, под влиянием которых она складывалась. Всем своим творчеством П.А. Кропоткин защищал идеалы анархизма и социализма, видя в революции путь к их осуществлению. А присущий ему, естествоиспытателю, естественно-научный взгляд обусловливал отношение к революции как эволюционному процессу в контексте всемирно-исторического поступательного движения. В эволюционном духе он размышлял о возможностях смягчения социальных антагонизмов с направлением их разрушительной энергетики в позитивное русло. Немаловажным фактором творчества был гуманизм, побуждавший рассматривать все социальные явления сквозь призму реализации и развития принципов нравственности. Негодуя против страданий бедноты, Кропоткин задумывался о моральных издержках возмездия верхам общества, об опасности взаимного озлобления. Отстаивая доминирующую роль революций в истории, Кропоткин допускал в конкретных случаях альтернативу в качестве реформы. Субъектом революции надлежало быть народу: трудящимся и угнетенным социальным низам; задача прогрессивных представителей образованных слоев общества-указав цели революционной борьбы, способствовать ему в подобном волеизъявлении. Оправдывая стихийные формы массового протеста, мыслитель считал просвещение народа необходимым для превращения воплощающейся в революционных актах стихии разрушения в созидательное творчество масс. Провозглашая окончательной целью революции социалистическое устройство общества, Кропоткин допускал постепенность перехода к нему. В историческом процессе, наряду с прерывностью прогресса, отмечал преемственность позитивных форм социальности, возникших в истории, в том числе существующих в буржуазном обществе. The theory of the revolution, which reflects the world view and way of thinking of the prominent figure of the revolutionary movement, is difficult to assess unequivocally. Scattered across various texts, both scholarly and propagandistic, it had evolved markedly over time and appeared contradictory in some parts, which was ultimately due to the different factors under which it was formed. In all his work Pyotr Kropotkin defended the ideals of anarchism and socialism, seeing in the revolution the way to their fulfillment. The naturalistic view inherent in him, a natural scientist, conditioned his attitude towards revolution as an evolutionary process in the context of world-historical progressive development. In an evolutionary spirit, he considered the possibilities of mitigating social antagonisms, channeling their destructive energy in a positive direction. His humanism was an essential factor in his work, encouraging him to view all social phenomena through the prism of the realisation and development of moral principles. While resenting the suffering of the poor, Kropotkin reflected on the moral cost of retaliating against society’s upper classes and the danger of mutual embitterment. Defending the dominant role of revolutions in history, Kropotkin admitted reform as an alternative in specific cases. The subject of revolution was to be the people, namely the workers and the oppressed social classes. The task of the progressive representatives of the educated sections of society was to point out the goals of the revolutionary struggle, to assist them in such an expression of their will. Justifying the spontaneous forms of mass protest, the thinker believed the enlightenment of the people to be necessary for the transformation of the destructive element embodied in the revolutionary acts into constructive creativity of the masses. Proclaiming socialist arrangement of society as the final goal of the revolution, Kropotkin allowed for a gradual transition to it. In the historical process, along with the interruptibility of progress, he noted the continuity of positive forms of sociality that had emerged in history, including those existing in bourgeois society.
Vestnik of Saint Petersburg University. Sociology
Four reviews published in Russian for the first time are by H.Mauter (Cologne, 1889–1964), E.Jenny (Berlin, 1872–1939), N.N.Bubnoff (Heidelberg, 1880–1962), A.Meuisel (Aachen, 1896–1960) on the book “The Sociology of Revolution” (1925, German edition, 1928) by the Russian-American sociologist P.A. Sorokin (1889–1968) provide a theoretical context that allows us to trace some significant changes in the methodology of Sorokin’s sociology from moderate behaviorism towards the formation of an integral logico-meaningful method of analyzing the dynamics of social and cultural systems and creating the conceptual foundations of social systems theory. They differ from the American reactions to the book by discussing fundamental methodological problems of social theory: stability and dynamics of social systems, ensuring their stability and equilibrium. The reviews contrast the behaviorist content of the concepts of revolution and reaction in Sorokin’s work with the significance of these conce...
ОБ ИСТОРИИ РАЗВИТИЯ ТЕОРИИ РЕВОЛЮЦИИ
Несмотря на огромное количество работ, посвященных проблемам революции, общепринятого ее определения не существует, что, как представляется авторам, неслучайно. Имеется много десятков, если не сотен, различных определений революции. Авторы главы исследуют основные из них, а также предлагают собственное определение социальной революции.
