Oxana Koval | Russian Christian Academy For the Humanities (original) (raw)

Papers by Oxana Koval

187 НЛО, 2024

В статье тематизируются некоторые аспекты поэтического и прозаического наследия Ингеборг Бахман, ... more В статье тематизируются некоторые аспекты поэтического и прозаического наследия Ингеборг Бахман, одной из самых ярких фигур немецкоязычной литературной сцены второй половины ХХ века. Социально-критические мотивы ее творчества рассматриваются в контексте размышлений Ханны Арендт, признанного политического теоретика и исследовательницы тоталитарных режимов. Концептуальные построения Арендт, проецируемые на художественные тексты Бахман, позволяют обнаружить в произведениях австрийской писательницы определенную этическую программу, провозглашающую необходимость коренных изменений в обществе, где по-прежнему царит насилие.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Вопросы философии. № 6., 2024

Доклад Ханны Арендт «Хайдеггеру – 80 лет» воспринимается большинством как защитительная речь, при... more Доклад Ханны Арендт «Хайдеггеру – 80 лет» воспринимается большинством как защитительная речь, призванная на склоне жизни учителя воздать должное его философским достижениям и смягчить репутационный урон от совершенных им в прошлом политических ошибок. То, что ее произносит видная исследовательница тоталитаризма, приводит в замешательство и склоняет специалистов объяснять этот факт личными взаимоотношениями Арендт и Хайдеггера. В данной статье предпринимается попытка взглянуть на текст Арендт с другой точки зрения и увидеть в нем не столько прославление Хайдеггера, сколько расхождение с его позицией. Выдвинуть подобную гипотезу позволяет смена привычной оптики и фокусирование на форме выражения, которая способна многое прояснить и в плане содержания. Юбилейная речь наполнена поэтическими образами и многочисленными аллюзиями как к художественным, так и к философским произведениям. В статье анализируется, в частности, арендтовское сравнение Хайдеггера с «тайным королем», уходящее своими корнями в романтическую традицию. Привлечение книги Новалиса, откуда, вероятно, и был заимствован сам типаж, способствует раскрытию дополнительных смыслов в использовании этого титула. Особый интерес представляет и семантически насыщенная метафора «буря мышления», которая может быть развернута через целую сеть интертекстуальных отсылок: это и сократовское уподобление мыслей невидимому шторму, и платоновский образ бури, фигурирующий в финале ректорской речи Хайдеггера, и «ветер из рая», подхватывающий ангела истории Беньямина, и изменчивость облачного неба из «Сонетов к Орфею» Рильке. Пристальное изучение образного строя доклада Арендт обусловлено ее собственным пониманием роли языка в процессе мышления и тем огромным значением, которое она придавала литературному дискурсу.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Studia Litterarum. том 5, № 3, 2020

В статье дается панорама интеллектуальных исканий ХХ в., связанных с выяснением статуса автора пр... more В статье дается панорама интеллектуальных исканий ХХ в., связанных с выяснением статуса автора применительно к выходящему из-под его пера тексту. Вопрос об авторстве становится в современную эпоху ключевым как для философии, так и для литературы. С одной стороны, каждая из них в своей саморефлексии тематизирует авторскую инстанцию как собственное начало, с другой-подвергает ее сомнению как единоличного учредителя смысла. Сопоставление оригинальных трактовок, принадлежащих видным мыслителям ХХ в., позволяет, во-первых, продемонстрировать изменчивость идейного наполнения самого концепта «автор»: со-участник, производитель, коллективный субъект, функция дискурса, не-читатель, свидетель; во-вторых, познакомить с различными стратегиями понимания фигуры автора-в зависимости от выбранного ракурса рассмотрения и, в-третьих, проследить логику перехода от модерна к постмодерну через отношения между автором и героем (М. Бахтин), автором и трудом (В. Беньямин), автором и массовой культурой (Т. Адорно), автором и дискурсом (М. Фуко), автором и письмом (М. Бланшо), автором и Другим (Дж. Агамбен).

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Вопросы философии. № 8., 2023

В статье проводится параллель между лингвистическими теориями Людвига Витгенштейна и представлени... more В статье проводится параллель между лингвистическими теориями Людвига Витгенштейна и представлениями Вальтера Беньямина о происхождении языка и его трансформациях в современных реалиях. В «Логико-философском трактате» Витгенштейну удается показать мир как целостность, упорядоченную в соответствии с грамматическими структурами языка, но в то же время это позволяет ему обозначить некоторую границу, за которой располагается «невыразимое» – недоступная языку сфера этических ценностей. Беньяминовский подход к постижению языка, напротив, кажется совершенно алогичным и иррациональным: его исток – библейский миф о творении мира Словом и о речи как божественном даре. В ходе истории теургическая сила языка постепенно иссякает, все больше отдаляясь от своего сакрального первоисточника. Однако и в нынешних коммуникативных практиках все еще можно распознать этот далекий прообраз, который присутствует в речи в форме невыразимого. Теологические коннотации понятия «невыразимого» не мешают Беньямину связывать его с той же областью нравственных ориентиров, которую Витгенштейн неслучайно охарактеризовал термином «мистическое». Предпринятый сопоставительный анализ концепций Беньямина и Витгенштейна призван продемонстрировать, что за разными стратегиями философского вопрошания стоит общее стремление очертить ускользающую от прямого выражения сферу этического – одновременно посредством языка и вопреки ему. В процессе реконструкции учений двух знаковых фигур западной мысли обнаруживаются важные точки пересечения: тенденция к онтологизации языка, неартикулируемость ценностных смыслов в нормативных высказываниях, включение этического измерения в среду повседневного функционирования живой
речи.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Антиномии. Т. 20, вып. 2., 2020

