Екатерина II | это... Что такое Екатерина II? (original) (raw)

Екатерина II Великая
Екатерина II Великая
Флаг 8-я Императрица Всероссийская Флаг
28 июня (9 июля) 1762 — 6 (17 ноября) 1796
Коронация: 22 сентября (3 октября) 1762
Предшественник: Пётр III
Преемник: Павел I
Флаг Императрица-консорт Всероссийская Флаг
25 декабря 1761 (5 января 1762) — 28 июня (9 июля) 1762
Предшественник: Екатерина I
Преемник: Мария Фёдоровна
Вероисповедание: Православие
Рождение: 21 апреля (2 мая) 1729(1729-05-02)Штеттинский замок, Королевство Пруссия[1]
Смерть: 6 (17) ноября 1796(1796-11-17) (67 лет) Зимний дворец[2], Санкт-Петербург, Российская империя
Похоронена: Петропавловский собор, Санкт-Петербург
Род: Аскании
Имя при рождении: нем. Sophie Auguste Friederike von Anhalt-Zerbst-Dornburg
Отец: Христиан-Август Ангальт-Цербстский
Мать: Иоганна-Елизавета Гольштейн-Готторпская
Супруг: Пётр III
Дети: Павел I Петрович Анна Петровна Алексей Григорьевич Бобринский
Автограф: Автограф
Монограмма: Монограмма
Награды: Орден Святого Андрея Первозванного Орден Святой Екатерины I степени Орден Святого Георгия I степени Кавалер ордена Серафимов Орден Белого орла Орден Чёрного орла
Екатерина II Великая на Викискладе

Екатери́на II Великая (урождённая София Августа Фредерика Анхальт-Цербстская, нем. Sophie Auguste Friederike von Anhalt-Zerbst-Dornburg, в православии Екатерина Алексе́евна; 21 апреля (2 мая) 1729, Штеттин, Пруссия — 6 (17) ноября 1796, Зимний дворец, Петербург) — императрица всероссийская с 1762 по 1796 годы. Дочь мелкого владетельного князя Священной Римской империи, Екатерина пришла к власти в ходе дворцового переворота, свергнувшего с престола её непопулярного мужа Петра III. Екатерининская эпоха ознаменовалась максимальным закрепощением крестьян и всесторонним расширением привилегий дворянства. Границы Российской империи были значительно раздвинуты на запад (разделы Речи Посполитой) и на юг (присоединение Новороссии). Система государственного управления впервые со времени Петра I подвергнута реформированию. В культурном отношении Россия окончательно вошла в число великих европейских держав, чему немало способствовала сама императрица, увлекавшаяся литературной деятельностью, собиравшая шедевры живописи и состоявшая в переписке с французскими просветителями. В целом политика Екатерины и её реформы вписываются в русло просвещённого абсолютизма XVIII века.

Содержание

Происхождение

Родилась София Фредерика Августа Ангальт-Цербстская 21 апреля (2 мая) 1729 года в тогда немецком городе Штеттин — столице Померании (Поморья). Ныне город называется Щецин и является столицей Западно-Поморского воеводства Польши.

Штеттинский замок, где появилась на свет будущая императрица

Отец, Христиан Август Ангальт-Цербстский, происходил из цербст-дорнебургской линии Ангальтского дома и состоял на службе у прусского короля, был полковым командиром, комендантом, затем губернатором города Штеттина, где будущая императрица и появилась на свет, баллотировался в курляндские герцоги, но неудачно, службу закончил прусским фельдмаршалом. Мать — Иоганна Елизавета, из Готторпского владетельного дома, приходилась двоюродной тёткой будущему Петру III. Родословная Иоганны Елизаветы восходит к Кристиану I, королю Дании, Норвегии и Швеции, первому герцогу Шлезвиг-Голштейнскому и основателю династии Ольденбургов.

Дядя по материнской линии Адольф-Фридрих был в 1743 году избран в наследники шведского престола, на который и вступил в 1751 году под именем Адольфа-Фредрика.

Детство, образование, воспитание

Екатерина после приезда в Россию, портрет кисти Луи Каравака

Семья герцога Цербстского была небогатой, Екатерина получила домашнее образование. Обучалась английскому и французскому языкам, танцам, музыке, основам истории, географии, богословия. Она росла резвой, любознательной, шаловливой и даже бедовой девчонкой, любила проказничать и щегольнуть своей отвагой перед мальчишками, с которыми запросто играла на штетинских улицах. Родители были недовольны «мальчишеским» поведением дочери, но это их тоже устраивало — Фредерика заботилась о младшей сестре Августе. Её мать называла её в детстве Фике (нем. Figchen — происходит от имени Frederica, то есть «маленькая Фредерика»).

В 1744 году, российской императрицей Елизаветой Петровной, вместе с матерью была приглашена в Россию для последующего сочетания браком с наследником престола великим князем Петром Фёдоровичем, будущим императором Петром III и её троюродным братом. Впервые она увидела своего будущего мужа в 1739 году в Эйтинском замке. Сразу после приезда в Россию стала изучать русский язык, историю, православие, русские традиции, так как стремилась наиболее полно ознакомиться с Россией, которую воспринимала как новую родину. Среди её учителей выделяют известного проповедника Симона Тодорского (учитель православия), автора первой русской грамматики Василия Ададурова (учитель русского языка) и балетмейстера Ланге (учитель танцев). Вскоре она заболела воспалением лёгких, и состояние её было столь тяжёлым, что её мать предложила привести лютеранского пастора. София, однако, отказалась и послала за Симоном Тодорским. Это обстоятельство прибавило ей популярности при русском дворе[3]. 28 июня (9 июля) 1744 София Фредерика Августа перешла из лютеранства в православие и получила имя Екатерины Алексеевны (то же имя и отчество, что и у матери Елизаветы — Екатерины I), а на следующий день была обручена с будущим императором.

Появление Софии с матерью в Петербурге сопровождалось политической интригой, в которой была замешана её мать, княгиня Цербстская. Она являлась поклонницей короля Пруссии Фридриха II, и последний решил использовать её пребывание при русском императорском дворе для установления своего влияния на внешнюю политику России. Для этого планировалось, посредством интриг и влияния на императрицу Елизавету Петровну, удалить от дел канцлера Бестужева, проводившего антипрусскую политику, и заменить его другим вельможей, симпатизировавшим Пруссии. Однако Бестужеву удалось перехватить письма княгини Цербстской Фридриху II и предъявить их Елизавете Петровне. После того как последняя узнала о «некрасивой роли прусского шпиона», которую играла при её дворе мать Софии, то немедленно изменила к ней свое отношение и подвергла опале[4]. Однако это не повлияло на положение самой Софии, не принимавшей участия в этой интриге.

Брак с наследником российского престола

21 августа (1 сентября) 1745 года в шестнадцатилетнем возрасте Екатерина была обвенчана с Петром Фёдоровичем, которому исполнилось 17 лет и который являлся ей троюродным братом. Первые годы совместной жизни Пётр совершенно не интересовался женой, и супружеских отношений между ними не существовало. Об этом Екатерина позже напишет:

Я очень хорошо видела, что великий князь меня совсем не любит; через две недели после свадьбы он мне сказал, что влюблён в девицу Карр, фрейлину императрицы. Он сказал графу Дивьеру, своему камергеру, что не было и сравнения между этой девицей и мною. Дивьер утверждал обратное, и он на него рассердился; эта сцена происходила почти в моём присутствии, и я видела эту ссору. Правду сказать, я говорила самой себе, что с этим человеком я непременно буду очень несчастной, если и поддамся чувству любви к нему, за которое так плохо платили, и что будет с чего умереть от ревности безо всякой для кого бы то ни было пользы.

Итак, я старалась из самолюбия заставить себя не ревновать к человеку, который меня не любит, но, чтобы не ревновать его, не было иного выбора, как не любить его. Если бы он хотел быть любимым, это было бы для меня нетрудно: я от природы была склонна и привычна исполнять свои обязанности, но для этого мне нужно было бы иметь мужа со здравым смыслом, а у моего этого не было[5].

Павел I Петрович, сын Екатерины (1777)

Екатерина продолжает заниматься самообразованием. Она читает книги по истории, философии, юриспруденции, сочинения Вольтера, Монтескье, Тацита, Бейля, большое количество другой литературы. Основным развлечением для неё стала охота, верховая езда, танцы и маскарады. Отсутствие супружеских отношений с великим князем способствовало появлению у Екатерины любовников. Между тем, императрица Елизавета высказывала недовольство отсутствием детей у супругов.

Наконец, после двух неудачных беременностей, 20 сентября (1 октября) 1754 года Екатерина родила сына, которого у неё сразу забрали по воле царствовавшей императрицы Елизаветы Петровны, называют его Павлом (будущий император Павел I) и лишают возможности воспитывать, позволяя только изредка видеть. Ряд источников утверждает, что истинным отцом Павла был любовник Екатерины С. В. Салтыков (прямого утверждения об этом в «Записках» Екатерины II нет, но они нередко так интерпретируются). Другие — что такие слухи лишены оснований, и что Петру была сделана операция, устранившая дефект, делавший невозможным зачатие. Вопрос об отцовстве вызывал интерес и у общества.

Алексей Григорьевич Бобринский — внебрачный сын императрицы.

После рождения Павла отношения с Петром и Елизаветой Петровной окончательно испортились. Пётр звал свою супругу «запасной мадам» и открыто заводил любовниц, впрочем, не препятствуя делать это и Екатерине, у которой в этот период, благодаря стараниям английского посла сэра Чарлза Хенбюри Уильямса, возникла связь с Станиславом Понятовским — будущим королём Польши. 9 (20) декабря 1758 года Екатерина родила дочь Анну, что вызвало сильное недовольство Петра, произнёсшего при известии о новой беременности: «Бог знает, почему моя жена опять забеременела! Я совсем не уверен, от меня ли этот ребёнок и должен ли я его принимать на свой счёт»[6].

Английский посол Уильямс в этот период являлся близким другом и доверенным лицом Екатерины. Он неоднократно предоставлял ей значительные суммы в виде займов или субсидий: только в 1750 г. ей было передано 50 000 рублей, о чём имеются две её расписки[7]; а в ноябре 1756 г. ей было передано 44 000 руб.[8]. Взамен он получал от неё различную конфиденциальную информацию — в устной форме и посредством писем, которые она довольно регулярно писала ему как бы от имени мужчины (в целях конспирации)[9]. В частности, в конце 1756 г., после начала Семилетней войны с Пруссией (союзницей которой являлась Англия), Уильямс, как следует из его собственных депеш, получил от Екатерины важную информацию о состоянии воюющей русской армии и о плане русского наступления, которая была им передана в Лондон, а также в Берлин прусскому королю Фридриху II[8][10]. После отъезда Уильямса она получала деньги и от его преемника Кейта[11]. Частое обращение Екатерины за деньгами к англичанам историки объясняют её расточительностью, из-за которой её расходы намного превышали те суммы, которые были отпущены на её содержание из казны[7]. В одном из своих писем Уильямсу она обещала, в знак благодарности, «привести Россию к дружественному союзу с Англией, оказывать ей всюду содействие и предпочтение, необходимое для блага всей Европы и особенно России, перед их общим врагом, Францией, величие которой составляет позор для России. Я научусь практиковать эти чувства, на них обосную свою славу и докажу королю, вашему государю, прочность этих моих чувств»[12].

Уже начиная с 1756 г., и особенно в период болезни Елизаветы Петровны, Екатерина вынашивала план устранения с престола будущего императора (своего супруга) путем заговора, о чём неоднократно писала Уильямсу[9]. В этих целях Екатерина, по словам историка В. О. Ключевского, «выпросила взаймы на подарки и подкупы 10 тысяч фунтов стерлингов у английского короля, обязавшись честным словом действовать в общих англо-русских интересах, стала помышлять о привлечении гвардии к делу в случае смерти Елизаветы, вступила в тайное соглашение об этом с гетманом К.Разумовским, командиром одного из гвардейских полков». В этот план дворцового переворота был посвящен и канцлер Бестужев, который обещал Екатерине содействие[13].

В начале 1758 г. императрица Елизавета Петровна заподозрила в измене главнокомандующего русской армией Апраксина, с которым Екатерина находилась в дружеских отношениях, а также самого канцлера Бестужева. Оба были арестованы, подверглись дознанию и наказанию; однако Бестужев успел до ареста уничтожить всю свою переписку с Екатериной, что спасло её от преследования и опалы[14]. В это же время был отозван в Англию Уильямс. Таким образом, её прежние фавориты были удалены, но начал формироваться круг новых: Григорий Орлов и Да́шкова.

Смерть Елизаветы Петровны (25 декабря 1761 (5 января 1762)) и восшествие на престол Петра Фёдоровича под именем Петра III ещё больше отдалили супругов. Пётр III стал открыто жить с любовницей Елизаветой Воронцовой, поселив жену в другом конце Зимнего дворца. Когда Екатерина забеременела от Орлова, это уже нельзя было объяснить случайным зачатием от мужа, так как общение супругов прекратилось к тому времени совершенно. Беременность свою Екатерина скрывала, а когда пришло время рожать, её преданный камердинер Василий Григорьевич Шкурин поджёг свой дом. Любитель подобных зрелищ Пётр с двором ушли из дворца посмотреть на пожар; в это время Екатерина благополучно родила. Так появился на свет Алексей Бобринский, которому его брат Павел I впоследствии присвоил графский титул.

Переворот 28 июня 1762 года

Основная статья: Переворот 28 июня 1762 года

Вступив на трон, Пётр III осуществил ряд действий, вызвавших отрицательное отношение к нему офицерского корпуса. Так, он заключил невыгодный для России договор с Пруссией, в то время как Россия одержала ряд побед над ней в ходе Семилетней войны, и вернул ей захваченные русскими земли. Одновременно он намерился в союзе с Пруссией выступить против Дании (союзницы России), с целью вернуть отнятый ею у Гольштейна Шлезвиг, причём сам намеревался выступить в поход во главе гвардии. Пётр объявил о секвестре имущества Русской церкви, отмене монастырского землевладения и делился с окружающими планами о реформе церковных обрядов. Сторонники переворота обвиняли Петра III также в невежестве, слабоумии, нелюбви к России, полной неспособности к правлению. На его фоне выгодно смотрелась Екатерина — умная, начитанная, благочестивая и доброжелательная супруга, подвергающаяся преследованиям мужа.

После того, как отношения с мужем окончательно испортились и усилилось недовольство императором со стороны гвардии, Екатерина решилась участвовать в перевороте. Её соратники, основными из которых были братья Орловы, вахмистр Потёмкин и адъютант Фёдор Хитрово, занялись агитацией в гвардейских частях и склонили их на свою сторону. Непосредственной причиной начала переворота стали слухи об аресте Екатерины и раскрытие и арест одного из участников заговора — поручика Пассека.

Судя по всему, и здесь не обошлось без иностранного участия. Как пишут А. Труайя и К. Валишевский, планируя свержение Петра III, Екатерина обратилась за деньгами к французам и англичанам, намекнув им на то, что собиралась осуществить. Французы с недоверием отнеслись к её просьбе одолжить 60 тыс. руб., не поверив в серьёзность её плана, но от англичан она получила 100 тысяч рублей, что в последующем, возможно, повлияло на её отношение к Англии и Франции[15][16].

Ранним утром 28 июня (9 июля) 1762 года, пока Пётр III находился в Ораниенбауме, Екатерина в сопровождении Алексея и Григория Орловых приехала из Петергофа в Санкт-Петербург, где ей присягнули на верность гвардейские части. Пётр III, видя безнадёжность сопротивления, на следующий день отрёкся от престола, был взят под стражу и погиб при невыясненных обстоятельствах. В своём письме однажды Екатерина указала, что перед смертью Пётр мучился геморроидальной коликой. После же смерти (хотя факты свидетельствуют, что ещё до смерти — см. далее) Екатерина приказала сделать вскрытие, дабы рассеять подозрения об отравлении. Вскрытие показало (со слов Екатерины), что желудок абсолютно чист, что исключает присутствие яда.

Вместе с тем, как пишет историк Н. И. Павленко, «Насильственная смерть императора неопровержимо подтверждается абсолютно надёжными источниками»[17] — письмами Орлова Екатерине и рядом других фактов. Есть и факты, указывающие на то, что она знала о готовящемся убийстве Петра III. Так, уже 4 июля, за 2 дня до смерти императора во дворце в Ропше, Екатерина отправила к нему врача Паульсена, и как пишет Павленко, «показателен факт, что Паульсен был отправлен в Ропшу не с лекарствами, а с хирургическими инструментами для вскрытия тела»[17].