Opiums of Literature and Metaphors of Revolution / Opijumi literature i metafore revolucije
ZLATNA GREDA, br. 261-262-263, 2023
In an attempt to explain the phenomenon of flourishing of antiquarian bookstores in Novi Sad at the end of the 20th century, as well as their subsequent closing down at the beginning of the 21st century, I exploit Marx’s most famous metaphor about “the opium of the people”, analyzing its literal meaning rather than its metaphorical connotation. The implicit depiction of the effects of opium consumption, in accordance with the dialectic triad: expression, frenetic revolt and prolonged lethargy, is employed not as a hypothesis but rather as a means of interpretation. After the publishing and antiquarian boom had cooled off, there followed a consumption of mass-produced culture and its extensive industrialization. I further strengthen my arguments by referring to opium adventures of radical English romanticists such as De Quincey, Coleridge and Scott, highlighting the farcical nature of their revolt. I conclude with an analysis of another of Marx’s metaphors – “the kingdom of freedom”. The revolutionary aspect lies not in the emancipatory potential of the new culture, nor in the interventionist “export” of freedom, but in the simple and specific act of reducing working hours – and enjoying reading. Pokušaću da objasnim fenomen procvata antikvarnih knjižara u Novom Sadu krajem 20, kao i njihovo gašenje početkom 21. veka. Koristim jednu od najpoznatijih Marksovih metafora, onu o „opijumu naroda“, tumačeći je više doslovno nego metaforički. Podrazumevani opis efekta uživanja opijuma, u skladu sa dijalektičkom trijadom: izraza, grozničavog bunta i dugotrajne letargije, upotrebljavam ne kao hipotezu, nego kao sredstvo tumačenja. Posle izdavačkog i antikvarnog buma dolazi do smirenja i uživanja u konfekcijskoj produkciji kulture i njenoj potpunoj industrijalizaciji. Svoje argumente dodatno osnažujem pozivanjem na opijumsku avanturu radikalnih engleskih romantičara kao i na farsičnost njihovog bunta (Kvinsi, Kolridž, Skot). Zaključak formulišem u vidu analize druge Marksove metafore, „carstvo slobode“. Prevrat nije sadržan u emancipatornom potencijalu nove kulture, niti u intervencionalističkom „eksportu“ slobode, nego u jednostavnom i konkretnom činu skraćenja radnog vremena – i uživanju u čitanju.
К проблеме классификации революций
RUDN Journal of Sociology, 2019
Статья посвящена одной из основополагающих проблем теории революции-классификации революций. В статье рассматривается четыре наиболее популярных в последние десятилетия определителя революций, которые задают типы данного явления. Речь идет об использовании таких терминов, как «революция сверху», «революция снизу», «народная революция» (маркер настоящей революции-«снизу»), «пассивная революция» и «консервативная революция». Все эти понятия имеют общее методологическое основание, в своих определениях тесно взаимосвязаны и несут в себе общие проблемы использования для классификации революций. Автор разбирает принципы появления этих терминов и возможность их применения как классифицирующих применительно к революции, обозначая два ключевых вопроса: 1) охватывает ли классификация (как и определение) все известные социально-политические революции; 2) не позволяет ли классификация (определе-ние) попасть в список революций явлениям, пусть и сходным по ряду внешних признаков, но прин-ципиально отличным от революций. Главная проблема современных работ заключается в система-тизации революций согласно приведенным названиям, возведенным в ранг классифицирующих определений. Более того, эти «новые типы революций» добавляются к существующим системам классификаций, что порождает путаницу и размывание границ понятия «революция», позволяя «протаскивать» в него иные социально-политические феномены-радикальные и массовые формы протеста, реформы и государственные перевороты. Понятия «революция сверху», «революция снизу», «народная революция», «пассивная революция» и «консервативная революция» могут сохранять общественное звучание и использоваться на бытовом уровне, возможно, даже в общест-венно-политическом пространстве (что, правда, вызывает сложности), но не являются научными терминами и основаниями для научной классификации революций. Ключевые слова: революция сверху; революция снизу; пассивная революция; консервативная революция; народная революция; классификация революций На сегодняшний день проблема классификации революций-распределение их по видам и типам-является одной из ключевых в теории революции [36]. Поскольку нет единого мнения по вопросу определения этого социально-поли-тического феномена и причин его возникновения, проблемы классификации отра-жают общий кризис подходов к изучению революций. Если систематизировать существующие подходы к классификации революций, то их можно разделить в зависимости от: 1) выдвигаемой теории предназначения-формационная (бур-жуазные, буржуазно-демократические, коммунистические), модернизационная (ранние и поздние революции Нового и Новейшего времени), цивилизационная (западная-восточная, революции в странах Третьего мира); 2) предполагаемых движущих сил («революция сверху», «дворцовая революция», «народная», * © Шульц Э.Э., 2019. Статья поступила 01.03.2019 г. Статья принята к публикации 23.05.2019 г.
Revolution thesauri as a method of studying their sense dimension [In Ukrainian]
Philosophical Thought, 2017
he article continues the series of research, which aims to determine specific features of contemporary social conflicts and to develop relevant research methodology. The author proposes an object for such research (semantic dimension of conflicts) and a subject (semantic space as an area of semantic confrontation) and proposes to apply methods of cultural semantics to investigate it. Besides, creating thesauruses of social conflicts may be useful, while we understand thesaurus as a linguistic form of existence of cultural senses. Also, the author gives a brief review of 70 thesauruses of 11 social conflicts (including contemporary Ukrainian conflict) which have been published since early 1900s.