В широком плане исследование представляет собой попытку показать, как литература отражает и интер... more В широком плане исследование представляет собой попытку показать, как литература отражает и интерпретирует философские концепты, используя богатый арсенал присущих ей художественных средств. Личность и идеи Мартина Хайдеггера, одного из наиболее влиятельных мыслителей ХХ в., нередко становились предметом литературного рассмотрения. В фокус внимания данной публикации попадает второй период жизни философа – с 1933 г., когда он занял пост ректора Фрайбургского университета, и вплоть до самой смерти. Привлекаемые здесь произведения поэтов и писателей – Э. Елинек, Э. Яндля, А. Клюге, Б. Кенжеева, Г. Грасса, П. Целана, Т. Бернхарда, У. Абиша – создают образ мыслителя, который приобретает многомерность благодаря этой полифонии. Перипетии жизни и творчества превратившегося в легенду Хайдеггера высвечиваются под лупой писательской рефлексии, для которой граница между явью и вымыслом остается условной. Это позволяет понять характер и мотивы философа лучше, чем любые документальные свидетельства или даже речь от первого лица. Язык изящной словесности – насмешливый, язвительный, гротескный – создает необходимый противовес философскому дискурсу, который, по законам жанра, тяготеет к смертельной серьезности, невольно лишаясь критического отношения к самому себе. Такое соединение художественного воображения и метафизического умозрения оказывается продуктивным и для философии, испытывающей в поэтическом измерении свою этическую состоятельность, и для литературы, открывающейся как пространство экзистенциального вопрошания. Подобная версия интеллектуальной рецепции достойна внимания прежде всего потому, что не только обнажает противоречия хайдеггеровского мышления, но и предлагает в ответ собственные нетривиальные ходы и аргументы.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Imagology and Comparative Studies, 2023

Творческое наследие венгерского писателя Имре Кертеса, нобелевского лауреата по литературе 2002 г... more Творческое наследие венгерского писателя Имре Кертеса, нобелевского лауреата по литературе 2002 г., рассматривается в статье в контексте проблемы свидетельства, поставившей перед исследователями самых разных сфер гуманитарного знания вопрос о возможности передачи трагического опыта прошлого. На примере трех романов Кертеса доказывается, что фиктивный дискурс литературы не только не подрывает аутентичности вербального свидетельства, но становится едва ли не единственным способом выразить невыразимое.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Критика и семиотика, 2021

Статья посвящена рассмотрению феномена сумасшествия в художественном дискурсе 1920-х гг. Подобная... more Статья посвящена рассмотрению феномена сумасшествия в художественном дискурсе 1920-х гг. Подобная литературная рецепция представляет интерес, поскольку, с одной стороны, идет вразрез с доминировавшими в ту пору клиническими подходами, которые делали упор на медицинском аспекте проблемы, а с другой – во многом предвосхищает антипсихиатрические философские теории, благодаря которым маргинальная фигура безумца в послевоенное время постепенно включалась в пространство социального. На примере трех знаковых произведений модернисткой литературы в статье демонстрируется, как новаторские техники работы с языком позволяют сделать слышимой речь душевнобольного, которая с позиций рациональности была дискредитирована в качестве не имеющей смысла.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Человек, 2022

Знаменитая работа Х. Арендт «Банальность зла», освещающая иерусалимский процесс 1961 года над нац... more Знаменитая работа Х. Арендт «Банальность зла», освещающая иерусалимский процесс 1961 года над нацистским преступником А. Эйхманом, в последнее время вызвала новую волну дебатов. Поднятые Арендт вопросы об особом статусе преступлений против человечества и о компетентности судебных инстанций в их рассмотрении, о заурядном характере зла и его прямой связи с неспособностью самостоятельно выносить суждения, конформизме еврейского руководства и двойственной роли юденратов в реализации программы «окончательного решения» не только дискутируются в научных кругах, но и все чаще находят отражение в художественных произведениях. В фокусе внимания авторов статьи — одна из версий литературной рецепции арендтовской теории, осуществленная польским писателем А. Бартом в его романе «Фабрика мухобоек». Действие романа сосредоточено, как и в книге Арендт, на судебном разбирательстве, только обвиняемым здесь оказывается председатель лодзинского юденрата Х. Румковский. Спорная фигура Румковского, чье сотрудничество с немецкими властями ради сохранения вверенной ему общины отличалось чрезмерным усердием, позволяет Барту показать ограниченность юридического подхода в деле свершения справедливости. Представленный в романе трибунал становится тем местом, где проблематичные взаимоотношения морали и закона выстраиваются в новую констелляцию и уже не буква кодекса определяет нравственное поведение, а этическое действие и высказывание от первого лица обусловливают легитимность права. Изображенный Бартом суд может быть прочитан как своеобразный аналог публичного пространства, которое Арендт считала необходимой предпосылкой подлинной политической жизни индивида и общества.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Философия. Журнал Высшей школы экономики, 2023

Знаменитое эссе Мишеля Фуко «Это не трубка», в котором подвергается разбору не менее знаменитая к... more Знаменитое эссе Мишеля Фуко «Это не трубка», в котором подвергается разбору не менее знаменитая картина Рене Магритта «Вероломство образов», привлекает внимание исследователей прежде всего как оригинальный философский комментарий к знаковому произведению современного искусства. В статье предлагается несколько иной ракурс рассмотрения этого сочинения, который условно можно назвать «протополитическим». Речь идет о том, чтобы выявить политические смыслы, которые содержатся в эстетических построениях Фуко. С этой целью в первой части статьи предпринимается попытка реконструировать представления Магритта о природе и назначении живописи, о соотношениях вещи, образа и высказывания, о сходстве и подобии, которые сам он нашел весьма созвучными соображениям Фуко, изложенным в книге «Слова и вещи». Во второй части работы, сконцентрированной на анализе текста Фуко о Магритте, выявляются существенные расхождения между авторской интенцией и интерпретацией философа, который хотя и опирается на идеи художника, но перетолковывает их весьма своеобразно. По мнению Фуко, революционность живописи Магритта состоит в столкновении порядков видимого и говоримого, последствия которого имеют уже явно выраженную политическую окраску. В заключительной части статьи формулируются три основных принципа «эмансипированного» эстетического суждения, которые можно извлечь из новаторского подхода Фуко к толкованию творчества Магритта. Обращение к теории Жака Рансьера позволяет продемонстрировать не только политическое значение указанных принципов, но и их действенность и актуальность в современных реалиях.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

ВОПРОСЫ ФИЛОСОФИИ, 2022

Вторая статья продолжает знакомить с образом Витгенштейна на страницах художественных произведени... more Вторая статья продолжает знакомить с образом Витгенштейна на страницах художественных произведений. Ключевой тезис предпринятого исследования, согласно которому имагинальная стратегия мировой литературы дополняет новыми смыслами строго рациональное понимание трудов и личности философа, демонстрируется на материале сочинений разных авторов. Весьма необычными оказываются те ракурсы, в которых писателям открываются новаторские идеи Витгенштейна. В частности, Персиваль Эверетт, обыгрывая в ироничном стиле содержание и структуру «Логико-философского трактата», сумел распространить раннюю языковую концепцию мыслителя непосредственно на сферу самой литературы. Энрике Вила-Матас, исследующий феномен молчания в творческой среде, выявляет этический парадокс между теорией и практикой Витгенштейна. В романе Киарана Карсона и текстах Томаса Бернхарда нестандартное объяснение получают своенравные поступки философа, эксцентричные черты его характера и скрытые мотивы поведения, способствовавшие складыванию вокруг его персоны культа легендарного человека. Словесному искусству удается таким образом создать многогранный портрет, в котором мысль философа становится продолжением его незаурядной индивидуальности.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