После отречения мужа Екатерина Алексеевна вступила на престол как царствующая императрица с именем Екатерины II, издав манифест[18], в котором основанием для смещения Петра указывались попытка изменить государственную религию и мир с Пруссией. Для обоснования собственных прав на престол (а не наследника Павла) Екатерина ссылалась на «желание всех Наших верноподданных явное и нелицемерное». 22 сентября (3 октября) 1762 года она была коронована в Москве[19]. Как охарактеризовал её воцарение В. О. Ключевский, «Екатерина совершила двойной захват: отняла власть у мужа и не передала её сыну, естественному наследнику отца»[20].

Правление Екатерины II: общие сведения

В своих мемуарах Екатерина так характеризовала состояние России в начале своего царствования:

Финансы были истощены. Армия не получала жалованья за 3 месяца. Торговля находилась в упадке, ибо многие её отрасли были отданы в монополию. Не было правильной системы в государственном хозяйстве. Военное ведомство было погружено в долги; морское едва держалось, находясь в крайнем пренебрежении. Духовенство было недовольно отнятием у него земель. Правосудие продавалось с торгу, и законами руководствовались только в тех случаях, когда они благоприятствовали лицу сильному.

Как утверждают историки, эта характеристика не вполне соответствовала действительности. Финансы российского государства, даже после Семилетней войны, отнюдь не были истощены или расстроены: так, в целом за 1762 год дефицит бюджета составил лишь чуть более 1 млн руб. или 8 % от суммы доходов[21]. Причем, Екатерина сама способствовала возникновению этого дефицита, так как только за первые полгода царствования, до конца 1762 г., раздала в виде подарков фаворитам и участникам переворота 28 июня наличными деньгами, не считая имущества, земель и крестьян, 800 тыс. руб. (что, естественно, не было предусмотрено бюджетом)[22]. Крайнее расстройство и истощение финансов произошло как раз в течение правления Екатерины II, тогда же впервые возник и внешний долг России, а сумма невыплаченных жалований и обязательств правительства в конце её царствования намного превышала ту, что оставили после себя её предшественники[23]. Земли фактически были отняты у церкви не до Екатерины, а как раз в её царствование, в 1764 г., что породило недовольство духовенства. Да и, по мнению историков, какой-либо системы в государственном управлении, правосудии и управлении госфинансами, которая была бы, безусловно, лучше прежней, при ней не было создано[24];[25];[26].

Императрица так сформулировала задачи, стоящие перед российским монархом[27]:

  1. Нужно просвещать нацию, которой должно управлять.
  2. Нужно ввести добрый порядок в государстве, поддерживать общество и заставить его соблюдать законы.
  3. Нужно учредить в государстве хорошую и точную полицию.
  4. Нужно способствовать расцвету государства и сделать его изобильным.
  5. Нужно сделать государство грозным в самом себе и внушающим уважение соседям.

Политика Екатерины II характеризовалась в основном сохранением и развитием тенденций, заложенных её предшественниками. В середине царствования была проведена административная (губернская) реформа, определившая территориальное устройство страны вплоть до 1917 г., а также судебная реформа. Территория Российского государства существенно возросла за счёт присоединения плодородных южных земель — Крыма, Причерноморья, а также восточной части Речи Посполитой и др. Население возросло с 23,2 млн (в 1763 г.) до 37,4 млн (в 1796 г.), по численности населения Россия стала самой крупной европейской страной (на неё приходилось 20 % населения Европы). Екатерина II образовала 29 новых губерний и построила около 144 городов. Как писал Ключевский:

Армия со 162 тыс. человек усилена до 312 тыс., флот, в 1757 г. состоявший из 21 линейного корабля и 6 фрегатов, в 1790 г. считал в своём составе 67 линейных кораблей и 40 фрегатов и 300 гребных судов, сумма государственных доходов с 16 млн руб. поднялась до 69 млн, то есть увеличилась более чем вчетверо, успехи внешней торговли: балтийской — в увеличении ввоза и вывоза, с 9 млн до 44 млн руб., черноморской, Екатериной и созданной, — с 390 тыс. в 1776 г. до 1 млн. 900 тыс. руб. в 1796 г., рост внутреннего оборота обозначился выпуском монеты в 34 года царствования на 148 млн руб., тогда как в 62 предшествовавших года её выпущено было только на 97 млн"[28].

Вместе с тем, рост населения в значительной мере был результатом присоединения к России иностранных государств и территорий (на которых проживало почти 7 миллионов человек[29]), происходившего, как правило, вопреки желанию местного населения, что привело к возникновению «польского», «украинского», «еврейского» и прочих национальных вопросов, унаследованных Российской империей от эпохи Екатерины II. Сотни сел при Екатерине получили статус города, но фактически так и остались селами по внешнему виду и роду занятий населения, то же касается и ряда основанных ею городов (некоторые вообще существовали лишь на бумаге, о чём есть свидетельства современников)[30][31]. Помимо выпуска монеты, было выпущено на 156 миллионов рублей бумажных ассигнаций, что привело к инфляции и значительному обесценению рубля; поэтому реальный рост бюджетных доходов и других экономических показателей в течение её царствования был значительно меньшим, чем номинальный[32][33].

Экономика России продолжала оставаться аграрной. Доля городского населения практически не увеличилась, составляя около 4 %[34]. Вместе с тем, был основан ряд городов (Тирасполь, Григориополь и др.), более, чем в 2 раза увеличилась выплавка чугуна (по которому Россия вышла на 1 место в мире), возросло число парусно-полотняных мануфактур. Всего к концу XVIII в. в стране насчитывалось 1200 крупных предприятий (в 1767 г. их было 663). Значительно увеличился экспорт российских товаров в другие европейские страны, в том числе через созданные черноморские порты. Однако в структуре этого экспорта совсем не было готовых изделий, только сырье и полуфабрикаты, а в импорте преобладали зарубежные промышленные изделия. В то время как на Западе во второй половине XVIII в. происходила Промышленная революция, русская промышленность оставалась «патриархальной» и крепостнической, что обусловило её отставание от западной. Наконец, в 1770-1780-е гг. разразился острый социальный и экономический кризис, следствием которого стал и кризис финансовый[35][36].

Внутренняя политика

Приверженность Екатерины по крайней мере на словах, идеям Просвещения, в значительной мере предопределила то, что для характеристики внутренней политики екатерининского времени часто используется термин «просвещённый абсолютизм». Некоторые идеи Просвещения она действительно проводила в жизнь. Так, по мнению Екатерины, основанному на трудах французского философа Монтескьё, обширные российские пространства и суровость климата обуславливают закономерность и необходимость самодержавия в России. Исходя из этого, при Екатерине происходило укрепление самодержавия, усиление бюрократического аппарата, централизации страны и унификации системы управления. Однако идеи, высказанные Дидро и Вольтером, приверженцем которых на словах она являлась, не соответствовали её внутренней политике. Они отстаивали мысль о том, что каждый человек рождается свободным, и выступали за равенство всех людей и устранение средневековых форм эксплуатации и деспотических форм государственного управления. Вопреки этим идеям при Екатерине происходило дальнейшее ухудшение положения крепостных крестьян, усиливалась их эксплуатация, росло неравенство вследствие предоставления ещё больших привилегий дворянству. В целом историки характеризуют её политику как «продворянскую» и полагают, что вопреки частым высказываниям императрицы о её «неусыпной заботе о благе всех подданных», понятие общего блага в эпоху Екатерины являлось такой же фикцией, как и в целом в России XVIII века[37]

Императорский совет и преобразование Сената

Вскоре после переворота государственный деятель Н. И. Панин предложил создать Императорский совет: 6 или 8 высших сановников правят совместно с монархом (как кондиции 1730 г.). Екатерина отвергла этот проект.

По другому проекту Панина был преобразован Сенат — 15 дек. 1763 г. Он был разделён на 6 департаментов, возглавляемых обер-прокурорами, во главе становился генерал-прокурор. Каждый департамент имел определённые полномочия. Общие полномочия Сената были сокращены, в частности, он лишился законодательной инициативы и стал органом контроля за деятельностью государственного аппарата и высшей судебной инстанцией. Центр законотворческой деятельности переместился непосредственно к Екатерине и её кабинету со статс-секретарями.

Он был разделен на шесть департаментов: первый (возглавляемый самим генерал-прокурором) ведал государственными и политическими делами в Санкт-Петербурге, второй — судебными в Санкт-Петербурге, третий — транспортом, медициной, науками, образованием, искусством, четвёртый — военно-сухопутными и военно-морскими делами, пятый — государственными и политическими в Москве и шестой — московский судебный департамент.

Уложенная комиссия

Матвей Зайцев. Екатерининская комиссия 1767 года

Предпринята попытка созыва Уложенной Комиссии, которая бы систематизировала законы. Основная цель — выяснение народных нужд для проведения всесторонних реформ. 14 декабря 1766 года Екатерина II опубликовала Манифест о созыве комиссии и указы о порядке выборов в депутаты. Дворянам разрешено избирать одного депутата от уезда, горожанам — одного депутата от города. В комиссии приняло участие более 600 депутатов, 33 % из них было избрано от дворянства, 36 % — от горожан, куда также входили и дворяне, 20 % — от сельского населения (государственных крестьян). Интересы православного духовенства представлял депутат от Синода. В качестве руководящего документа Комиссии 1767 года императрица подготовила «Наказ» — теоретическое обоснование просвещённого абсолютизма. По мнению В. А. Томсинова, Екатерина II уже как автор «Наказа …» может быть причислена к плеяде российских правоведов второй половины XVIII века.[38] Однако В. О. Ключевский называл «Наказ» «компиляцией тогдашней просветительской литературы», а К.Валишевский — «посредственной ученической работой», переписанной с известных произведений[39]. Общеизвестно, что он был почти полностью переписан с сочинений Монтескье «О духе законов» и Беккариа «О преступлениях и наказаниях», что признавала и сама Екатерина. Как писала она сама в письме Фридриху II, «в этом сочинении мне принадлежит лишь расположение материала, да кое-где одна строчка, одно слово»[40][41].

Первое заседание прошло в Грановитой палате в Москве, затем заседания были перенесены в Петербург. Заседания и дебаты продолжались полтора года, после чего Комиссия была распущена, под предлогом необходимости депутатам отправляться на войну с Османской империей, хотя позднее было доказано историками, что такой необходимости не было. По мнению ряда современников и историков, работа Уложенной комиссии являлась пропагандистской акцией Екатерины II, направленной на прославление императрицы и создание её благоприятного имиджа в России и за рубежом[42]. Как отмечает А.Труайя, несколько первых заседаний Уложенной комиссии было посвящено лишь тому, как назвать императрицу в благодарность за её инициативу по созыву комиссии. В результате долгих дебатов из всех предложений («Наимудрейшая», «Мать Отечества» и т.д) был выбран тот титул, который и сохранился в истории — «Екатерина Великая»[43]

Губернская реформа

Портрет Екатерины II в русском наряде кисти неизвестного художника

7 ноября 1775 г. было принято «Учреждение для управления губерний Всероссийской империи». Вместо трехзвенного административного деления — губерния, провинция, уезд, стало действовать двухзвенное — губерния, уезд (в основе которого лежал принцип численности податного населения). Из прежних 23 губерний образовано 50, в каждой из которых проживало 300—400 тыс. д.м.п.[44] Губернии делились на 10-12 уездов, в каждом по 20-30 тыс. д.м.п.

Генерал-губернатор (наместник) — следил за порядком в местных центрах и ему подчинялись 2-3 губернии, объединённые под его властью. Имел обширные административные, финансовые и судебные полномочия, ему подчинялись все воинские части и команды, расположенные в губерниях.

Губернатор — стоял во главе губернии. Он подчинялся непосредственно императору. Губернаторов назначал Сенат. Губернаторам был подчинен губернский прокурор. Финансами в губернии занималась Казенная палата во главе с вице-губернатором. Землеустройством занимался губернский землемер. Исполнительным органом губернатора являлось губернское правление, осуществлявшее общий надзор за деятельностью учреждений и должностных лиц. В ведении Приказа общественного призрения находились школы, больницы и приюты (социальные функции), а также сословные судебные учреждения: Верхний земский суд для дворян, Губернский магистрат, рассматривавший тяжбы между горожанами, и Верхняя расправа для суда над государственными крестьянами. Палата уголовная и гражданская судила все сословия, были высшими судебными органами в губерниях

Капитан исправник — стоял во главе уезда, предводитель дворянства, избираемый им на три года. Он являлся исполнительным органом губернского правления. В уездах, как и в губерниях, есть сословные учреждения: для дворян (уездный суд), для горожан (городской магистрат) и для государственных крестьян (нижняя расправа). Существовали уездный казначей и уездный землемер. В судах заседали представители сословий.

Совестный суд — призван прекратить распри и мирить спорящих и ссорящихся. Этот суд был бессословным. Высшим судебным органом в стране становится Сенат.

Так как городов — центров уездов было явно недостаточно, Екатерина II переименовала в города многие крупные сельские поселения, сделав их административными центрами. Таким образом появилось 216 новых городов. Население городов стали называть мещанами и купцами.

В отдельную административную единицу был выведен город. Во главе его вместо воевод был поставлен городничий, наделенный всеми правами и полномочиями. В городах вводился строгий полицейский контроль. Город разделялся на части (районы), находившиеся над надзором частного пристава, а части делились на кварталы, контролируемые квартальным надзирателем.

Историки отмечают ряд недостатков проведенной при Екатерине II губернской реформы. Так, Н. И. Павленко пишет, что новое административное деление не учитывало сложившиеся связи населения с торговыми и административными центрами, игнорировало национальный состав населения (например, территория Мордовии была поделена между 4 губерниями): «Реформа кромсала территорию страны, как бы резала „по живому телу“»[24]. К.Валишевский полагает, что нововведения в суде были «очень спорными по существу», а современники писали о том, что они привели к росту размеров мздоимства, так как взятку теперь надо было давать не одному, а нескольким судьям, число которых выросло многократно[25].

Н. Д. Чечулин указывает, что губернская реформа привела к значительному увеличению расходов на содержание бюрократического аппарата. Даже по предварительным расчетам Сената, её осуществление должно было привести к увеличению общих расходов госбюджета на 12-15 %; однако к этим соображениям отнеслись «со странным легкомыслием»; вскоре после завершения реформы начались хронические дефициты бюджета, которые так и не удалось ликвидировать до конца царствования[45]. В целом расходы на содержание бюрократического аппарата за годы правления Екатерины II выросли в 5,6 раз (с 6,5 млн руб. в 1762 г. до 36,5 млн руб. в 1796 г.) — намного больше, чем, например, расходы на армию (в 2,6 раза)[46] и больше, чем в любое другое царствование в течение XVIII—XIX вв.

Говоря о причинах проведения губернской реформы при Екатерине, Н. И. Павленко пишет, что она явилась ответом на Крестьянскую войну 1773—1775 гг. под предводительством Пугачева, которая выявила слабость местных властей и их неспособность справляться с крестьянскими бунтами. Реформе предшествовал ряд записок, поданных в правительство от дворянства, в которых было рекомендовано умножить сеть учреждений и «полицейских надзирателей» в стране[47].

Ликвидация Запорожской Сечи

Проведение губернской реформы на Левобережной Украине в 1783—1785 гг. привело к изменению полкового устройства (бывших полков и сотен) на общее для Российской империи административное деление на губернии и уезды, окончательному установлению крепостного права и уравнению в правах казацкой старшины с российским дворянством. С заключением Кючук-Кайнарджийского договора (1774) Россия получила выход в Чёрное море и Крым.

Таким образом, отпала необходимость в сохранении особых прав и системы управления Запорожских казаков. В то же время их традиционный образ жизни часто приводил к конфликтам с властями. После неоднократных погромов сербских поселенцев, а также в связи с поддержкой казаками Пугачёвского восстания, Екатерина II приказала расформировать Запорожскую Сечь, что и было исполнено по приказу Григория Потёмкина об усмирении запорожских казаков генералом Петром Текели в июне 1775 года.

Сечь была расформирована, большинство казаков было распущено, а сама крепость уничтожена. В 1787 году Екатерина II вместе с Потёмкиным посетила Крым, где её встречала созданная к её приезду Амазонская рота; в том же году было создано Войско Верных Запорожцев, ставшее впоследствии Черноморским казачьим войском, а в 1792 году им была пожалована Кубань на вечное пользование, куда казаки и переселились, основав город Екатеринодар.

Реформы на Дону создали войсковое гражданское правительство по образцу губернских администраций центральной России. В 1771 году к России окончательно было присоединено Калмыцкое ханство.

Административное деление

При Екатерине территория империи была поделена на губернии, многие из которых в практически неизменном виде сохранились до Октябрьской революции. Территория Эстляндии и Лифляндии в результате проведения областной реформы в 1782—1783 гг. была разделена на две губернии — Рижскую и Ревельскую — с учреждениями, уже существовавшими в прочих губерниях России. Также был ликвидирован особый прибалтийский порядок, предусматривавший более обширные, чем у русских помещиков, права местных дворян на труд и личность крестьянина. Сибирь была разделена на три губернии: Тобольскую, Колыванскую и Иркутскую.

Экономическая политика

Указом императрицы была учреждена «при Государственном Заёмном банке в составе оного входящая Страховая Экспедиция»

Правление Екатерины II характеризовалось экстенсивным развитием экономики и торговли, при сохранении «патриархальной» промышленности и сельского хозяйства. Указом 1775 года фабрики и промышленные заводы были признаны собственностью, распоряжение которой не требует особого дозволения начальства. В 1763 году был запрещён свободный обмен медных денег на серебряные, чтобы не провоцировать развитие инфляции. Развитию и оживлению торговли способствовало появление новых кредитных учреждений (государственного банка и ссудной кассы) и расширение банковских операций (с 1770 года введён приём вкладов на хранение). Был учреждён государственный банк и впервые налажен выпуск бумажных денег — ассигнаций.

Введено государственное регулирование цен на соль, которая являлась одним из наиболее жизненно важных в стране товаров. Сенат законодательно установил цену на соль в размере 30 копеек за пуд (вместо 50 копеек) и 10 копеек за пуд в регионах массовой засолки рыбы. Не вводя государственную монополию на торговлю солью, Екатерина рассчитывала на усиление конкуренции и улучшение, в конечном итоге, качества товара. Однако вскоре цена на соль была вновь повышена[41]. В начале царствования были отменены некоторые монополии: казенная монополия на торговлю с Китаем, частная монополия купца Шемякина на импорт шелка и другие[48].

Возросла роль России в мировой экономике — в Англию стало в больших количествах экспортироваться российское парусное полотно, в другие европейские страны увеличился экспорт чугуна и железа (потребление чугуна на внутрироссийском рынке также значительно возросло)[49]. Но особенно сильно вырос экспорт сырья: леса (в 5 раз), пеньки, щетины и т. д., а также хлеба[50]. Объём экспорта страны увеличился с 13,9 млн р. в 1760 г. до 39,6 млн руб. в 1790 г.[51]

Российские торговые суда начали плавать и в Средиземном море[49]. Однако их число было незначительным в сравнении с иностранными — всего лишь 7 % от общего числа судов, обслуживавших русскую внешнюю торговлю в конце XVIII — начале XIX вв.; число же иностранных торговых судов, ежегодно входивших в российские порты, за период её царствования выросло с 1340 до 2430[52].

Как указывал экономический историк Н. А. Рожков, в структуре экспорта в эпоху Екатерины совсем не было готовых изделий, только сырье и полуфабрикаты, а 80-90 % импорта составляли зарубежные промышленные изделия[53], объём ввоза которых в несколько раз превосходил отечественное производство. Так, объём отечественного мануфактурного производства в 1773 г. составлял 2,9 млн руб., столько же сколько и в 1765 г., а объём импорта в эти годы составлял около 10 млн руб.[54]. Промышленность развивалась слабо, в ней практически не было технических усовершенствований и господствовал крепостной труд[55]. Так, суконные мануфактуры из года в год не могли удовлетворить даже потребности армии, несмотря на запрет отпускать сукно «на сторону», кроме того, сукно было низкого качества, и приходилось его закупать за границей[56]. Сама Екатерина не понимала значение происходившей на Западе Промышленной революции и утверждала, что машины (или, как она их называла, «махины») наносят вред государству, поскольку сокращают численность работающих[51]. Быстро развивались только две экспортные отрасли промышленности — производство чугуна и полотна, но обе — на базе «патриархальных» методов, без использования новых технологий, активно внедрявшихся в то время на Западе — что предопределило тяжелый кризис в обеих отраслях, начавшийся вскоре после смерти Екатерины II[57][58].

В сфере внешней торговли политика Екатерины заключалась в постепенном переходе от протекционизма, характерного для Елизаветы Петровны, к полной либерализации экспорта и импорта, что, по мнению ряда экономических историков, явилось следствием влияния идей физиократов[59]. Уже в первые годы царствования был отменен ряд внешнеторговых монополий и запрет на экспорт зерна, который с этого времени начал быстро расти. В 1765 г. основано Вольное экономическое общество, пропагандировавшее идеи свободной торговли и выпускавшее свой журнал. В 1766 г. был введен новый таможенный тариф, существенно снизивший тарифные барьеры по сравнению с протекционистским тарифом 1757 г. (установившим покровительственные пошлины в размере от 60 до 100 % и более); ещё более они были снижены в таможенном тарифе 1782 г. Так, в «умеренно-протекционистском» тарифе 1766 г. покровительственные пошлины составляли в среднем 30 %, а в либеральном тарифе 1782 г. — 10 %, лишь для некоторых товаров поднимаясь до 20-30 %[60].

Сельское хозяйство, как и промышленность, развивалось в основном за счет экстенсивных методов (увеличение количества пахотных земель); пропаганда интенсивных методов сельского хозяйства созданным при Екатерине Вольным экономическим обществом не имела большого результата[61]. С первых лет царствования Екатерины периодически стал возникать голод в деревне, что некоторые современники объясняли хроническими неурожаями, но историк М. Н. Покровский связывал с началом массового экспорта зерна, который ранее, при Елизавете Петровне, был запрещен, а к концу царствования Екатерины составлял 1,3 млн руб. в год. Участились случаи массового разорения крестьян. Особенный размах голодоморы приобрели в 1780-е гг., когда ими были охвачены большие регионы страны. Сильно выросли цены на хлеб: так, в центре России (Москва, Смоленск, Калуга) они увеличились с 86 коп. в 1760 г. до 2,19 руб. в 1773 г. и до 7 руб. в 1788 г., то есть более чем в 8 раз[62].

Внедренные в оборот в 1769 г. бумажные деньги — ассигнации — в первое десятилетие своего существования составляли лишь несколько процентов от металлической (серебряной и медной) денежной массы, и играли положительную роль, позволяя государству сократить свои расходы на перемещение денег в пределах империи. Однако ввиду нехватки денег в казне, ставшей постоянным явлением, с начала 1780-х гг., происходил все больший выпуск ассигнаций, объём которых к 1796 г. достиг 156 млн руб., а их стоимость обесценилась в 1,5 раза. Кроме того, государство заняло за рубежом денег на сумму 33 млн руб. и имело различных невыплаченных внутренних обязательств (счета, жалование и т. д.) на сумму 15,5 млн руб. Т.о. общая сумма долгов правительства составила 205 млн руб., казна была пустой, а расходы бюджета значительно превышали доходы, что и констатировал Павел I по восшествии на трон[63]. Все это дало основание историку Н. Д. Чечулину в своем экономическом исследовании сделать вывод о «тяжелом экономическом кризисе» в стране (во второй половине правления Екатерины II) и о «полном крушении финансовой системы екатерининского царствования»[36].

Коррупция. Фаворитизм

…В аллеях Сарского села…
Старушка милая жила
Приятно и немного блудно,
Вольтеру первый друг была,
Наказ писала, флоты жгла,
И умерла, садясь на судно.
С тех пор мгла.
Россия, бедная держава,
Твоя удавленная слава
С Екатериной умерла.

А. Пушкин, 1824 год[64]

К началу царствования Екатерины в России глубоко укоренилась система мздоимства, произвола и прочих злоупотреблений со стороны чиновников, о чём она сама громко заявила вскоре после вступления на трон. 18 июля 1762 г., всего лишь через 3 недели после начала царствования, она выпустила Манифест о лихоимстве, в котором констатировала множество злоупотреблений в области государственного управления и правосудия и объявила им борьбу. Однако, как писал историк В. А. Бильбасов, «Екатерина скоро убедилась сама, что „мздоимство в государственных делах“ не искореняется указами и манифестами, что для этого нужна коренная реформа всего государственного строя — задача… оказавшаяся не по плечу ни тому времени, ни даже более позднейшему»[65].

Имеется множество примеров коррупции и злоупотреблений чиновников применительно к её царствованию. Ярким примером является генерал-прокурор Сената Глебов. Он, например, не останавливался перед тем, чтобы в провинциях отбирать выданные местными властями винные откупа и перепродавать их «своим» покупателям, предложившим за них большие деньги. Посланный им в Иркутск, ещё в царствование Елизаветы Петровны, следователь Крылов с отрядом казаков захватывал местных купцов и вымогал у них деньги, силой склонял к сожительству их жен и дочерей, арестовал вице-губернатора Иркутска Вульфа и по существу установил там свою собственную власть[66].

Имеется ряд упоминаний о злоупотреблениях со стороны фаворита Екатерины Григория Потемкина. Например, как писал в своих донесениях посол Англии Гуннинг, Потемкин «собственной властью и вопреки Сенату распорядился винными откупами невыгодным для казны образом»[67]. В 1785—1786 гг. очередной фаворит Екатерины Александр Ермолов, ранее — адъютант Потемкина, обвинил последнего в присвоении средств, отпущенных на освоение Белоруссии. Сам Потемкин, оправдываясь, заявил, что всего лишь «одолжил» эти деньги из казны[68]. Ещё один факт приводит немецкий историк Т.Гризингер, который указывает, что щедрые подарки, полученные Потемкиным от иезуитов, сыграли важную роль в том, что их ордену позволили открыть свою штаб-квартиру в России (после запрещения иезуитов повсюду в Европе)[69].

Как указывает Н. И. Павленко, Екатерина II проявляла чрезмерную мягкость по отношению не только к своим фаворитам, но и к прочим чиновникам, запятнавшим себя лихоимством или иными проступками. Так, генерал-прокурор Сената Глебов (которого сама императрица называла «плутом и мошенником»), был в 1764 г. лишь отстранен от должности, хотя к тому времени накопился большой список жалоб и заведенных против него дел. Во время событий чумного бунта в Москве в сентябре 1771 г. главнокомандующий Москвы П. С. Салтыков проявил малодушие, испугавшись эпидемии и начавшихся беспорядков, написал императрице прошение об отставке и сразу же уехал в подмосковную вотчину, оставив Москву во власти безумной толпы, устроившей погромы и убийства по всему городу. Екатерина лишь удовлетворила его просьбу об отставке и никак не наказала[70]. Поэтому несмотря на резкий рост расходов на содержание чиновничьего аппарата в течение её царствования злоупотреблений не становилось меньше. Незадолго до её смерти, в феврале 1796 года Ф. И. Ростопчин писал: «Никогда преступления не бывали так часты, как теперь. Их безнаказанность и дерзость достигли крайних пределов. Три дня назад некто Ковалинский, бывший секретарем военной комиссии и прогнанный императрицей за хищения и подкуп, назначен теперь губернатором в Рязани, потому что у него есть брат, такой же негодяй, как и он, который дружен с Грибовским, начальником канцелярии Платона Зубова. Один Рибас крадет в год до 500 000 рублей»[71].

Ряд примеров злоупотреблений и хищений связан с фаворитами Екатерины, что, по-видимому, не является случайным. Как пишет Н. И. Павленко, они являлись «в большинстве своем хапугами, радевшими о личных интересах, а не о благе государства»[72].

Сам фаворитизм той эпохи, который, по словам К.Валишевского, «при Екатерине стал почти государственным учреждением»[73], может служить примером если не коррупции, то чрезмерного расходования государственных средств. Так, было подсчитано современниками, что подарки лишь 11 главным фаворитам Екатерины и расходы на их содержание составили 92 млн. 820 тыс. рублей[74][75], что в несколько раз превышало размер годовых расходов государственного бюджета той эпохи и было сопоставимо с суммой внешнего и внутреннего долга Российской империи, образовавшегося к концу её царствования. «Она как бы покупала любовь фаворитов», — пишет Н. И. Павленко, — «играла в любовь», отмечая, что эта игра обходилась государству очень дорого[76].

Кроме необычайно щедрых подарков, фавориты получали также ордена, военные и чиновничьи звания, как правило, не имея никаких заслуг, что оказывало деморализующее влияние на чиновников и военных и не способствовало повышению эффективности их службы. Например, будучи совсем юным и не блиставший никакими заслугами Александр Ланской успел за 3-4 года «дружбы» с императрицей получить ордена Александра Невского и Святой Анны, звания генерал-поручика и генерал-адъютанта, польские ордена Белого Орла и Святого Станислава и шведский орден Полярной звезды; а также нажить состояние в размере 7 млн руб.[77]. Как писал современник Екатерины французский дипломат Массон, у её фаворита Платона Зубова было столько наград, что он был похож «на продавца лент и скобяного товара»[78].

Помимо самих фаворитов, щедрость императрицы поистине не знала границ и в отношении различных лиц, приближенных ко двору; их родственников; иностранных аристократов и т. д. Так, в течение своего царствования она раздарила в общей сложности более 800 тыс. крестьян. На содержание племянницы Григория Потемкина выдавала ежегодно около 100 тыс. рублей, а на свадьбу подарила ей и её жениху 1 миллион руб.[79]. Приютила у себя «толпу французских придворных, имевших более или менее официальное назначение при дворе Екатерины» (барон Бретейль, принц Нассау, маркиз Бомбелль, Калонн, граф Эстергази, граф Сен-При и др.), которые также получили неслыханные по щедрости подарки (например, Эстергази — 2 млн фунтов)[80].

Большие суммы были выплачены представителям польской аристократии, включая короля Станислава Понятовского (в прошлом — её фаворита), «посаженного» ею на польский трон. Как пишет В. О. Ключевский, само выдвижение Екатериной кандидатуры Понятовского в качестве короля Польши «повлекло за собой вереницу соблазнов»: «Прежде всего нужно было заготовить сотни тысяч червонных на подкуп торговавших отечеством польских магнатов…»[81]. С того времени суммы из казны Российского государства с легкой руки Екатерины II потекли в карманы польской аристократии — в частности, именно так приобреталось согласие последней на разделы Речи Посполитой[82].

Образование, наука, здравоохранение

В 1768 году была создана сеть городских школ, основанных на классно-урочной системе. Активно стали открываться училища. При Екатерине уделено особое внимание развитию женского образования, в 1764 году были открыты Смольный институт благородных девиц, Воспитательное общество благородных девиц. Академия наук стала одной из ведущих в Европе научных баз. Были основаны обсерватория, физический кабинет, анатомический театр, ботанический сад, инструментальные мастерские, типография, библиотека, архив. 11 октября 1783 года основана Российская академия.

Вместе с тем историки невысоко оценивают успехи в области образования и науки. А.Труайя указывает, что работа академии строилась в основном не на выращивании собственных кадров, а на приглашении именитых зарубежных ученых (Эйлер, Паллас, Бёмер, Шторх, Крафт, Миллер, Вахмейстер, Георги, Клингер и др.), однако «пребывание всех этих ученых в Петербургской академии наук не обогатило сокровищницу человеческих знаний»[83]. Об этом же пишет В. О. Ключевский, ссылаясь на свидетельство современника Манштейна. То же относится к образованию[84]. Как пишет В. О. Ключевский, при учреждении Московского университета в 1755 г. в нём числилось 100 студентов, а спустя 30 лет — лишь 82. Многие студенты не могли сдать экзамены и получить диплом: так, за все царствование Екатерины ни один медик не получил ученого диплома, то есть не сдал экзамены. Учёба была организована плохо (обучение велось на французском или на латыни), а дворяне шли учиться весьма неохотно. Такой же недобор студентов был в двух морских академиях, которые не могли набрать даже 250 учеников, положенных по штату[85].

В губерниях были приказы общественного призрения. В Москве и Петербурге — Воспитательные дома для беспризорных детей, где они получали образование и воспитание. Для помощи вдовам была создана Вдовья казна.

Введено обязательное оспопрививание, причём Екатерина первой сделала такую прививку. При Екатерине II борьба с эпидемиями в России стала приобретать характер государственных мероприятий, непосредственно входивших в круг обязанностей императорского Совета, Сената. По указу Екатерины были созданы форпосты, размещённые не только на границах, но и на дорогах, ведущих в центр России. Был создан «Устав пограничных и портовых карантинов»[86].