ВОПРОСЫ ФИЛОСОФИИ, 2021

В последнее время в сложных взаимоотношениях между двумя языковыми практиками - художественной ли... more В последнее время в сложных взаимоотношениях между двумя языковыми практиками - художественной литературой и философией - наметилась явная тенденция к сближению. Как философия, со своей стороны, все чаще обращается к интерпретации знаковых текстов изящной словесности, так и литература отвечает на вызовы современной мысли. В фокус внимания статьи попадает творческое наследие и персона главного инициатора «лингвистического поворота» Людвига Витгенштейна, которые рассматриваются с позиции не философской, а литературной рецепции. Искусство слова, получившее в ХХ в. мощный энергетический заряд именно благодаря выдвижению на передний план самой вербальности произведения, не могло обойти молчанием философа, который проблематизировал языковую деятельность в качестве одного из основополагающих факторов осмысления мира. Такие разные авторы, как Терри Иглтон, Брюс Даффи, Винфрид Г. Зебальд, Умберто Эко, Эдгар Л. Доктороу, Аркадий Драгомощенко, прямо или косвенно вывели в своих произведениях персонажа, чье сходство с Витгенштейном не вызывает сомнений. Совмещение их разноплановых ви́дений создает в результате достаточно цельный образ австрийского аналитика, что представляет собой достойную альтернативу философским подходам. Фиктивное пространство литературы позволяет показать то, что философия не может проговорить в силу дисциплинарной приверженности дискурсивным законам и необходимости придерживаться фактического положения дел, подтверждая тем самым идею раннего Витгенштейна о различении двух языковых функций - говорения и показывания.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

ШАГИ / STEPS, 2023

В статье предпринимается попытка выявить масштаб влияния «Логико-философского трактата» Людвига В... more В статье предпринимается попытка выявить масштаб влияния «Логико-философского трактата» Людвига Витгенштейна на тематику и способ письма Томаса Бернхарда. На примере повести «Хождение», опубликованной в 1970 г., демонстрируется, что поднятые Витгенштейном в начале века вопросы имели для Бернхарда первостепенную значимость не только в плане установления отношений между миром и языком, но и в том, что касается понимания природы художественного творчества. Мысль о возможности адекватной передачи событий средствами языка, которую Витгенштейн стремился продумать в ее онтологических и логических основаниях, получает в тексте повести необычное преломление. С одной стороны, Бернхард ставит под сомнение витгенштейновское допущение об исходном изоморфизме слов и вещей, обрекая своих героев на бесконечное блуждание в замкнутом пространстве речи. С другой стороны, таким негативным способом он удостоверяет идейный стержень всего «лингвистического поворота» - убежденность в том, что человеческое существование определяется языком. Литературная проработка проблем безумия, самоубийства, обманчивости реальности, которые в логическом континууме Трактата объявляются бессмысленными, выводит повествование Бернхарда на экзистенциальный уровень.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Horizons of memory: childhood memories as an experience of figurative comprehension of time in the philosophy of Walter Benjamin, 2021

The article outlines Walter Benjamin’s philosophical theory of time, which formed the basis of hi... more The article outlines Walter Benjamin’s philosophical theory of time, which formed the basis of his conception of history. It is a famous alternative to a number of existing models. Benjamin’s approach to understanding time is characterized by a unique methodology. It is based on artistic images and not on abstract categories and linear patterns of a philosophical and historical discourse. On the one hand, such images allow Benjamin to capture the characteristic properties of a concrete time, which are often difficult for historical science to grasp, and on the other hand, they make a strong impression on the reader because they require an emotional involvement in the text. The book “Berlin childhood around 1900”, often attributed to the genre of a poetic prose, is a visual representation of Benjamin’s philosophical ideas. The fragmentary style of narration and its metaphorical nature are intended to demonstrate a different way of experiencing the present moment – when the signs of the future clearly appear in the fragments of the past. The fusion of all three temporal modes in an instant he calls “Jetztzeit” (just now), which is difficult to articulate in the language of rational metaphysics, is embodied in the allegories of “Berlin childhood”. Selected fragments of this work are analyzed in the present paper. They capture each of the three time dimensions in the current “now” mode: the fragment “The otter” symbolizes the past, “Loggias” symbolizes the future and “The sock” symbolizes the present. Childhood memories, which do not usually appear
in philosophical reflections, serve as a source of the birth of images: on the one hand, they supply sensual material from personal experience, on the other hand, they suggest a synthesizing principle, because a child is more sensitive to the unity of fiction and reality. Benjamin’s “memorial letter”, seen from this angle, turns out to be a strategy to think poetically about the world, time, and history.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Between Poetry and Truth: Ingeborg Bachmann and Jean Améry on the Meaning of the Homeland, Language, and Morality, 2021

The focus of the article is the story of two Austrian intellectuals: the poetess and authoress In... more The focus of the article is the story of two Austrian intellectuals: the poetess and authoress Ingeborg Bachmann and her older contemporary Jean Améry, a brilliant essayist who was one of the first to try to comprehend the Holocaust phenomenon, relying on his own tragic experience. The article aims to show how Bachmann’s poetic discourse corresponds to the rational-philosophical type of Améry’s writing and complements it in their common efforts to create a legitimate space for moral expression. Despite the fact that they did not meet in person, traces of the presence of the other can be found in the life and work of each of them.
Using biographical, comparative, and hermeneutic methods, the article reconstructs the
history of the relationship between Bachmann and Améry. This story develops into an
invisible dialogue that takes place in the border area of reality and fiction. Language,
homeland, memory, crimes of the past, trauma, guilt, and responsibility are the key topics of
their conversation: these existential questions set the moral horizon of their thought and
outline the main vectors of the ethical quest in post-war Europe. Particular attention in the
article is paid to the concept of resentment (the sense of destructive anger). Améry elevates it
to a moral category, which makes it possible to reveal the conflict between the individual and
society. His social criticism, presented in the book Beyond Guilt and Atonement, is embodied
in the literary world of Ingeborg Bachmann. In the short story “Three Paths to the Lake”, she
mentions Améry’s essay “On Torture” and integrates her own reflections into the structure of
the literary work. In addition, there is a character named Franz Joseph Trotta, who, due to his
uncompromising stand and intolerance of falsehood, becomes an outsider. In the features of
this most attractive and charismatic male character, you can guess the personality and views
of Améry himself. Améry was disappointed in the possibilities of historical, documentary,
psychological, confessional discourses to grasp and convey the truth about the
anthropological catastrophe that had happened, and Bachmann seemed to offer him another
space for witnessing, namely fiction. It is concluded that, for an exiled person who was
forcibly deprived of his homeland and under no circumstances wished to make peace with it,
literature is almost the only way to regain lost time, place, home, and language. For both
Bachmann and Améry, the value of language lies not in its instrumental function, but in its
ontological power, which gives the moral dimension of human existence the status of a true
being. The article is intended to make up for the lack of studies on a comparative analysis of
the philosophical insights of Jean Améry and the poetic intuitions of Ingeborg Bachmann