Развивались новые для России направления медицины: были открыты больницы для лечения сифилиса, психиатрические больницы и приюты. Издан ряд фундаментальных трудов по вопросам медицины.

Национальная политика

После присоединения к Российской империи земель, прежде бывших в составе Речи Посполитой, в России оказалось около миллиона евреев — народа с иной религией, культурой, укладом и бытом. Для недопущения их переселения в центральные области России и прикрепления к своим общинам для удобства взимания государственных налогов, Екатерина II в 1791 году установила черту оседлости, за пределами которой евреи не имели права проживать. Черта оседлости была установлена там же, где евреи и проживали до этого — на присоединённых в результате трёх разделов Польши землях, а также в степных областях у Чёрного моря и малонаселенных территориях к востоку от Днепра. Переход евреев в православие снимал все ограничения на проживание. Отмечается, что черта оседлости способствовала сохранению еврейской национальной самобытности, формированию особой еврейской идентичности в рамках Российской империи[87].

В 1762—1764 году Екатериной были изданы два манифеста. Первый — «О дозволении всем иностранцам, в Россию въезжающим, поселяться в которых губерниях они пожелают и о дарованных им правах» призывал иностранных подданных переселяться в Россию, второй определял перечень льгот и привилегий переселенцам. Уже вскоре возникли первые немецкие поселения в Поволжье, отведённом для переселенцев. Наплыв немецких колонистов был столь велик, что уже в 1766 году пришлось временно приостановить приём новых переселенцев до обустройства уже въехавших. Создание колоний на Волге шло по нарастающей: в 1765 г. — 12 колоний, в 1766 г. — 21, в 1767 г. — 67. По данным переписи колонистов в 1769 г. в 105 колониях на Волге проживало 6,5 тысяч семей, что составляло 23,2 тыс. человек[88]. В будущем немецкая община будет играть заметную роль в жизни России.

За время царствования Екатерины в состав страны вошли Северное Причерноморье, Приазовье, Крым, Правобережная Украина, земли между Днестром и Бугом, Белоруссия, Курляндия и Литва. Общее число новых подданных, приобретенных таким образом Россией, достигло 7 миллионов[20]. В результате, как писал В. О. Ключевский, в Российской империи «усилилась рознь интересов» между разными народами[89]. Это выразилось, в частности, в том, что чуть ли не для каждой национальности правительство было вынуждено вводить особый экономический, налоговый и административный режим, Так, немецкие колонисты были совсем освобождены от уплаты налогов государству и от иных повинностей; для евреев была введена черта оседлости; с украинского и белорусского населения на территории бывшей Речи Посполитой подушный налог сначала совсем не взимался, а затем взимался в половинном размере. Самым дискриминируемым в этих условиях оказалось коренное население, что привело к такому казусу: некоторые русские дворяне в конце XVIII — начале XIX вв. в качестве награды за службу просили их «записать в немцы», чтобы они могли пользоваться соответствующими привилегиями.

Сословная политика

Дворянство и горожане. 21 апреля 1785 года были изданы две грамоты: «Грамота на права, вольности и преимущества благородного дворянства» и «Жалованная грамота городам». Императрица назвала их венцом своей деятельности[90], а историки считают венцом «продворянской политики» царей XVIII века. Как пишет Н. И. Павленко, «В истории России никогда дворянство не было облагодетельствовано в такой мере разнообразными привилегиями, как при Екатерине II»[91]

Обе грамоты окончательно закрепляли за верхними сословиями те права, обязанности и привилегии, которые уже были предоставлены предшественниками Екатерины в течение XVIII в., и предоставляли ряд новых. Так, дворянство как сословие было сформировано указами Петра I[92] и тогда же получило ряд привилегий, в том числе освобождение от подушной подати и право неограниченно распоряжаться поместьями; а указом Петра III оно было окончательно освобождено от обязательной службы государству.

Жалованная грамота дворянству:

Грамота на права и выгоды городам Российской империи:

Разделение городского населения на 6 разрядов:

  1. «настоящие городские обыватели» — домовладельцы («Настоящие городские обыватели суть те, кои в этом городе дом или иное строение или место или землю имеют»)
  2. купцы всех трёх гильдий (низший размер капитала для купцов 3-й гильдии — 1000 руб.)
  3. ремесленники, записанные в цехи.
  4. иностранные и иногородние купцы.
  5. именитые граждане — купцы располагавшие капиталом свыше 50 тысяч руб., богатые банкиры (не менее 100 тыс. руб.), а также городская интеллигенция: архитекторы, живописцы, композиторы, учёные.
  6. посадские, которые «промыслом, рукоделием и работою кормятся» (не имеющие недвижимой собственности в городе).

Представителей 3-его и 6-ого разрядов называли «мещанами» (слово пришло из польского языка через Украину и Белоруссию, обозначало первоначально «жителя города» или «горожанина», от слова «место» — город и «местечко» — городок).

Купцы 1 и 2-й гильдии и именитые граждане были освобождены от телесных наказаний. Представителям 3-его поколения именитых граждан разрешалось возбуждать ходатайство о присвоении дворянства.

Предоставление дворянству максимальных прав и привилегий и его полное освобождение от обязанностей в отношении государства привело к появлению феномена, широко освещенного в литературе той эпохи (комедия «Недоросль» Фонвизина, журнал «Трутень» Новикова и др.) и в исторических трудах. Как писал В. О. Ключевский, дворянин екатерининской эпохи «представлял собой очень странное явление: усвоенные им манеры, привычки, понятия, чувства, самый язык, на котором он мыслил, — все было чужое, все привозное, а дома у него не было никаких живых органических связей с окружающими, никакого серьезного дела… на Западе, за границей, в нём видели переодетого татарина, а в России на него смотрели, как на случайно родившегося в России француза»[85].

Несмотря на привилегии, в эпоху Екатерины II среди дворян сильно выросло имущественное неравенство: на фоне отдельных крупных состояний экономическое положение части дворянства ухудшилось. Как указывает историк Д.Блюм, ряд крупных вельмож владел десятками и сотнями тысяч крепостных, чего не было в предыдущие царствования (когда богатым считался владелец более 500 душ); в то же время почти 2/3 всех помещиков в 1777 г. имели менее 30 крепостных душ мужского пола, а 1/3 помещиков — менее 10 душ; многие дворяне, желавшие поступить на государственную службу, не имели средств на приобретение соответствующей одежды и обуви[93]. В. О. Ключевский пишет, что многие дворянские дети в её царствование, даже став студентами морской академии и «получая малое жалованье (стипендии), по 1 руб. в месяц, „от босоты“ не могли даже посещать академию и принуждены были, по рапорту, не о науках помышлять, а о собственном пропитании, на стороне приобретать средства для своего содержания»[85].

Крестьянство. Крестьяне в эпоху Екатерины составляли около 95 % населения, а крепостные крестьяне — более 50 % населения. По общему мнению историков, положение этой самой многочисленной группы населения в эпоху Екатерины было наихудшим за всю историю России. Ряд историков сравнивает положение крепостных крестьян той эпохи с рабами[94]. Как пишет В. О. Ключевский, помещики «превратили свои деревни в рабовладельческие плантации, которые трудно отличить от североамериканских плантаций до освобождения негров»[95]; а Д.Блюм делает вывод, что «к концу XVIII в. русский крепостной ничем не отличался от раба на плантации»[96]. Дворяне, включая и саму Екатерину II, часто называли крепостных крестьян «рабами», что хорошо известно по письменным источникам[97].

Широких размеров достигла торговля крестьянами: их продавали на рынках, в объявлениях на страницах газет; их проигрывали в карты, обменивали, дарили, насильно женили. Крестьяне не могли принимать присягу, брать откупа и подряды, не могли отъехать от своей деревни более чем на 30 верст без паспорта — разрешения от помещика и местных властей. По закону крепостной находился полностью во власти помещика, последний не имел права лишь его убить, но мог замучить до смерти — и за это не было предусмотрено официального наказания[98]. Имеется ряд примеров содержания помещиками крепостных «гаремов» и застенков для крестьян с палачами и орудиями пыток. В течение 34 лет царствования лишь в нескольких наиболее вопиющих случаях (включая Дарью Салтыкову) помещики понесли наказание за злоупотребления в отношении крестьян[99].

За время царствования Екатерины II был принят ряд законов, ухудшавших положение крестьян:

Как пишет Н. И. Павленко, при Екатерине «крепостное право развивалось вглубь и вширь», что являло собой «пример вопиющего противоречия между идеями Просвещения и правительственными мерами по укреплению крепостнического режима»[100]

В течение своего царствования Екатерина раздарила помещикам и дворянам более 800 тысяч крестьян, поставив тем самым своеобразный рекорд[101]. В большинстве это были не государственные крестьяне, а крестьяне с земель, приобретенных при разделах Польши, а также дворцовые крестьяне[102]. Но, например, число приписных (посессионных) крестьян с 1762 по 1796 гг. увеличилось с 210 до 312 тысяч человек, и это были формально свободные (государственные) крестьяне, но обращенные в положение крепостных или рабов[103]. Посессионные крестьяне уральских заводов приняли активное участие в Крестьянской войне 1773—1775 гг..

Вместе с тем, было облегчено положение монастырских крестьян, которые были переведены в ведение Коллегии экономии вместе с землями. Все их повинности заменялись денежным оброком, что представляло крестьянам больше самостоятельности и развивало их хозяйственную инициативу. В результате прекратились волнения монастырских крестьян.

Духовенство лишилось автономного существования вследствие секуляризации церковных земель (1764), дававших возможность существования без помощи государства и независимо от него. После реформы духовенство стало зависимо от финансировавшего его государства.

Религиозная политика

В целом в России при Екатерине II декларировалась политика религиозной терпимости. Так, в 1773 году издаётся закон о терпимости всех вероисповеданий, запрещающий православному духовенству вмешиваться в дела других конфессий[104]; светская власть оставляет за собой право решать вопрос об учреждении храмов любой веры[105].

Вступив на престол Екатерина отменила указ Петра III о секуляризации земель у церкви. Но уже в февр. 1764 г. вновь издала указ о лишении Церкви земельной собственности. Монастырские крестьяне числом ок 2 млн чел. обоего пола были изъяты из ведения духовенства и переданы в управление Коллегии экономии. В ведении государства вошли вотчины церквей, монастырей и архиереев.

На Украине секуляризация монастырских владений была проведена в 1786 году.

Тем самым духовенство попадало в зависимость от светской власти, так как не могло осуществлять самостоятельную экономическую деятельность.

Екатерина добилась от правительства Речи Посполитой уравнения в правах религиозных меньшинств — православных и протестантов.

В первые годы царствования Екатерины II прекратились преследования старообрядцев. Продолжая политику свергнутого ею супруга Петра III, императрица поддержала его инициативу возвращения из-за границы старообрядцев, экономически активного населения[106]. Им было специально отведено место на Иргизе (современные Саратовская и Самарская области)[105]. Им было разрешено иметь священников[107][108].

Однако уже в 1765 г. гонения возобновились. Сенат постановил, что староверам не разрешается строить храмы, и Екатерина подтвердила это своим указом; были снесены уже построенные храмы[109]. Разгрому в эти годы были подвергнуты не только храмы, но и целый город староверов и раскольников (Ветка) в Малороссии, который после этого перестал существовать[110]. А в 1772 г. гонениям подверглась секта скопцов в Орловской губернии. К.Валишевский полагает, что причина сохранения гонений на староверов и раскольников, в отличие от других религий, состояла в том, что они рассматривались не только как религиозное, но и как социально-политическое движение[109]. Так, согласно распространенному среди раскольников учению, Екатерина II, наряду с Петром I, считалась «царем-антихристом»[111][112].

Свободное переселение немцев в Россию привело к существенному увеличению числа протестантов (в основном лютеран) в России. Им также дозволялось строить кирхи, школы, свободно совершать богослужения. В конце XVIII века только в одном Петербурге насчитывалось более 20 тыс. лютеран.

За иудейской религией сохранялось право на публичное отправление веры. Религиозные дела и споры были оставлены в ведении еврейских судов. Евреи, в зависимости от имеющегося у них капитала, причислялись к соответствующему сословию и могли избираться в органы местного самоуправления, становиться судьями и прочими госслужащими.

По указу Екатерины II в 1787 году в типографии Академии наук в Петербурге впервые в России был напечатан полный арабский текст исламской священной книги Корана для бесплатной раздачи «киргизам». Издание существенно отличалось от европейских прежде всего тем, что носило мусульманский характер: текст к печати был подготовлен муллой Усманом Ибрахимом. В Петербурге с 1789 по 1798 год вышло 5 изданий Корана. В 1788 году был выпущен манифест, в котором императрица повелевала «учредить в Уфе духовное собрание Магометанского закона, которое имеет в ведомстве своем всех духовных чинов того закона, … исключая Таврической области»[113]. Таким образом, Екатерина начала встраивать мусульманское сообщество в систему государственного устройства империи. Мусульмане получали право строить и восстанавливать мечети.

Буддизм также получил государственную поддержку в регионах, где он традиционно исповедовался. В 1764 году Екатерина учредила пост Хамбо-ламы — главы буддистов Восточной Сибири и Забайкалья[114]. В 1766 году бурятские ламы признали Екатерину воплощением бодхисаттвы Белой Тары за благожелательность к буддизму и гуманное правление.

Екатерина разрешила Ордену иезуитов, который был к тому времени официально запрещен во всех странах Европы (решениями европейских государств и буллой папы римского), перенести свою штаб-квартиру в Россию[115]. В дальнейшем она покровительствовала ордену: предоставила ему возможность открыть свою новую резиденцию в Могилеве, запретила и конфисковала все выпущенные экземпляры «клеветнической» (по её мнению) истории ордена иезуитов, посещала их учреждения и оказывала другие любезности[109].

Внутриполитические проблемы

Чумной бунт 1771

Тот факт, что императрицей была провозглашена женщина, не имевшая на это никаких формальных прав, породил множество претендентов на трон, омрачавших значительную часть царствования Екатерины II. Так, лишь с 1764 по 1773 гг. в стране появилось семь Лжепётров III (утверждавших, что они — не что иное, как «воскресший» Пётр III) — А. Асланбеков, И. Евдокимов, Г. Кремнев, П. Чернышов, Г. Рябов, Ф. Богомолов, Н. Крестов; восьмым стал Емельян Пугачев[116]. А в 1774—1775 гг. к этому списку добавилось ещё «дело княжны Таракановой», выдававшей себя за дочь Елизаветы Петровны.

В течение 1762—1764 гг. было раскрыто 3 заговора, имевших целью свержение Екатерины, причем два из них были связаны с именем Ивана Антоновича[117] — бывшего российского императора Ивана VI, который на момент восшествия на престол Екатерины II продолжал оставаться в живых в заключении в Шлиссельбургской крепости. В первом из них участвовало 70 офицеров. Второй имел место в 1764 году, когда подпоручик В. Я. Мирович, нёсший караульную службу в Шлиссельбургской крепости, склонил на свою сторону часть гарнизона, чтобы освободить Ивана. Стражники, однако, в соответствии с данными им инструкциями закололи узника, а сам Мирович был арестован и казнён.

В 1771 году в Москве произошла крупная эпидемия чумы, осложнённая народными волнениями в Москве, получившими название Чумной бунт. Восставшие разгромили Чудов монастырь в Кремле. На другой день толпа взяла приступом Донской монастырь, убила скрывавшегося в нём архиепископа Амвросия, принялась громить карантинные заставы и дома знати. На подавление восстания были направлены войска под командованием Г. Г. Орлова. После трёхдневных боёв бунт был подавлен.

Крестьянская война 1773—1775 годов

В 1773—1774 году произошло крестьянское восстание во главе с Емельяном Пугачёвым. Оно охватило земли Яицкого войска, Оренбургской губернии, Урал, Прикамье, Башкирию, часть Западной Сибири, Среднее и Нижнее Поволжье. В ходе восстания к казакам присоединились башкиры, татары, казахи, уральские заводские рабочие и многочисленные крепостные крестьяне всех губерний, где разворачивались военные действия. После подавления восстания были свёрнуты некоторые либеральные реформы и усилился консерватизм.

Основные этапы:

17 сент. 1773 г. начинается восстание. Возле Яицкого городка на сторону 200 казаков переходят правительственные отряды, шедшие подавить мятеж. Не взяв городка, восставшие идут к Оренбургу.

5 окт. — 22 марта 1773—1774 гг. — стояние под стенами Оренбурга.

Март — июль 1774 г. — восставшие захватывают заводы Урала и Башкирии. Под Троицкой крепостью восставшие терпят поражение. 12 июля захватывают Казань. 17 июля вновь терпят поражение и отступают на правый берег Волги.

12 сент. 1774 г. Пугачёва схватили.

Историки полагают, что крестьянская война 1773—1775 гг. была одним из проявлений острого социального кризиса, разразившегося в середине царствования Екатерины, который был отмечен множеством восстаний в разных частях страны (Кижское восстание в Заонежье в 1769—1770 гг., чумной бунт 1771 г. в Москве, восстание яицких казаков 1769—1772 гг. и др.)[118]. Ряд историков указывает на изменение характера социальных протестов, приобретение ими классового, антидворянского, характера. Так, Д.Блюм отмечает, что участники восстания Пугачева убили около 1600 дворян, причем почти половину из них составляли женщины и дети, приводит другие случаи убийств дворян в ходе крестьянских восстаний той эпохи[119]. Как пишет В. О. Ключевский, крестьянские восстания в екатерининское царствование «окрасились социальным цветом, то были восстания не управляемых против администрации, а низших классов — против высшего, правящего, против дворянства»[85].

Масонство

1762—1778 гг. — характеризуется организационным оформлением российского масонства и господством английской системы (елагинское масонство).

В 60-е и особенно в 70-е гг. XVIII в. масонство приобретает в кругах образованного дворянства все большую популярность. Количество масонских лож увеличивается многократно. Всего известно о приблизительно 80 масонских ложах, учрежденных в период царствования Екатерины II, тогда как ранее они насчитывали единицы[120]. Исследователи масонства связывают это, с одной стороны, с модой на все новое и иностранное (один из основателей русского масонства И. П. Елагин называл его «игрушкой для праздных умов»), а с другой стороны, с новыми веяниями просветительской эпохи и пробуждением общественных интересов среди дворянства[121].

Политика Екатерины по отношению к масонству была достаточно противоречивой. С одной стороны, ей не за что было упрекать масонов, кроме как за странные ритуалы, которые она высмеивала в своих комедиях. Но никаких запретов на деятельность масонов в её царствование не было, за исключением единичных случаев (см. далее). С другой стороны, как пишет историк В. И. Курбатов, «Екатерина с большим подозрением относилась к масонству», в котором «усмотрела угрозу своему правлению»[122]. Эти подозрения касались двух моментов. Во-первых, она опасалась чрезмерного усиления иностранного влияния, распространяемого через масонские ложи. Так, когда в 1784 г. елагинские ложи по неизвестным причинам, но по собственному желанию, приостановили свою работу, возобновив свои заседания лишь спустя 2 года, то Екатерина удостоила передать ордену «за добросовестность её членов избегать всяких контактов с заграничными масонами, при настоящих политических отношениях, питает к ним большое уважение».

Во-вторых, подозрения императрицы касались издательской и публицистической деятельности московских масонских лож мартинистов и розенкрейцеров, возглавляемых Н. И. Новиковым, И. Г. Шварцем и др., в чьих книгах и статьях она усматривала намеки, адресованные её собственному правлению. В 1786 г. все эти ложи были закрыты, что было единственным случаем такого рода при Екатерине, а некоторые члены этих лож, прежде всего сам Новиков, а также М. И. Невзоров и В. Я. Колокольников, подверглись репрессиям[123]. Помимо этого, в 1786 г. были запрещены 6 книг, изданных московскими розенкрейцерами. Эти факты свидетельствуют о стремлении Екатерины II контролировать масонство и допускать лишь такую его деятельность, которая не противоречила её интересам.

Развитие литературы. Дело Новикова и дело Радищева

Отечественная литература в эпоху Екатерины, как и в целом в XVIII веке, по мнению ряда историков, находилась в зачаточном состоянии, занимаясь, по словам К.Валишевского, в основном «переработкой иностранных элементов»[124]. Такое же мнение высказывает А.Труайя, который пишет, что у Сумарокова, Хераскова, Богдановича и других русских писателей той эпохи много прямых заимствований у французских писателей[125]. Как констатировал в XIX в. французский историк А.Леруа-Болье, тенденция России XVIII века к подражанию всему иностранному на целое столетие затормозила рождение самобытной национальной литературы[126].

«Официальная» литература эпохи Екатерины представлена несколькими известными именами: Фонвизин, Сумароков, Державин, — и весьма небольшим числом и объёмом написанных ими произведений, и не идет ни в какое сравнение с русской литературой первой половины XIX в. Правда, была ещё «неофициальная» литература: Радищев, Новиков, Кречетов, — которая была подвергнута запрету, а авторы — жестоким репрессиям. Подобной же участи подвергся и ряд других, менее известных, авторов, например, Княжнин, чья историческая драма («Вадим Новгородский») была также запрещена, а весь тираж был сожжен. По мнению историков, политика императрицы, состоявшая, с одной стороны, в своеобразном личном «руководстве» литературным творчеством, а с другой стороны, жесткая цензура и репрессии в отношении неугодных писателей, не способствовала развитию отечественной литературы[124][127].

Это касалось как отдельных произведений, так и литературных журналов. В течение её царствования появилось несколько журналов, но ни один из них, за исключением журнала «Всякая всячина», издаваемого самой Екатериной, не смог долго просуществовать. Причина состояла в том, как писал Г. В. Плеханов, и с чем согласен историк Н. И. Павленко, что издатели журналов «считали себя вправе критиковать, между тем как Фелица [Екатерина II] считала их обязанными восторгаться»[128].

Так, журнал Новикова «Трутень» был закрыт властями в 1770 г., как полагают историки, вследствие того, что в нём поднимались острые социальные темы — произвол помещиков в отношении крестьян, повальная коррупция среди чиновников и т. д. После этого Новикову удалось начать выпуск нового журнала «Живописец», в котором он уже старался избегать острых социальных тем. Однако и этот журнал через несколько лет был закрыт. Той же участи подвергся «Санкт-Петербургский Вестник», просуществовавший лишь немногим более двух лет, и другие журналы[129].

Такая же политика проводилась в отношении издаваемых книг — и не только в стране, но и за рубежом, касавшихся России и императорской политики. Так, резкой критике со стороны Екатерины подверглась выпущенная в 1768 году французским астрономом Шаппом д’Отрошем (Chappe d’Auteroche) книга о его поездке в Россию, в которой он писал о царившем среди чиновников взяточничестве и о торговле людьми, а также изданная в 1782 г. во Франции «История России» Левэка (L’Evesque), в которой, по её мнению, было слишком мало похвалы в адрес императрицы[130].

Таким образом, по мнению ряда историков, остракизму подвергались не только «вредные» произведения, но и «недостаточно полезные», посвященные не прославлению России и её императрицы, а каким-то иным, «посторонним», и потому «ненужным», вещам. В частности, полагают[131], что не только содержание отдельных книг и статей, но и сама издательская деятельность Новикова, ведшаяся с большим размахом (из 2685 книг, изданных за 1781—1790 гг. в России, 748 книг, то есть 28 %, было издано Новиковым[132]), вызывала раздражение императрицы.

Так, в 1785 г. Екатерина II поручила архиепископу Платону выяснить, нет ли чего «вредного» в книгах, выпускаемых Новиковым. Тот изучил изданные им книги, которые большей частью выпускались в целях народного просвещения, и в конце концов так и не нашёл в них «ничего предосудительного с точки зрения веры и интересов государства». Тем не менее, уже через год были закрыты новиковские масонские ложи, запрещен ряд его книг, а ещё через несколько лет он и сам был репрессирован. Как пишет Н. И. Павленко, «Состава преступления убедительно сформулировать не удалось, и Новиков без суда, личным указом Екатерины II от 1 мая 1792 был заточен в Шлиссельбургскую крепость на 15 лет. Указ объявлял его государственным преступником, шарлатаном, наживавшимся за счет обмана доверчивых людей»[133].

Очень похожа судьба Радищева. Как указывают историки, в его книге «Путешествие из Петербурга в Москву» отсутствуют призывы к свержению существующего строя и к ликвидации крепостнических порядков. Тем не менее, автор был приговорен к смертной казни четвертованием (после помилования заменена 10-летней ссылкой в Тобольск) — за то, что его книга «наполнена вредными умствованиями, разрушающими покой общественный, умаляющими должное к власти уважение…»[134].

Как полагают историки, и в «деле Новикова», и в «деле Радищева» определенную роль сыграло уязвленное самолюбие Екатерины, привыкшей к лести и не выносившей людей, осмеливавшихся высказывать свои критические суждения, идущие вразрез с её собственными[133][135].

Внешняя политика России в царствование Екатерины II

Внешняя политика Российского государства при Екатерине была направлена на укрепление роли России в мире и расширение её территории. Девиз её дипломатии заключался в следующем: «нужно быть в дружбе со всеми державами, чтобы всегда сохранять возможность стать на сторону более слабого… сохранять себе свободные руки… ни за кем хвостом не тащиться»[136]. Однако этим девизом нередко пренебрегали, предпочитая присоединять слабых к сильным вопреки их мнению и желанию.

Расширение пределов Российской империи

Новый территориальный рост России начинается с воцарением Екатерины II. После первой турецкой войны Россия приобретает в 1774 году важные пункты в устьях Днепра, Дона и в Керченском проливе (Кинбурн, Азов, Керчь, Еникале). Затем, в 1783 году присоединяется Балта, Крым и Кубанская область. Вторая турецкая война оканчивается приобретением прибрежной полосы между Бугом и Днестром (1791 г.). Благодаря всем этим приобретениям, Россия становится твёрдой ногой на Чёрном море. В то же время польские разделы отдают России западную Русь. По первому из них в 1773 году Россия получает часть Белоруссии (губернии Витебская и Могилёвская); по второму разделу Польши (1793 г.) Россия получила области: Минскую, Волынскую и Подольскую; по третьему (1795—1797 гг.) — литовские губернии (Виленскую, Ковенскую и Гродненскую), Чёрную Русь, верхнее течение Припяти и западную часть Волыни. Одновременно с третьим разделом присоединено было к России и герцогство Курляндское.

Разделы Речи Посполитой

В состав федеративного польско-литовского государства Речь Посполитая входили Польское королевство и Великое княжество Литовское.

Поводом для вмешательства в дела Речи Посполитой послужил вопрос о положении диссидентов (то есть некатолического меньшинства — православных и протестантов), чтобы те были уравнены с правами католиков. Екатерина оказывала сильное давление на шляхту с целью избрания на польский престол своего ставленника Станислава Августа Понятовского, который и был избран. Часть польской шляхты выступила против этих решений и организовала восстание, поднятое в Барской конфедерации. Оно было подавлено русскими войсками в союзе с польским королём. В 1772 году Пруссия и Австрия, опасаясь усиления российского влияния в Польше и её успехами в войне с Османской империей(Турция), предложили Екатерине провести раздел Речи Посполитой в обмен на прекращение войны, угрожая в противном случае войной против России. Россия, Австрия и Пруссия ввели свои войска.

Разделы Речи Посполитой при Екатерине

В 1772 году состоялся Первый раздел Речи Посполитой. Австрия получила всю Галицию с округами, Пруссия — Западную Пруссию (Поморье), Россия — восточную часть Белоруссии до Минска (губернии Витебская и Могилевская) и часть латвийских земель, входивших ранее в Ливонию. Польский сейм был вынужден согласиться с разделом и отказаться от претензий на утраченные территории: Польшей было потеряно 380000 км² с населением в 4 миллиона человек.

Польские дворяне и промышленники содействовали принятию Конституции 1791 года консервативная часть населения Тарговицкой конфедерации обратилась к России за помощью.

В 1793 году состоялся Второй раздел Речи Посполитой, утверждённый на Гродненском сейме. Пруссия получила Гданьск, Торунь, Познань (часть земель по р. Варта и Висла), Россия — Центральную Белоруссию с Минском и Правобережную Украину.

В марте 1794 года началось восстание под руководством Тадеуша Костюшко, целями которого было восстановление территориальной целостности, суверенитета и Конституции 3 мая, однако весной того же года оно было подавлено русской армией под командованием А. В. Суворова. Во время восстания Костюшко восставшими поляками, захватившими русское посольство в Варшаве, были обнаружены документы, имевшие большой общественный резонанс, в соответствии с которыми король Станислав Понятовский и ряд членов Гродненского сейма в момент утверждения 2-го раздела Речи Посполитой получили деньги от русского правительства — в частности, Понятовский получил несколько тысяч дукатов[82].

В 1795 году состоялся Третий раздел Речи Посполитой. Австрия получила Южную Польшу с Любаном и Краковом, Пруссия — Центральную Польшу с Варшавой, Россия — Литву, Курляндию, Волынь и Западную Белоруссию.

13 октября 1795 года — конференция трёх держав о падении польского государства, оно потеряло государственность и суверенитет.

Русско-турецкие войны. Присоединение Крыма

Важным направлением внешней политики Екатерины II являлись также территории Крыма, Причерноморья и Северного Кавказа, находившиеся под турецким владычеством.

Когда вспыхнуло восстание Барской конфедерации, турецкий султан объявил войну России (Русско-турецкая война 1768—1774), используя как предлог то, что один из русских отрядов, преследуя поляков, вошёл на территорию Османской империи. Русские войска разбили конфедератов и стали одерживать одну за другой победы на юге. Добившись успеха в ряде сухопутных и морских битв (Сражение при Козлуджи, сражении при Рябой Могиле, Кагульское сражение, Ларгское сражение, Чесменское сражение и др.), Россия заставила Турцию подписать Кючук-Кайнарджийский договор, в результате которого Крымское ханство формально обрело независимость, но де-факто стало зависеть от России. Турция выплатила России военные контрибуции в порядке 4,5 миллионов рублей, а также уступила северное побережье Чёрного моря вместе с двумя важными портами.

После окончания русско-турецкой войны 1768—1774, политика России в отношении Крымского ханства была направлена на установление в нём пророссийского правителя и присоединении к России. Под давлением русской дипломатии ханом был избран Шахин Гирей. Предыдущий хан — ставленник Турции Девлет IV Гирей — в начале 1777 года попытался оказать сопротивление, но оно было подавлено А. В. Суворовым, Девлет IV бежал в Турцию. Одновременно была недопущена высадка турецкого десанта в Крыму и тем самым предотвращена попытка развязывания новой войны, после чего Турция признала Шахина Гирея ханом. В 1782 году против него вспыхнуло восстание, которое подавили введённые на полуостров русские войска, а в 1783 году манифестом Екатерины II Крымское ханство было присоединено к России.

После победы императрица вместе с австрийским императором Иосифом II совершила триумфальную поездку по Крыму.

Следующая война с Турцией произошла в 1787—1792 годах и являлась безуспешной попыткой Османской империи вернуть себе земли, отошедшие к России в ходе Русско-турецкой войны 1768—1774, в том числе и Крым. Здесь также русские одержали ряд важнейших побед, как сухопутных — Кинбурнская баталия, Сражение при Рымнике, взятие Очакова, взятие Измаила, сражение под Фокшанами, отбиты походы турок на Бендеры и Аккерман и др., так и морских — Чесменское сражение (1770), сражение у Фидониси (1788), Керченское сражение (1790), Сражение у мыса Тендра (1790) и Сражение при Калиакрии (1791). В итоге Османская империя в 1791 году была вынуждена подписать Ясский мирный договор, закрепляющий Крым и Очаков за Россией, а также отодвигавший границу между двумя империями до Днестра.

Войны с Турцией ознаменовались крупными военными победами Румянцева, Орлова-Чесменского, Суворова, Потемкина, Кутузова, Ушакова, утверждением России на Чёрном море. В результате их к России отошло Северное Причерноморье, Крым, Прикубанье, усилились её политические позиции на Кавказе и Балканах, укреплён авторитет России на мировой арене.

По мнению многих историков, эти завоевания являются главным достижением царствования Екатерины II. Вместе с тем, ряд историков (К.Валишевский, В. О. Ключевский и др.) и современников (Фридрих II, французские министры и др.) объясняли «удивительные» победы России над Турцией не столько силой русской армии и флота, которые были ещё довольно слабыми и плохо организованными, сколько следствием чрезвычайного разложения в этот период турецкой армии и государства[81][137].