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Вопросы философии, 2019

Неписаное нравственное учение Людвига Витгенштейна, характеризуемое им са-мим как принципиально н... more Неписаное нравственное учение Людвига Витгенштейна, характеризуемое им са-мим как принципиально не поддающееся вербальному выражению, сопоставляется с основной смысловой интенцией романов Сэмюэля Беккета, где связь молчания и го-ворения акцентируется в качестве экзистенциальной проблемы. Сравнительный ана-лиз осуществляется по нескольким направлениям и затрагивает ряд спорных вопросов, которые в смоделированном диалоге между Беккетом и Витгенштейном получают все-стороннее освещение. В поле внимания попадают следующие принципиальные мо-менты: феномен бессмысленности, обоими авторами трактуемой как промежуточная зона при переходе от говорения к молчанию; крушение иллюзий относительно языка как гаранта разумности мира; вопрос о языковом конструировании любого, в том числе научного, знания; устранение логической дихотомии истинности и ложности речи; прямая зависимость субъекта и понимания субъективности от власти языка. Представленное в таком ракурсе творчество двух знаковых фигур ХХ в. позволяет уви-деть в замолкании языка, конституирующего мир, формирующего образ мира, цен-ностную категорию иного типа этики. Предложенная Беккетом и Витгенштейном апо-фатическая парадигма может быть рассмотрена в качестве альтернативы традицион-ным моральным доктринам.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

ВЕСТНИК ТОМСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА. ФИЛОЛОГИЯ, 2020

Одно из самых комментируемых стихотворений Пауля Целана «Тодтнауберг» возникло как отголосок встр... more Одно из самых комментируемых стихотворений Пауля Целана «Тодтнауберг» возникло как отголосок встречи поэта с философом Мартином Хайдеггером. В первой части статьи предпринимается попытка восстановить хронологию этой встречи и очертить контекст написания «Тодтнауберга», выступающего своеобразным символическим обращением поэзии к философии. Во второй части статьи предлагается детальный анализ самого стиха с при-влечением наиболее авторитетных или оригинальных из существующих интерпретаций.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

STUDIA LITTERARUM, 2019

В центре внимания статьи-коллизия непростых взаимоотношений Готфрида Бенна и Мартина Хайдеггера. ... more В центре внимания статьи-коллизия непростых взаимоотношений Готфрида Бенна и Мартина Хайдеггера. Великий поэт и выдающийся философ предстают здесь не только как очевидцы и выразители своей эпохи, но как теоретики и практики поэтического слова. Странность их связи становится понятной в контексте сопоставления их взглядов на природу поэзии. Предложенный Хайдеггером революционный подход, в котором искусство оказывается местом свершения истины, не находит у Бенна поддержки. Выдвигая в докладе «Проблемы лирики» свою версию предназначения поэзии, Бенн невольно выступает разоблачителем онтологических спекуляций Хайдеггера. Позиция Бенна, укорененная в его профессиональной работе с логосом, разительно отличается от хайдеггеровской. Свою демиургическую функцию, по мнению Бенна, слово не заимствует у бытия, сохраняя за собой абсолютный автономный статус. Эта автономия и возвышает поэзию до уровня священнодействия. Фрайбургский же мыслитель, хотя и нарекает язык «домом человеческого бытия», превращает пространство речи в «ничейный» топос, где слово призвано высветить вещь в ее истине и тем самым дать возможность проявиться неявленному-бытию.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Антиномии. 2020. Т. 20, вып. 1., 2020

Работа посвящена литературной рецепции наследия Мартина Хайдеггера, одного из наиболее авторитетн... more Работа посвящена литературной рецепции наследия Мартина Хайдеггера, одного из наиболее авторитетных мыслителей ХХ в., чьи жизнь и творчество до сих пор вызывают пристальный интерес как профессионального сообщества, так и самой неангажированной аудитории. После обнародования «Черных тетрадей» сотрудничество Хайдеггера с нацистской властью в 1933 г. больше не кажется досадным эпизодом, который можно списать на политическую близорукость. Зависимость хайдеггеровских взглядов от коллективных умонастроений и общественных предрассудков – задолго до того, как стать предметом философского разбирательства, – попадает в фокус внимания писателей и поэтов. В калейдоскопе литературных произведений, освещаемых в статье, личность философа раскрывается порой весьма неожиданным образом. С одной стороны, ставшие привычными идеи и понятия фундаментальной онтологии приобретают в художественном преломлении новое звучание и оригинальное критическое осмысление. С другой стороны, и факты биографии Хайдеггера органично включаются в общий контекст литературной рефлексии, не склонной проводить различие между поступками и теориями. Репрезентируемая данной статьей первая часть работы преследует несколько целей: 1) обосновать правомерность искусства слова выносить суждения о сложных философских построениях – на материале текстов, где присутствуют реминисценции известных хайдеггеровских тем (привлекаются сочинения С. Лема, С. Беллоу, Ж. Амери, Ж.-П. Сартра, О. Паса, Г. Бенна, Р. Кено, Б. Грабала, Т. Ружевича); 2) воспроизвести биографический срез философии Хайдеггера через призму различных литературных опытов (К. Магрис, А. Скидан, Х. Семпрун, Д. Бартельми), ретроспективно охватывая период его жизни с момента рождения до получения должности ординарного профессора во Фрайбургском университете; 3) продемонстрировать эпистемологический ресурс изящной словесности, которая, совмещая в едином нарративном спектре ментальное, вербальное, темпоральное, а также интерсубъективное и политическое измерения, дает не только многоплановый портрет мыслителя в культурно-исторических декорациях его эпохи, но и представление об изменениях общего духовного климата, вызванных социальными сдвигами в послевоенном мире.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