Отношения с Грузией. Георгиевский трактат

При царе Картли и Кахети Ираклии II (1762—1798) объединённое Картлийско-Кахетинское государство значительно усиливается, растёт его влияние в Закавказье. Турки изгоняются из страны. Возрождается грузинская культура, возникает книгопечатание. Одним из ведущих направлений общественной мысли становится просветительство. Ираклий обратился к России для защиты от Персии и Турции. Екатерина II, воевавшая с Турцией, с одной стороны, была заинтересована в союзнике, с другой, не хотела посылать в Грузию значительные воинские силы. В 1769—1772 годах незначительный русский отряд под командованием генерала Тотлебена воевал против Турции на стороне Грузии. В 1783 году Россия и Грузия подписали Георгиевский трактат, устанавливающий российский протекторат над царством Картли-Кахети в обмен на военную защиту России. В 1795 персидский шах Ага Мохаммед-хан Каджар вторгся в Грузию и после Крцанисской битвы разорил Тбилиси.

Отношения со Швецией

Пользуясь тем, что Россия вступила в войну с Турцией, Швеция, поддержанная Пруссией, Англией и Голландией, развязала с ней войну за возвращение ранее утерянных территорий. Вступившие на территорию России войска были остановлены генерал-аншефом В. П. Мусиным-Пушкиным. После ряда морских сражений, не имевших решительного исхода, Россия разгромила линейный флот шведов в сражении под Выборгом, но из-за налетевшего шторма потерпела тяжелое поражение в сражении гребных флотов при Роченсальме. Стороны подписали в 1790 году Верельский мирный договор, по которому граница между странами не изменилась.

Отношения с другими странами

В 1764 году нормализовались отношения между Россией и Пруссией и между странами был заключён союзный договор. Этот договор послужил основой образованию Северной системы — союзу России, Пруссии, Англии, Швеции, Дании и Речи Посполитой против Франции и Австрии. Русско-прусско-английское сотрудничество продолжилось и далее. В октябре 1782 года подписан Договор о дружбе и торговле с Данией.

В третьей четверти XVIII в. шла борьба североамериканских колоний за независимость от Англии — буржуазная революция привела к созданию США. В 1780 году, русское правительство приняло «Декларацию о вооруженном нейтралитете», поддержанную большинством европейских стран (суда нейтральных стран имели право вооружённой защиты при нападении на них флота воюющей страны).

В европейских делах роль России возросла во время австро-прусской войны 1778—1779 годов, когда она выступила посредницей между воюющими сторонами на Тешенском конгрессе, где Екатерина по существу продиктовала свои условия примирения, восстанавливавшие равновесие в Европе[138]. После этого Россия часто выступала арбитром в спорах между германскими государствами, которые обращались за посредничеством непосредственно к Екатерине.

Одним из грандиозных планов Екатерины на внешнеполитической арене стал так называемый Греческий проект[139] — совместные планы России и Австрии по разделу турецких земель, изгнанию турок из Европы, возрождению Византийской империи и провозглашение её императором внука Екатерины — великого князя Константина Павловича. Согласно планам, на месте Бессарабии, Молдавии и Валахии создаётся буферное государство Дакия, а западная часть Балканского полуострова передаётся Австрии. Проект был разработан в начале 1780-х годов, однако осуществлён не был из-за противоречий союзников и отвоевания Россией значительных турецких территорий самостоятельно.

После Французской революции Екатерина выступила одним из инициаторов антифранцузской коалиции и установления принципа легитимизма. Она говорила: «Ослабление монархической власти во Франции подвергает опасности все другие монархии. С моей стороны я готова воспротивиться всеми силами. Пора действовать и приняться за оружие»[140]. Однако в реальности она устранилась от участия в боевых действиях против Франции. По распространённому мнению, одной из действительных причин создания антифранцузской коалиции было отвлечение внимания Пруссии и Австрии от польских дел[138]. Вместе с тем, Екатерина отказалась от всех заключённых с Францией договоров, приказала высылать всех подозреваемых в симпатиях к Французской революции из России, а в 1790 году выпустила указ о возвращении из Франции всех русских.

Незадолго до смерти, в 1796 г., Екатерина начала Персидский поход: планировалось, что главнокомандующий Валериан Зубов (выдвинувшийся в полководцы благодаря протекции своего брата Платона Зубова — фаворита императрицы) с 20 тыс. солдат захватит всю или значительную часть территории Персии. Дальнейшие грандиозные завоевательные планы, которые как полагают, были разработаны самим Платоном Зубовым, включали поход на Константинополь: с запада через Малую Азию (Зубов) и одновременно с севера со стороны Балкан (Суворов), — для осуществления лелеянного Екатериной Греческого проекта. Этим планам не суждено было сбыться ввиду её смерти, хотя Зубов успел одержать несколько побед и захватить часть персидской территории, включая Дербент и Баку[141].

В царствование Екатерины Российская империя обрела статус великой державы. В результате двух успешных для России русско-турецких войн 1768—1774 и 1787—1791 гг. к России был присоединен Крымский полуостров и вся территория Северного Причерноморья. В 1772—1795 гг. Россия приняла участие в трёх разделах Речи Посполитой, в результате которых присоединила к себе территории нынешней Белоруссии, Западной Украины, Литвы и Курляндии. В период правления Екатерины началась российская колонизация Алеутских островов и Аляски.

Вместе с тем, многие историки рассматривают отдельные элементы внешней политики Екатерины II (ликвидация Речи Посполитой как самостоятельного государства, стремление к захвату Константинополя) как имевшие скорее отрицательные, чем положительные, результаты. Так, Н. И. Павленко называет ликвидацию Польши как суверенного государства «разбойничьей акцией со стороны соседей»[142]. Как пишет К.Эриксон, «Нынешние историки посягательства Екатерины на независимость Польши воспринимают как варварство, идущее вразрез с идеалами гуманизма и просвещения, которые она проповедовала»[143]. Как отмечают К.Валишевский и В. О. Ключевский, в ходе разделов Речи Посполитой 8 миллионов славян оказались под «игом» Пруссии и Австрии; причем, эти разделы очень усилили последних, намного более, чем Россию. В результате Россия своими руками создала на своей западной границе в лице укрепившихся германских государств грозных потенциальных противников, с которыми в дальнейшем ей придется воевать[81][137].

Преемники Екатерины критически оценивали принципы её внешней политики. Её сын Павел I относился к ним отрицательно и поспешил полностью пересмотреть сразу после восшествия на трон. В царствование её внука Николая I бароном Бруновом был подготовлен рапорт, в котором говорилось: «Мы не можем не признать, что способы, избранные императрицей Екатериной для исполнения её планов, далеко не согласуются с характером прямоты и чести, которые являются теперь неизменным правилом нашей политики…». «И нашей истинной силой», — приписал император Николай I своей собственной рукой[141].

Екатерина II как деятель Эпохи Просвещения

Долгое царствование Екатерины II 1762—1796 наполнено значительными и весьма противоречивыми событиями и процессами. Золотой век русского дворянства был вместе с тем веком пугачёвщины, «Наказ» и Уложенная комиссия соседствовали с гонениями. И все-таки Екатерина старалась проповедовать среди русского дворянства философию европейского Просвещения, с которой императрица была хорошо знакома. В этом смысле её правление нередко называют эпохой просвещённого абсолютизма. Историки спорят о том, чем был просвещённый абсолютизм — утопическим учением просветителей (Вольтер, Дидро и др.) об идеальном союзе королей и философов или политическим феноменом, нашедшим свое реальное воплощение в Пруссии (Фридрих II Великий), Австрии (Иосиф II), России (Екатерина II) и др. Эти споры небеспочвенны. Они отражают ключевое противоречие теории и практики просвещенного абсолютизма: между необходимостью радикально менять сложившийся порядок вещей (сословный строй, деспотизм, бесправие и др.) и недопустимостью потрясений, нуждой в стабильности, невозможностью ущемить ту социальную силу, на которой этот порядок держится, — дворянство. Екатерина II, как, быть может, никто другой, понимала трагическую непреодолимость этого противоречия: «Вы, — пеняла она французскому философу Д. Дидро, — пишете на бумаге, которая все стерпит, я же, бедная императрица, — на коже человеческой, столь чувствительной и болезненной». Весьма показательна её позиция в вопросе о крепостном крестьянстве. Нет сомнений в отрицательном отношении императрицы к крепостному праву. Она не раз задумывалась о способах его отмены. Но дальше осторожных размышлений дело не пошло. Екатерина II ясно осознавала, что ликвидация крепостничества с негодованием будет воспринята дворянами. Крепостническое законодательство было расширено: помещикам разрешили на любой срок ссылать крестьян на каторгу, а крестьянам запрещалось подавать жалобы на помещиков. Попытками преобразований в духе просвещённого абсолютизма были:

Конечно, эти преобразования имели ограниченный характер. Самодержавный принцип управления, крепостное право, сословный строй оставались незыблемыми. Крестьянская война Пугачева (1773—1775), взятие Бастилии (1789) и казнь короля Людовика XVI (1793) не способствовали углублению реформ. Они шли с перерывами, в 90-е гг. и вовсе прекратились. Преследования А. Н. Радищева (1790), арест Н. И. Новикова (1792) не были случайными эпизодами. Они свидетельствуют о глубинных противоречиях просвещённого абсолютизма, невозможности однозначных оценок «золотого века Екатерины II».

Возможно, именно эти противоречия породили мнение, бытующее среди части историков, о чрезвычайном цинизме и лицемерии Екатерины II[144][145][146]; хотя она и сама способствовала возникновению данного мнения своими словами и действиями. Прежде всего, основная масса населения России вследствие её действий стала ещё более бесправной, лишенной нормальных человеческих прав, хотя в её силах было добиться обратного — и для этого не обязательно было отменять крепостное право[147]. Другие её действия, такие как ликвидация суверенной Польши, тоже вряд ли соответствовали идеям Просвещения, которых на словах она придерживалась. Кроме того, историки приводят примеры её конкретных слов и действий, подкрепляющие данное мнение:

Особую тему представляют взаимоотношения Екатерины и французских просветителей (Дидро, Вольтер). Общеизвестно, что она была с ними в постоянной переписке, а они высказывали о ней высокое мнение. Однако многие историки пишут, что эти отношения носили характер очевидного «спонсорства», с одной стороны, и лести, с другой[146]. Как пишет Н. И. Павленко, узнав, что Дидро нуждается в деньгах, Екатерина купила его библиотеку за 15 тыс. ливров, но не забрала её, а оставила ему, «назначив» его пожизненным смотрителем его же библиотеки с выплатой «жалованья» из русской казны в размере 1000 ливров в год. Вольтера осыпала разнообразными милостями и деньгами, и приобрела после смерти его библиотеку, выплатив щедрые суммы наследникам. Со своей стороны, и они не оставались в долгу. Дидро расточал похвалу и лесть в её адрес, а свои критические заметки «клал под сукно» (так, лишь после смерти были обнаружены его резкие критические «Замечания о Наказе» Екатерины[153]). Как указывает К.Валишевский, Вольтер называл её «северной Семирамидой» и утверждал, что солнце, освещающее мир идей, перешло с Запада на Север; написал по «приготовленным» для него по приказанию Екатерины материалам историю Петра I, вызвавшую насмешки других европейских ученых[154]. А.Труайя отмечает, что Вольтер и Дидро соревновались в преувеличенных похвалах Екатерине, приводя соответствующие примеры (так, Дидро в свою очередь писал, что «ставит её на один уровень» с Цезарем, Ликургом и Солоном, выше Фридриха Великого, и лишь после встречи с ней в России его душа, ранее «душа раба», стала «душой свободной» и т. д.), и даже ревновали друг друга к её милостям и вниманию[155]. Поэтому ещё А. С. Пушкин писал об «отвратительном фиглярстве» императрицы «в сношениях с философами её столетия», а по словам Фридриха Энгельса, «Двор Екатерины II превратился в столицу тогдашних просвещенных людей, особенно французов; …ей настолько удалось ввести в заблуждение общественное мнение, что Вольтер и многие другие воспевали „северную Семирамиду“ и провозглашали Россию самой прогрессивной страной в мире, отечеством либеральных принципов, поборником религиозной терпимости»[146]

И тем не менее именно в эту эпоху появилось Вольное экономическое общество (1765), работали вольные типографии, шла горячая журнальная полемика, в которой лично участвовала императрица, были основаны Эрмитаж (1764) и Публичная библиотека в Петербурге (1795), Смольный институт благородных девиц (1764) и педагогические училища в обеих столицах.

Екатерина и учебные заведения

В мае 1764 г. было основано первое в России учебное заведение для девочек — Смольный институт благородных девиц. Следом открылся Новодевичий институт для воспитания мещанских девиц. Вскоре Екатерина II обратила внимание на Сухопутный шляхетский корпус, и в 1766 г. был принят его новый устав. Разрабатывая Указ «Учреждений для управления губерний Всероссийской империи»[156] в 1775 г., Екатерина II активно приступила к разрешению проблем в образовании. Обязанность открывать училища губернского и уездного уровня ею была возложена на приказы общественного призрения. В 1780 г. Екатерина совершила инспекционную поездку по северо-западным областям России. Эта поездка показала достигнутые успехи и то, что ещё предстояло сделать в будущем. Например, в Пскове ей доложили, что школу для мещанских детей, в отличие от дворянских, так и не открыли. Екатерина немедленно пожаловала 1000 руб. на заведение городской школы, 500 руб. — на духовную семинарию, 300 — на сиротский приют и 400 — на богадельню. В 1777 г. было открыто государственное Коммерческое училище для купечества. В Санкт-Петербурге Екатерина II на собственные средства в 1781 г. основала учебное заведение при Исаакиевском соборе. В том же году при храмах было организовано ещё шесть школ. К 1781 г. в них обучалось 486 человек[157].

Вместе с тем, как пишет историк Казимир Валишевский, «Начало народному образованию в том виде, как оно существует теперь в России, было положено учебными заведениями, открытыми в Петербурге Новиковым, которого Екатерина считала врагом и вознаградила тюрьмой и цепями за его труд на благо России»[158].

Екатерина — литератор и издатель

Портрет работы Лампи Старшего, 1793

Екатерина принадлежала к немногочисленному числу монархов, которые столь интенсивно и непосредственно общались со своими подданными путём составления манифестов, инструкций, законов, полемических статей и косвенно в виде сатирических сочинений, исторических драм и педагогических опусов. В своих мемуарах она признавалась: «Я не могу видеть чистого пера без того, чтобы не испытывать желания немедленно окунуть его в чернила».

Она обладала незаурядным талантом литератора, оставив после себя большое собрание сочинений — записки, переводы, либретто, басни, сказки, комедии «О, время!», «Именины госпожи Ворчалкиной», «Передняя знатного боярина», «Госпожа Вестникова с семьею», «Невеста невидимка» (1771—1772), эссе и т. п., участвовала в еженедельном сатирическом журнале «Всякая всячина», издававшиемся с 1769 года. Императрица обратилась к журналистике с целью воздействия на общественное мнение, поэтому главной идеей журнала была критика человеческих пороков и слабостей. Другими предметами иронии были суеверия населения. Сама Екатерина называла журнал: «Сатира в улыбательном духе».

Однако некоторые историки полагают, что ряд её сочинений и даже писем был написан не ею самой, а некими анонимными авторами[159], указывая на слишком резкие различия в стиле, правописании и т. д. между разными её сочинениями. К.Валишевский считает, что некоторые её письма могли быть написаны Андреем Шуваловым, а литературные произведения — Н. И. Новиковым в период их «примирения» после 1770 г. Так, все её комедии, имевшие успех, были написаны лишь в период её «дружбы» с Новиковым, в то же время написанную позднее комедию «Горе-Богатырь» (1789) критикуют за грубость и пошлость, нехарактерную для комедий 70-х годов[160].

Ревниво относилась к негативным оценкам её творчества (если таковые имели место). Так, узнав после смерти Дидро о его критической записке в адрес её «Наказа», она в письме Гримму 23 ноября 1785 г. выступила с грубыми высказываниями в адрес французского просветителя[153].

Развитие культуры и искусства

Екатерина считала себя «философом на троне» и благосклонно относилась к эпохе Просвещения, состояла в переписке с Вольтером[161], Дидро, д'Аламбером. При ней в Санкт-Петербурге появились Эрмитаж и Публичная библиотека. Она покровительствовала различным областям искусства — архитектуре, музыке, живописи. Нельзя не упомянуть и о инициированном Екатериной массовом заселении немецких семей в различные регионы современной России, Украины, а также стран Прибалтики. Целью являлась модернизация русской науки и культуры.