187 НЛО, 2024

В статье тематизируются некоторые аспекты поэтического и прозаического наследия Ингеборг Бахман, ... more В статье тематизируются некоторые аспекты поэтического и прозаического наследия Ингеборг Бахман, одной из самых ярких фигур немецкоязычной литературной сцены второй половины ХХ века. Социально-критические мотивы ее творчества рассматриваются в контексте размышлений Ханны Арендт, признанного политического теоретика и исследовательницы тоталитарных режимов. Концептуальные построения Арендт, проецируемые на художественные тексты Бахман, позволяют обнаружить в произведениях австрийской писательницы определенную этическую программу, провозглашающую необходимость коренных изменений в обществе, где по-прежнему царит насилие.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Вопросы философии. № 6., 2024

Доклад Ханны Арендт «Хайдеггеру – 80 лет» воспринимается большинством как защитительная речь, при... more Доклад Ханны Арендт «Хайдеггеру – 80 лет» воспринимается большинством как защитительная речь, призванная на склоне жизни учителя воздать должное его философским достижениям и смягчить репутационный урон от совершенных им в прошлом политических ошибок. То, что ее произносит видная исследовательница тоталитаризма, приводит в замешательство и склоняет специалистов объяснять этот факт личными взаимоотношениями Арендт и Хайдеггера. В данной статье предпринимается попытка взглянуть на текст Арендт с другой точки зрения и увидеть в нем не столько прославление Хайдеггера, сколько расхождение с его позицией. Выдвинуть подобную гипотезу позволяет смена привычной оптики и фокусирование на форме выражения, которая способна многое прояснить и в плане содержания. Юбилейная речь наполнена поэтическими образами и многочисленными аллюзиями как к художественным, так и к философским произведениям. В статье анализируется, в частности, арендтовское сравнение Хайдеггера с «тайным королем», уходящее своими корнями в романтическую традицию. Привлечение книги Новалиса, откуда, вероятно, и был заимствован сам типаж, способствует раскрытию дополнительных смыслов в использовании этого титула. Особый интерес представляет и семантически насыщенная метафора «буря мышления», которая может быть развернута через целую сеть интертекстуальных отсылок: это и сократовское уподобление мыслей невидимому шторму, и платоновский образ бури, фигурирующий в финале ректорской речи Хайдеггера, и «ветер из рая», подхватывающий ангела истории Беньямина, и изменчивость облачного неба из «Сонетов к Орфею» Рильке. Пристальное изучение образного строя доклада Арендт обусловлено ее собственным пониманием роли языка в процессе мышления и тем огромным значением, которое она придавала литературному дискурсу.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Studia Litterarum. том 5, № 3, 2020

В статье дается панорама интеллектуальных исканий ХХ в., связанных с выяснением статуса автора пр... more В статье дается панорама интеллектуальных исканий ХХ в., связанных с выяснением статуса автора применительно к выходящему из-под его пера тексту. Вопрос об авторстве становится в современную эпоху ключевым как для философии, так и для литературы. С одной стороны, каждая из них в своей саморефлексии тематизирует авторскую инстанцию как собственное начало, с другой-подвергает ее сомнению как единоличного учредителя смысла. Сопоставление оригинальных трактовок, принадлежащих видным мыслителям ХХ в., позволяет, во-первых, продемонстрировать изменчивость идейного наполнения самого концепта «автор»: со-участник, производитель, коллективный субъект, функция дискурса, не-читатель, свидетель; во-вторых, познакомить с различными стратегиями понимания фигуры автора-в зависимости от выбранного ракурса рассмотрения и, в-третьих, проследить логику перехода от модерна к постмодерну через отношения между автором и героем (М. Бахтин), автором и трудом (В. Беньямин), автором и массовой культурой (Т. Адорно), автором и дискурсом (М. Фуко), автором и письмом (М. Бланшо), автором и Другим (Дж. Агамбен).

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Вопросы философии. № 8., 2023

В статье проводится параллель между лингвистическими теориями Людвига Витгенштейна и представлени... more В статье проводится параллель между лингвистическими теориями Людвига Витгенштейна и представлениями Вальтера Беньямина о происхождении языка и его трансформациях в современных реалиях. В «Логико-философском трактате» Витгенштейну удается показать мир как целостность, упорядоченную в соответствии с грамматическими структурами языка, но в то же время это позволяет ему обозначить некоторую границу, за которой располагается «невыразимое» – недоступная языку сфера этических ценностей. Беньяминовский подход к постижению языка, напротив, кажется совершенно алогичным и иррациональным: его исток – библейский миф о творении мира Словом и о речи как божественном даре. В ходе истории теургическая сила языка постепенно иссякает, все больше отдаляясь от своего сакрального первоисточника. Однако и в нынешних коммуникативных практиках все еще можно распознать этот далекий прообраз, который присутствует в речи в форме невыразимого. Теологические коннотации понятия «невыразимого» не мешают Беньямину связывать его с той же областью нравственных ориентиров, которую Витгенштейн неслучайно охарактеризовал термином «мистическое». Предпринятый сопоставительный анализ концепций Беньямина и Витгенштейна призван продемонстрировать, что за разными стратегиями философского вопрошания стоит общее стремление очертить ускользающую от прямого выражения сферу этического – одновременно посредством языка и вопреки ему. В процессе реконструкции учений двух знаковых фигур западной мысли обнаруживаются важные точки пересечения: тенденция к онтологизации языка, неартикулируемость ценностных смыслов в нормативных высказываниях, включение этического измерения в среду повседневного функционирования живой
речи.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Антиномии. Т. 20, вып. 2., 2020

В широком плане исследование представляет собой попытку показать, как литература отражает и интер... more В широком плане исследование представляет собой попытку показать, как литература отражает и интерпретирует философские концепты, используя богатый арсенал присущих ей художественных средств. Личность и идеи Мартина Хайдеггера, одного из наиболее влиятельных мыслителей ХХ в., нередко становились предметом литературного рассмотрения. В фокус внимания данной публикации попадает второй период жизни философа – с 1933 г., когда он занял пост ректора Фрайбургского университета, и вплоть до самой смерти. Привлекаемые здесь произведения поэтов и писателей – Э. Елинек, Э. Яндля, А. Клюге, Б. Кенжеева, Г. Грасса, П. Целана, Т. Бернхарда, У. Абиша – создают образ мыслителя, который приобретает многомерность благодаря этой полифонии. Перипетии жизни и творчества превратившегося в легенду Хайдеггера высвечиваются под лупой писательской рефлексии, для которой граница между явью и вымыслом остается условной. Это позволяет понять характер и мотивы философа лучше, чем любые документальные свидетельства или даже речь от первого лица. Язык изящной словесности – насмешливый, язвительный, гротескный – создает необходимый противовес философскому дискурсу, который, по законам жанра, тяготеет к смертельной серьезности, невольно лишаясь критического отношения к самому себе. Такое соединение художественного воображения и метафизического умозрения оказывается продуктивным и для философии, испытывающей в поэтическом измерении свою этическую состоятельность, и для литературы, открывающейся как пространство экзистенциального вопрошания. Подобная версия интеллектуальной рецепции достойна внимания прежде всего потому, что не только обнажает противоречия хайдеггеровского мышления, но и предлагает в ответ собственные нетривиальные ходы и аргументы.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Imagology and Comparative Studies, 2023

Творческое наследие венгерского писателя Имре Кертеса, нобелевского лауреата по литературе 2002 г... more Творческое наследие венгерского писателя Имре Кертеса, нобелевского лауреата по литературе 2002 г., рассматривается в статье в контексте проблемы свидетельства, поставившей перед исследователями самых разных сфер гуманитарного знания вопрос о возможности передачи трагического опыта прошлого. На примере трех романов Кертеса доказывается, что фиктивный дискурс литературы не только не подрывает аутентичности вербального свидетельства, но становится едва ли не единственным способом выразить невыразимое.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Критика и семиотика, 2021

Статья посвящена рассмотрению феномена сумасшествия в художественном дискурсе 1920-х гг. Подобная... more Статья посвящена рассмотрению феномена сумасшествия в художественном дискурсе 1920-х гг. Подобная литературная рецепция представляет интерес, поскольку, с одной стороны, идет вразрез с доминировавшими в ту пору клиническими подходами, которые делали упор на медицинском аспекте проблемы, а с другой – во многом предвосхищает антипсихиатрические философские теории, благодаря которым маргинальная фигура безумца в послевоенное время постепенно включалась в пространство социального. На примере трех знаковых произведений модернисткой литературы в статье демонстрируется, как новаторские техники работы с языком позволяют сделать слышимой речь душевнобольного, которая с позиций рациональности была дискредитирована в качестве не имеющей смысла.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Человек, 2022

Знаменитая работа Х. Арендт «Банальность зла», освещающая иерусалимский процесс 1961 года над нац... more Знаменитая работа Х. Арендт «Банальность зла», освещающая иерусалимский процесс 1961 года над нацистским преступником А. Эйхманом, в последнее время вызвала новую волну дебатов. Поднятые Арендт вопросы об особом статусе преступлений против человечества и о компетентности судебных инстанций в их рассмотрении, о заурядном характере зла и его прямой связи с неспособностью самостоятельно выносить суждения, конформизме еврейского руководства и двойственной роли юденратов в реализации программы «окончательного решения» не только дискутируются в научных кругах, но и все чаще находят отражение в художественных произведениях. В фокусе внимания авторов статьи — одна из версий литературной рецепции арендтовской теории, осуществленная польским писателем А. Бартом в его романе «Фабрика мухобоек». Действие романа сосредоточено, как и в книге Арендт, на судебном разбирательстве, только обвиняемым здесь оказывается председатель лодзинского юденрата Х. Румковский. Спорная фигура Румковского, чье сотрудничество с немецкими властями ради сохранения вверенной ему общины отличалось чрезмерным усердием, позволяет Барту показать ограниченность юридического подхода в деле свершения справедливости. Представленный в романе трибунал становится тем местом, где проблематичные взаимоотношения морали и закона выстраиваются в новую констелляцию и уже не буква кодекса определяет нравственное поведение, а этическое действие и высказывание от первого лица обусловливают легитимность права. Изображенный Бартом суд может быть прочитан как своеобразный аналог публичного пространства, которое Арендт считала необходимой предпосылкой подлинной политической жизни индивида и общества.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Философия. Журнал Высшей школы экономики, 2023

Знаменитое эссе Мишеля Фуко «Это не трубка», в котором подвергается разбору не менее знаменитая к... more Знаменитое эссе Мишеля Фуко «Это не трубка», в котором подвергается разбору не менее знаменитая картина Рене Магритта «Вероломство образов», привлекает внимание исследователей прежде всего как оригинальный философский комментарий к знаковому произведению современного искусства. В статье предлагается несколько иной ракурс рассмотрения этого сочинения, который условно можно назвать «протополитическим». Речь идет о том, чтобы выявить политические смыслы, которые содержатся в эстетических построениях Фуко. С этой целью в первой части статьи предпринимается попытка реконструировать представления Магритта о природе и назначении живописи, о соотношениях вещи, образа и высказывания, о сходстве и подобии, которые сам он нашел весьма созвучными соображениям Фуко, изложенным в книге «Слова и вещи». Во второй части работы, сконцентрированной на анализе текста Фуко о Магритте, выявляются существенные расхождения между авторской интенцией и интерпретацией философа, который хотя и опирается на идеи художника, но перетолковывает их весьма своеобразно. По мнению Фуко, революционность живописи Магритта состоит в столкновении порядков видимого и говоримого, последствия которого имеют уже явно выраженную политическую окраску. В заключительной части статьи формулируются три основных принципа «эмансипированного» эстетического суждения, которые можно извлечь из новаторского подхода Фуко к толкованию творчества Магритта. Обращение к теории Жака Рансьера позволяет продемонстрировать не только политическое значение указанных принципов, но и их действенность и актуальность в современных реалиях.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

ВОПРОСЫ ФИЛОСОФИИ, 2022

Вторая статья продолжает знакомить с образом Витгенштейна на страницах художественных произведени... more Вторая статья продолжает знакомить с образом Витгенштейна на страницах художественных произведений. Ключевой тезис предпринятого исследования, согласно которому имагинальная стратегия мировой литературы дополняет новыми смыслами строго рациональное понимание трудов и личности философа, демонстрируется на материале сочинений разных авторов. Весьма необычными оказываются те ракурсы, в которых писателям открываются новаторские идеи Витгенштейна. В частности, Персиваль Эверетт, обыгрывая в ироничном стиле содержание и структуру «Логико-философского трактата», сумел распространить раннюю языковую концепцию мыслителя непосредственно на сферу самой литературы. Энрике Вила-Матас, исследующий феномен молчания в творческой среде, выявляет этический парадокс между теорией и практикой Витгенштейна. В романе Киарана Карсона и текстах Томаса Бернхарда нестандартное объяснение получают своенравные поступки философа, эксцентричные черты его характера и скрытые мотивы поведения, способствовавшие складыванию вокруг его персоны культа легендарного человека. Словесному искусству удается таким образом создать многогранный портрет, в котором мысль философа становится продолжением его незаурядной индивидуальности.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