Вместе с тем, многие историки указывают на односторонний характер такого покровительства со стороны Екатерины. Деньгами и наградами щедро одаривались в основном иностранные деятели науки и культуры, которые разносили за рубежом славу о Екатерине II. Особенно разителен контраст в отношении отечественных художников, скульпторов и литераторов. «Екатерина не оказывает им поддержки, — пишет А.Труайя, — и проявляет к ним чувство, среднее между снисходительностью и презрением. Живя в России, Фальконе возмущался грубостью царицы по отношению к отличному художнику Лосенко. „Бедняга, униженный, без куска хлеба, хотел уехать из Санкт-Петербурга и приходил ко мне изливать свое горе“, — пишет он. Путешествовавший по России Фортиа де Пилес удивляется, что Её величество допускает, чтобы талантливый скульптор Шубин ютился в тесной каморке, не имея ни моделей, ни учеников, ни официальных заказов. За все свое царствование Екатерина сделала заказ или дала субсидии очень немногим русским художникам, зато не скупилась на закупки произведений иностранных авторов»[83].

Выход Екатерины II ко двору

Как отмечает Н. И. Павленко, «поэт Г. Р. Державин за всю жизнь службы при дворе получил лишь 300 душ крестьян, две золотые табакерки и 500 руб.»[75] (хотя являлся не только литератором, но и чиновником, выполнявшим различные поручения), в то время как иностранные писатели, ничего особенного не делая, получали от неё целые состояния. В то же время, хорошо известно, какую «награду» получил от неё ряд русских писателей Радищев, Новиков, Кречетов, Княжнин, которые были репрессированы, а их произведения — запрещены и сожжены.

Как пишет К.Валишевский, Екатерина окружила себя «посредственностями из иностранных художников» (Бромптон, Кениг и др.), бросив на произвол судьбы талантливых русских художников и скульпторов. Граверу Скородумову, изучавшему свое искусство во Франции и выписанному Екатериной оттуда в 1782 г., не нашлось работы при дворе её величества, и он был вынужден работать в качестве плотника или подмастерья. Скульптор Шубин и художник Лосенко не получали заказов от императрицы и её придворных и пребывали в нищете; Лосенко с отчаяния отдался пьянству. Зато когда он умер, и выяснилось, что он был великим художником, пишет историк, Екатерина «охотно присоединила его апофеоз к своему величию». «В общем, национальное искусство, — заключает Валишевский, — обязано Екатерине только несколькими моделями Эрмитажа, послужившими для изучения и подражания русским художникам. Но, кроме этих моделей, она не дала ему ничего: даже куска хлеба»[162].

Екатерина II и пропаганда

Многие историки указывают, что исключительно большую роль в деятельности Екатерины играла пропаганда[163], а некоторые даже полагают, что пропаганда была основным смыслом всего её царствования[145]. В числе очевидных примеров пропагандистских акций Екатерины II указывают:

1. Объявленный в 1765 г. под эгидой Вольного экономического общества конкурс на лучшее решение крестьянского вопроса. В течение 2 лет были присланы 162 конкурсные работы, в том числе 155 — из-за рубежа. Премия была присуждена члену Дижонской академии Беарде де Лабею, который представил «взвешенное» сочинение, предлагавшее не спешить ни с отменой крепостного права, ни с наделением крестьян землей, а сначала подготовить крестьян к восприятию свободы. Как пишет Н. И. Павленко, несмотря на широкий резонанс, который конкурс имел в России и за рубежом, «конкурсные сочинения держались в секрете, их содержание было достоянием лиц, входивших в конкурсную комиссию»[164].

2. «Наказ» Екатерины (1766 г.) и работа Уложенной комиссии (1767—1768 гг.), дебаты которой длились полтора года с участием более 600 депутатов и завершились роспуском комиссии. «Наказ» в течение царствования Екатерины только в России издавался 7 раз, и «приобрел широкую известность не только в России, но и за её пределами, ибо был переведен на основные европейские языки»[165].

Иллюминация по случаю проезда Екатерины через Канев

3. Поездка Екатерины и её свиты в 1787 г. с большой группой иностранцев (всего — около 3000 человек) из Петербурга на юг России для прославления побед России над Османской империей и успехов в освоении завоёванных земель. Обошлась казне в сумму от 7 до 10 миллионов руб. Для организации поездки: в некоторых городах по пути следования специально строились здания, в которых останавливался кортеж; срочно производились (по свидетельству графа Ланжерона) ремонт и покраска фасадов зданий вдоль продвижения кортежа, а население было обязано надевать лучшие одежды в день его проезда; из Москвы (по свидетельству М. М. Щербатова) были удалены все нищие[31]; была организована инсценировка битвы под Полтавой, в которой участвовало 50 тысяч человек; некоторые города (Бахчисарай) были иллюминированы многочисленными огнями, так что и ночью сияли как днём. В Херсоне гостей встречала надпись: «Путь в Константинополь». Как отмечает Н. И. Павленко, в это время в России была засуха, и надвигался голод, охвативший затем всю страну; а Турция расценила всё мероприятие как провокацию и немедленно начала с Россией новую войну[166]. В Европе же после этой поездки появился миф о «потемкинских деревнях», сооружённых Екатериной специально для «пускания пыли в глаза» иностранцам.

4. Среди достижений екатерининского царствования фигурировала цифра в 3161 фабрик и заводов, построенных к 1796 г.[167], в то время как до начала царствования Екатерины II число фабрик и заводов на территории Российской империи исчислялось лишь несколькими сотнями. Однако как установил академик С. Г. Струмилина, эта цифра сильно завышала действительное число фабрик и заводов, поскольку в неё, «лишь для пущего прославления этой царицы», были включены даже кумысные «фабрики» и овчарные «заводы»[168].

5. Письма Екатерины иностранцам (Гримму, Вольтеру и т. д.), как полагают историки, также являлись частью её пропаганды. Так, К. Валишевский сравнивает её письма иностранцам с работой современного агентства новостей, и далее пишет: «её письма к любимым корреспондентам, как Вольтер и Гримм во Франции и Циммерман и отчасти г-жа Бельке в Германии, нельзя назвать иначе, как чисто публицистическими статьями. Ещё прежде, чем быть напечатанными, её письма к Вольтеру становились достоянием всех следивших за малейшим поступком и словом фернейского патриарха, а следил за ними буквально весь образованный мир. Гримм, хотя и не показывал обыкновенно её писем, но рассказывал зато их содержание всюду, где бывал, а бывал он во всех домах Парижа. То же можно сказать и про остальную переписку Екатерины: она была её газетой, а отдельные письма — статьями»[169].

6. Так, в одном из писем Гримму она совершенно серьёзно его уверяла, что в России нет худощавых людей, только упитанные[31]. В письме Бельке в конце 1774 г. она писала: «Бывало прежде, проезжая по деревне, видишь маленьких ребятишек в одной рубашке, бегающих босыми ногами по снегу; теперь же нет ни одного, у которого не было бы верхнего платья, тулупа и сапогов. Дома по-прежнему деревянные, но расширились и большая часть их уже в два этажа»[152]. В письме Гримму в 1781 г. она представила ему «итог» своего царствования, где наряду с количеством учреждённых ею губерний и городов и одержанных побед, указала, между прочим, что выпустила 123 «указа об облегчении участи народа»[170].

7. В письме Бельке 18 мая 1771 г., после того как в Москве началась эпидемия и был введён официальный карантин, она писала: «Тому, кто вам скажет, что в Москве моровая язва, скажите, что он солгал…»[152].

Особенности личной жизни

В отличие от своей предшественницы, Екатерина не вела для собственных нужд широкого дворцового строительства. Для комфортабельного перемещения по стране она обустроила сеть небольших путевых дворцов вдоль дороги из Петербурга в Москву (от Чесменского до Петровского) и лишь в конце жизни занялась возведением новой загородной резиденции в Пелле (не сохранилась). Кроме того, её заботило отсутствие просторной и современной резиденции в Москве и её окрестностях. Хотя она бывала в старой столице не часто, Екатерина на протяжении ряда лет лелеяла планы перестройки Московского Кремля, а также строительства пригородных дворцов в Лефортове, Коломенском и Царицыне. По разным причинам ни один из этих проектов не был доведён до конца.

Екатерина была брюнеткой среднего роста. Она совмещала в себе высокий интеллект, образованность, государственную мудрость и приверженность к «свободной любви». Екатерина известна своими связями с многочисленными любовниками, число которых (по списку авторитетного екатериноведа П. И. Бартенева) достигает 23. Самыми известными из них были Сергей Салтыков, Г. Г. Орлов, конной гвардии поручик Васильчиков, Г. А. Потёмкин, гусар Зорич, Ланской, последним фаворитом был корнет Платон Зубов, ставший генералом. С Потёмкиным, по некоторым данным, Екатерина была тайно обвенчана (1775, см. Свадьба Екатерины II и Потёмкина). После 1762 она планировала брак с Орловым, однако по советам приближённых отказалась от этой идеи.

Любовные связи Екатерины отмечены чередой скандалов. Так, Григорий Орлов, будучи её фаворитом, в то же самое время (по свидетельству М. М. Щербатова) сожительствовал со всеми её фрейлинами и даже со своей двоюродной 13-летней сестрой. Фаворит императрицы Ланской употреблял возбуждающее средство для увеличения «мужской силы» (контарид) во всё возрастающих дозах, что, по-видимому, по заключению придворного врача Вейкарта, и явилось причиной его неожиданной смерти в юном возрасте[171]. Её последнему фавориту, Платону Зубову, было немногим более 20 лет, тогда как возраст Екатерины в то время уже перевалил за 60. Историками упоминается множество других скандальных подробностей («взятка» в 100 тыс. руб., уплачивавшаяся Потёмкину будущими фаворитами императрицы, многие из которых являлись до этого его адъютантами, опробование их «мужской силы» её фрейлинами и т. д.[172][173]).

Недоумение современников, в том числе иностранных дипломатов, австрийского императора Иосифа II и т. д., вызывали восторженные отзывы и характеристики, которые давала Екатерина своим молодым фаворитам, большей частью лишённым каких-либо выдающихся талантов[174][175]. Как пишет Н. И. Павленко, «ни до Екатерины, ни после неё, распутство не достигало столь широких масштабов и не проявлялось в такой откровенно вызывающей форме»[176]

Стоит отметить, что в Европе «разврат» Екатерины был не таким уж редким явлением на фоне общей распущенности нравов XVIII столетия. Большинство королей (за исключением, пожалуй, Фридриха Великого, Людовика XVI и Карла XII) имели многочисленных любовниц. Однако это не относится к царствовавшим королевам и императрицам. Так, австрийская императрица Мария Терезия писала об «отвращении и ужасе», которые ей вселяют такие персоны как Екатерина II, и это отношение к последней разделяла её дочь Мария-Антуанетта[177]. Как писал в этой связи К. Валишевский, сравнивая Екатерину II c Людовиком XV, «различие полов до скончания веков, думаем мы, будет придавать глубоко неодинаковый характер одним и тем же поступкам, смотря по тому, совершены ли они мужчиной или женщиной… к тому же любовницы Людовика XV никогда не влияли на судьбы Франции»[178].

Имеются многочисленные примеры того, какое исключительное влияние оказали фавориты Екатерины (Орлов, Потёмкин, Платон Зубов и др.) на судьбу страны, начиная с 28 июня 1762 г. и вплоть до самой смерти императрицы, а также на её внутреннюю, внешнюю политику и даже на военные действия. Как пишет Н. И. Павленко, в угоду фавориту Григорию Потемкину, который завидовал славе фельдмаршала Румянцева, этот выдающийся полководец и герой русско-турецких войн был отстранён Екатериной от командования армией и вынужден был удалиться в своё имение. Другой же, весьма посредственный полководец, Мусин-Пушкин, наоборот, продолжал руководить армией, несмотря на свои промахи в военных кампаниях (за которые сама императрица его называла «сущим болваном») — благодаря тому, что был «фаворитом 28 июня», одним из тех, кто помог Екатерине захватить трон[179].

Кроме того, институт фаворитизма отрицательно действовал на нравы высшего дворянства, которое искало выгод через лесть новому фавориту, пыталось провести в любовники к государыне «своего человека» и т. п. Современник М. М. Щербатов писал о том, что фаворитизм и распутство Екатерины II способствовали падению нравов дворянства той эпохи, и историки с этим согласны[180].

У Екатерины было двое сыновей: Павел Петрович (1754[181]) и Алексей Бобринский (1762 — сын Григория Орлова), а также умершая во младенчестве дочь Анна Петровна (1757—1759, возможно, от будущего короля Польши Станислава Понятовского). Менее вероятно материнство Екатерины в отношении воспитанницы Потёмкина по имени Елизавета, которая появилась на свет, когда императрице перевалило за 45 лет.

Знаменитые деятели екатерининской эпохи

Правление Екатерины II характеризовалось плодотворной деятельностью выдающихся русских учёных, дипломатов, военных, государственных деятелей, деятелей культуры и искусства. В 1873 году в Санкт-Петербурге в сквере перед Александринским театром (ныне площадь Островского) был установлен внушительный многофигурный памятник Екатерине, выполненный по проекту М. О. Микешина скульпторами А. М. Опекушиным и М. А. Чижовым и архитекторами В. А. Шретером и Д. И. Гриммом. Подножье монумента состоит из скульптурной композиции, персонажи которой — выдающиеся личности екатерининской эпохи и сподвижники императрицы:

Также см. Памятник Екатерине II (Санкт-Петербург). Кроме перечисленных, отмечают таких известных деятелей эпохи, как:

Награды

Художественные образы Екатерины

В кино

Телефильмы

В художественной прозе

Памятники Екатерине II

Екатерина на монетах и банкнотах

Память

В 1778 году Екатерина составила для себя следующую шутливую эпитафию (пер. с фр.):

Здесь погребена
Екатерина Вторая, рождённая в Штеттине
21 апреля 1729 года.
Она провела 44 года в России, и вышла
Там замуж за Петра III.
Четырнадцати лет от роду
Она составила тройной проект — нравиться
Супругу, Елизавете I и народу.
Она пользовалась всем для достижения в этом успеха.
Восемнадцать лет скуки и уединения заставили её прочесть много книг.
Вступив на русский престол, она стремилась к добру,
Желала доставить своим подданным счастье, свободу и собственность.
Она легко прощала и не питала ни к кому ненависти.
Снисходительная, любившая непринужденность в жизни, весёлая от природы, с душой республиканки
И добрым сердцем — она имела друзей.
Труд для неё был легок,
В обществе и словесных науках она
Находила удовольствие.

Интересные факты

Проблемы с содержанием статьи Проверить информацию. Необходимо проверить точность фактов и достоверность сведений, изложенных в этой статье.На странице обсуждения должны быть пояснения.