ВОПРОСЫ ФИЛОСОФИИ, 2021

В последнее время в сложных взаимоотношениях между двумя языковыми практиками - художественной ли... more В последнее время в сложных взаимоотношениях между двумя языковыми практиками - художественной литературой и философией - наметилась явная тенденция к сближению. Как философия, со своей стороны, все чаще обращается к интерпретации знаковых текстов изящной словесности, так и литература отвечает на вызовы современной мысли. В фокус внимания статьи попадает творческое наследие и персона главного инициатора «лингвистического поворота» Людвига Витгенштейна, которые рассматриваются с позиции не философской, а литературной рецепции. Искусство слова, получившее в ХХ в. мощный энергетический заряд именно благодаря выдвижению на передний план самой вербальности произведения, не могло обойти молчанием философа, который проблематизировал языковую деятельность в качестве одного из основополагающих факторов осмысления мира. Такие разные авторы, как Терри Иглтон, Брюс Даффи, Винфрид Г. Зебальд, Умберто Эко, Эдгар Л. Доктороу, Аркадий Драгомощенко, прямо или косвенно вывели в своих произведениях персонажа, чье сходство с Витгенштейном не вызывает сомнений. Совмещение их разноплановых ви́дений создает в результате достаточно цельный образ австрийского аналитика, что представляет собой достойную альтернативу философским подходам. Фиктивное пространство литературы позволяет показать то, что философия не может проговорить в силу дисциплинарной приверженности дискурсивным законам и необходимости придерживаться фактического положения дел, подтверждая тем самым идею раннего Витгенштейна о различении двух языковых функций - говорения и показывания.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

ШАГИ / STEPS, 2023

В статье предпринимается попытка выявить масштаб влияния «Логико-философского трактата» Людвига В... more В статье предпринимается попытка выявить масштаб влияния «Логико-философского трактата» Людвига Витгенштейна на тематику и способ письма Томаса Бернхарда. На примере повести «Хождение», опубликованной в 1970 г., демонстрируется, что поднятые Витгенштейном в начале века вопросы имели для Бернхарда первостепенную значимость не только в плане установления отношений между миром и языком, но и в том, что касается понимания природы художественного творчества. Мысль о возможности адекватной передачи событий средствами языка, которую Витгенштейн стремился продумать в ее онтологических и логических основаниях, получает в тексте повести необычное преломление. С одной стороны, Бернхард ставит под сомнение витгенштейновское допущение об исходном изоморфизме слов и вещей, обрекая своих героев на бесконечное блуждание в замкнутом пространстве речи. С другой стороны, таким негативным способом он удостоверяет идейный стержень всего «лингвистического поворота» - убежденность в том, что человеческое существование определяется языком. Литературная проработка проблем безумия, самоубийства, обманчивости реальности, которые в логическом континууме Трактата объявляются бессмысленными, выводит повествование Бернхарда на экзистенциальный уровень.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Horizons of memory: childhood memories as an experience of figurative comprehension of time in the philosophy of Walter Benjamin, 2021

The article outlines Walter Benjamin’s philosophical theory of time, which formed the basis of hi... more The article outlines Walter Benjamin’s philosophical theory of time, which formed the basis of his conception of history. It is a famous alternative to a number of existing models. Benjamin’s approach to understanding time is characterized by a unique methodology. It is based on artistic images and not on abstract categories and linear patterns of a philosophical and historical discourse. On the one hand, such images allow Benjamin to capture the characteristic properties of a concrete time, which are often difficult for historical science to grasp, and on the other hand, they make a strong impression on the reader because they require an emotional involvement in the text. The book “Berlin childhood around 1900”, often attributed to the genre of a poetic prose, is a visual representation of Benjamin’s philosophical ideas. The fragmentary style of narration and its metaphorical nature are intended to demonstrate a different way of experiencing the present moment – when the signs of the future clearly appear in the fragments of the past. The fusion of all three temporal modes in an instant he calls “Jetztzeit” (just now), which is difficult to articulate in the language of rational metaphysics, is embodied in the allegories of “Berlin childhood”. Selected fragments of this work are analyzed in the present paper. They capture each of the three time dimensions in the current “now” mode: the fragment “The otter” symbolizes the past, “Loggias” symbolizes the future and “The sock” symbolizes the present. Childhood memories, which do not usually appear
in philosophical reflections, serve as a source of the birth of images: on the one hand, they supply sensual material from personal experience, on the other hand, they suggest a synthesizing principle, because a child is more sensitive to the unity of fiction and reality. Benjamin’s “memorial letter”, seen from this angle, turns out to be a strategy to think poetically about the world, time, and history.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Between Poetry and Truth: Ingeborg Bachmann and Jean Améry on the Meaning of the Homeland, Language, and Morality, 2021

The focus of the article is the story of two Austrian intellectuals: the poetess and authoress In... more The focus of the article is the story of two Austrian intellectuals: the poetess and authoress Ingeborg Bachmann and her older contemporary Jean Améry, a brilliant essayist who was one of the first to try to comprehend the Holocaust phenomenon, relying on his own tragic experience. The article aims to show how Bachmann’s poetic discourse corresponds to the rational-philosophical type of Améry’s writing and complements it in their common efforts to create a legitimate space for moral expression. Despite the fact that they did not meet in person, traces of the presence of the other can be found in the life and work of each of them.
Using biographical, comparative, and hermeneutic methods, the article reconstructs the
history of the relationship between Bachmann and Améry. This story develops into an
invisible dialogue that takes place in the border area of reality and fiction. Language,
homeland, memory, crimes of the past, trauma, guilt, and responsibility are the key topics of
their conversation: these existential questions set the moral horizon of their thought and
outline the main vectors of the ethical quest in post-war Europe. Particular attention in the
article is paid to the concept of resentment (the sense of destructive anger). Améry elevates it
to a moral category, which makes it possible to reveal the conflict between the individual and
society. His social criticism, presented in the book Beyond Guilt and Atonement, is embodied
in the literary world of Ingeborg Bachmann. In the short story “Three Paths to the Lake”, she
mentions Améry’s essay “On Torture” and integrates her own reflections into the structure of
the literary work. In addition, there is a character named Franz Joseph Trotta, who, due to his
uncompromising stand and intolerance of falsehood, becomes an outsider. In the features of
this most attractive and charismatic male character, you can guess the personality and views
of Améry himself. Améry was disappointed in the possibilities of historical, documentary,
psychological, confessional discourses to grasp and convey the truth about the
anthropological catastrophe that had happened, and Bachmann seemed to offer him another
space for witnessing, namely fiction. It is concluded that, for an exiled person who was
forcibly deprived of his homeland and under no circumstances wished to make peace with it,
literature is almost the only way to regain lost time, place, home, and language. For both
Bachmann and Améry, the value of language lies not in its instrumental function, but in its
ontological power, which gives the moral dimension of human existence the status of a true
being. The article is intended to make up for the lack of studies on a comparative analysis of
the philosophical insights of Jean Améry and the poetic intuitions of Ingeborg Bachmann

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Вопросы философии, 2019

Неписаное нравственное учение Людвига Витгенштейна, характеризуемое им са-мим как принципиально н... more Неписаное нравственное учение Людвига Витгенштейна, характеризуемое им са-мим как принципиально не поддающееся вербальному выражению, сопоставляется с основной смысловой интенцией романов Сэмюэля Беккета, где связь молчания и го-ворения акцентируется в качестве экзистенциальной проблемы. Сравнительный ана-лиз осуществляется по нескольким направлениям и затрагивает ряд спорных вопросов, которые в смоделированном диалоге между Беккетом и Витгенштейном получают все-стороннее освещение. В поле внимания попадают следующие принципиальные мо-менты: феномен бессмысленности, обоими авторами трактуемой как промежуточная зона при переходе от говорения к молчанию; крушение иллюзий относительно языка как гаранта разумности мира; вопрос о языковом конструировании любого, в том числе научного, знания; устранение логической дихотомии истинности и ложности речи; прямая зависимость субъекта и понимания субъективности от власти языка. Представленное в таком ракурсе творчество двух знаковых фигур ХХ в. позволяет уви-деть в замолкании языка, конституирующего мир, формирующего образ мира, цен-ностную категорию иного типа этики. Предложенная Беккетом и Витгенштейном апо-фатическая парадигма может быть рассмотрена в качестве альтернативы традицион-ным моральным доктринам.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

ВЕСТНИК ТОМСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА. ФИЛОЛОГИЯ, 2020

Одно из самых комментируемых стихотворений Пауля Целана «Тодтнауберг» возникло как отголосок встр... more Одно из самых комментируемых стихотворений Пауля Целана «Тодтнауберг» возникло как отголосок встречи поэта с философом Мартином Хайдеггером. В первой части статьи предпринимается попытка восстановить хронологию этой встречи и очертить контекст написания «Тодтнауберга», выступающего своеобразным символическим обращением поэзии к философии. Во второй части статьи предлагается детальный анализ самого стиха с при-влечением наиболее авторитетных или оригинальных из существующих интерпретаций.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

STUDIA LITTERARUM, 2019

В центре внимания статьи-коллизия непростых взаимоотношений Готфрида Бенна и Мартина Хайдеггера. ... more В центре внимания статьи-коллизия непростых взаимоотношений Готфрида Бенна и Мартина Хайдеггера. Великий поэт и выдающийся философ предстают здесь не только как очевидцы и выразители своей эпохи, но как теоретики и практики поэтического слова. Странность их связи становится понятной в контексте сопоставления их взглядов на природу поэзии. Предложенный Хайдеггером революционный подход, в котором искусство оказывается местом свершения истины, не находит у Бенна поддержки. Выдвигая в докладе «Проблемы лирики» свою версию предназначения поэзии, Бенн невольно выступает разоблачителем онтологических спекуляций Хайдеггера. Позиция Бенна, укорененная в его профессиональной работе с логосом, разительно отличается от хайдеггеровской. Свою демиургическую функцию, по мнению Бенна, слово не заимствует у бытия, сохраняя за собой абсолютный автономный статус. Эта автономия и возвышает поэзию до уровня священнодействия. Фрайбургский же мыслитель, хотя и нарекает язык «домом человеческого бытия», превращает пространство речи в «ничейный» топос, где слово призвано высветить вещь в ее истине и тем самым дать возможность проявиться неявленному-бытию.

Bookmarks Related papers MentionsView impact

Антиномии. 2020. Т. 20, вып. 1., 2020

Работа посвящена литературной рецепции наследия Мартина Хайдеггера, одного из наиболее авторитетн... more Работа посвящена литературной рецепции наследия Мартина Хайдеггера, одного из наиболее авторитетных мыслителей ХХ в., чьи жизнь и творчество до сих пор вызывают пристальный интерес как профессионального сообщества, так и самой неангажированной аудитории. После обнародования «Черных тетрадей» сотрудничество Хайдеггера с нацистской властью в 1933 г. больше не кажется досадным эпизодом, который можно списать на политическую близорукость. Зависимость хайдеггеровских взглядов от коллективных умонастроений и общественных предрассудков – задолго до того, как стать предметом философского разбирательства, – попадает в фокус внимания писателей и поэтов. В калейдоскопе литературных произведений, освещаемых в статье, личность философа раскрывается порой весьма неожиданным образом. С одной стороны, ставшие привычными идеи и понятия фундаментальной онтологии приобретают в художественном преломлении новое звучание и оригинальное критическое осмысление. С другой стороны, и факты биографии Хайдеггера органично включаются в общий контекст литературной рефлексии, не склонной проводить различие между поступками и теориями. Репрезентируемая данной статьей первая часть работы преследует несколько целей: 1) обосновать правомерность искусства слова выносить суждения о сложных философских построениях – на материале текстов, где присутствуют реминисценции известных хайдеггеровских тем (привлекаются сочинения С. Лема, С. Беллоу, Ж. Амери, Ж.-П. Сартра, О. Паса, Г. Бенна, Р. Кено, Б. Грабала, Т. Ружевича); 2) воспроизвести биографический срез философии Хайдеггера через призму различных литературных опытов (К. Магрис, А. Скидан, Х. Семпрун, Д. Бартельми), ретроспективно охватывая период его жизни с момента рождения до получения должности ординарного профессора во Фрайбургском университете; 3) продемонстрировать эпистемологический ресурс изящной словесности, которая, совмещая в едином нарративном спектре ментальное, вербальное, темпоральное, а также интерсубъективное и политическое измерения, дает не только многоплановый портрет мыслителя в культурно-исторических декорациях его эпохи, но и представление об изменениях общего духовного климата, вызванных социальными сдвигами в послевоенном мире.

Bookmarks Related papers MentionsView impact