Литература

Примечания

  1. ↑ Каменский А. Б. Екатерина II //Вопросы истории — 1989 № 3
  2. ↑ http://www.history-gatchina.ru/article/smert_e2.htm Место смерти Екатерины II Великой
  3. ↑ http://www.hronos.km.ru/biograf/ekater2.html
  4. ↑ Бильбасов В. А. История Екатерины Второй. Берлин, 1900, т 1, с. 117—118
  5. ↑ «Записки императрицы Екатерины Второй». М. 1989
  6. ↑ Анри Труайя. «Екатерина Великая». — М.: ЭКСМО, 2004. (серия «Русские биографии») С. 127
  7. ↑ 1 2 Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн.1, ч. 2, гл. 1, I
  8. ↑ 1 2 Покровский М. Н. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. 4, с. 46
  9. ↑ 1 2 Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 30
  10. ↑ Бильбасов В. А. История Екатерины Второй. Берлин, 1900, т 1, с. 495—497
  11. ↑ Бильбасов В. А. История Екатерины Второй. Берлин, 1900, т 1, с. 445
  12. ↑ Бильбасов В. А. История Екатерины Второй. Берлин, 1900, т 1, с. 355
  13. ↑ Ключевский В. Курс русской истории. Лекция LXXV
  14. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 29
  15. ↑ Труайя А. Екатерина Великая. Москва, 2007, с.165
  16. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн.1, ч. 2, гл. 2, III
  17. ↑ 1 2 Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 50
  18. ↑ Манифест «О вступлении на престол Императрицы Екатерины II».
  19. ↑ Описание коронации, миропомазания и причащения императрицы Екатерины II-й // Русская старина, 1893. — Т. 80. — № 12. — С. 487—496
  20. ↑ 1 2 Ключевский В. Курс русской истории. Лекция LXXVI
  21. ↑ Чечулин Н. Д. Очерки по истории русских финансов в царствование Екатерины II. С-Петербург, 1906, с. 43, 61
  22. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн.1, ч. 2, гл. 3, III
  23. ↑ Чечулин Н. Д. Очерки по истории русских финансов в царствование Екатерины II. С-Петербург, 1906, с. 372—374
  24. ↑ 1 2 Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 179
  25. ↑ 1 2 Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн.2, ч. 2, гл. 2, III
  26. ↑ Чечулин Н. Д. Очерки по истории русских финансов в царствование Екатерины II. С-Петербург, 1906, с. 71
  27. ↑ Императрица Екатерина Вторая
  28. ↑ Ключевский В. О. Курс русской истории. Часть V. — М.: Государственное социально-экономическое издательство, 1937.
  29. ↑ Russie a la fin du 19e siecle, sous dir. de M.Kowalevsky. Paris, 1900, p. 76
  30. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 180
  31. ↑ 1 2 3 Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн.2, ч. 2, гл. 1, V
  32. ↑ Чечулин Н. Д. Очерки по истории русских финансов в царствование Екатерины II. С-Петербург, 1906, с. 372—373
  33. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 189
  34. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 294
  35. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 140
  36. ↑ 1 2 Чечулин Н. Д. Очерки по истории русских финансов в царствование Екатерины II. С-Петербург, 1906, с. 374
  37. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 301, 329
  38. ↑ Томсинов В.А. Императрица Екатерина II (1729-1796) // Российские правоведы XVIII-XX веков: Очерки жизни и творчества. В 2-х томах. — Зерцало. — М., 2007. — Т. 1. — С. 63. — 672 с. — ("Русское юридическое наследие"). — 1000 экз. — ISBN 978-5-8078-0144-9
  39. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн.2, ч. 1, гл. 2, I
  40. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 114
  41. ↑ 1 2 Ключевский В. Курс русской истории. Лекция LXXVII
  42. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 129, 131
  43. ↑ Труайя А. Екатерина Великая. Москва, 2007, с. 242
  44. ↑ Душ мужского пола
  45. ↑ Чечулин Н. Д. Очерки по истории русских финансов в царствование Екатерины II. С-Петербург, 1906, с. 85-86, 331—332
  46. ↑ Чечулин Н. Д. Очерки по истории русских финансов в царствование Екатерины II. С-Петербург, 1906, с. 313
  47. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 175—178
  48. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 94
  49. ↑ 1 2 Бердышев С. Н. Екатерина Великая. — М.: Мир книги, 2007. — 240 с.
  50. ↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград — Москва, 1928, т. 7, с. 41
  51. ↑ 1 2 Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 304—305
  52. ↑ Russie a la fin du 19e siecle, sous dir. de M.Kowalevsky. Paris, 1900, pp. 687, 691
  53. ↑ Рожков Н. А. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград — Москва, 1928, т. 7, с. 41
  54. ↑ Чечулин Н. Д. Очерки по истории русских финансов в царствование Екатерины II. С-Петербург, 1906, с. 222
  55. ↑ Струмилин С. Г. Очерки экономической истории России. М. 1960, с. 399—400
  56. ↑ Туган-Барановский М. Русская фабрика. М.-Л., 1934, с. 60-62
  57. ↑ Туган-Барановский М. Русская фабрика. М.-Л., 1934, с. 59
  58. ↑ Wallerstein I. The Modern World-System III. The Second Era of Great Expansion of the Capitalist World-Economy, 1730-1840s. San Diego, 1989, p.142
  59. ↑ Туган-Барановский М. Русская фабрика. М.-Л., 1934, с. 37
  60. ↑ Чечулин Н. Д. Очерки по истории русских финансов в царствование Екатерины II. С-Петербург, 1906, с. 208, 211, 215
  61. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 295
  62. ↑ Покровский М. Н. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. 4, с. 91-92, 106—113
  63. ↑ Чечулин Н. Д. Очерки по истории русских финансов в царствование Екатерины II. С-Петербург, 1906, с. 323, 373, 364, 87
  64. ↑ [http://www.pushkinskijdom.ru/Portals/3/PDF/XVIII/21_tom_XVIII/Berezkina/Berezkina.pdf Екатерина II в стихотворении Пушкина «Мне жаль великия жены»]. // pushkinskijdom.ru. Архивировано из первоисточника 15 октября 2012. Проверено 24 августа 2012.
  65. ↑ Бильбасов В. А. История Екатерины Второй. Берлин, 1900, т 2, с. 208, 212
  66. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 82-86
  67. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 365
  68. ↑ Труайя А. Екатерина Великая. Москва, 2007, с. 355
  69. ↑ Гризингер Т. Иезуиты. Полная история их явных и тайных деяний от основания ордена до настоящего времени. Минск, 2004, с.487
  70. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 332
  71. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн.3, ч.1, гл.3, IV
  72. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 355
  73. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн.3, ч.2, гл.3, I
  74. ↑ Труайя А. Екатерина Великая. Москва, 2007, с. 409
  75. ↑ 1 2 Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 389
  76. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 389, 371
  77. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 376
  78. ↑ Труайя А. Екатерина Великая. Москва, 2007, с. 430
  79. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн.3, ч.1, гл.1, III
  80. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн. 2, ч. 2, гл. 3, III
  81. ↑ 1 2 3 Ключевский В. О. Курс русской истории. Лекция LXXVI
  82. ↑ 1 2 Грабеньский В. История польского народа. Минск, 2006, с. 496
  83. ↑ 1 2 Труайя А. Екатерина Великая. Москва, 2007, с. 456
  84. ↑ см.: Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн.3, ч.1, гл.3, II
  85. ↑ 1 2 3 4 Ключевский В. О. Курс русской истории. Лекция LXXXI
  86. ↑ http://speclit.med-lib.ru/other/20.shtml
  87. ↑ «Царство разума» и «еврейский вопрос»: Как Екатерина Вторая вводила черту оседлости в Российской империи
  88. ↑ Поволжские немцы
  89. ↑ Ключевский В. Курс русской истории. Лекция LXXXI
  90. ↑ Пайпс Р. Истоки гражданских прав в России — год 1785. — М. — Московская школа политических исследований — 2010.
  91. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 300—301
  92. ↑ Б. Н. Миронов. Социальная история России периода империи (XVIII — начало XX в.). Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. СПб, 2003, т. 1, с. 82
  93. ↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, pp.367, 376
  94. ↑ Покровский М. Н. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. 4, с. 120
  95. ↑ 1 2 3 Ключевский В. О. Курс русской истории. Лекция LXXX
  96. ↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 422
  97. ↑ Пушкарев С. Обзор русской истории. М., 1991
  98. ↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 441
  99. ↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 439
  100. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 225, 298
  101. ↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 357
  102. ↑ Де Мадриага И. Россия в эпоху Екатерины Великой
  103. ↑ Струмилин С. Г. Очерки экономической истории России. М. 1960, с. 371; Покровский М. Н. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. 4, с. 129—131
  104. ↑ Муравьева М. Веротерпимая императрица //Независимая газета от 03.11.2004
  105. ↑ 1 2 Смахтина М. В. Правительственные ограничения предпринимательства старообрядцев в XVIII первой половине XIX в. // Материалы научно-практической конференции «Прохоровские чтения»
  106. ↑ А. Мыльников: «Сенату предписывалось разработать положение о свободном возвращении староверов, бежавших в преж-ние годы из-за религиозных преследований в Речь Посполитую и другие страны. Возвращавшимся предлагалось по их усмотрению поселяться в Сибири, Барабинской степи и некоторых других местах. … Круг указов, которыми император обе-щал защитить старообрядцев „от чинимых им обид и притеснений“, был скреплен торжественным манифестом 28 февраля. Бежавшим за рубеж „великороссийским и малороссийским разного звания людям, также раскольникам, купцам, помещичьим крестьянам, дворовым людям и воинским дезертирам“ разрешалось возвращаться до 1 января 1763 года „без всякой боязни или страха“» [1]
  107. ↑ Беглопоповщина // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  108. ↑ О реформе патриарха Никона Екатерина в 1763 году писала — «Никон-личность возбуждающая во мне отвращение. Счастливее бы была, еслибы не слыхала о его имени… Подчинить себе пытался Никон и государя: он хотел сделаться папой… Никон внёс смуту и разделения в отечественную мирную до него и целостно единю церковь. Триперстие навязано нам греками при помощи проклятий, истязаний и смертельных казней… Никон из Алексея царя-отца сделал тирана и истязателя своего народа»[2]
  109. ↑ 1 2 3 Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн.2, ч. 1, гл. 3, II
  110. ↑ Покровский М. Н. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. 4, с. 186
  111. ↑ Рожков Н. А. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики) Ленинград — Москва, 1928, т. 5, с. с.264-268
  112. ↑ Покровский М. Н. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. 4, с. 209
  113. ↑ ОМДС: цели создания и начальный этап деятельности
  114. ↑ Российские буддисты отмечают 240-летие утверждения Екатериной II института хамбо-ламы
  115. ↑ Гризингер Т. Иезуиты. Полная история их явных и тайных деяний от основания ордена до настоящего времени. Минск, 2004, с.485
  116. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 144
  117. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 58
  118. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 140—144
  119. ↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, pp. 554—557
  120. ↑ Курбатов В. И. Тайное общество масонов. Москва — Ростов н/Д, с. 265—270
  121. ↑ Курбатов В. И. Тайное общество масонов. Москва — Ростов н/Д, с. 216—217
  122. ↑ Курбатов В. И. Тайное общество масонов. Москва — Ростов н/Д, с. 227
  123. ↑ Курбатов В. И. Тайное общество масонов. Москва — Ростов н/Д, с. 220, 223, 227
  124. ↑ 1 2 Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн. 3, ч. 1, гл. 1, I
  125. ↑ Труайя А. Екатерина Великая. Москва, 2007, с. 454—455
  126. ↑ Leroy-Beaulieu A. L’empire des tsars et les russes. Paris, 1881, tome 1, p. 257
  127. ↑ Труайя А. Екатерина Великая. Москва, 2007, с. 453
  128. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 205
  129. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн. 3, ч. 1, гл. 2, IV
  130. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), Дополнение (Екатерина II и мнение Европы), I
  131. ↑ см., например: Курбатов В. И. Тайное общество масонов. Москва — Ростов н/Д, с. 227
  132. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 282
  133. ↑ 1 2 Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 282—284
  134. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 279—281
  135. ↑ Павлов-Сильванский Н. П. Жизнь Радищева
  136. ↑ История дипломатии — М., 1959, с. 361
  137. ↑ 1 2 Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн. 2, ч. 2, гл. 3, IV
  138. ↑ 1 2 О роли России в поддержании политического равновесия в Европе
  139. ↑ Греческий проект
  140. ↑ Манфред А. З. Великая французская революция. — М, 1983. — С.111.)
  141. ↑ 1 2 Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн. 2, ч. 2, гл. 3, V
  142. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 290
  143. ↑ Эриксон, Кароли. Екатерина Великая. Смоленск, 1997, с. 480
  144. ↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 537
  145. ↑ 1 2 Буровский А. Правда о «золотом веке» Екатерины. Москва, 2008, с.378-381
  146. ↑ 1 2 3 Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 105
  147. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 329, 225
  148. ↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 424
  149. ↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 440
  150. ↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 436
  151. ↑ Труайя А. Екатерина Великая. Москва, 2007, с. 274
  152. ↑ 1 2 3 Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 108
  153. ↑ 1 2 Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 130
  154. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн. 3, ч. 1, гл. 1, I и III
  155. ↑ Труайя А. Екатерина Великая. Москва, 2007, с. 277—278
  156. ↑ Именной указ Екатерины II «Учреждение для управления губерний Всероссийской империи» от 7 ноября 1775 г. ПСЗРИ, т. XX, ст. 14392, стр. 229—306.
  157. ↑ Исабель де Мадариага. Россия в эпоху Екатерины Великой. — М.: Новое Литературное Обозрение, 2002.
  158. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн.3, ч.1, гл.3, II
  159. ↑ Труайя А. Екатерина Великая. Москва, 2007, с. 346
  160. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн. 3, ч. 1, гл. 2
  161. ↑ Переписка Екатерины II с Вольтером
  162. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн. 3, ч. 1, гл. 1, II
  163. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006
  164. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 112
  165. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 119
  166. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 236—241
  167. ↑ Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. Москва, 1911, т. 4, с. 99
  168. ↑ Струмилин С. Г. Очерки экономической истории России. М. 1960, с. 412
  169. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн. 2, ч. 2, гл. 1, IV
  170. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн. 2, ч. 2, гл. 1, I
  171. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 356
  172. ↑ Труайя А. Екатерина Великая. Москва, 2007, с. 301, 303
  173. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн. 3, ч. 2, гл. 3, II
  174. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 376, 384
  175. ↑ Труайя А. Екатерина Великая. Москва, 2007, с. 385
  176. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 351
  177. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн. 2, ч. 1, гл. 1, II
  178. ↑ Казимир Валишевский. Екатерина Великая (Роман императрицы), кн. 3, ч. 2, гл. 3, IV
  179. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 258—263
  180. ↑ Павленко Н. И. Екатерина Великая. Москва, 2006, с. 393
  181. ↑ Злые языки называли его сыном Сергея Салтыкова.
  182. ↑ Памятник императрице Екатерине II — статья на сайте otdih.nakubani.ru
  183. ↑ Наследие земли Псковской. Архивировано из первоисточника 22 августа 2011.
  184. ↑ Взгляд
  185. ↑ Ирина Иванова Великий указ (рус.). «Российская газета» № 4755 (19 сентября 2008). — В Подольске открыли памятник основательнице города. Проверено 11 февраля 2010.
  186. ↑ Ключевский Василий Осипович «Русская история. Полный курс лекций» Лекция 75
  187. ↑ Монеты императорской России (1700—1916). Екатерина II Алексеевна (1762—1796). 4 копейки 1796

Ссылки

q: Екатерина II в Викицитатнике?
s: Екатерина II в Викитеке?
commons: Екатерина II на Викискладе?
Императоры и царствующие императрицы России
Герб Российской Империи Пётр I Алексеевич | Екатерина I Алексеевна Пётр II Алексеевич Анна Иоанновна Иван VI Антонович Елизавета Петровна Пётр III Фёдорович Екатерина II Алексеевна Павел I Петрович Александр I Павлович Николай I Павлович Александр II Николаевич Александр III Александрович Николай II Александрович
Просмотр этого шаблона Императоры всероссийские и их семьи
Пётр III супруга: Екатерина II * дети: Павел I
Павел I 1-я супруга: Наталья Алексеевна (Гессенская)2-я супруга: Мария Фёдоровна (Вюртембергская) * дети: Александр I • Константин • Александра • Екатерина • Елена • Мария • Ольга • Анна • Николай I • Михаил
Александр I супруга: Елизавета Алексеевна (Баденская)
Николай I супруга: Александра Фёдоровна (Прусская) * дети: Александр II • Мария • Ольга • Александра • Константин • Николай • Михаил
Александр II 1-я супруга: Мария Александровна (Гессенская) * дети: Александра • Николай • Александр III • Мария • Владимир • Алексей • Сергей • Павел2-я супруга: Екатерина Михайловна (Долгорукова) * дети: Георгий • Ольга • Борис • Екатерина
Александр III супруга: Мария Фёдоровна (Датская) * дети: Николай II • Александр • Георгий • Ксения • Михаил • Ольга
Николай II супруга: Александра Фёдоровна (Гессенская) * дети: Ольга • Татьяна • Мария • Анастасия • Алексей
Просмотр этого шаблона Великие княгини по браку
1-ое поколение Шарлотта Кристина София Брауншвейг-Вольфенбюттельская
2-ой поколение нет
3-е поколение София Августа Фредерика Анхальт-Цербстская
4-ое поколение Августа-Вильгельмина-Луиза Гессен-Дармштадтская · София Мария Доротея Вюртембергская
5-ое поколение Луиза Августа Баденская · Юлианна Саксен-Кобург-Заальфельд · Шарлотта Прусская · Фредерика Вюртембергская
6-ое поколение Мария Гессен-Дармштадская · Александра Саксен-Альтенбургская · Александра Ольденбургская · Цецилия Баденская
7-ое поколение Дагмар Датская · Мария Мекленбург-Шверинская · Анастасия Черногорская · Елизавета Гессен-Дармштадская · Елизавета Агнесса Саксен-Альтенбургская · Александра Греческая · Мария Греческая · Милица Черногорская · Ксения Александровна
8-ое поколение Виктория Эдинбургская